Семь жемчужин восточной архитектуры: Мечеть Куббат ас-Сахра в Иерусалиме Храмовый комплекс Боробудур на Яве Храмовый комплекс Ангкор Ват в Камбоджи Дворцовый комплекс Альгамбра в Гранаде «Запретный город» в Пекине Храмовый комплекс Тодайдзи в Японии Тадж-Махал
«Тысяча и одна ночь»
Суфийская поэзия Ирана: Руми Саади Хафиз Джами
Китайский роман «Цветы сливы в золотой вазе» или «Цзинь, Пин, Мэй»
решала открыть эту тему с тем, чтобы и другие участники могли бы дополнять ее интересными, новыми взглядами, своим творчеством по теме и найденными в процессе развития сотворчества материалами сети.
Аккадцы не только зафиксировали, но также развили и обработали многие древние шумерские мифы. Таким образом, сложилась единая шумеро-аккадская мифология, оказавшая большое влияние на верования всех позднейших семитов и, в частности, евреев. Важное место в ней занимали песни-сказы о Гильгамеше, по своему жанру чем-то близкие к нашим былинам. Их, впрочем, еще нельзя воспринять как монументальную эпопею, так как каждая поэма повествует об отдельном событии и связана с остальными лишь единством героя. Например, «Послы Аги…» (записанная, как считают, в XIX в. до Р.Х.) рассказывает о том, как Гильгамеш освободил Урук от подчинения кишскому царю Аги. Другая поэма «Жрец к горе Бессмертного» – сообщает о походе Гильгамеша в Ливан за кедрами, которые находились под охраной чудовищного стража Хуавы. Побежденный Гильгамешем Хуава просит пощады, и герой готов сохранить ему жизнь, но его раб и оруженосец Энкиду (знавший, что раскаяние чудовища неискреннее) сам убивает Хуаву. Эта небольшая поэма послужила, по-видимому, ядром, вокруг которого сложился позднейший эпос.
Создание этого эпоса стало одним из величайших культурных достижений вавилонян. В сюжетном отношении их литература как будто целиком вышла из литературы шумерской - в ней встречаем те же имена героев, те же события, иногда это просто шумерские тексты, переведенные на аморейский язык. Однако в вавилонской среде образ Гильгамеша претерпевает новые трансформации. Постепенно отдельные поэмы соединяются в единый эпос, получивший название «О все видавшем». Окончательную форму он принял, по-видимому, только в Х в. до Р.Х. Сравнивая эту позднейшую вавилонскую поэму с ее предшественницами, мы замечаем, что, хотя эпос о Гильгамеше построен в целом на шумерском материале, это качественно другое произведение. Мысли его углубились, чувства усилились, а образы обрели трагическую величавость, что и обеспечило в дальнейшем «Гильгамешу» почетное место среди сокровищ мировой культуры.
«О ВСЁ ВИДАВШЕМ».
В начале поэмы Гильгамеш – буйный богатырь, наделенный силой, которую ему некуда девать. На потеху царю в его дворец то и дело приводят молодых красивых девушек и юношей, и те становятся участниками непристойных оргий. Сограждане, не желая мириться с этим, жалуются на своего царя богам:
«Отцу Гильгамеш не оставит сына! Днем и ночью буйствует плотью: Гильгамеш ли то, пастырь огражденного Урука, Он ли пастырь сынов Урука, Мощный, славный, все постигший? Матери Гильгамеш не оставит девы, Зачатой героем, суженной мужу!»
В ответ на мольбы урукцев боги создают из глины еще одного героя – Энкиду. И по внешности и по характеру это настоящий дикарь – с покрытым телом волосами, он живет вместе со зверями и вместе с газелями ест траву. Желая приручить Энкиду, Гильгамеш посылает на реку красивую блудницу Шамхат.
«Раскрыла Шамхат груди, свой срам обнажила, Не смущаясь, приняла его дыханье, Распахнула одежду, и лег он сверху, Наслажденье дала ему, дело женщин, И к ней он прильнул желанием страстным. Шесть дней миновало, семь дней миновало – Неустанно Энкиду познавал блудницу…»
Последствия такого неумеренного сладострастия не замедлили сказаться. По истечении недели тело его ослабло, и он не мог уже, как прежде, бегать за зверями. Тогда Энкиду стал служить Шамхат и по ее совету примкнул к Гильгамешу, сделался его другом и помощником. Вместе они решают отправиться в поход против свирепого Хумбабы – хранителя заповедного ливанского леса. Гильгамеш предлагает:
«Давай его вместе убьем мы с тобою, И все, что есть злого, изгоним из мира!»... далее...
Из неопубликованного, фрагмент книги "Мистерион" - Феано
Из мифа о ГИЛЬГАМЕШЕ
…С полуразрушенных глиняных табличек величиной с ладонь… ученые, изучающие культуру Месопотамии, шумерскую цивилизацию, сумели перевести на современные языки древнейшие мифы, в том числе великое сказание человечества о царе и герое Гильгамеше. В этой поэме, как и в других древнейших сказках, речь идет о поиске смысла жизни и достижении человеком бессмертия, рассказывается и о Всемирном потопе, про который говорится в Библии, с той лишь разницей, что поэма старше Библии на несколько тысяч лет…
В те дни о людях боги помнили. И часто В их жизни вмешивались. Изредка они Велели им, чтоб родились богатыри. О Гильгамеше кто не знает? Знать - прекрасно!
В табличках глиняных записано сказанье О повелителе людей, богатыре, О Гильгамеше, о блистательном Царе, В Уруке-граде совершавшем те деянья.
((()))
Как град красив, когда на утренней заре Реки могучей воды стены омывают, А от реки идут каналы. Проплывают По ним суда из тростника. Хвала судьбе!
Питают воды огороды и поля, И рощи финиковых пальм, а поутру Зовет к работам барабан, а на лугу Пасутся мирные да жирные стада...
И на холме увидишь чудный белый Храм - Богов жилище! Нет красивее его. Жрецы прислуживают в нем. Вокруг него Стена высокая стоит - хвала Богам!
У городской стены ютились и жилища: Дома из глины, тростника. Рабочий люд, Здесь кузнецы, ткачи и пекари живут, С утра до вечера готовится здесь пища...
Взгляните, как собой красивы люди эти! Но, если встретите на улице Царя, То вы поймете - нет сильней богатыря, Чем Гильгамеш! Все это так...
Но, на рассвете... Но на рассвете... в город прибыли послы Из града Киша, где Агги стоял Царем. Большой корабль из тростника причалил. В нем Приплыли те, кто возвещает весть войны...
Гостеприимство отклонив, послы Агги, Как полагается, зарезали козлят И принесли святую жертву, как велят Законы Царства. (Боги были - то одни...)
А Гильгамеш их принял в новом белом Доме - Немного было в граде каменных домов, Но самый лучший выделяют для послов! Такие правила во всей стране, в законе...
Во всех градах реки Евфрат один язык, Один народ черноголовых здесь живет, И боги общие, но Царь, что бережет Владенья всей реки, был Агга! Он привык
Считаться главным над другими городами. И ежегодно дань других градов сбирал. А Гильгамешу не напрасно угрожал - Урук стал крепостью, оделся град стенами!
В посланье Агги на табличках речено: - Зачем стена вам? Я не хищный зверь для вас! Иль вы не слушаться решили больше нас? Вы отделились от меня? Запрещено... Такое действие в стране! Велю я вам На утро следующего дня ее сломать! Зачем колодцы вам? Велю их не копать! И выслать собранную дань к моим стопам!
Царь, не противься же богам да их желанью, Иначе воинов своих пошлю в поход, И победят они бунтующий народ, Да и тебя научат к старшим почитанью!
((()))
'Да и тебя научат к старшим почитанью...' Угроза ветром разнеслась. На крыльях слухи Обычно носятся, как взбешенные мухи... - Не перепутал ли Агги свои желанья...
И пожелания богов? По их веленью Весь город строил много лет из камня стену! Он заподозрил в нашем городе измену? Да, неприступным стал Урук его хотенью! Далее в книге.
Из текста Царство УГАРИТ
…В Ветхом Завете землю Хананаан не зря называют обетованной. Располагалась земля обетованная, а на ней Угаритское государство, на узкой полосе вдоль Средиземного моря, и была отделена от остальной территории Ливанскими горами. Язык угаритских жителей был родственен древнееврейскому и древнеарабскому. Если, например, угаритяне звали своего главного бога Илу, то древние евреи - Элохим, арабы - Аллах…
О Царе по имени Карату и его счастливом городе. На свете нет страны, счастливей Угарита, Где ветры нежные гуляют круглый год. В садах роскошных зреют фрукты, а народ. Средь изобилия живет. Мечта Египта!
Где в каждом доме зреет сладкое вино, А на лугах пасутся козы и коровы, На праздник девицам справляются обновы, А на столах в обилье мясо, молоко.
И море теплое, а гавани удобны, И корабли с далеких стран под парусами Товар везут и удивляют чудесами, Что изумительны, красивы, бесподобны...
И серебро везут и олово и бронзу, Стволы бесценные от кедров благородных, И украшения для дел богоугодных, И ткани прочные, которым нет износу...
А, что ни дом, то крепость на три этажа, Колодец, ванна, туалет, водопровод. Счастливый Царь живет, и счастлив там народ. Страна, с которою не знается нужда!
Казалось, нет Царя счастливее, чем здесь. Но жизнь не так проста, и каменные стены Не могут счастье создавать. Есть боль измены... И есть утраты. Невозможно все учесть…
Так, даже Царь, наследник истинный Богов, Свою беду не в силах волей отменить! Иначе людям на Земле и не прожить: Без испытания судьбы и без оков.
О несчастье Царя.
Несчастья нет страшнее, чем болезни, Чем смерть родного сердцу человека. А беды происходят в ходе века. Нельзя сказать ... далее в книге "Мистерион"... Суфизм - религия Любви
Голова Эхнатона. Известняк из храма Атона http://www.proza.ru/2010/07/08/225
Храм Атона в Карнаке был возведен в первые годы царствования фараона-реформатора. Двор храма окружали колоннады с гигантскими (свыше 3 м) статуями фараона, которых было более сотни. Главный интерес этих статуй в том, как передан здесь образ правителя. Перед нами несомненный портрет: худощавое, очень узкое и вытянутое лицо с большими узкими глазами, которые полузакрыты тяжелыми веками, длинный нос, большой рот с толстыми губами, чрезмерно развитый, вытянуты подбородок. Не менее своеобразны и формы тела фараона: длинная тонкая шея, женственно тонкая талия, нездоровая мягкость большого одутловатого живота, пухлые бедра и хилые ноги. Но вместе с тем чрезмерная заостренность раскрывает фанатичную одержимость, которая была свойственна Аменхотепу IV. От лиц его карнакских колоссов веет несгибаемой убежденностью в правоте своего дела. Эти кажущиеся на первый взгляд столь слабые фигуры полны своеобразной внутренней силой и упорством.
Портрет царицы Тии http://www.proza.ru/2010/07/08/245
Портретная голова матери Эхнатона царицы Тии. Берлин. Египетский музей. Этот маленький шедевр можно датировать приблизительно шестым годом управления Эхнатона. Характерное для эпохи требование передачи индивидуального облика модели здесь проявляется в негроидном типе лица и в потрясающей по глубине внутренней характеристике.
Плакальщицы http://www.proza.ru/2010/07/08/249
Плакальщицы. Рельеф из Мемфиса. Москва. Музей изобразительных искусств им. А.С. Пушкина.
Этот рельеф страшно далек от прежнего параллелизма древнего египетского искусства и строгой равномерности его интервалов. Теперь это уже не чинная процессия, а толпа. Фигуры теснятся, смешиваются, их ритм усложняется – одни согнулись, другие падают наземь, третьи запрокинулись назад. Что может быть драматичнее этих простертых, заломленных, поднятых к небу гибких рук? Экспрессия чувствуется даже в самих движениях резца художника, нервных и порывистых. Одни линии очень сильно углублены, подчеркнуты, другие проведены легко – так достигается беспокойная игра теней и усиливается впечатление пространственной сложности композиции.
Портрет Нефертити http://www.proza.ru/2010/07/08/250
В ходе раскопок археологи обнаружили в Ахетатоне несколько больших скульптурных мастерских с обломками расколовшихся статуй. Наиболее известна из них мастерская Тутмеса, где были найдены самые прославленные шедевры египетского искусства – замечательные бюсты Эхнатона и его жены Нефертити (оба хранятся ныне в Берлинском музее). Сделанные из известняка в натуральную величину, оба бюста были раскрашены. Портрет Эхнатона безнадежно изуродовали при разгроме Ахетатона во время восторжествовавшей реакции. Бюст Нефертити тоже был сброшен с полки, но, к счастью, не разбился и был найден спустя три тысячи лет. Перед нами лицо молодой женщины с нежным овалом, небольшим ртом, тяжелыми веками, слегка прикрывающими глаза. На ее голове надет высокий головной убор, который носили царицы в конце XVIII династии. Совершенно поразительно мастерство, с которым скульптор передал лицо, точно дышащее жизнью. То же исключительное умение создать живой образ при строгом отборе черт свойственно и другому, не менее замечательному портрету Нефертити, также найденному в мастерской Тутмеса. Головка сделана из желтого кристаллического песчаника, прекрасно передающего смуглый цвет загорелого тела. Портрет не закончен – не доделаны уши, не вставлены глаза, которые, как и брови, и отсутствующий головной убор, должны были изготовляться из других материалов. Однако и на том этапе, на котором прервалась работа мастера, его творение производит незабываемое впечатление. С поразительным мастерством создала рука гениального мастера эту почти неуловимую моделировку щек, висков, шеи, этот чуть улыбающийся изумительный рот, на губах которого еще сохранилась слегка поблекшая красная краска.
Тутанхамон и Анхесенамон http://www.proza.ru/2010/07/08/255
Фараон Тутанхамон и царица Анхесенамон. Рельеф на крышке ларца. Из гробницы Тутанхамона в Фивах. Каир. Египетский музей.
После Эхнатона власть перешла к его зятьям – сначала Семнехкару (1350-1347 г. до Р.Х.), а потом Тутанхамону (1347-1338 гг. до Р.Х.). Последний умер очень молодым – восемнадцати лет от роду. Некоторые предметы из гробницы этого фараона знакомят нас со сценами царского быта. Все они изображают Тутанхамона и его жену Анхесенамон.
Мы видим юную пару во дворце, в беседке, на берегу пруда. Несмотря на различную обстановку, равно подчеркивается взаимная любовь фараона и царицы. Они всегда вместе, всегда стараются сделать друг другу что-нибудь приятное – подарить букет цветов, предложить духи или умастить благовонием. Иногда царица играет перед мужем на систре.
Дата: Понедельник, 2015-11-02, 8:59 PM | Сообщение # 5
Ковчег
Группа: Администраторы
Сообщений: 18784
Статус: Offline
Пластическое искусство:
Ассирии http://www.proza.ru/2010/07/08/171
Вкладом ассирийцев в мировую культуру стало поразительное для своей эпохи пластическое искусство. Особенно ярко и массово проявилось оно в резьбе по камню.
Каждый ассирийский правитель предпочитал строить собственную укрепленную столицу. Все они представляли собой крепости, обнесенные массивной стеной и рвом. Огромный дворец царя Ашшурнасирапала II (884-859 гг. до Р.Х.) в его столице Кальху (современный Нимруд) имел большое количество жилых и хозяйственных помещений, сгруппированных вокруг квадратного двора 30 на 30 м. и поражающих роскошью отделки. Резные вставки из слоновой кости украшали не только троны, ложа, столы и кресла – целые помещения были покрыты пластинами из этого драгоценного материала. Многофигурные композиции с изображением мифических животных и батальных сцен выдают умелую руку их создателей – финикийских мастеров.
Каменные рельефы во дворце Ашшурнасирапала занимали несколько гектаров площади. Внутренние стены дворцовых зал из сырцового кирпича были сплошь облицованы многорядными рельефными полосами, вырезанными на сравнительно тонких плитах мосульского алебастра. Главной темой изображений служили победоносная война и величие царя-победителя. Впечатление пышности и блеска усиливалось раскраской рельефов, которая в большинстве случаев не сохранилась. Все это создает представление о колоссальных художественных мастерских, где работали армии искусных ремесленников, владеющих необычайно совершенной техникой и имеющих хорошую выучку.
Впервые ярко заявив о себе при Ашшурнасирапале II, ассирийское искусство продолжало процветать и при его приемниках, чему способствовала широкомасштабная строительная деятельность. Царь Саргон II (722-705 гг. до Р.Х. http://www.proza.ru/2013/10/06/1480) перенес царскую резиденцию из Кальху в новый город Дур-Шаррукин. Город занимал площадь в 10 га и был возведен на платформе высотой 14 м. К платформе с двух сторон вели пандусы, по которым можно было въезжать колесницам и всадникам. Всего во дворце было около 200 помещений – жилые покои царя и его гарема, парадные комнаты, отделанные с большой роскошью, и целая сеть хозяйственных построек. По сторонам от входов во дворец стояли гигантские статуи крылатых быков. Колонны искусно покрывались мелким рельефом, в которых тщательнейшим образом прорабатывалась каждая деталь, вплоть до складок на одежде. При сыне Саргона Синаххерибе (705-681 гг. до Р.Х. http://www.proza.ru/2013/10/06/1568) столица переместилась в Ниневию.
Наивысший расцвет ассирийского искусства пришелся на времена Ашшурбанапала (669-626 гг. до Р.Х. http://www.proza.ru/2013/10/06/1762). Подлинным шедевром справедливо считают сцены царской охоты на львов в его дворце в Ниневии. Все они составляют единое, сюжетно связанное панно, охватывающее четыре стены помещения.Каждое животное имеет здесь свою образную характеристику: нарядно-манерные лошади, рабски злые псы, а в изображениях главных героев этих сцен – львов – можно найти разнообразные тончайшие нюансы, от ощущения своего могущества до чувства бессильной ярости и страдания от ран.
Ассирийское искусство было чисто придворным. Когда погибла Ассирийская держава, оно исчезло.
Персии http://www.proza.ru/2011/08/10/255
Фрагмент рельефа лестницы ападаны. Персеполь
Традиции ассирийского искусства (https://www.proza.ru/2010/07/08/171) вновь возродились в древнеперсидсих рельефах эпохи Ахеменидов VI – V вв. до Р.Х. (http://www.proza.ru/2013/12/17/1892). Самый выдающийся памятник этого времени, царская столица Персеполь, начал создаваться около 520 г. до Р.Х. по единому, хорошо продуманному плану. Этот город поражает многочисленными рельефами. Причем мастерство скульпторов доведено в них до изумительного совершенства и предельной точностью в изображении мельчайших деталей. Все здесь имело определенное, связанное с ритуалом место. Весь ансамбль, как считают, возводился с единственной целью: весной, в день празднования иранского Нового года (Ноуруза), ежегодно (или, может быть, даже один раз в жизни каждого царя, при его торжественной коронации) в этот город-храм собирались вельможи государства, гвардия и представители разных народов, чтобы во главе с царем и его двором совершить торжественные ритуалы. Дошедшие до наших дней рельефы изображают торжественное и пышное шествие сотен персидских и мидийских солдат, сотен вельмож, сотен чиновников, сотен представителей подвластных народов. Эти рельефы следует осматривать внимательно и медленно, и тогда само собой возникает впечатление, что армия царя не имеет числа, что царю подвластен весь мир и сам он подобен богу.
Поднявшись по парадной каменной лестнице на искусственную двенадцатиметровую платформу, кортеж проходил через здание-храм, которое называлось «Ворота всех стран». При входе в здание высились огромные, более 10 м, человекобыки. Затем вся процессия подходила к подножию так называемой «ападаны Дария – Ксеркса». Кортеж поднимался на террасу дворца по лестнице с двумя маршами, которые также украшали рельефы. К первому маршу «делегации» подходили с двух сторон и слева они видели изображенную на рельефах армию царя царей. В трех регистрах, сменяя друг друга, шли абсолютно одинаковые, сделанные как бы по трафарету, солдаты эламских полков с копьями и щитами, мидийцы с акинаками, луками и копьями. За эламской гвардией в верхнем регистре изображены воины, которые несут царский трон, ведут царских коней и царские колесницы. Справа на рельефах показано «шествие народов», которые входили в империю Ахеминидов. Главу каждой группы ведет вельможа в парадном персидском платье с высокой тиарой на голове – возможно, это сатрапы (главы провинции), назначавшиеся исключительно из числа персов знатных родов. Здесь мидийцы со своими знаменитыми «нисийскими» конями, несущие золотые кубки, вазы и гривны, эламитяне с прирученными львицами и золотыми кинжалами, негры с окапи, вавилоняне с быками, армяне с конями, вазами и ритонами, хорезмийцы, ведущие коней, арабы с верблюдами и другие народы.
Пройдя по лестнице ападаны, парадный кортеж попадал в громадный приемный зал, крышу которого поддерживали тридцать шесть каменных колонн (по числу покоренных персами народов). Далее процессия следовала во дворец Дария, где, очевидно, происходил торжественный «банкет».
Джатаки – своеобразный жанр буддийской литературы, в котором мы находим элементы басни, волшебной сказки, анекдота, моралити, притчи и жития (само слово «джатака» наиболее близко по своему смыслу к русскому «житие»). Каждая из джатак - это рассказ об одном из предшествующих существований Бодхисаттвы (Будды), который, согласно индийскому учению о переселении душ, прежде чем воплотиться в Гаутаму (http://www.proza.ru/2013/11/29/403)и достичь нирваны, многократно возрождался в облике различных растений, животных, богов и людей.
Всего джатак 547. Каждая из них распадается на три части: введение, в котором изложено событие, побудившее Будду рассказать последующую историю, затем сама эта история о прошлом и, наконец, отождествление этой истории с Буддой и его слушателями. Поучительность и серьезность сочетается в джатаках с занимательностью рассказа.
Кто был первым редактором Джатак, мы не знаем. Предположительное время оформления рассказов в единый цикл – V-IV вв. до Р.Х., хотя сюжеты, которые легли в их основу, бытовали в народной среде несколькими веками ранее. На рубеже старой и новой эр все они были записаны на древнесингальском языке. В 430 г. ученый монах Буддхагхоша осуществил перевод древнесингальского текста Джатак на пали, к тому времени сделавшийся официальным языком буддийской учености. В последующие века оригинал был утерян, и до наших дней дошел только палийский свод Джатак. В дальнейшем они распространялись вместе с буддизмом.
По своей популярности с Джатаками могут сравниться лишь немногие произведения мировой классики. Они постоянно переводились и перелагались на языки всех тех стран Азии, куда проникал буддизм. Их сюжеты вошли в десятки позднейших произведений дидактической и развлекательной литературы.
Джатаки - это вечный родник мудрости, к которому до сих пор припадает любой желающий. Их отличают отточенность стиля, разнообразие мотивов, выпуклость образов, четкая обрисовка действующих лиц. Язык их строг и даже суховат, близок к разговорной речи. Вместе с тем Джатаки полны мягкого, ненавязчивого юмора, а порой и открытой иронии.
Из "ДЖАТАКИ О МОСКИТЕ" (№ 44).
…Во времена минувшие, когда на бенаресском престоле восседал Брахмадатта, Бодхисаттва жил в том же городе и занимался торговлей. А в одной глухой деревне царства каси жило множество плотников. Как-то раз некий седовласый плотник обрабатывал кусок дерева. Вдруг ему на лысину, сверкавшую словно полированное бронзовое блюдо, уселся москит и вонзил свое жало, будто отточенный клинок, в темя плотника. Плотник закричал своему сыну, что сидел рядом: «Сыночек, москит вонзил свое жало, словно кинжал, мне в самое темя, сгони-ка его!» «Потерпи, отец. – ответил сын, - сейчас я прикончу его одним ударом!»… И схватив остро отточенный топор, что лежал за спиной отца, он вскричал: «Смерть тебе, москит!» – и одним ударом расколол бедному плотнику череп. Тот сию же минуту испустил дух. «Лучше бы на месте глупого сына был бы умный враг, - подумал видевший все это Бодхисаттва, - по крайней мере, страшась наказания, он не совершил бы человекоубийства…».
Сюжеты Джатак породили бесчисленное множество подражаний, переводов и пересказов на других языках. Их сюжеты очень скоро сделались излюбленными и вызвали к жизни многочисленные подражания, разработки и комментарии по всей Азии. Они проникли даже в христианские и мусульманские литературные памятники Европы, Ближнего и Среднего Востока.
Невольно вспоминается древнегреческая традиция сочинения поучающих историй в виде басен. Время появления этой традиции уходит корнями в глубину веков и не может быть датировано точно. Похожая сюжетом басня Эзопа в пересказе И. Крылова - тут.
*********************
Включение в канон джатак, широко черпающих из тематики устной народной словесности, является показателем постепенной демократизации буддизма. Характерно, что в древнейших частях канона монахам возбраняется рассказывать сказки о царях, разбойниках, войнах, женщинах, богах, приключениях и т. п. В позднейших текстах строгая церковность уступает место стремлению к популярности и в джатаках сам Пробуждённый изображается рассказчиком занятных повестей.
Пятьсот сорок семь джатак канона представляют собой в части повествовательных форм необычайную пестроту: прозаические формы со вставными строфами варьируются от короткого анекдота до небольшого романа; стихотворные формы представлены диалогом, собранием изречений и эпическими отрывками.
Такую же пестроту являет и тематика джатак, в которой представлено множество так называемых «бродячих сюжетов» (в том числе сюжеты о коте-монахе, о шакале-советнике, об осле в львиной шкуре, о шакале, восхвалявшем пение вороны, об аисте, переносившем рыб в пруд, о танцующем женихе, о благодарных животных и неблагодарном человеке, о Соломоновом суде, о царе, понимавшем птичью речь, о «скатерти-самобранке», о кубке счастья, об услужливом глупце, о Шемякином суде, о свинопасе и принцессе, о кладе и убийцах и т. д. и т. п.).
Это совпадение сюжетов джатак с сюжетами древних и средневековых восточных и европейских сказок и новелл побудило в свое время учёных (Бенфей) искать именно в повествовательной литературе буддизма источник всей западно-европейской новеллистической литературы. Позже восторжествовала точка зрения согласно которой в обмене сюжетами между Западом и Востоком видели в джатаках сравнительно поздние варианты общеиндийских сказочных и новеллистических сюжетов.
********************** Привет с Волшебного острова Эхо! остров
Сообщение отредактировал Белоснежка - Четверг, 2015-11-05, 1:57 PM
Дата: Пятница, 2015-11-06, 7:27 PM | Сообщение # 7
Ковчег
Группа: Администраторы
Сообщений: 18784
Статус: Offline
Древний Трактат: Чакра-Муни. Суть Бытия.
Дошедшее до нас древнее эзотерическое произведение Суть Бытия (санскритское название «Чакра-Муни») является одним из древних и почитаемых из дошедших до наших дней литературно-философских трактатов человеческой цивилизации. Источник происхождения, опередившего по уровню знаний человечество на тысячелетия, не поддается научному объяснению. Трактат по своей сути не является религиозным документом, но тем не менее оказал огромное влияние практически на все теологические учения и религии мира. Очевидно, что перед нами информационный блок, переданный людям ориентировочно за 3000 — 3500 лет до нашей эры и имело целью дать людям основополагающие Знания о Мироздании, условиях жизни в воплощённом состоянии, путях освобождения от ложного знания и познания истины, достижения цели жизни и соединения с Разумом Пространства. Источник его происхождения неизвестен. Круговорот Бытия. Подробнее в теме форума Чакра Муни
Цитата
Общее количество текстов в документальных источниках (списках) колеблется от нескольких сот до 5 тысяч. В ряде древних списков наряду с текстами трактата присутствовали посттекстовые комментарии к отдельным частям трактата, что создавало дополнительные трудности при отсеве и переводе непосредственно текстов трактата. Из общего количества дошедших до нас текстов, переведено и интерпретировано (на современном уровне требований к аналогичным первоисточникам) не более 20 %.
Настоящий текст содержит выдержки из катренов Общей и Специальной частей Чакра-Муни.
Цитата
На древнем Тибете трактат Чакра-Муни известен со II - тысячелетия до н.э. Тексты, видимо, пришли из Индии или Китая. Расцвет Чакра-Муни на Тибете относится к 9 веку до н.э. В древнем Китае основные положения трактата легли в основу главных философских школ древнего Китая: Даосизма (Лаоцзы, Чжуанцзы), Конфуцианства (Конфуций, Мэнцзы) и школы моистов (Моцзы).
Дата: Понедельник, 2015-11-16, 6:31 PM | Сообщение # 8
Ковчег
Группа: Администраторы
Сообщений: 18784
Статус: Offline
Дао дэ цзин (кит. трад. 道德經, упр. 道德经, пиньинь: Dào Dé Jīng, звучание (инф.), «Книга пути и достоинства») — основополагающий источник учения и один из выдающихся памятников китайской мысли, оказавший большое влияние на культуру Китая и всего мира. Основная идея этого произведения — понятие дао — трактуется как естественный порядок вещей, не допускающий постороннего вмешательства, «небесная воля» или «чистое небытие». Споры о содержании книги и её авторе продолжаются до сих пор.
Утверждается[1], что общее количество классических комментариев к Дао дэ цзин достигает 700, из которых на данный момент сохранилось 350. Количество комментариев на японском языке около 250.
Традиционно автором книги считается Лао-цзы (VI — V вв. до н. э.), поэтому иногда книга носит его имя. Историк Сыма Цянь, излагая его историю, в то же время подвергал её сомнению и предполагал, что автором книги мог являться другой современник Конфуция — Лао Лай-цзы или же чжоуский государственный деятель Дань, о котором известно, что он посетил циньского правителя Сянь-гуна спустя 129 лет после смерти Конфуция.
Некоторые учёные (Лян Цичао, Гу Цзеган) считают, что ныне существующий текст «Дао Дэ Цзин» носит явный отпечаток более позднего времени, чем время жизни Лао-цзы. Выдвинуто предположение, что книга была создана в эпоху Чжань-го (IV — III вв. до н. э.) и отношения к Лао-цзы не имеет. Их оппоненты (Го Можо и др.), не отрицая разрыва между годами жизни Лао-цзы и временем появления «Дао Дэ Цзин», утверждают, что данное произведение представляет собой изложение устно передаваемого в то время учения Лао-цзы его последователями.
Начало текста Дао Дэ Цзин, высеченное на стене храма Чанчунь (г. Ухань)
В трактате Дао дэ цзин (IV—III в. до н. э.) излагаются основы даосизма, философии Лао-цзы. В центре доктрины — учение о великом Дао, всеобщем Законе и Абсолюте. Дао господствует везде и во всем, всегда и безгранично. Его никто не создал, но все происходит от него. Невидимое и неслышимое, недоступное органам чувств, постоянное и неисчерпаемое, безымянное и бесформенное, оно дает начало, имя и форму всему на свете. Даже великое Небо следует Дао. Познать Дао, следовать ему, слиться с ним — в этом смысл, цель и счастье жизни. Проявляется же Дао через свою эманацию — через дэ, и если Дао все порождает, то дэ все вскармливает.
Трактат настаивает на неизреченности Дао, которое есть начало всех вещей. Для постижения Дао рекомендуется недеяние, безмолвие, спокойствие, умеренность и бесстрастие, которые даруют слияние с Дао.
Перевод 1950 г. Ян Хин Шун. "ДАО ДЭ ЦЗИН" в двухтомнике "Древнекитайская философия". М., "Мысль", 1972. Перевод с древнекитайского.
На проекте Галактический Ковчег опубликовано ритмичное переложение трактата в теме: Книга "ОДА ДАО"
фрагмент Ода Дао
О! Эта Музыка вне слов… Безумный танец осознанья! И чудеса переживанья Спирали Дао - верх Основ.
Рожденье символов любви, - Рисунок пенный, вдохновенный, И в «Дао-дэ-Цзине» изреченный, - Следы времён - путь колеи…
Китайских символов стаккато, Мгновенный вдох, секундный взгляд Преображают мысль в наряд, Спрягая всплески чувств легато.
Каллиграфический закон, Отображая связь земного С безгрешной сущностью иного Миров, уносит в море волн…
Нет завершенья и утрат, Но есть невысказанность Силы, Что жизнь под Небом породила. Для Дао Силы - нет преград.
Царит звучанье Поднебесной В кристальной музыке без слов, Поющей связь Первооснов, И Лао-Цзы трактат чудесный!
Эхо трактата «О пути и Добродетели» - «Дао-дэ-Цзин».
№1
Дао, что может являться словами, Не постоянное… Имя любое, Что прозвучит или сказано нами Не постоянное. Звуки - земное…
Лишь безымянное - мира начало, Мать всех вещей, и способность взойти Слова и звука… Оно увенчало Мудрого странника Дао пути.
Дао чудесного видит лишь тот, Кто от страстей излечился земных. Дао конечного - водоворот Страсти и всяких желаний иных…
То и другое - едины в истоке: Две глубочайшие сущности Дао. Место касания - чудные токи, Дверь, где единство конца и начала.
№2 …где единство конца и начала…
Если узнают, что нечто прекрасно, То безобразное тут же узнают… Если добро, зло проявится ясно. Трудное с лёгким, узнав, сопрягают…
Так порождают друг друга они: Небытие бытие оттенит. След и причина - текут жизни дни. Мудрый в недЕянье. С истиной слит.
Учит без слов и свершает без дел. Не обладает, но всё создаёт. Зная, не ведает жизни предел. В Дао едином он вечно живёт.
№3 …он вечно живёт…
Если умнейших не превозносить, То иссякают ненужные споры. Дар, драгоценность не перехвалить - Кражи исчезнут, уйдут и раздоры.
Коль не показывать редкость народу, Не укорять понапрасну природу, То и сердца не взволнуются даже. Знания, страсти - нет хуже поклажи.
Мудрый народом своим управляет Так, что желудки едой наполняет, Волю направит, сердца облегчит. Сам в недеянии мирном молчит.
№4 … мирно молчит…
Неисчерпаемо Дао, пусто. О, Глубочайшее! Мира Отец! В каждой пылинке - источник сердец, И в хаотичности - стройно, чисто. Чье порождение Ты, я не знаю. Дао предшествует Вечности краю…
Дата: Вторник, 2015-11-17, 12:52 PM | Сообщение # 10
Ковчег
Группа: Администраторы
Сообщений: 18784
Статус: Offline
«Панчатантра»
«Панчатантра» (санскр. पञ्चतन्त्र, Pañcatantra IAST, буквально «пять принципов или текстов») — памятник санскритской повествовательной прозы. Сложился к III—IV векам н. э., имеет более давние фольклорные истоки; при этом самые ранние сохранившиеся санскритские рукописи «Панчатантры» относятся к XI столетию. Авторство, история создания книги, степень её «фольклорности» и «литературной обработки» представляет собой до сих пор не разрешённую научную проблему. Традиция называет автором некоего брахмана Вишнушармана, будто бы жившего в V—VI веках, который по просьбе одного раджи научить его мудрому управлению государством и составил этот сборник аллегорических поучительных рассказов.
Заяц, царь слонов и отражение луны в ручье. Сирийская иллюстрация к «Калиле и Димне», 1354.
«Панчатантра» делится на пять книг — повестей, объединённых рамочной композицией; в свою очередь, каждая книга также содержит вставные рассказы и стихотворения (отчего некоторыми исследователями произведение считается ещё и поэтической антологией). Герои в «Панчатантре» — животные, общество и нравы которых являются копией человеческих. Участники рассказов имеют «говорящие» имена, характеризующие их характер.
Шакал Димна, старающийся перехитрить царя Льва. Из персидской рукописи 1429 года (Герат)
книга 1. «Утрата дружбы» (содержит 30 рассказов), मित्रभेद (Mitra-bheda)
« Всё крепла дружба льва с быком в былые времена, Но жадный клеветник-шакал сгубил её навек. Панчатантра. »
В первой книге повествуется о дружбе льва Пингалака, царя леса, с буйволом Сандживака. Шакалы Каратака и Даманака являются слугами Пингалаки. Давая советы царю и буйволу они разрушают дружбу между ними. Книга является самой большой из пяти, занимая около 45 % всего произведения.
книга 2. «Обретение друзей» (содержит 9 рассказов), मित्रलाभ или मित्रसंप्राप्ति (Mitra-lābha или Mitra-samprāpti)
« Когда умны и сведущи бессильные и бедные, Достигнут цели все они, как ворон и друзья его. Панчатантра. »
Увидя мудрость и благосклонность мыши Хиранья по отношению к голубю ворон Лагхупатанака решает заключить с ней дружбу. Впоследствии к их дружбе присоединяются черепаха и газель. Слаженными действиями и хитростью они спасают газель и черепаху от охотника. Syrischer Maler um 1310 001.jpg
книга 3. «Сказание о войне ворон и сов» (содержит 13 рассказов), काकोलुकीयम् (Kākolūkīyam)
« Тому, кто прежде враждовал с тобою, А ныне другом стал — не доверяйся, Гляди, как принесли огонь вороны И сов сожгли в их собственной пещере. Панчатантра. »
книга 4. «Утрата приобретённого» (содержит 11 рассказов), लब्धप्रणाश (Labdhapraṇāśam)
« Кто выпустит из рук добро, поддавшись ласковым речам, Обманут будет тот глупец, как обезьяною — дельфин. Панчатантра. »
книга 5. «Опрометчивые деяния» (содержит 11 рассказов), अपरीक्षित कारक (Aparīkṣitakārakaṃ)
« Что плохо видел ты, не знал, не делал и не испытал, Остерегайся совершать. — не подражай цирюльнику. Панчатантра. »
Содержание «Панчатантры» — обсуждение в повествовательной форме затруднительных казусов, представляющихся правителю; ее цель — обучение юношей знатных родов дипломатии и хорошему санскритуэ Фольклорный характер сюжетов, простота и занимательность формы обеспечили «Панчатантре» исключительно широкое распространение. Первый известный науке перевод (на пехлеви) был выполнен около 570 года в Иране по указу сасанидского царя Хосрова I, но до наших дней не сохранился. В середине VIII столетия появился арабский перевод, принадлежащий персидскому писателю Ибн аль-Мукаффа; он был озаглавлен «Калила и Димна» (перс. کلیله و دمنه, араб. كليلة ودمنة; по именам животных-рассказчиков) и под этим именем приобрёл известность на всём Ближнем и Среднем Востоке. В Византии, а затем и славянских странах «Панчатантра» была известна в переводе Симеона Сифа (1081), в котором животных звали Стефанит и Ихнилат. В XIII веке появляются анонимный испанский перевод, еврейский перевод раввина Иоэля, латинский перевод Иоанна Капуанского, который вскоре же ложится в основу версий на немецком (не ранее 1265 года), испанском и итальянском языках. Всего же различных версий и переводов памятника насчитывается более 200 на 60 языках.
Одна из самых читаемых санскритских книг в Индии, «Хитопадеша» содержит короткие истории, кладезь нравственности и знаний, рассказанные будто бы животными животным и преподанные в виде поучений мудрецом Вишну Шармой избалованным сыновьям раджи. Басни из «Хитопадеши» написаны очень логично и просто и не надо делать много усилий, чтобы выяснить, какова их мораль. «Хитопадеша» была переведена на многие языки и была распространена по всему миру. Она очень популярна во многих странах и является одной из самых читаемых книг для детей. Даже в современном мире, она продолжает удивлять людей своей простотой, многие люди до сих пор вдохновляются её баснями.
Утренних зорь не считает земля, вечно начало в конечности «я»…
ПРАВДА И КРИВДА
Записан на папирусе рассказ о Правде да о Кривде. Так найдите в музее, под названьем «Честер - Бити». Учёными читался он не раз. Вот вывод их: Папирус изготовлен примерно за одно тысячелетье до новой эры! Вот так долголетье!
А возраст сказки сей не установлен...
Меч Кривды и Суд Богов
Два брата жили вместе с малолетства, А вся округа очень удивлялась, Сколь разными характеры являлись. Несхожесть их росла, как в дрожжах тесто...
Был старший Правдой, младший Кривдой был. Не правда ли, как странны имена? Природа звуков таинства полна. Влияют на судьбу и ход светил, В движении плывущих мировом, И пенье сфер, кружение планет, И место, где родился человек, И в имени есть тайна родовом.
Родители подумать бы должны, Чтоб малому дитю не навредить, Каков рассвет у жизни, так и жить... А эти братья не были дружны...
Красивым, добрым юношей рос Правда! А Кривда рос завистливым и в деле Нечестным. А когда осиротели, То разошлись пути их и подавно... Далее по ссылке выше.
Текст дошел в единственном экземпляре. Папирус, на котором он записан, в XIX веке оказался в Эрмитаже. У кого папирус был куплен, где был до того найден, кем передан в Эрмитаж – не записали, и происхождение его осталось неизвестным, – наверно, уже навсегда. Сколько-то лет он пролежал на полке, всеми забытый. Обнаружил его русский египтолог В. С. Голенищев и в 1906 году опубликовал первый перевод, озаглавив его «Потерпевший кораблекрушение» и назвав «сказкой». С той поры и заглавие, и определение жанра – «сказка» – утвердились в египтологии, а затем перекочевали в популярную литера- туру, – но это только традиция, на самом же деле никто не знает, что это за текст – сказка ли, приключенческая повесть или религиозное сочинение.
В «Сказке» есть несколько очень трудных для прочтения фрагментов, однако в целом ее язык довольно несложен – много проще, чем, например, в повести о красноречивом поселянине. Но это лишь с языковедческой точки зрения; а что касается общего смысла «Сказки» – он туманен и неясен. Толкований предлагалось множество, однако никто из исследователей не привел решающих доказательств в подтверждение своей гипотезы, и, видимо, понимание «Сказки» остается делом далекого будущего, когда обнаружатся новые памятники египетской письменности.
Начало текста не сохранилось. Судя по всему, там рассказывалось, что один из персонажей – первый – плавал с воинской дружиной на юг, в Нубию, но поручения фараона он там не выполнил и боится грозящей ему кары. Папирус начинается с речи спутника второго: поучая, он рассказывает ему историю своего путешествия на неведомый остров в Красном море, где царствует бог в облике змея.
С начала до конца [папирус] этот записан так, как прочитали в свитке отменнейшего пальцами своими писца Аменаа, Амени сына, – да будет жив он, невредим и здрав!
Отгони печаль
О, кто бы ни был ты, читатель мой любезный, Умей порадоваться гавани родной, Когда корабль твой возвращается домой, Пройдя суровый путь судьбы, столь интересной, Что можно в сказке рассказать, как я сейчас…
Ты отгони печаль, на пальцы воду лей, Чтоб отвечать сумел ты тем, кто обратится. "Дают ли воду на рассвете певчей птице, Что собираются зарезать утром?" - Эй...
Возьми же вышивку судьбы, да освети... И, если Царь велит о плавании поведать, То отвечай же без запинки! Чтоб не гневать. "Слова спасают, но и губят на пути".
Ещё советую - почаще улыбайся, И улыбнётся жизнь нечаянно в ответ! Я расскажу здесь о себе, о море бед, А ты понять меня, читатель, постарайся.
Плавание по Красному морю
Одним из лучших мой корабль на флоте был. Во всем Египте не отыщете такого. Сто двадцать пять локтей в длину, (о, это много). И ровно сорок в ширину. Таким отплыл...
Махабхарата (санскр. "Великий Бхарата") — величайший эпос народов Индии.
Одно из крупнейших литературных произведений в мире, представляет собой сложный, но органический комплекс эпических повествований, новелл, басен, притч, легенд, рассуждений богословского, политического, правового характера, космогонических мифов, генеалогий, гимнов, плачей, объединенных центральным сюжетом; содержит более 100 000 двустиший, что в 4 раза длиннее Библии и в 7 раз длиннее Илиады и Одиссеи взятых вместе.
Махабхарата — источник многих сюжетов и образов, получивших развитие в литературах народов Южной и Юго-Восточной Азии. В индийской традиции считается "пятой Ведой". Одно из немногих произведений мировой литературы, которое само о себе утверждает, что в ней есть всё на свете.
Фабулой эпоса является повествование о распре между двумя претендентами на престол — потомками Куру и сыновьями Панду — продолжавшейся 18 лет, гибели Кауравов и отказе Пандавов от престола. Однако малая часть поэмы посвящено этой тематике, в основное место в ней занимают мифологические, философские и социальные темы. Великая битва на Курукшетре знаменует собой начало Калиюги — четвертой и последней, наихудшей эры нынешнего цикла истории человечества.
Частью Махабхараты является Бхагавад-гита — важное священное писание индуизма (особенно вайшнавизма), многими почитаемое как Маха-Упанишада (Великая Упанишада).
Махабхарата состоит из 18 парв (книг):
1. Ади-парва (Первая книга)
2. Сабха-парва (Книга о собрании)
3. Аранья-парва (Лесная книга)
4. Вирата-парва (Книга о Вирате)
5. Удьйога-парва (Книга о старании)
6. Бхишма-парва (Книга о Бхишме)
7. Дрона-парва (Книга о Дроне)
8. Карна-парва (Книга о Карне)
9. Шалья-парва (Книга о Щалье)
10. Сауптика-парва (Книга о нападении на спящих)
11. Стри-парва (Книга о женах)
12. Шанти-парва (Книга об умиротворении)
13. Анушасана-парва (Книга о предписании)
14. Ашвамедха-парва (Книга о жертвоприношении коня)
15. Ашрамавасика-парва (Книга о жительстве в лесу)
16. Маусала-парва (Книга о битве на палицах)
17. Махапрастханика-парва (Книга о великом исходе)
18. Сваргароханика-парва (Книга о восхождении на небо)
Сигачёв А. А Белая Росса Музыкальная ведическая драма http://www.shaping.ru/yperboreia.org/yag_kupalo.asp - "Махабхарата" и "Авеста" - Руси
Данная пьеса «Махабхарата» представлена, как современная мировая драма. Автор попытался максимально приблизить текст настоящей пьесы к оригиналу по смыслу и мелодике санскритских шлок (стихов).
Действующие лица и исполнители: Д х р и т а р а ш т р а, царь Кауравов слепой от рождения олицетворяет слепоту духовную нашего века безумия, лицемерия, стяжательства; С а н ь д ж а я, ясновидящий мудрец при дворце царя Дхритараштры, живописец; А р д ж у н а, прославленный легендарный воин-кшатрий династии Пандавов, ставший на путь нравственного, духовно очищения; К р и ш н а, «Инструмент» Бога, давший наставления – Гиту (песнь Бога) Арджуне перед началом сражения на поле битвы Курукшетра; Б х и ш м а, воин на стороне Кауравов против Пандавов, неодолимый, подобно всеперемалывающим современным средствам массовой информации, вся сила которых основана на насилии и сексуальном беспределе; Д у р ь о д х а н а, старший сын слепого царя Дхритараштры, олицетворяющий собой все дурное, наподобие современных безумцев, одурманивающих себя всеми видами наркотиков; А ш в а т т х а м а н, последний, ставшийся в живых воин, после великой битвы на поле боя Курукшетра; В д о в а, женщина в черном, оплакивающая мужа, погибшего с великом сражении; В сценах принимают участие воины, вдовы, ангелы.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
КАРТИНА ПЕРВАЯ
На переднем плане сцены, в углу, установлен мольберт в виде треножника, на котором закреплен холст на подрамнике для работы художника. Художник Саньджая рисует картину. Он время от времени отступает от картины, рассматривая ее со стороны. С а н ь д ж а я (разговаривает сам с собой) Картина порлучилась просто потрясающая. Я и сам не ожидал, что получится – истинный шедевр! (Ходит вдоль картины, скрестив руки у себя на груди.) В самом деле, картина получилась такая, как не от мира сего…Господи! Боже мой!.. Что всё это значит?! Мною написанная картина словно оживает?! (Ладонью дотрагивается до своего лба, трет виски, говорит в полголоса, успокаивая себя.) Главное спокойствие, ничего особенного не произошло. Однако же взгляните, люди добрые. (Обращается к зрителям, указывая касточкой на свою картину.) Полюбуйтесь, пожалуйста: герои моей картины идут прямо сюда, на сцену. Подскажите, что делать будем, если они сейчас все разом выскочат на эту сцену!.. Слышите: они уже бъют в барабаны?! (Слышится отдаленный гул барабанов и топот капыт лошадей, которые все усиливаются, словно приближаясь издалека.) Нет, не могу больше этого видеть и слышать! (Саньджая закрывает ладонями свои уши и поспешно уходит со сцены.)
В теме мастера Talia,Гиперборея - Страна Золотого Века на многих страницах, в том числе по некоторым главам в диалогах мастеров sigacheval и Talia по темам актуализации древнего знания.
Вайшампаяна сказал: Пересекши Белую гору, тот герой, лучший среди пандавов, о потомок Бхараты, покорил страну, населенную кимпурушами*, защищаемую сыном Друмы*, в великом сражении, губительном для кшатриев, и подчинил ее своей власти. Покорив ее, сын Пакашасаны, сосредоточенный мыслью, вместе со своим войском двинулся на страну, по названию Хатака*, охраняемую гухьяками*. Покорив их путем увещевания, потомок Куру увидел тогда великолепное озеро Манаса, а также все водоемы, священные для мудрецов. Достигнув озера Манаса*, властитель пандава покорил затем страну, охраняемую гандхарвами*. Там с города гандхарвов он получил высочайшую дань — отличных коней цвета куропаток, пегих и с глазами, как у лягушек. Прибыв в северную Хариваршу*, пандава, тот сын Пакашасаны, захотел покорить ту страну. Тогда стражники ворот с огромными телами, наделенные великой доблестью и силой, подойдя к нему, весело сказали такие слова: «О Партха, тебе этот город никак не победить. Возвращайся отсюда, о счастливый, того, (что ты достиг), вполне достаточно, о Ачьюта! Тот человек, который вступит в этот город, безусловно не будет существовать. Мы довольны тобою, о герой! Твои победы вполне достаточны. И ничего здесь не видно (такого), о Арджуна, что могло бы быть побеждено тобою. Здесь обитают северные куру*, но здесь не может быть сражения. И если даже ты войдешь сюда, о Каунтея, ты ничего не увидишь, ибо здесь ничего нельзя увидеть человеческим оком. Если же ты, о тигр среди мужей, желаешь приобрести здесь что-нибудь другое, то скажи, — мы исполним это по твоей просьбе, о потомок Бхараты!». Тогда, о царь, сказал им Арджуна, сын Пакашасаны: «Я хочу достичь положения великодержавного государя для мудрого царя справедливости (Юдхиштхиры). Я не вступлю в вашу страну, если это воспрещено людям. Пусть будет дано Юдхиштхире что-нибудь в виде дани». И тогда они дали ему в виде дани небесные одежды и дивные украшения, диковинные шкуры зверей и животных. Так тот тигр среди мужей покорил Северную страну, проведя множество боев как с кшатриями, так и с дасью. И победив тех царей и подчинив их своей власти, он взял у всех их богатства и различные драгоценные камни, а также коней цвета куропаток и пегих, подобных крылу попугаев, и других, (цветом) напоминающих павлинов, — всех, наделенных быстротою ветра. И окруженный огромнейшим войском четырех родов, о царь, герой возвратился в наилучший из городов — Шакрапрастху*. Так гласит глава двадцать пятая в Сабхапарве великой Махабхараты.
О, Господь! В чудесном теле Твоего великолепья В вихре солнечного ветра, зрю я брахму на пределе.
Вседержитель! Образ мира! Зрю глаза, утробы, пасти, руки, тьму веков всевластье, Мудрецов, сиянье пира.
Зрю в мерцанье вихрей света, В битве воинов могучих, все в мгновениях текучих, Без конца и без ответа.
Цель пречистых устремлений, Ты - миров своих основа, вечной дхармы и престола, Духа горнего течений.
Ты - единые начала, И концы, и середины, пламя солнца пуповины, И костров вселенских жала.
Все пронизано Тобою, Все пространства и века, всех несет Твоя волна Всемогущею рукою.
Вместе дивный и ужасный! Ты - Властитель всех Богов. Страх и радость - Твой улов, Гимнов сеятель прекрасный!
Все Адитьи, Садхьи, Рудры В изумлении взирают на Тебя и воспевают Предки, Васу и Асуры...
Бхагавадгита - йога действий
Публикация - Эзоп Ковчега
Медитация Кришны и его аскетические упражнения длились семь лет. По окончании этого времени он почувствовал, что подчинил свою земную природу природе божественной и настолько отождествил себя с солнцем Махадевы, что получил право на имя Сына Божия. И тогда он призвал к себе отшельников, молодых и старых, чтобы открыть им свое учение… Среди тех, кто пришел на призыв был и Арджуна, потомок царей солнечного цикла. Он страстно привязался к Кришне…
Из главы 3. ЙОГА ДЕЙСТВИЙ
Шри-Бхагаван отвечает...
В мире есть два вида веры, данных мной для осознанья. Тем, кто верит – йога действий, познающим - йога знанья.
Не избыть последствий кармы недеянием, что внешне, Не достигнуть совершенства отречением, конечно.
Каждый движим силой качеств, их природным принужденьем, Потому и не достигнуть недеянья на мгновенье.
Кто, обуздывая чувства, вспоминает их причины, Поступает лицемерно, носит маски да личины... Далее - http://stihi.ru/2010/11/08/7529
Бхагавадгита - перед битвой Эзоп Ковчега Из Второй беседы Арджуны и Санджая
Ему, охваченному жалостью, с глазами, Что пОлны слез, что был в отчаянии великом, Благословенный молвил: - Что же, светлый ликом, В минуту грозную отчаяние с слезами?
Ведь недостойна же Арийца слабость эта. Стряхни презренную, она не для тебя. Ты - побеждающий врагов, ты - Слава дня. Воспрянь, Арджуна, ради неба, ради света.
В ответ Арджуна: - Как направлю эти стрелы На Бхишму, Дрону, на достойнейших отцов, Что почитаемы людьми за мудрецов? Великих Гуру убивать, чьи мысли зрелы? Далее http://stihi.ru/2010/11/11/2732
ЦАРЬ ПУРАНДЖАНА Александр Сигачёв
Музыкальная пьеса по мотивам «Махабхараты»
СЮЖЕТ Царь Пуранджана объехал полмира в поисках места для строительства своего дворца и, наконец, к югу от Гималаев он увидел свободный город с девятью вратами: двое восточных ворот «Факел» и «Светлячок» вели к городу материальных вещей; двое других восточных ворот «Налини» и «Наалини» вели к городу Саурабху (запахов). Пятые (главные) восточные ворота назывались «Рагасья» («Язык») вели в Дахудану и Апану (беседа и гурманство). Шестые и седьмые, соответственно - южные и северные ворота назывались «Петраха» и «Деваха» (слуховые ворота). С западной стороны города находились ворота «Асуры» (ворота запретной любви), которые вели в город Грамаху (увеселений) и ворота «Ниррити» (жадности), которые вели в Вайшасу (страдания и боли). В городе было всё, что необходимо для счастливой жизни. Царь Пуранджана очень обрадовался, что нашёл город своей мечты. По форме город напоминал человеческое тело, а царский дворец был выполнен в форме сердца. Все дома в городе были украшены золотыми, серебряными, медными и железными куполами. От всего увиденного, царь пришёл в восхищение. В предместьях города располагалось чудесное озеро, по берегам которого росли красивые цветущие деревья. Над озером кружились стайки щебечущих птиц, роились жужжащие пчёлы. На ветвях деревьев, оседала водяная пыль от горных водопадов. Бродя в чудесном саду, царь Пуранджана неожиданно увидел необыкновенно красивую женщину, которая праздно гуляла в сопровождении свиты поэтов, музыкантов, певцов и танцовщиц. Прекрасная незнакомка была одета в жёлтые одежды и перепоясана золотым поясом. При ходьбе колокольчики на её ногах мелодично позванивали. Очарованный царь Пуранджана предложил ей руку и сердце. Став супругом красавицы жены, Пуранджана вынужден был подчиниться всем её прихотям, ради сохранения мира, чтобы не омрачать семейную жизнь ссорами и размолвками. Так царь Пуранджана, очарованный своей красавицей женой, сам того не желая, исполнял все её желания, словно ручной зверёк, танцующий по прихоти своей хозяйки. Когда царица пила хмельные напитки, царь Пуранджана тоже пил хмельные напитки. Когда царица пела, он тоже пел, а когда она плакала, царь тоже плакал. Когда она смеялась, смеялся и он. Если она выходила на прогулку, царь шёл вслед за ней. Он смотрел туда, куда смотрела царица, и нюхал те же цветы, которые нюхала и она.
Однажды, царь Пуранджана отправился на охоту, не предупредив об этом свою жену. Вернувшись с охоты, царь с ужасом увидел, что его царица лежит на пыльной дороге, словно нищенка, не обращая внимания на окружающих. С большим трудом царю Пуранджане удалось вымолить у царицы прощения и вернуть её во дворец. С тех пор он совсем потерял голову, превратившись в безвольное существо. Жизнь его быстро пролетела, а когда он состарился, то все его сыновья и внуки превратились в его врагов, растаскивая все его сокровища. Жена стала к нему холодна и безразлична. Потеряв всякую опору в жизни, царь обратился к Господу с горячими молитвами и слезами раскаяния с последней надеждой на спасение. Последняя сцена спектакля завершается исполнением песни карлика-шута, которая скрашивает трагическую развязку музыкальной пьесы светлой мелодией песни «Зачем цветут цветы?»
Действующие лица: Человек театра Царь Пуранджана, олицетворённая душа……………………….баритон; Прекрасная незнакомка, царица Пуранджана (сознание)……. сопрано; Певец………………………………………………………………..сопрано; Карлик-шут……………………………………………………………тенор; Царский советник, совесть Дети и внуки царя , чувства Поэты, певцы, музыканты, танцовщицы, свита, воины, хор. Действие происходит в Гималаях в стародавние времена. Музыкальное сопровождение спектакля – индийские национальные мелодии; лейтмотивом музыкального спектакля служит мелодия песни «Могучерукий». Танцевально-хореографические сцены спектакля следует брать из недр танцевальных традиций индийского народа (по усмотрению режиссёра-постановщика и актёров – исполнителей ролей).
АКТ ПЕРВЫЙ
КАРТИНА ПЕРВАЯ Царь Пуранджана гуляет в цветущем весеннем парке. Слышится журчанье фонтанов и пенье птиц. Навстречу ему идёт красивая незнакомка, одетая в жёлтое сари, перепоясанная золотым поясом. Её сопровождают музыканты, поэты, певцы и танцовщицы - в пышных, красочных одеждах. Музыканты играют на струнных инструментах, танцовщицы танцуют, певец исполняет песню «За городом – в чудном саду»
Родился в семье морского офицера в городе Североморске. Окончил химический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова, доктор искусствоведения
Профиль деятельности: авторство, медицина рака и СПИДа, физика звезд, музыкальный ритм, индология
Материал подготовлен и размещен Редакционным советом Межрегиональной общественной организации содействия культурному и духовному развитию граждан «Святая Русь» http://chistotarossii.blogspot.ru/
Дата: Вторник, 2015-12-08, 3:41 PM | Сообщение # 15
Ковчег
Группа: Администраторы
Сообщений: 18784
Статус: Offline
Упаниша́ды
(санскр. उपनिषद्, Upaniṣad IAST) — древнеиндийские трактаты религиозно-философского характера. Являются частью Вед и относятся к священным писаниям индуизма категории шрути. В них в основном обсуждается философия, медитация и природа Бога. Считается, что в Упанишадах изложена основная суть Вед — поэтому их также называют «веданта» (конец, завершение Вед) и они являются основой ведантического индуизма.[1][2] В Упанишадах главным образом описывается безличный Брахман.
В Упанишадах излагаются различные трансцендентные философские темы, подробно описываются концепции Брахмана и индивидуальной души (атмана). Различные философские школы в индуизме дают свои толкования Упанишад. На протяжении истории, эти интерпретации философии Упанишад положили начало трём основным школам веданты. По мнению А. Я. Сыркина и иных исследователей, в Упанишадах главным образом отображены «идеалистические» и «натурфилософские, наивно-материалистические» воззрения[12][13]. Адвайта-веданта Шанкара трактует Упанишады с точки зрения философии адвайты. В адвайте основную суть Упанишад обобщают в одной фразе «тат-твам-аси» (санскр. तत् त्वं असि «То Ты Еси»). Последователи адвайты полагают, что в конечном счёте, изначальный, непостижимый и не имеющий формы Брахман един с индивидуальной душой атманом и конечной целью духовной практики является осознание этого единства и прекращение материального существования через слияние атмана с Брахманом. Ряд[14][15][16][17][18] индологов считает именно адвайта-веданту Шанкары естественной, логичной и наиболее точной трактовкой Упанишад. Двайта-веданта В появившихся позднее комментариях философской школы двайта даётся совершенно другая интерпретация. Основанная Мадхвой двайта-веданта утверждает, что изначальная сущность и источник Брахмана — это личностный Бог Вишну или Кришна (который объявляет в «Бхагавад-гите» брахмано хи пратиштхахам, «Я — основа безличного Брахмана»).[19] Вишишта-адвайта Основанная Рамануджей вишишта-адвайта является другой влиятельной школой веданты, которая разделяет в себе многие общие философские аспекты других двух школ.
Фрагмент книги "Новое учение о спасении" - вып. 10. Серия СНМ Илья Клименчук
НОВОЕ УЧЕНИЕ – КЛЮЧ К УВЕРЕННОСТИ В БУДУЩЕМ
СЕРИЯ «Сокровища небесной мудрости» Брошюры «Новое учение – ключ к уверенности в будущем» В пятнадцати выпусках Выпуск 10 Самостоятельное изготовление брошюр на ризографе Иваном Щегольским, Ильей Клименчуком, М., 2008 г. Тираж брошюры 1000 экз. безвозмездно роздан читателям в г. Москве Духовными Содружествами «Небесная чистота» и «Святая Русь» в 2008-2009 гг. Полное издание впервые было опубликовано в октябре 2007 г.
...Небесное учение – это учение о вселенском разуме, разлитом во вселенной. Он вечен, бесконечен и является одновременным слиянием свободы, ума, радости и любви. Вселенский разум создал вечность, времена, время и объединил их. Вечность ничем не ограничена, это – состояние Духа, уходящего в бесконечность и происходящего от Бога. Вечность – это состояние Божьей радости, основа для понимания времени и времен. Вечные, чистые от преходящего миры называются Небом. Творение представлено трехмерным миром и многомерными мирами. Земляне изолированы от других миров временем трехмерного пространства. Каждое духовное состояние, являясь вечным, отражено многомерностью и ступень за ступенью переходит в земные мысли и чувства, которые затем переходят в энергии и природные силы. Так, электричество – это мысль космоса, магнетизм – его чувства, разлитые в пространстве. Их гармония создает свет, или, что то же – живой мир вечной мудрости.
Новое учение – это древнее учение «Упанишад», изложенное в Пресвятом Духе. Здесь «Упанишады» можно сравнить с корнями, а новое учение – с цветами, раскрывшимися на солнце. Основная работа над «Упанишадами» была завершена к концу двадцатого столетия и теперь не может более оставаться тайной. Заслуга их публикации на русском языке принадлежит А.Я. Сыркину, который в равной степени обладал и научной отвагой, и большими познаниями, чтобы взяться за первый перевод древних индийских текстов. Также нами использованы переводы «Упанишад» с санскрита Б.В. Мартынова и В.К. Шохина.
Само слово «Упанишады» происходит от отглагольного существительного upa-ni-sad – «находиться около», - т.е. около рассказчика, открывающего знание о Боге. Толкование это считается общепринятым. В ряде мест при создании нового текста в качестве такого рассказчика выступает само Небо, а слушателями являются люди, желающие постичь Бога, благодарные Ему за предоставление такой возможности и за жизнь в истине. В текстах «Упанишад» особенно подчеркивается тайный, сокровенный характер учения, которое следует передавать лишь благодарным Богу людям.
«Упанишады» во многом развивают идеи, заложенные в ведийских гимнах, иногда дословно цитируя их. Возникнув около 2500-3000 лет назад, «Упанишады» стоят в ряду древнейших памятников индийской культуры, многие стороны которой они впервые выразили с большой духовной и художественной силой. «Упанишады» стали важнейшей вехой в развитии индийской этической и религиозной литературы. Они заложили основу уже позднее оформившихся индийских философских систем.
«Упанишады» - один из первых памятников мировой философской мысли. Старшие из них не уступают по времени, а в ряде случаев и предшествуют ранним достижениям европейской науки – древнегреческим философам, предшествуют Конфуцию. Этика «Упанишад» современна древнееврейским проповедям старших пророков и уступает в древности, пожалуй, лишь отдельным дидактическим текстам Египта и Вавилонии. На протяжении веков мыслители разных стран, никогда не слыхавшие об «Упанишадах», - Конфуций, Платон, Цицерон, Плотин, Боэций, Скот Эригена, Джелаледдин Руми, Эккарт, Джордано Бруно, Яков Беме, Спиноза, Эммануил Сведенборг и многие другие – повторяли их высказывания. Параллель между «Упанишадами» и Новым заветом во многом тождественна.
Уже в новое время, став широко известными за пределами Индии, «Упанишады» вызывают живой интерес и восхищение и не только индологов. Достаточно назвать крупнейшего физика Э. Шредингера. Можно было бы привести немало высказываний об «Упанишадах». Вот одно из них, принадлежащее Рабиндранату Тагору: «Когда наше существо озарено светом любви, то его отрицательный аспект – разобщенность с другими – теряет свою непреложность, а наша связь с людьми становится уже не соперничеством и не столкновением, но симпатией и сотрудничеством. Мной владеет чувство, что именно к этому и ведет нас учение «Упанишад», и что учение это очень нужно сейчас тем, которые похваляются свободой, предоставленной своим народам, а сами используют эту свободу для создания темного мира духовной слепоты, где алчность и ненависть не знают ограничений…»
Первый широко известный перевод «Упанишад» с санскрита на персидский язык был сделан по приказу Дара Шукуха, старшего сына могольского императора Шах-Джахана. Дара Шукух узнал о существовании «Упанишад» в 1640 г. во время пребывания в Кашмире. Вслед за этим он пригласил в Дели нескольких ученых брахманов из Бенареса, которые перевели с санскрита на персидский язык пятьдесят «Упанишад». Труд их был завершен в 1657 г. и сыграл огромную роль в ознакомлении западного мира с «Упанишадами».
Со второй половины XIX в. начинается активное изучение «Упанишад». За истекшие столетия вокруг учения выросла огромная научная литература; число исследований непрерывно растет, и историографический обзор их сам по себе потребовал бы большой статьи. Интересующиеся им могут узнать о наиболее важных работах в указанных нами библиографических изданиях (см. раздел «Библиография»).
Настоящая книга «Учение. Телец» (всюду далее просто «Учение») является переложением древних текстов «Упанишад» на язык, понятный современному читателю. Дело в том, что древние мыслители часто прибегали к метафорам, глубоко скрывая за словами духовный и провидческий смысл. Древний человек мыслил образами, что в полной мере иллюстрировано в изложенных по-новому текстах. В конце книги приводится словарь наиболее употребительных понятий в санскрите с их переводом на духовный язык – язык отождествлений, существующий на Небе, при помощи которого объясняется древнее знание.
Учение «Упанишад» рассматривается в едином ключе постижения Божьего Духа и связи человека со своими духовными истоками. Среди наиболее существенных воззрений следует отметить учение о Боге – высшей объективной реальности, выступающей как зародыш всего сущего, как творческое начало, проявлением Которого является Небо и Творение, учение о Пресвятом Духе – разлитом всюду Божьем вдохновении, тождественном Богу в бескрайности Божьей свободы. Тождество Бога и Пресвятого Духа в сердце человека несет для души истинную свободу. Также изложено учение о первосуществе сверхчеловеческой природы, о сотворении мира, о влиянии высшего вдохновения на организм человека, на нашу физиологию и психическую деятельность. полностью - http://www.proza.ru/2013/12/07/736
Дата: Среда, 2015-12-09, 12:03 PM | Сообщение # 16
Ковчег
Группа: Администраторы
Сообщений: 18784
Статус: Offline
Позже мы вернемся к античным временам, а пока предлагаю обратить внимание на Китайскую пейзажную живопись:
Ван Вэй Ван Вэй (кит. 王維 (второе имя Мо Цзе 摩詰) (699— 759) — китайский поэт, живописец, каллиграф, музыкант. Наряду с Ли Бо и Ду Фу является представителем китайской поэзии эпохи Тан.
Основал направление пейзажной лирики; писал об устройстве идеального государства. Наиболее известные работы:
Лоянская девушка В праздник хризантем Красные бобы Тропинка среди акаций Берег в зарослях кизила Вдова князя Си Бань Цзе-юй
Основал школу монохромной пейзажной живописи. Создавал пейзажи используя размытие туши. Расписывал шёлк, стены. Дошедшие до нас работы (в копиях):
Река под снегом (находится в музее Гугун) Горы под снегом (Гугун) Пекин (частная коллекция в Японии) Портрет Фу Шэна из Цзинаня (Япония) После снегопада (Япония)
И о других художниках в сети достаточно информации, перечислим основные имена:
Дун Юань
Ли Чэн
Го Си
Ли Тан
Ма Юань
Ся Гуй
Из литературного сотворчества на тему китайской живописи:
Фазы живописца. Эхо Хуан Юэ Феано
I ЖИЗНЬ В ДУХЕ И РИТМЕ
В тисках ежедневных шесть норм соблюдая, Жизнь в духе и в ритме важнее всего. Пред кистью идея парит, все рождая. Все таинство - там. Вне картины оно!
Как звук, угнездившийся в струнах гитары, Как дымка, что станет туманом сейчас, Так ветер все воет и воет, все мало. Так плещет и плещет волна всякий час…
В древнейшие свитки мой ум погрузился, Лишь в ритмах веков он отыщет ответ. Сроднившись с природою, всюду разлился… Мне малого нет и огромного нет.
III В ВЫСОКОСТАРИННОМ
К нему подойдешь, но его не уловишь. Надумай его - не приходит оно… Добудь его в душу, что сам подготовишь. Прими да… мгновенно бросай в полотно.
Просматривай речь Золотого Святого, Иль знаки читай с барабанных камней. Кругом на горах снег древнейший - основа, Хранящий в высотах премудрости дней.
Великий философ Наитие знает, Лишь он осознал это сердцем своим. Но имя сокрыто его, ускользает… Так, кто же… поведает все молодым?
VI В БОЖЕСТВЕННЫХ ЧАРАХ
Парят облака - в новых формах драконы. Весна наступает, деревья в цвету. Творец Превращений диктует законы Душе ли, руке моей, я не пойму…
На службу себе мастеров я призвал. Назвать же из них никого не хочу. Я в сходстве искусен, талантом не мал. Эй, образы, смирно! Я вас научу!
Случайно набрел я на это начало, Но что же добавить к нему соглашусь? Иные стараются - красок им мало, Не видя где берег, где брод… Я смеюсь!
XV В СВЯТИЛИЩЕ ДУХА
Коль скоро насытились взор мой и слух, То душу и руку объемлет восторг. Взволнован я небом, возвышен мой дух, Пьянен волшебством я, к чему ныне торг…
Я - сам себе корень, себе я - основа! Я - классик, историк себе: все одно. А, если украдкой увижу что снова, Возьму, пораздумав, в свое полотно.
Я все предоставлю естественным зовам. «Законы» от них непременно умрут. Сравню это с песнью, с искрящимся звоном, С поющим мальчишкой, ныряющим в пруд.
Дата: Пятница, 2016-01-01, 4:25 PM | Сообщение # 17
Ковчег
Группа: Администраторы
Сообщений: 18784
Статус: Offline
Мурасаки Сикибу (яп. 紫式部?, 978 год? — 1014 год?) — японская поэтесса и писательница периода Хэйан, автор романа «Повесть о Гэндзи», дневника и собрания стихотворений.
Жанр “Дневника” занимает особое место в истории японской литературы. Это связано с несколькими обстоятельствами. Вместе с развитием японского литературного языка китайский язык теряет монополию на информационное обеспечение литературного процесса и происходит решительное обращение к личностной тематике. Поденные записи аристократов из регистрации внешних по отношению к автору фактов (как это было в дневниках на китайском языке) превращаются в род автобиографии, в “дневниковую литературу”, описывающую человека не только как социальную единицу общества, но и как его эмоционально-психологическую составляющую. В этом акте поворота литературы к человеку выдающуюся роль играли женщины, ибо дневник был единственным видом литературы, в создании которого мужчины принимали минимальное участие. Дневники были частью “литературы женского потока”, которая впоследствии снискала мировое признание.
Дневник представляет собой жанр до некоторой степени изоморфный автобиографии.
Фрагмент Дневник.
I. 19-й день 7-й луны 5-го года Канко [1008 г.]
Дыхание осени все ближе, и не высказать словом красоту дворца Цутимикадо. Крона каждого дерева у озера и малая травинка у ручья разнятся цветом под закатным небом, и голоса, безостановочно твердящие сутры, трогают сердце больше обычного. Веет прохладой, голоса перемешиваются с бесконечным журчанием ночь напролет.
Государыня прилегла — прислушивается к болтовне придворных дам; кажется, что-то гнетет ее, но она таит свои заботы. Не хочу лишний раз превозносить ее, но как все-таки она умеет утешить разочарованное сердце — так, что забываешь о несчастьях. Ах, если бы только я искала покровительства и службы у нее во времена более давние...
II. 20-й день 7-й луны
Ночь на исходе, луна окутана облаками, тени деревьев черны, но уже слышны голоса: “Пора закрыть ставни!”, “Но служанки еще не пришли!”, “Эй, кто-нибудь, закройте ставни!” И тут раздается звон колокола — настает время заутрени. В череде монахов каждый старается переусердствовать другого; голоса резки и прекрасны, слышимы далеко и близко.
Настоятель храма Каннонъин возглавляет шествие из двадцати монахов, направляющихся с молитвой из восточного крыла. Они бормочут заклинания; гулкую поступь на мосту не спутаешь ни с чем. Я настолько увлечена, что мне ясно видится, как настоятели храмов Хоссёдзи и Дзёдодзи — оба в парадных одеждах — расходятся через изящные китайские мостики в свои скрытые листвой деревьев покои, что находятся возле конюшни и библиотеки. Вижу и как монах Сайги [983—1047] преклонил колени перед статуей будды Дайитоку.
Дата: Пятница, 2016-01-01, 4:33 PM | Сообщение # 18
Ковчег
Группа: Администраторы
Сообщений: 18784
Статус: Offline
Средневековая персидская поэзия: Рудаки Фирдоуси Омар Хайям Низами другие суфийские Авторы
Абу Абдуллах Джафар Рудаки
(перс. ابو عبدالله رودکی, тадж. Абӯабдуллоҳ Ҷаъфар Рӯдакӣ, по другим данным, Абуль-Хасан Джафар (IX в., с. Панджрудак, ныне Таджикистан — 941, там же) — таджикский и персидский поэт.
Рудаки является основателем персидской литературы, родоначальником поэзии на фарси-дари, основоположник поэтических жанровых форм). Рано прославился как певец и музыкант-рапсод, а также как поэт. Получил хорошее схоластическое образование, хорошо знал арабский язык, а также Коран. Факт слепости Рудаки от рождения опровергает советский ученый Герасимов М. М., автор методики восстановления внешнего облика человека на основе скелетных остатков, утверждая, что ослепление наступило не ранее 60 лет. Иранский ученый Саид Нафиси, который утверждает, что Рудаки и Амир Наср Сомони (правитель из династии Саманиды) были исмаилитами и в 940 году было большое восстание против исмаилитов. По совету визиря, который ненавидел Рудаки, Амир Наср приказал ослепить поэта и конфисковать его имущество. После того, как другой придворный поэт, ранее завидовавший Рудаки, пристыдил Амир Насра тем, что «В истории ты запомнишься как правитель, ослепивший великого поэта». Амир Наср, сильно пожалев о содеянном, велел казнить визиря и щедро одарить Рудаки, но поэт отказался от щедрых даров и умер в нищете в родной деревне Панджруд. Рудаки свыше 40 лет возглавлял плеяду поэтов при дворе саманидских правителей Бухары, достигнув большой славы.
Из литературного наследия Рудаки (по преданию — более 130 тыс. двустиший; другая версия — 1300 тыс. — неправдоподобна) дошла до нас едва лишь тысяча двустиший. Целиком сохранились касыда «Мать вина» (933 год), автобиографическая касыда «Жалоба на старость», а также около 40 четверостиший (рубаи). Остальное — фрагменты произведений панегирического, лирического и философско-дидактического содержания, в том числе отрывки из поэмы «Калила и Димна» (перевод с арабского, 932), и пяти других поэм.
Наряду с хвалебной и анакреонтической темами в стихах Рудаки звучит вера в силу человеческого разума, призыв к знанию, добродетели, активному воздействию на жизнь. Простота поэтических средств, доступность и яркость образов в поэзии Рудаки и его современников характеризуют созданный ими хорасанский, или туркестанский стиль, сохранявшийся до конца XII века.
ФИРДОУСИ
Хаким Абулькасим Мансур Хасан Фирдоуси Туси (перс. حکیم ابوالقاسم منصور حسن فردوسی توسی, тадж. Ҳоким Абулқосим Мансур Ҳасан Фирдавси Туси; 935—1020) — персидский поэт, автор эпической поэмы «Шахнаме» («Книга царей»), ему приписывается также поэма «Юсуф и Зулейха» (библейско-коранический сюжет об Иосифе). Пользуется большой популярностью и считается национальным поэтом в Иране, Таджикистане, Узбекистане и Афганистане.
Шахнаме является единственным произведением Фирдоуси, авторство которого установлено бесспорно. Возможно, Фирдоуси писал стихи и в молодости, но до наших дней они не дошли. Некоторое время Фирдоуси также приписывали поэму «Юсуф и Зулейха» (библейско-коранический сюжет об Иосифе), но в настоящее время научное сообщество отрицает его авторство[5]. В кругах исследователей также идут споры о сатирической поэме, предположительно принадлежащей Фирдоуси, в которой поэт высмеял султана Махмуда Газневи за то, что тот не вознаградил должным образом труд поэта. Ранний биограф Фирдоуси Низами Арузи (англ.)русск. утверждал, что весь текст этой поэмы, кроме шести строк, был уничтожены доброжелателем, который специально выкупил эту поэму у Фирдоуси за тысячу дирхамов. Ряд фрагментов текста «Шахнаме» похож на сатирические стихи; некоторые ученые считают их сфабрикованными, другие склонны считать их подлинными творениями Фирдоуси.
О том, что ты услышал, всем поведай, С упорством корни знания исследуй: Лишь ветви изучив на древе слов, Дойти ты не сумеешь до основ.
Иной умел строку огранивать красиво, Остротами другой блистал красноречиво, И хоть на этот блеск пошло немало сил — Того, что сделал я, никто не совершил. Я целых тридцать лет работал неустанно И в песне воссоздал величие Ирана.
Дата: Пятница, 2016-01-01, 4:53 PM | Сообщение # 19
Ковчег
Группа: Администраторы
Сообщений: 18784
Статус: Offline
В теме форума Сад Истины представлены великие мастера суфизма и некоторые их произведения, а также и моё ритмичное эхо нескольких поэм этих удивительных авторов.
Шихабеддин Абухафс Омар Сухраварди
Выдающийся суфийский мыслитель Шихабеддин Абухафс Омар Сухраварди родился в 1145 году в Азербайджанском городе Сухравард, близ Занджана. Он был основателем одного из авторитетнейших до сих пор во всем мусульманском мире суфийских братств "сухравардийа" и учеником Аль-Газали. Наиболее известна книга «Язык муравьёв»
Аттар Фаридаддин
Шейх Фарид ад-Дин Аттар, настоящее имя — Абу Хамид Мухаммед ибн Аби Бакр Ибрахим (или ибн Са‘д ибн Йусуф) (1145-1146, Нишапур, — 1221, Нишапур) — персидский суфийский поэт Автор многочисленных поэм и стихотворений. Стихи Аттара проникнуты страстным стремлением к единению с божеством, глубокими философскими мыслями. Наиболее известна книга «Беседа птиц» (ок. 1175), «Книги совета».
Абу-л-Сана'и
Классиком суфийской поэзии стал соотечественник Ансари Абу-л-Маджд Мадждуд Сана'и (ум. ок. 1131). Сана'и начал свой путь в Газне как придворный поэт поздних Газневидов с создания мастерски отточенных и искусных касыд. Он посетил некоторые места в Хорасане. Самое известное произведение "Путешествие рабов божьих к месту возврата", являющееся замечательным образцом суфийской эзотерической литературы, в котором в аллегорической форме описано путешествие человека в глубины своего сознания. Важная особенность этого произведения (XII век) состоит в том, что его сюжет во многом совпадает с сюжетом "Божественной комедии" Данте (XIV век) и во многих местах проясняет его.
В теме форума Суфийский Круг представлены афоризмы и краткие сведения о суфийских мудрецах,
Омар Хайям (1048 - 1122) книга "Эхо Хайяма"
Гиясаддин Абу-ль-Фатх Омар ибн Ибрахим аль-Хайям Нишапури 18 мая 1048, Нишапур — 4 декабря 1131, — персидский поэт, философ, математик, астроном, астролог.
Омар Хайям знаменит во всём мире своими четверостишиями «рубаи». В алгебре он построил классификацию кубических уравнений и дал их решения с помощью конических сечений. В Иране Омар Хайям известен также созданием более точного по сравнению с европейским календаря, который официально используется с XI века. Всемирную известность принес Омару Хайяму как поэту цикл четверостиший Рубайат. В его творчестве немало сложных и противоречивых проблем.
Ушли давно былые мудрецы. Вся мудрость их истлела - вот концы... Дитя, учись у правды и у света, Нет лучшего для жизни сей совета.
((()))
Все царства мира - за глоток вина! А мудрость книг - за вкус, где глубина. Все почести - за бархат опьяненья, А все слова - за пенное рожденье!
((()))
Что было, то и будет, говорят... Но я живу сей миг и мигу рад.
((()))
Взаймы нам время жизни. Но есть и вечный дар! Неравны прах и мысли, но вместе: плод - нектар.
((()))
Пусть, мы забыли о желаниях своих, Но никогда они о нас не забывают... Незавершенное в душе всегда вскипает, Дабы прильнуть волной к брегам миров иных...
((()))
Эхо Есть тайны моря, что притягивают взгляд И околдовывают дерзкое желанье, И, воздвигая чудный купол мирозданья, Из запредельного алмазами горят.
Когда б ни тайна, человек бы не стремился! Когда б ни сказка, и фантазия б угасла... Когда б ни чудо, в небе не было бы ясно, Когда б ни смерть, ты на земле б не воплотился!
И не увидел бы ее красот благих, И отвращения и ужаса не встретил, И воскрешения души бы не заметил, Но ты живешь, мой друг, в реалиях земных...
И тайна... снова околдовывает нас, Дразня наш разум бесконечной новизной, И неустанно увлекая за собой В тот мир, куда ты попадешь еще не раз...
Дата: Воскресенье, 2016-01-31, 9:56 AM | Сообщение # 20
Ковчег
Группа: Администраторы
Сообщений: 18784
Статус: Offline
Добавлю в тему изданные на Галактическом Ковчеге в Проекте Воплощение книги о суфийской мудрости:
и еще три тома сказок суфиев этой же серии, а также Сказки Руми - серия Долгое эхо Руми, Небеса Аттара и книги серии Сказки 1001 ночь - постепенно все книги появляются в читальном зале Библиотеки Ковчега. Желаю Счастья! Сфера сказочных ссылок
•Новые сообщения ·
Правила
•Поиск•]
Традиции Галактического Ковчега тут!
.
.
.
..
Безумно интересно
