Спохватились царь с царицей о Счастье, когда оно, почти истаявши, незаметно ушло, оставив лишь эхо. Солнышко уже не так ярко светило, звёздочки вдруг стали маленькими, смех не был искренним, труды и занятия тоже оказались прозаичными, не такими как раньше, когда всё благоухало в свете Счастья. Даже друг на друга царь с царицей уже смотрели без удивления и радости, всё обветшало или обмелело, как сухое русло. Собрал тогда царь всех своих министров да воевод и отдал им приказ:
«Найти Счастье и вернуть в царство! А тому, кто возвратит его, награда – полцарства!»

Услышав необычный Указ, придворные крепко задумались. Не может Счастье уйти от Себя! И не нашлось желающих получить полцарства, так как понимали, сколь высоки риск и ответственность, но Счастье вернуть хотелось каждому. А как искать, если неизвестно, в каком направлении ушло, и где теперь проживает… Стали они думу думать да разгадывать его возможные желания, но так никто и не догадался. Тогда Указ зачитали всему народу. Известно, что в народе и смельчаки есть, и мудрецы, не хуже придворных, но есть ещё следы ушедшего из дворца Счастья, есть эхо… И хранятся следы или эхо в весёлости нрава простых людей да в их мастерстве любить жизнь в любом её проявлении.

А горожане, услыхав о пропаже, изумились. Как же так, жили они и не знали, что Счастье… их покинуло… Отчего и почему? Вроде всегда было рядом, даже накануне вечером его видели на всех улицах и площадях города… И вот тебе раз – нету. Далеко уйти оно не могло, так решили смельчаки да отправились во все стороны вдогонку.
Долго ли, коротко ли, неведомо, но ко дворцу начали приходить люди, иногда парами, уверяющие, что привели Счастье, однако, никто не мог показать его страже, и те не впускали их. Разве мыслимо было пустить во дворец без доказательств находки? Так ведь и головы лишиться можно за обман царя. Но приходящие ко вратам не теряли оптимизма и оставались жить неподалёку от дворца, надеясь когда-нибудь получить свои полцарства. Все они верили, что Счастье с ними, и что именно их ждёт награда. Некоторые даже наряжались в красивейшие наряды и называли себя именем Счастья, но их быстро разоблачали. Вот только никто не мог понять, как, по каким признакам стража догадывалась об обмане… А привести ребенка, как доказательство Счастья, тоже не могли люди, ибо знали, что в царской семье… нет детей…

Тем временем, пошло другое время, то есть, его стали замечать… и в головах появились разнообразные сомнения.

А спустя семь долгих месяцев пришла ко вратам города старая женщина с девушкой, уверявшая, что в девушке спрятано искомое Счастье, и нельзя его никому увидеть раньше, чем увидит царская чета. Городская стража, строго осмотрела старуху и девушку, ещё строже допросила, кто они и откуда. В ответ услышали удивительные слова.
Старуха отвечала так:

- Живу я далеко, за тридевять земель, за Семью морями от вашего царства, но всё время наблюдаю за дорогими моему сердцу царём и царицей, а как это происходит, и самой мне неведомо, удивительно и потому хочется узнать, - верно ли вижу... А девушка, что со мною, немая и не моя с рождения, но она-то меня и привела сюда, а как, опять же, самой мне неведомо… но хочется узнать, - зачем…

Очень удивились стражники, но не посмели отказать старухе колдунье, впустили в город. А слух моментально распространился по всем кварталам столицы… и даже по всем залам дворца. Самая главная новость была у всех на устах – загадочная колдунья и немая девушка, которые, якобы, несут Счастье во дворец. Ох, и возмутились все, кто называли себя счастливыми и мечтали получить полцарства в награду от царя. Захотелось им как-то помешать незваным пришельцам. Но странное дело, как только они приближались к старухе, девушка пристально смотрела им в глаза, и те теряли уверенность в себе и своих намерениях. А старуха была, как выяснилось, и вовсе слепой… Удивительная новость, кругами облетая город, обрастала самыми невероятными, диковинными подробностями. Кое-кто уверял, что это сама смерть приближается ко дворцу, а кое-кто говорил, что это пророчицы, сочинительницы судеб - Мойры, иные люди опасались даже слово сказать о пришелицах, подозревая в них ведьм, телепатически воспринимающих мысли и способных заколдовать непонравившихся им да превратить в кого угодно. Бродили и ещё более ужасные предположения в головах несчастливых людей. Одним словом, народ царства оказался под чарами волшебниц, одновременно прекрасной и ужасной… О самом Счастье в виду необычайных обстоятельств многие вовсе забыли.

В это самое время царица почувствовала странное и сильное недомогание. Как грозовая туча навалилась неведомая тяжесть на её душу, ощутила она сначала нервную дрожь, а затем и резкие содрогания в теле. Не понимая, что происходит с любимой женой, царь немедленно велел найти и привести лучших целителей, сам же ни на минуту не оставлял царицу, беспокоясь за её жизнь. Но целителей, как выяснилось, в царстве не было, ведь не было и больных. Тогда царь повелел немедленно устроить красивейшее зрелище с танцами и песнями, чтобы отвлечь царицу от недомогания, но это вызвало в ней ещё большее ухудшение самочувствия. Танцовщиц и певиц прогнали, слуги сами в испуге удалились. Не зная, что и как надо делать, царь повелел всему царству молиться за неведомые силы, напавшие вдруг на царскую чету, чтобы умилостивить их…

Надо рассказать немного о том, как сильно любили царь с царицей друг друга, но никаких свитков на земле, никаких книг не хватит для такого рассказа. Зато теперь, когда виртуальный мир наполняется не только сюжетами волшебных сказок и стихов о любви, но удивительно гармоничными произведениями одухотворённых авторов, несущих в сотворяемый мир ритмы и рифмы любви, можно достоверно сказать, что всё лучшее, что вы читали и слышали, - это о них, о нашей царской чете. Все искусство - о безмерно любящих друг друга в своём неповторимом царстве любви душах, объединённых единством Места-Времени-Счастья-Творчества.

То, что царь и царица стали относиться к Счастью, как к чему-то обычному, не означает, что они утратили любовь, но это обстоятельство опустило их вместе со всем царством в более медленное кружение реки жизни. Именно эта едва заметная медлительность создала возможность для сомнений и воспоминаний о былом, более ярком чувстве. Само время стало измеряться мерой удаленности от Счастья… Царь начал вспоминать самые счастливые изо всех счастливых Мгновений семьи. И вот… вспомнил он… день рождения царственного дитя. Девочка была очаровательной, луноликой, а светилась солнышком. И назвали её Лучистая. Давно ли это с-лучилось, царь не помнил, ведь времени в царстве Счастья они не считали…

Теперь же детей у царской четы не было. Рождённая царицей дочка оказалась слишком утончённой, эфирной, и вскоре уснула. Летаргический сон в царстве царя и царицы назывался смертью. Прекрасное дитя, очаровательная царевна, выглядела живой, уснувшей, но отрешённой от родительской любви… В традициях царства спящие тела торжественно сжигались, и пепел развеивался по морю Вечности, а уснувшая душа улетала за тридевять земель… Царь с царицей смирились с этой потерей, забыв несчастье, а всё внимание с тех пор дарили своим подданным и царственным трудам, это и составляло их царское Счастье.

Образ луноликой девочки ясно возник перед взором царя. Воспоминания усиливали переживания, рисуя несбывшееся возможное. «Какой бы она стала?» Так думал царь, вглядываясь в черты возникшего в мыслях образа. Этой воплощенной душой и явилась, как вы уже догадались, немая красавица, приведшая слепую ясновидящую старуху… древнюю душу. Точнее сказать, они вели друг друга… дополняя отсутствующие качества… восприятия.

Вот так я и отправилась в путь дороженьку по лучу света Белаго, да так и сделала, как хотела сама. Помчаться со скоростью света, уж поверьте, мне легко оказалося, да и опыт уже был большой, а вот вспомнить в том состоянии себя прежнюю да увидеть Край, коего и видом не видать, оказалось делом очень нелёгким… Это ж кем надо быть, чтобы в состоянии света вспомнить земные границы! Да…а, так вот и пришлось мне побыть этим ненормальным вспоминателем обыденных границ, когда была я светом во Свете. Вот, что случается с нами, если очень захотеть…



Самое загадочное в путешествии таком, и знать это всем надобно, да не просто знать, но и верить надо бы, так вот, самое главное в странствии нашем - это волшебство времени, деточки. Но не часы или минутки, что на ходиках, не года и века в книгах исторических, а ваше драгоценнейшее состояние светоносного времени, ускорение всех ваших чувств и мыслей, и оно называется многими знающими пророками - Безвремением. На самом деле, это золотое, световое время, и почувствовать его человеку очень трудно, потому, что живёт он в медленном времени Земли родной, оттого и в мифах говорится, что Земля покоится на Трёх китах первоосновы, а те стоят на черепахе, что крайне медлительна и выражает самую большую медлительность среди обитателей знакомых нам морских див. Так и в мистериях, мифах рассказываются не выдумки, а преподносится человекам образное объяснение того, что есть на самом деле во временных мирах. Итак, быстрое световое время тоже неоднородно, и у него бывает свой Край иного Света, свои границы неведомые… да места эти удалённые заповедные. И миры такие связаны единым сознанием, в котором, как в поле колоски золотые, растут сознания других миров, соком наливаются да на ветру космическом наклоняются, да сохраняют зёрнышки внутри себя для будущих побегов. А всё наибольшее соответствует наименьшему, поскольку относительны они в восприятии любого существа, а не только людей. Да ведь и создаются самими существами, обладающими множеством разных пропорций личных качеств… Да…а, и не зря мудрецы повторяют знаменитые пифагорейские слова «Все есть Число…», а добавить надо бы – Число Меры Качества… И не простого качества, а качества Качеств времени Времён, движущихся к покою Гармонии Единства всего мыслимого да и сущностного…


И увидела-то я на краю неведомого мира дальнего, того самого Тридевятого Царства, не что-либо незнакомое, дорогие мои волшебники, а самою себя, излучение многих светов Света галактического! Уж и дивилась-то величайшим удивлением всего света своего, всей души многих времён, как могла да чувствовала. А могла я дивиться лишь в сиянии невообразимо сказочном и мерцающем радужными оттенками, как перо жар-птицы кудесницы, да услышала за пением птиц невиданных и невидимых… свой собственный голос благоуханный и нежнейший, как лепесток цветочечка розового и почувствовала вдруг охватывающее меня волнительное состояние всевместимости… во мне - целого мира этого Тридевятого. Оказывается, деточки мои драгоценные, человек, попавший на Край Света Белаго, видит не тройную сущность свою, как иные видят на Земле, а тридевятую, да и видит целостно не просто мир вокруг, а самого себя - Миром! Миром мерцающим и, одновременно, постоянным, знаемым и неведомым, зреющим и спелым, действенным и покоящимся, сущим и несущим… всё одновременно. И не видно на самом-то деле конца-края миру этому нигде. А и в нём всё же есть девять разных миров волшебных, из которых три меньших позволяют воспринимать себя, как свой Край Света Фаворского, а шесть других принадлежат не только тебе, но и разным сопряженным да любимым твоим сердцем другим мирам миров. И они-то, большие, чем три твои, что в границах сможешь воспринимать, и они-то самые что ни на есть бескрайние и лучшие, что только может пожелать сердце человеческое. А уж как на пуховых облачках радужных будут твои самые сокровенные мысли блаженствовать, но слаще этих мыслей окажутся безмыслицы забавности, уж как щекотка для сознания они созданы, чтобы возбуждать желания импульса душевного, да чтобы душенька трудилась и тут, на этом дивном блаженном Месте, трудилась на радость всему Тридевятому Царству. И это всё есть не кто-то непостижимый, а ты сам Единый.


А ещё послушай таковы слова мои правдивые. Условно всё: и движение, и покой. И здесь, на Земле родимой, и там, на Краю Света. Нет недвижимости там, где есть хоть малейшее восприятие чего-либо и кого-либо. Нет и мельчайшего восприятия, где не проявляются свойства некие, принадлежащие ни кому-либо зримому, а Числам структурным, и только. Самих-то загадочных Чисел Качеств и Чисел Структуры, звучащих на разные голоса, тона и светящихся на все светы, деточки мои ненаглядные, бесчисленное море космическое, но сочетаются они по дополнительным качествам своим твоим собственным творческим желанием. Подобное к подобному притягивается, а сравнить лишь с восхищением любовным можно. Называются такие сочетания Волшебными Пропорциями. А ты и есть создающий их сущий на Краю Света Белаго, то есть, в Сердце Родины своей. И никак иначе, ибо ты являешься их Творцом и Всемогуществом, сохраняющим всё ажурное и узорчатое многообразие в себе одном, хотя и тридевятом существе. Вот и задумайтесь, детушки, легко ли на Краю Света Белаго побывать да и Сохранить себя прежним… чтобы потом вам, мои дорогие, сказки эти рассказывать…

Так что, если видите вы в звёздную ночь звёздочки во тьме-тьмущей, знайте, не тьма это вовсе, а только в вашем восприятии - Край Света Белаго, которого и нет на самом деле, ибо Всё есть Свет Светов Единого! А о самом Царе Времени, Хроносом прозванном, другая сказка есть, да не одна, а множество сказок… но в других книгах прописанные.