Душа блуждала в бездне смысла одиноко,
Не понимая, что ей близко, что далеко,
Что жар, что холод - неизвестности равно.
Что здесь, что там - все одинаково темно.

Была неопытна Душа и молода,
Как серебристая и тихая звезда.
Но вот однажды, неизвестно как, откуда
Она услышала Волшебника, о, чудо!

Он говорил непостижимые слова.
Она прислушалась к загадке естества…
- Как хороша, но как невежественна ты!
Сказал Волшебник, улыбаясь с высоты.
Да так внимательно, внимательно взглянул,
Что взглядом этим мир ее перевернул…

- А разве есть на свете что-нибудь, что я
Еще не знаю? - удивилась на себя...
- А, если есть, ты захотела бы узнать, -
В ответ Волшебник, - подивиться и понять?
- Конечно, да! - смутилась та, не понимая,
Но любопытствуя и тайну знать желая.
- Однако ты учти, что будет нелегко,
К тому же долго.
- Долго - как? И долго - что?

Душа о времени совсем еще не знала,
Но от самих вопросов вдруг затрепетала:
- Ведь, если спрашиваю я, то Тайна есть! -
Сама себе она сказала, - прямо здесь!

И у Волшебника незримого в руках
Душа увидела вдруг Зеркало… Впотьмах
Оно как будто
чей-то свет отображало.
И мысль ее за этим светом побежала…

- Смотри внимательно! - Душа вдруг слышит вновь, -
Большое Зеркало, ты видишь в нем любовь?
Душа всмотрелась и увидела… себя,
Свое лицо, улыбку, образ… - Это я?

И уловила взгляд, идущий из него,
Не выражающий как будто ничего…
- Не на себя смотри, - Волшебник повторяет,
- Всмотрись же в Зеркало! - Душа в ответ кивает…

И смотрит пристально: везде она сама…
Ведь ничего иного видеть не могла.

Глаза большие, голубые, только в них
Все одноцветно, плоско. Голос тут затих.
А перед ней, в привычной бездне, вдруг Земля,
Планета темная предстала… - Это я?
Она не знает, у кого спросить теперь.
Растаял голос, только эхо: - Верь мне, верь…

Но снова чудным светом Зеркало явилось.
Летит Мгновение! И… Зеркало разбилось!
Осколки крошечные в Землю полетели,
Кружась, танцуя, как снежинки при метели.
Тут вдруг почувствовала ход Времен Душа,
Движенье Света, и… за ним пошла, спеша…

Затем увидела пространство… Что же в нем?
Миллион осколочков, круги планет, времен.
Все это кружится так плавно, так красиво!
Душа застыла в удивлении ревниво…

- Все это я или же все-таки не я?
Теперь не знаю я, где бездна, где Земля.
- Во всех осколочках, - сказал Волшебник вновь, -
Найдешь себя, коль отражается любовь.
Спустись на Землю: вот моря и берега,
Озера, реки, люди, земли и… года…

Коль ты запомнила свое отображенье,
То собирайся в путь для долгого движенья.
И собери осколки Зеркала в одно.
Для этих дел тебе и время отдано.

Иди, Душа, ищи себя везде, вокруг,
Познай неведомое. Время - это друг!
Оно поможет в трудном поиске тебе.
Ищи в сердцах, ищи везде, в любой судьбе.

С тех пор скиталица Душа идет по свету,
И ждет, и ищет в каждом сердце свет ответа.
Осколки зеркала прилежно собирает
И опыт жизненный и сроки обретает…

((()))

Когда ж настанет миг, и зеркало Души
Отобразит ее начало, поспеши
Уйти из времени, пространства, от себя,
И бездне так сказать:
- Ну, здравствуй! Это я!

Пророк успел и рай, и ад познать,
С Всевышним говорил, как сам с собою.
Да столько раз, что цифру лучше скрою...
Вода ж не успевала вытекать

С кувшина, что упал при восхожденье.
Постель не успевала остывать!
Ну, как поверить этому, понять?
Пророк же возвращался во мгновенье!

Ученые считали то возможным,
Султан - наоборот, считал все ложным.

((()))

Итак, вода текла, текла молва
До Шейха, что известен был в миру.
Он сам пришел к султанскому двору.
С почтением принял его глава.

- Я вижу, - молвил Шейх, - ваш спор неясен.
Не правы обе стороны его...
Вы в споре упустили существо,
Но именно его узор прекрасен!

Поэтому без всяких предисловий
Свое вам доказательство явлю.
Не логикой, а фактом отрезвлю,
И сдую пыль напрасных пустословий.

Пред ними Тронный зал. Окон - четыре.
Приказано открыть одно из них!
Султан, взглянув в него, тотчас поник:
Несметные войска их окружили!

- Но это лишь мираж! - промолвил Шейх
Окно, закрыв, открыли, и исчезло
Видение. - Пугаться неуместно.
В уме остался лишь туманный шлейф.

Второе открывается окно…
Пожар ужасный город охватил!
В смятении Султан, упал без сил.
- Но это вновь - мираж! Взгляни - светло!

И третье уж окно открыли шире.
Султан, забыв виденья и сомненья,
В нем видит тихий ужас наводненья.
Но вновь мираж исчез. Мгновенье в мире...

Теперь в окне четвертом - райский сад!
Исчезли все следы родной пустыни.
Султан... заулыбался от гордыни.
Но... Это вновь иллюзия наград!

((()))

Шейх просит принести сосуд с водой,
И голову Султану наклоняет,
И просит окунуть... Ну, кто же знает,
Что сделает вода с самим тобой!

Султан лишь на мгновение коснулся
Лицом воды! О, что же стало с ним?
В пустыне, словно бедный бедуин,
На бреге неизвестном он очнулся.

И в ярости, забыв себя, поклялся
За чары колдовские отомстить!
Но время дальше шло. И нужно жить.
И, гнев утихомирив, он поднялся…

Идет... Вот, дровосеки на пути.
- Ты как здесь оказался? - вопрошают…
- Корабль погиб, но боги воскрешают!
Так спасся я, и время мне идти.

Те дали кое - что из одеянья.
Теперь уж он по городу бредет.
Кузнец в нем иноземца признает.
Совет дает ему, как подаянье:

- В обычае страны пришелец гость
Имеет право сделать предложенье
Той женщине, что первой в окруженье
Окажется... Держи на счастье гвоздь!

Она же не посмеет отказать,
Коль девица, и коль живет без мужа.
Ступай-ка к бане, жди, пытайся, друже,
Супругу незлобивую достать.

У бани он. И видит незнакомку,
Прекрасную богиню, но, увы,
К ней муж подходит... Таинство судьбы.
Он дальше ждет, страдая втихомолку.

Вторая безобразною была,
И замужем по счастью оказалась.
И третья-то замужнею назвалась.
Четвертая - прелестна и светла!

Ответила, что мужа нет, и мимо!
Наверно… жалкий вид помехой стал.
Но вскоре чужестранца подозвал
Слуга: - Иди за мной! - такое диво...

Слуга ведет Султана в пышный дом.
Приводит в зал и тотчас исчезает.
Там ждет Султан. И ровно час мечтает.
Вплывают в дверь красавицы с венцом...

А пятая, он вмиг ее узнал,
Та женщина, что кинула в ответ:
- Не замужем, - и чей сокрылся след.
И вот, теперь пред нею он стоял.

Она заговорила, объясняя,
Что строгие обычаи обязуют
Быть сдержанной со всеми и диктуют
Порядок для женитьбы. Жизнь иная!

Итак, его одели, накормили
Изысканными яствами страны.
И музыка звучала... вот так сны...
Так, семь лет этим браком мирно жили.

Когда ж богатство дома истощилось,
Та женщина сказала: - Муж, сумей
Достойно обеспечить сыновей,
Их семеро, а я уж утомилась...

((()))

И тут Султан припомнил кузнеца,
Да вздумал попросить опять совета.
- Носильщиком иди! - вот суть ответа, -
Ведь ты без ремесла, и без дворца...

Весь первый день работы он таскал
Почти что неподъемные коробки.
И, сев передохнуть у чьей - то лодки,
Весь заработок свой пересчитал...

Да выяснил - десятую лишь часть
Того, что нужно детям, он имеет.
Взглянуть в глаза семье он не посмеет.
Ну, как же тут в отчаяние не впасть...

И вот, идет он к морю помолиться.
То место, где очнулся, отыскал,
С молитвою он на берег упал
И в воды окунул лицо... Не снится!

Он, в самом деле, снова во дворце!
Придворные стоят на том же месте...
Пред ним сосуд с водой... Вот тут о мести
Он вспомнил и о Шейхе наглеце!

- Семь лет(!) провел в изгнанье, - заорал
На Шейха он, - носильщиком нанялся.
Как Бога ты, наглец, не убоялся?
- Мгновение прошло! - тот отвечал.

Придворные спешили подтвердить.
Султан же не поверил увереньям!
- Мой опыт отметает все сомненья!
И Шейха повелел тотчас казнить.

Но Мастер же, предвидя наказанье,
Использовал дары аль - кахабат!
С Египта перенес себя в Багдад!
Такие - то плоды дает познанье...

Оттуда же отправил и письмо:
- Семь лет прошло, как миг. Не понял ты!
Твои переживания - пусты!
Но нечто проявляться в них должно!

Могла ль постель Пророка не остыть?
А мог кувшин с водой не опустеть?
А мог ли я к Багдаду улететь?
А сам ты... мог ли по морю уплыть?

Все может в мире сем произойти...
Но важно лишь значение того,
Что с нами происходит, что дано
Прожить, перестрадать или найти...

((()))

В Коране семь подтекстов, смыслов семь...
А каждый понимает “не совсем”...
И только состояние ума
Поможет вам испить “сосуд до дна”.

Жил некогда прекрасный Господин,
Владевший Домом. Дом был преогромный!
Но, к дальним путешествиям влекомый,
Он часто уезжал… всегда один.

А слуги берегли и охраняли
Мудрейшего хозяина владенья.
Была, однако, странность поведенья
У слуг: они в беспамятство впадали...

Иные позабыли для чего
Они остались в доме, а другие
Дублировали дело, как слепые,
Совсем не понимая существо...

Однажды Господин исчез надолго.
И в новом поколенье слуг пришла
Уверенность, что в собственность дана
Усадьба вся! Они ж, не зная толка...

Решили вдруг продать ее совсем...
Однако покупатели не шли…
Торговцы же понять им помогли,
Что надо Дом показывать не всем…

Но были и такие, что просили
Им дать для подтверждения бумаги,
А слуги... притворялись дураками,
Ведь просьбы эти их, увы, смешили.

Была к тому же странность в некоем Зале,
Где слуги размышляли в удивленье...
Там, будто, появлялись привидения,
Что все необходимое... давали!

И слугам позволяло это диво
Забыть свою ответственность за Дом.
Инструкции хранились под замком
В центральном Кабинете Господина...

Другое поколенье объявило
Священным Кабинет и никого
Туда не допускало. Так взошло
Учение, что тайну вовсе скрыло...

Иные отрицали даже то,
Что есть такой Господский Кабинет,
Хранящий документы, как секрет!
Не верили ни в тайну, ни в него...

- А может быть, те двери - украшенье!
Так слуги восклицали в утешенье...

Пришедшие гости, на стулья садясь,
Что им предлагают, не знают значенья
Ни стульев, ни крыши, ни цели движенья.
И слушают молча, убранству дивясь...

Хозяин гостей развлекает и часто
Ответы дает на вопросы друзьям.
Играет в загадки, веселостью пьян,
Они ж восклицают, порой громогласно!

Не могут понять, что откуда берется,
И то, что внимания хватит на всех,
Что вкусная пища здесь не для утех,
А каждое слово потом... отзовется.

Смущаются гости незнаньем своим,
Не видя, как слуги их мысли читают
И каждое действие предупреждают.
Откуда берется внимание к ним?

А щедрый Хозяин сомненья погасит,
И всех успокоит, и всех угостит...
В назначенный час во главе он сидит,
И Словом сердечным он праздник украсит!

И каждому даст сообразно уму,
Уменью понять назначение Дома.
Хозяин ответственен Волей Закона.
Он слышит и знает о всех "почему".

Не многие могут весь Дом воспринять,
И лишь постепенно, в канве этикета,
Пытаются видеть значенье ответа,
И ценность воспринятого осознать...

*****
Есть некий запрет на прочтение притчи
Вне Слова Учителя, рамок приличья...

Шел он мимо кафе, да и Дьявола встретил.
Тот был злой и голодный... Он друга приветил.

Пригласил с ним зайти, да за чашечкой кофе
Расспросил о беде прехитрющий Ерофе...

На такое участие Дьявол был рад,
Рассказал он тому и про рай и про ад...

- То - то, в прежние дни... я все души скупал!
Души жирные в уголь древесный сжигал,
Да спокойненько в ад забирал, а орда
Дьяволят и бесят... там сходили с ума!

Было всем хорошо! Ну, а нынче - то что?
Те, что были в аду, уж погасли давно...
Ну, а люди - то, люди! Когда умирают,
В них и душ - то уж нет... Все по жизни теряют!

И хитрющий, забыв всю вчерашнюю лень,
Предложил Дело верное - “Дьявол - Ерень”!

- Уж, доход будет мне! И достанется вам!
Ты меня научи. Ну, а там - пополам!
Души делать меня научи, дорогой...
Я же... дам тебе знать, как забрать их с собой!

И, по чашечке кофе еще заказав,
Наш Еруфа учился, весь ум подобрав...

Ну, а Дьявол учил делать души его,
Вспоминать про себя, про свое существо,

Не желать да не сравнивать, ну и так дале...
Для того чтобы души, жирнея, взрастали.

Наш хитрющий Еруня за дело взялся,
Создавал школы мудрости, божьего дня...

Стал учить он людей о себе вспоминать...
Ну, а те, уж всерьез, стали прак-ти-ковать...

Он учил их не плохо, ведь сам не ленился,
И духовного роста немало добился.

А, когда умирали те люди, они
У Небесных - то Врат причаститься могли!

Их встречал Петр Святой со своими ключами,
Да и Дьявол, тот самый, сверкая очами...

Когда Петр готов был открыть им Врата,
Дьявол спрашивал: - Можно вопросик? -
- О, да! -
- Лишь одно я спрошу:
- Вы себя вспоминали? -
- Да, конечно! - и люди согласно кивали...

И тогда Дьявол рек: - Извините, душа,
Что стоит здесь, моя! Для меня хороша!

Неизвестно, как долго бы это все длилось,
Но на Землю молва долететь ухитрилась!

О неслыханном заговоре, о беде,
И о том, что случается там, на Суде!

Только сразу, как люди об этом узнали,
Поспешили к Ерене, пришли да сказали...

- Почему же вы учите нас вспоминать
О себе, коли Дьявол берет нас опять?

А хитрющий ответил: - Я разве учил
Говорить вас о том, где ваш разум почил...

Я учил вас, друзья, лишь себя вспоминать,
Да еще, я учил вас о том... не болтать!

Сейфульмулюк к нему за Знанием спешит.
И вот добрался и стоит уж у ворот.
На них какая-то табличка гостя ждет,
И надпись странная, любого удивит:

«Здесь продается (для желающего) Знанье».

Он молча смотрит: - Видно цель имел мудрец...
Возможно, этим он отпугивал овец,
Но, может, умному дает напоминанье.

Зашел и видит на пороге старика.
Поэму пишет о привязанности к тени...
- Ты хочешь Знания купить по этой теме? -
Спросил хозяин, - Ну, а хватит серебра?

Тот посчитал, и оказалось сто монет...
- За эти деньги ты получишь три совета!
- Вы, в самом деле, продаете? - так поэта
Наш путешественник спросил. И вот ответ:

- Живем мы в мире, и приходится считаться
С материальными условьями его.
В особом Знании - особое зерно.
Но ведь не каждому оно должно даваться.

Мое же Знание - ответственность большая.
Тому, в ком нет необходимости Пути,
Даю я деньги, помогая тем найти
Необходимое, и плату принимая.

И, серебро взяв, старец тихо продолжал:
- Теперь, внимательнее, первый мой совет!
Седое облачко вдали - предвестник бед.
Сейфульмулюк, как и всегда, завозражал:

- Но что же ценного совет сей заключает?
В нем ничего о назначенье человека,
Или душе или об истинности света!
- Зачем же знать тому, кто мертвым вопрошает?
Возьми назад свои монеты и уйди!
И тотчас стих Сейфульмулюк - весь во вниманье...
И молчаливое - «Простите, я за Знаньем!»,
Лишь после этого продолжил Ансари:

- Когда ты встретишь птицу, кошку и собаку
В одном из мест, тогда хозяином им будь!
Смотри за ними до конца, да не забудь!

- Какой престраннейший совет... - смолчал, однако, -
Наверно, смысл метафизический непрост.
Но, если долго мне над ним поразмышлять,
В конце концов, смогу я сей совет понять.
Подумал так, но промолчал, как бы подрос…

И дальше: - Если ты совету будешь верен,
Но испытаешь нечто большее, чем ты,
Да ощутишь себя у двери, у черты,
Войди в нее! А Путь - поистине безмерен.

*****

Учеником Сейфульмулюк хотел остаться,
Но Ансари довольно грубо отказал...
И тот в Кашмир побрел, к учителю пристал,
И лишь потом он в Бухаре смог оказаться.

Случайно встретил человека из совета,
С котом и птицей и собакой. - Неспроста!
А где же облачко? Да нет его, пока.
Еще он вспомнил изречение поэта

О том, как люди полагают, что событья
Должны последовать одно вослед другому,
А в жизни часто происходит поиному,
Своим порядком, силой высшего наитья...

Он приобрел троих животных и остался
Жить вместе с ними и трудиться в Бухаре.
Прошло три года так. Однажды на заре
Вдруг видит облачко. Тут он заволновался...

Скорей домой. Собрал еду, своих животных,
Не потеряв секунды, с ними он бежал.
Спустя неделю он об облачке узнал:
То - пыль орды завоевателей жестоких,

Что истребили всех живущих в Бухаре...
И он припомнил те слова, что Ансари
Сказал о «пользе Знаний мертвому», узри,
Слова раскрыли нечто скрытое во мгле...

***

А мы продолжим сей рассказ, суровой ниткой
Связуя трудные шаги в пути судьбы.
Он оказался без гроша и без еды
В стране, где люди не дарили их улыбкой...

В слепом отчаянии на землю ниц упал
Иефагана, да взмолился всем святым:
- О, помогите, мы от голода не спим...
Да словно в некое забытие попал.

И в состоянии престранном вдруг виденье,
Такое ясное, как будто наяву:
Кольцо златое с изумрудом в синеву.
Зеленый камень, излучающий свеченье!

"Златой венец венков - кольцо от Соломона,
Да будет мир над ним, - в ушах его звучит, -
Кольцо под камнем, что под деревом лежит..."
И тут очнулся, в силу некоего Закона.

Восходит утро. Он в волнении спешит
Пройтись в окрестностях дорог Иефагана.
И вот… с предчувствием явленья урагана,
Находит камень, что судьбу его хранит.

И вот оно: кольцо такое, как во сне!
Молитва рвется из него, как дух из тьмы,
- О! Дух кольца! Я верю, мне поможешь ты!
Прошу, избавь от тех мучений, что во мне!
Блеснула молния, и вздрогнула земля!
Как будто страшный ураган загрохотал,
Могучий голос скрытой силы зазвучал
В тот миг, когда омыл кольцо он из ручья.

- Через века ты стал наследником сей Власти
И Соломонова наследства. Я - слуга.
Проси, что хочешь, все исполнится сполна!
- Храни животных, дай нам пищу! Дай нам счастья.
Во Имя духа Соломона и Творца,
Пусть будет мир над нами! А еще… скажи,
Вот этот миг и есть конец того пути?
Мне Ансари велел быть с ними до конца.

На это дух ответил: - Это не конец!
И стихло все, как то, прошедшее виденье,
И грозный голос, и земное сотрясенье,
Что вызывает содрогание сердец.

Сейфульмулюк решил остаться в том же месте
Устроив дом. Слуга им пищу приносил.
А из жилища своего не выходил.
Соседи чтили мудреца без всякой лести.

Сменялись дни, за ними годы проходили,
Как будто счастливо и будто бы светло.
Он размышлял о жизни прошлой так умно,
Что очень многие о нем заговорили.

А, наблюдая за животными своими,
Пусть незаметно, он их многому учил,
Да как с людьми порою с ними говорил,
А иногда, имел беседы со святыми.

Когда же странники вопросы задавали,
Об испытанье и духовном назначенье,
Он останавливал их кротким изреченьем:
- Я выполняю то, что свыше мне сказали.

Теперь представьте изумление его,
Когда вдруг кот... заговорил: - Любимый мой!
Ты увлекаешься заданьем, как игрой,
Но где конец его, ужели далеко?

- Не удивляюсь я, как видно, потому,
Что сотни лет нужны для "где" и "почему"…

- Ты ошибаешься! - вдруг птица говорит, -
Лишь оттого, что ты у путников не хочешь
Учиться мудрости, и тем себе пророчишь
Дорогу долгую... Пойми, что сам пиит,

Сам Ансари к тебе их часто направляет,
Чтобы проверить проницательность твою.
- В своем ли я уме, коль с вами говорю?
Мои питомцы и меня же поучают!

Выходит, я уж много раз был у черты,
Но, почему же вы мне раньше не сказали?
(Взволнован Сейф - баба, его так называли...)
- Мы говорили! Только нас не слышал ты...
Теперь ты нашу речь прекрасно понимаешь,
Но в этом возрасте остался шанс один...
Смотри внимательней, любимый господин,
И примени все то, о чем теперь ты знаешь!

С того момента дни и месяцы прошли.
И как- то раз, старик напротив поселился.
Разбил палатку и с животными сдружился.
Тут чувства редкостные в Сейф - баба взошли...

Решился дервишу поведать он сомненья:
- Оставь меня, - тот перебил, - вся болтовня
Об облаках, об Ансари - не для меня,
Какое дело до кольца мне и виденья?

С глубокой болью Сейф - баба вернулся к духу.
И вот уж слышит: - Не скажу тебе того,
О чем словами говорить запрещено...
Но есть способности у внутреннего слуха!
Предубеждение - диагноз той болезни,
Что так мешает продвижению в Пути!
Вновь Сейф - баба решился к дервишу идти.
И обратился: - Я прошу, скажи, любезный!
Нести ответственность я должен за животных,
Но я запутался, кто нужен, и кому.
И три совета изменили всю судьбу,
Но руководства - нет! Я как в кругах болотных.

- Теперь ты искренне, от сердца говоришь.
И я отвечу: это - трудное начало.
Вглядись в себя. Доверь животных мне сначала.
Ты из-за логики... в болоте ведь торчишь.
Его ответ: - Как их отдать, ведь я не знаю
Тебя настолько, как хотел бы, и потом...
Как можешь ты мне предлагать? -
А в горле ком... и, успокоившись,
- Тебя я уважаю…

- Твои слова тебя же выдали! Поверь!
Не в том ведь дело, что заботишься о них,
А в том, что жаден до невольников своих...
Мое же Имя - Дарваза, что значит "дверь".

- «Войди в нее...»? Ты - вход в иное измеренье?
Не о тебе ли говорил мне Ансари?

- С обрыва горного сомненья отпусти!
Совет был третий не уму! А ощущенью!

*****

С тех пор еще два года тягостных прошли,
Где Сейф - баба терзался в страхах и сомненьях,
И, наконец, внезапно, в истинных мгновеньях
Он осознал, куда уходят все Пути...

Призвал к себе собаку, птицу и кота.
Да так сказал им: - Отпускаю вас! Отныне
Принадлежите вы себе! Своей святыне.
И вот... конец! Как будто спала пелена.

Глаза раскрылись - это люди, а не звери…
А внешний вид - то результат сокрытых чар,
Что исчезают, если явится их дар!
И вот он - Путь! И вот заветнейшие двери!

Заходит в них и видит рядом Дарвазу,
И узнает в нем Ансари! Они без слов
Вошли в чудесный из чудеснейших садов.
А взгляд ласкает распрекрасную лозу.

Висят плоды, что на любой вопрос ответят:
О жизни, смерти, человечестве и Знанье,
Добре и зле, и о природе пониманья,
И словно маленькие солнышки в них светят...

- Твоя привязанность ко внешнему тянула
Все эти годы, Сейф - баба, тебя назад...
Вот почему пришел так поздно в дивный сад.
Ты заплатил, но мудрость большее вернула…

((()))

Чем больше думаешь над смыслом мудрой притчи,
Тем больший смысл она способна отдавать,
Но лишь тогда, и лишь тому, кто в силах брать,
И для того лишь, чтоб понять свои обличья...

Почему взрослеют дети не по дням, а по часам?
Почему при ясном свете мысль стремится к чудесам,
Отчего для осознанья нужен очень долгий путь,
Для чего дано призванье, как себя не обмануть?

И зачем дается время, если истина проста...
Для чего земное семя привлекает высота...
Где искать на все ответ?
В откровеньях "да" и "нет"…

ПЧЕЛЫ И ПОЛЫЕ ДЕРЕВЬЯ

(Эхо мудреца Джафара)

Великий Мастер четырех Путей Джафар,
Ответил притчей на вопрос о наилучшем
Пути исканий, о призвании могучем
Чрез озарение принять небесный дар.

((()))

Давным-давно, в далеких землях лес зеленый
Веселой буйностью побегов удивлял
Зверей и птиц, блаженной пищей их питал,
И кров дарил им безопасный, утоленный...

Проходит срок, в котором всем отведено
До дна испить сей жизни чашу, умирая.
Вот так и лес, свои щедроты отдавая,
Срок завершил. Деревья высохли давно…

Случилось так, что пролетал пчелиный рой
И пустотелые деревья заприметил,
Что стали ульями. Лес радостно их встретил.
И поколенья пчел он вновь дарил собой…

А время дальше шло...
Истлевшие деревья
Неумолимо стали падать, а стволы
Былую твердость утеряли с той поры.
И рассыпались в полумраке суеверья.

Одним из пчел, возможно, больше повезло:
По воле случая деревья были крепче,
И беды мимо шли, и жизнь казалась легче.
Те пчелы нудно загудели всем назло:

- Вы поглядите, сколь глупы собратья наши,
Они лишились крова! В этом знак судьбы.
Как наказание за слабые стволы.
Пусть изопьют за выбор предков с горькой чаши.

Иные пчелы были жалости полны:
- Давайте пустим их к себе, могло и с нами
Случиться этакое горе со стволами.
А третьи в скупости жужжали: - Все тщеты...

Все пчелы видели лишь то, что очевидно,
И большинство из них не думало о том,
Где будут жить они в дальнейшем, где их дом.
Вот так и люди, многим истины не видно.

Но как бы ни было, а сроки завершатся,
Переселение “бездомных пчел” пройдет.
Благоразумно бы подумать наперед.
В пустых стволах не мудрено и потеряться...

((()))

Когда вы временные улья обрели,
Познайте суть своей природы и Земли...

И вот еще одно, что следует запомнить:
Утраты зримые из чаши не восполнить,
Но не утрачивает ценности все то,
Что с чаши жизни в купол Неба отдано!

Путь ценности великие хранит,
Такие, что все царские дела
В сравненье с ним - осколочки стекла,
Где только отражение живит.

Ответил дервиш: - Да, все это так.
- А, если так, то царь твой - просвещен,
Но в знание Пути не посвящен.
Учи меня! Пусть Свет погасит мрак.

- Приказ ли это? Просьбы ли лучи?
Монарх ответил: - Как тебе угодно.
По всякому учиться мне удобно!
Одно лишь здесь условие - Учи!

Тут дервиш в размышленье погрузился,
А голову на грудь слегка склонил,
И долгое молчание хранил,
Вот, наконец, с ответом обратился...

- Должны вы ждать момента передачи...

Но царь ответом этим был смущен,
Ведь он считал, что, если он учен,
То сразу и решит свои задачи.

Однако же мудрец являться стал
На утро каждый день. И как всегда,
Дела текли и время, без следа…
И день за днем по-прежнему шагал…

То радость приходила, то печали.
Советники, что были при дворе,
Трудились, вставши рано на заре,
Все дни, и отдыхали лишь ночами...

А утром царь частенько отмечал
На дервише все новые заплатки,
Как будто он играл с собою в прятки,
Не странно ли, что дервиш все молчал?

Быть может, ждет какого-то он знака?
А, между тем, живет–то, как и все,
Смеется, ест, присутствует везде,
И спит наверняка с приходом мрака...

Вот как-то раз Незримого волна
К подножию Возможности прилИла...
Беседа в тронном зале воспарила
И некто произнес: - Из Сахиля...

К нам прибыл замечательный певец
Дауд, непревзойденный в целом мире!
Его зовут Царем в небесной лире.

- Немедленно ведите во дворец!

Взволнован царь, желаньем воспылал
Столь редкостным, что тут же шлют гонца,
Но тот, по возвращении от певца
Ответ довольно странный передал:

- Правитель разбирается ваш мало
В простой Необходимости для пенья,
Он должен, как и все, ждать настроенья,
Чтоб пение чудесно зазвучало.

Но, если он желает посмотреть,
Как выгляжу, охотно я приду
И знаки уважения приму,
Однако для него не стану петь!

Услышал царь предерзкие слова,
И гнев усилил все его желанья:
- Как смеет он не слушать приказанья!
Ужель не дорога и голова?
А, если он поет под настроенье,
И сам определяет этот час,
То я велю настроиться сейчас,
И есть на это царское веленье!

Тут дервиш неожиданно сказал:
- Великий, мы пойдем с тобой к певцу.
И царь без слов поднялся к мудрецу,
Как будто только этого и ждал…

Придворные смекнули: - Это хитрость,
А дервиш за наградою спешит,
Да Бог накажет, если согрешит!
И пусть он не надеется на милость.

Но царь, все также, молча, повелел
Одеть себя в одежду бедняка,
Чтоб быть неузнаваемым пока,
И с дервишем пошел, как тот хотел...

Придя к певцу, тихонько постучали...
- Уйдите! Я сегодня не пою!
Но дервиш сел, достал струну свою,
И сам запел о море и причале...

Любимейшую арию Дауда!
Сначала до конца он песнь пропел,
А царь от восхищенья обомлел,
От звучного неслыханного чуда!

Но, между тем, тот пел чуть-чуть фальшиво,
А это только Мастер отличит,
И верно, уж в ответ не промолчит,
Желанье разыграется ревниво!

И точен был расчет!

Певец запел!
Да так, что все застыли в изумленье...
Есть Время, Место, Люди, Вдохновенье!
Учитель научил, чему хотел...

Певец царем был щедро награжден,
И дервиш был советником назначен...
Монарх остался чем-то озадачен...
И чем-то, несомненно, огорчен...

Тот образец подвержен Времени теченью,
И распадается на множество иных,
Таких же правильных образчиков благих.
Но люди знают лишь фрагментов назначенье...

И неизменно те значения находят,
Что ожидают... а не те, что существуют
На самом деле.
Вот о них и повествуют
Седые сказки, что из Вечности восходят...

*****

Когда ты хлеб печешь, зачем о производстве
Муки иль соли постоянно поминать?
Следи за Временем, как преданная мать
Растит ребенка, и в любви, и в благородстве...

*****

Суфийской ниточкой, но собственной иглою
Я постараюсь вышивать по образцу
Прекрасной притчи с уваженьем к мудрецу
Ал -Газали, что разговор ведет со мною...

Мы для примера область первую рассмотрим...
Пшеница в поле, и в источнике вода.
И в шахте соль. Все - завершенное пока...
Как человек, который сам с собой не спорит...

У всех субстанций есть возможности, они
Могли бы прежними подолгу оставаться,
Как в человеке, но могли бы изменяться
По обстоятельствам, усильями в Пути...

Вторая область состоянья человека
Дает возможности активности. Итак,
Преобразуется в муку чудесный злак,
Соль очищают, а вода - напитки века.

Коль в первой области - возможность к измененью,
То во второй уже есть практика для Знанья,
Анализ Опыта и тяга Пониманья,
И к третьей области доступное теченье.

И только там, где составные элементы
Прекрасны Качеством, в Количестве точны,
Где место, время и поток соблюдены,
Играют дрожжи, как души эквиваленты...

И превращается все в тесто Существа...
Пылает печь для хлеба!
Что же еще нужно?
Прикосновение!
Внутри, да и наружно...
И сотворяющая хлынет к вам Волна.

*****

Когда ты хлеб печешь, зачем о производстве
Муки иль соли постоянно поминать.
Есть Место, Время, есть и преданная Мать.
Растит дитя свое в Любви и благородстве...

*****

Традиционная религия и школы
Метафизических, мистических наук
И точных знаний, как и прежде, только жнут,
Иль перемалывают образцы основы.

Но для того, чтобы продвинуться в Пути,
Прикосновение нам должно обрести.
А по заказу это чудо не свершится,
Но существует то, чему должны учиться.

В то время юноша Ариф был мал и слаб.
Итак, старейшины все лучшие наделы
Себе забрали, а Арифу, между делом,
Достался маленький клочок, худой как раб...

С тех пор минуло много лет, и возмужал
Ариф смиренный и потребовал ту долю,
Что завещание предписывало вволю.
Но кое-кто ему на это возражал...

Тут разгорелся спор, какого не бывало!
И вдруг, пред ними незнакомый человек
С лицом суровым. Он собравшимся изрек:
- Снимите с глаз своих слепых вы покрывало...

По завещанию - Арифу вы должны
Отдать все то, что вы себе тогда желали,
А, между тем, себе вы лучшее забрали,
И вот поэтому здесь много так вражды.

Теперь Ариф распорядится лучше вас,
И то наследство, несомненно, приумножит,
И сам Аллах ему заведомо поможет!
Вот тут старейшины прозрели смысл тех фраз.

А неизвестный продолжал:
- О, люди, знайте,
Когда бы в тот момент не скрыт был смысл тех слов,
Вы обманули бы того, кто не готов...
Аллах предвидел Все.
Смелее понимайте.

Вы как свое наследство это сохраняли,
Теперь законному владельцу вышел срок.

То завещание - вам мудрости урок.
Вы ничего, поверьте мне, не потеряли.

А дети дразнили: - Нарушил субботу!
И взрослых позвали, на зов
Пришли те. Вопрос был таков:
- Эй ты, покажи нам работу!

Тут мальчик Иисус показал им рукой
На птиц, а они… в небо взмыли,
И вдаль улетели, как были...
А вслед разговоры рекой...

- Летающих птиц невозможно творить.
И, значит, закон не нарушен.
- Но кем он искусству обучен?
- Обман здесь! О чем говорить...

Итак, не нарушен субботы закон.
Иные себя обманули,
Другие, забывши, уснули,
Скучая под праздничный звон...

Причины искусства для взрослых секрет,
И цель его неинтересна.
Где ложь, где полет… неизвестно,
И скрыто завесою лет.

Лишь дети запомнили этот урок,
И цель попытались понять,
Хоть им запретили болтать.
Искусство творит чудо русло.

Здесь - наставление идущим по Пути.
От глаз чужих оно само себя хранит.
Для непонятливого сказка, что гранит,
А понимающему - свет, дабы идти…

Речь муравьев слышна повсюду, все века.
Но эта сказка - русло притчей, разговоров
О неожиданных, простых, как будто, спорах,
Приоткрывающих завесу… иногда…

Шейх Сухраварди мне позволил отклоненье
От слов, написанных когда-то им самим.
Века как реки утекли путем своим…
Читатель русский вновь прочтет его творенье.

Я слов нерусских постараюсь избежать,
Но с Божьей помощью ту суть отобразить,
Что и без слов моих живет и будет жить.
Но… так чудесно все стихами описать.

ЧАСТЬ 1 ЯЗЫК МУРАВЬЕВ

Часть быстроногих Муравьев, что преуспели,
В пределах низших царств достигли положенья,
Не только в обществе своем, но в окруженье
Зверей и птиц, которых слышать уж умели…

Решились новые Поля отвоевать!
И на пути своем заметили побеги,
В которых капельки росы, как в гнездах неги,
Осели утром… - Красота - не описать!

Один из умных Муравьев спросил: - Откуда?
Собрат ответил: - Им начало на Земле!
Другой вмешался: - Да от Моря капли те!
И разгорелся спор: ну, где берется чудо?

Умнейший самый так сказал: - Да погодите,
Ведь вещь любая тяготеет лишь к началу,
Желая страстно возвратиться вновь к причалу!
В какую сторону влечет их, посмотрите!

Коль ком подбросить, он на Землю упадет,
Поскольку ком земной стремится к мраку, к дому.
Его начало, всем известно - дань земному.
А свет Божественный ко свету и уйдет!

Необходимость не равняй с воображеньем.
Желанье сущности - не сущность, а желанье.
Соединение с исходным - тайна Знанья…
Коль кто без крыл, не увлекайтесь же движеньем!

- А саранча? - Вопрос законный. Саранча
Лишь отрываться научилась от Земли…
Но говорили о росе мы, Муравьи!
Согрело Солнце воздух… В пар роса ушла!

Тогда и поняли они, что свет - ко свету!
Кого захочет Бог, того ведет в чертог,
И вразумляет всех сравнениями Бог!
Господь - предел наш. Слово, доброе от веку.

ЧАСТЬ 2 ЯЗЫК МОРСКИХ ЧЕРЕПАХ

по ссылке