Дата: Пятница, 2018-10-26, 2:49 PM | Сообщение # 61
Ковчег
Группа: Администраторы
Сообщений: 18846
Статус: Offline
ВЕРЮ В СЕБЯ
(по мотивам Н. Рериха, "Детская сказка")
Сказка детская, да и нам годна... Молодецкая, да как свет мудра... Кто Царевна та, кто певцом-то был? Сказка древняя... Вспомни, что забыл...
Как во граде во большом Царь, стареющий вдовец, Думал дочку под венец Так отдать, дабы потом... Распрекрасная Царевна, Что была так хороша, Словно солнышка душа, Зажила б, как песнь, напевно... И ему бы старику Внуков малых надарила! Всё Царю бы стало мило, Только б счастье ко двору...
А Царевна, люди знали, Красотою и умом Затмевала солнце днём! Так что, свататься желали... И князья, и воеводы, И заморские купцы, Да и просто молодцы, Покорители природы...
Назвала Царевна срок, Чтоб при всём честном народе Женихи б по давней моде Речь держали. Да чтоб впрок... Мысль была: чего жене Смогут дать они своей! Дочь-то царственных кровей, Выбирала по себе. Женихи, конечно, ждали Этот день, и всяк себя Мнил достойным для Царя, Хоть в сердцах... переживали: - Много нас де, женихов! К трону нужен лишь один, Лучший муж и господин, Царский дом ему готов!
Вот настал тот долгожданный День речений сладкозвучных, Обещаний, клятв двуручных... Каждый шёл как первозванный! Кто хвалился именитым Родом многих поколений, Кто казною из каменьев, Кто мечом, молвой увитым.
Лишь один не похвалялся. Кто он был, пришёл откуда - Неизвестно, но покуда Он певцом всем назывался...
И при этом говорил Очень чисто и красиво! Женихи глядят ревниво... Незнакомец, полный сил, Пел чарующие песни, Что другим напоминали Молодые дни и дали, Где живётся всем чудесней. По обычаю страны, Первым вышел знатный князь, И, Царевне поклонясь, Начал речь. Тут мы должны Так сказать: в короткой сказке Места нет для всех речений, Да и мысленных течений Не опишешь даже в краске... Князь читал в старинной Книге Имена далёких предков, (Знать Царевне для заметков), А подумывал о миге, Как она ему в ответ, Всё узнав о древнем роде, Скажет здесь, при всем народе: - Я даю тебе обет!
Но прослушала она Всё спокойно, величаво, А, быть может, и лукаво, И улыбкой отвела...
Именитый воевода Вышел следом, говоря: - Все боятся здесь меня! Грозно имя для народа. И заморский гость купец Жемчугами обещал Усыпать дворцовый зал, А жене - пятьсот колец, Да шелка, да изумруды, Благовония, фарфор, Из китайских, дальних гор, Да монет златые груды!
Так вещали женихи, А певец пока молчал... Да улыбку примечал У Царевны. А стихи... На душе его лежали, И беззвучно напевали, Как невидимое море Размышляет о просторе...
Царь певцу: - Ну, говори, Что жене ты сможешь дать? Тот, убрав от уст печать, Отвечал: - Стихи свои... Чтобы верила в себя!
Женихи переглянулись, Гости странно улыбнулись, А Царевна: - Как же я... Понимать тебя должна?
- О, Царевна! Ты красива, Да умна, красноречива! Ну, а где ж твои дела? Нет их, ибо веры нет! Ты в себя пока не веришь, Да чужим аршином меришь, Хоть ума - на целый свет! Коль за князя выйдешь замуж, Станешь Книгу ту читать, Верить в Книгу, да в печать, А нужна ль та вера так уж? За купца пойдёшь, получишь Драгоценную казну, Веру в золото, суму... Ну, а сердцу что же вручишь?
И в покой ты можешь верить, Если жить за воеводой, Как за каменной породой, Эту веру чем измерить? От самой себя укрывшись То ли Книгой, то ли златом, То ли кованым булатом, Станешь жить отовратившись... Не смогу тебе я дать Красну Книгу да печать, Злата полную казну, Да хваленья по утру...
Я иду, куда - не знаю... Нет там книги, нет и злата, Нет войны, дворца, палаты, Нет границ, нет царствам краю, Ибо верую в себя!
- Обожди! - воскликнул Царь, - Есть ли право? Так ли встарь Говорили, мир любя? Но певец в ответ запел Песню радости и счастья. И сердца... полны участья, Каждый духом возлетел!
А потом запел он так, Что слеза у глаз явилась, Песнь печальная разлилась, Словно горькой боли знак. Замолчал на миг певец, А затем поведал сказку Про дорогу, дом и ласку, Да про то, что ждёт Отец...
Замолчали все, кто был. И задумалась Царевна... Речь звучала так напевно, Словно б тайну он открыл... - Верю я в себя! - сказал Им певец. Никто над ним Не смеялся, но вкусил... Плод неведомых Начал...
Продолжал он: - Вера эта По пути ведет меня Светом солнца, силой дня, Красотой явленья света.
- Отрываешься от мира! Так сурово Царь сказал, - Ты средь тысячей зеркал Одиночества ждёшь пира. Веря лишь в себя, пойдёшь Ты не с нами, - против нас. Говорю я без прикрас. Так, куда ты дочь зовёшь?
Ничего не говоря, Тот запел вдруг о восходе, О всевидящей Природе, Той, что верит… лишь в себя. Да о том, как любит он... Всей душой и свято верит, Что Природа не изменит Этой вере! Жизнь - не сон!
И нахмуренные брови Вдруг разгладились. И Царь Улыбнулся всем, как встарь От игры горячей крови. И Царевна улыбнулась. - Ты поёшь, а песнь живёт! Мир наш песней воспоёт, Да и я, смотри, проснулась! Оторвался ль ты от мира, Или мир наш приподнял? Будто ласково обнял Сладкой песней, будто лира... В каждом сердце ожила, И любовь ко всей Природе Вновь проснулася в народе... Может, раньше я спала? Да не знала и себя?
Тут Царевна замолчала, Знать, тихонько подмечала Всё ж сомнения Царя...
В самом деле... Царь сказал: - В песню веришь ты, певец, Так сознайся, наконец, Не в себя! Зачем солгал?
А в ответ услышал: - Да, Песня - часть меня всего. Песня - малое звено, Вера ж цельная - в себя! Если в песню я поверю Больше, чем в себя, разрушу Силу, веру, да и душу... Я не вынесу потерю. И поэтому всегда Песни я пою привольно Для себя! Живу... невольно, Словно в реченьке вода. Поведу жену я в путь С песней, верой и любовью, Что дарует чистой кровью, Чтоб душою не уснуть. И Царевна тотчас встала: - Верить я хочу в себя, Мужа искренне любя! - Я с тобой! - она сказала...
Все дивилися на них, И дивилася Природа, Опуская с небосвода С тёплым дождиком сей стих...
((()))
Тебе лишь кажется, что тайну ты раскрыл, Или догнал, или схватил свою же тень, Не можешь ты постигнуть солнце, ночь и день, Не говори «Я знаю!» Остуди свой пыл
Дата: Вторник, 2018-10-30, 6:22 PM | Сообщение # 62
Ковчег
Группа: Администраторы
Сообщений: 18846
Статус: Offline
Василиса Прекрасная
В некотором царстве жил-был купец. Двенадцать лет жил он в супружестве и прижил только одну дочь, Василису Прекрасную. Когда мать скончалась, девочке было восемь лет. Умирая, купчиха призвала к себе дочку, вынула из-под одеяла куклу, отдала ей и сказала:
— Слушай, Василисушка! Помни и исполни последние мои слова. Я умираю и вместе с родительским благословением оставляю тебе вот эту куклу; береги ее всегда при себе и никому не показывай; а когда приключится тебе какое горе, дай ей поесть и спроси у нее совета. Покушает она и скажет тебе, чем помочь несчастью.
Затем мать поцеловала дочку и померла.
После смерти жены купец потужил, как следовало, а потом стал думать, как бы опять жениться. Он был человек хороший; за невестами дело не стало, но больше всех по нраву пришлась ему одна вдовушка. Она была уже в летах, имела своих двух дочерей, почти однолеток Василисе, — стало быть, и хозяйка, и мать опытная. Купец женился на вдовушке, но обманулся и не нашел в ней доброй матери для своей Василисы. Василиса была первая на все село красавица; мачеха и сестры завидовали ее красоте, мучили ее всевозможными работами, чтоб она от трудов похудела, а от ветру и солнца почернела; совсем житья не было!
Дата: Четверг, 2020-09-10, 7:10 PM | Сообщение # 64
Администратор
Группа: Администраторы
Сообщений: 6927
Статус: Offline
Мир божественно прост, но и дьявольски сложен, Ты частица программы как капля дождя, Осознавшему роль - световой в руки вложен Меч судьбы и сила вождя...
Галактический бег непохож на земные Путешествия Духа, но танцы Души Открывают для взора Его кладовые - Недвижимые звёзды тиши...
Потрясают умы скоростные порталы Ускорения светов во свете Его, Где ликуют творцы в откровении гало, Сотворяя миров существо...
Первоцветом является в мир Нежность мысли, Из фантазий любви - бесконечность мечты, Воркование душ, переливчатость выси Многоцветьем, Узорами - ты!
Дата: Понедельник, 2020-09-21, 5:58 PM | Сообщение # 65
Администратор
Группа: Администраторы
Сообщений: 6927
Статус: Offline
ВЗЛЁТ - пробуждение души
Увлекает загадкой С самых первых же слов Рифмой звонкой и складной, Смыслом скрытых основ.
Оттого ли так дивно На душе и светло, Что летит белогривый Мысли конь так легко,
Он спешит не на битву, Не к воинственной тьме, Он оккамову бритву Одолел и ко мне Доскакал для веселья, Для волшебных пиров, Где не знают похмелья, Но восторги богов Обращаются в песни, Тут легенды звучат, Не бывает чудесней Сказок, хоть и горчат
Вспоминанием страха, Что в веках побеждён.. Превратился конь в птаху На просторах времён.
Птиц беседы отныне Стали пиром земным, Древнеюные вина За столом золотым...
ВСЁ МНЕ МАЛО
Это было недавно... Мысль поток оседлала, По столетьям туманным - Я за ней... - Всё мне мало... Горы снежные снизу, А вверху звёздный кров, Покоряясь капризу Пела песню без слов...
Песня - музыка сердца, О любви без конца, Бесконечное скерцо - Мыслепир мудреца...
Мира тайна бездонна, Увлекает нас вновь... Вздохи сердца - влюблённость, Голос сердца любовь... Книгоиздательство
Дата: Понедельник, 2020-09-21, 7:37 PM | Сообщение # 66
Администратор
Группа: Администраторы
Сообщений: 6927
Статус: Offline
Картина в деталях: «Три царевны» Виктора Васнецова
Когда в начале 1880-х годов Виктор Васнецов впервые выставил свою работу «Три царевны подземного царства», публика не поняла замысла художника. Какова история этих персонажей, где находится подземное царство и почему царевны такие разные? Разбираемся в сюжете малоизвестной сказки с Елизаветой Боровиковой.
Полотно для предприятия
Картину «Три царевны подземного царства» в 1880 году заказал Виктору Васнецову меценат Савва Мамонтов — один из самых богатых людей Москвы, который страстно любил искусство. Он был владельцем усадьбы Абрамцево, где в 1870–1910-х годов гостили и работали многие художники: Виктор Васнецов, Михаил Врубель, Николай Рерих и другие живописцы.
В 1878 году Мамонтов построил Донецкую каменноугольную железную дорогу, а кабинет правления нового предприятия решил украсить картинами молодого художника Виктора Васнецова.
Первая картина должна была изображать далекое прошлое Донецкого края, вторая — сказочный способ передвижения и третья — царевен золота, драгоценных камней и каменного угля — символ богатства недр пробужденного края. Всеволод Мамонтов, сын мецената Васнецов написал для Мамонтова три работы: «Три царевны подземного царства», «Ковер-самолет» и «Битва скифов со славянами». Однако Правление железной дороги сочло сюжеты недостаточно серьезными для деловой обстановки крупной компании, и картины у Васнецова не приняли.
По мотивам старой сказки
Картину Васнецов создал по мотивам русской народной сказки «Три царства — медное, серебряное и золотое». По сюжету в ней Иван-царевич спустился в подземное царство, чтобы освободить свою мать, царицу Анастасью Прекрасную, которую похитил злодей Ворон Воронович. По дороге царевич встретил пленниц Ворона (в некоторых редакциях сказки — дочерей) — Медную, Серебряную и Золотую царевен. Девушки подсказали Ивану, как освободить мать, и в благодарность герой забрал их с собой. Вернувшись домой, он женился на Золотой царевне, а ее младших сестер выдал замуж за своих старших братьев.
Золотая царевна
По сюжету сказки Золотая — самая красивая из царевен подземного царства. Из сказки Васнецов позаимствовал только этого персонажа, а образы двух других героинь с его полотна в русском фольклоре не встречаются.
Золотая царевна изображена одетой в ферязь — распространенный в допетровской России тип одежды с рукавами до пола, в которых есть прорези для рук. На голове у нее коруна. Этот головной убор могли носить только незамужние девушки: макушка оставалась открытой, что для семейной женщины было недопустимо. Обычно коруна была элементом свадебного наряда.
Художник хотел, чтобы его персонажи олицетворяли богатства недр Донецкого края, и создал новый для русского искусства образ —царевну Драгоценных камней.
Ее художник тоже одел в ферязь и длинную шелковую рубаху. На руках у нее опястья — расшитые тканые нарукавники, элемент русского национального костюма, а голову украшает невысокий венец. В средней полосе России такой убор называли «девичьей красой».
Вторая половина XIX века — это эпоха историзма, когда русские художники тщательно изучали народный быт, традиционные костюмы, фольклор своей страны. Хотя живописцам не всегда удавалось добиться исторической достоверности в деталях, они стремились как можно точнее передать в произведениях колорит эпохи.
Царевна Каменного угля
Поскольку картина предназначалась для кабинета Правления железной дороги, Васнецов решил написать царевну Каменного угля: черное золото в то время обеспечивало движение поездов.
В отличие от старших сестер, младшая царевна изображена в современном для тех лет приталенном платье с коротким рукавом. Древнерусская красавица не могла бы появиться на людях с открытыми руками и непокрытой головой — этим противопоставлением художник подчеркнул, что полезные свойства каменного угля люди открыли лишь недавно. Это ископаемое будущего, а золото и драгоценные камни — «валюта» прошлых веков.
Цитата
…Что же касается меня лично, то я просто влюбился в черненькую, прелестна и золотая, но немного горда; одежда на последней, по-моему, сделана так, что ничего нет на выставке, что бы сравнилось по широте письма и натуральности…
Виктор Васнецов. «Письма. Дневники. Воспоминания»
Васнецов выделил царевну Каменного угля и композиционно: она стоит в отдалении от других девушек и отделена от них контуром скалы. Вместе с особенным нарядом эти художественные приемы подчеркивают разницу между персонажами и их принадлежность к разным эпохам.
Дата: Понедельник, 2020-09-21, 11:38 PM | Сообщение # 67
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 1763
Статус: Offline
ЦитатаТанец ()
«Три царевны» Виктора Васнецова
Виктор Васнецов. Три царевны подземного царства 1883-1884 г. Киевский национальный музей русского искусства
В 1884 году Васнецов пишет ещё одну версию полотна, немного видоизменяя при этом композицию и общие тона картины. Работу приобретает киевский коллекционер и меценат И. Н. Терещенко. В новой вариации художник меняет положение рук царевны «каменного угля», фигура становится строже и величественнее.
Первый вариант картины хранится в Москве (Россия), а второй - в Киеве (Украина).
Ещё об этой картине:
"Несколько в стороне от величественных сестер зритель увидит робкую Угольную царевну. В ее наряде нет вычурности и пышной царственности, как нет и надменности в ее лице. Скромное, но изысканное черное парчовое платье, красивые черные волосы, свободно ниспадающие на плечи, открытые, бессильно опущенные руки, печаль на белоснежном лице – такой создал Васнецов младшую из царевен. Выделяющаяся на фоне сестер своей простотой и скромностью, она кажется более милой, родной, близкой и человечной.
Прекрасные царевны опечалены. И причину их грусти можно увидеть здесь же, на полотне. В правом нижнем углу художник написал двух братьев Ивана-царевича, героя сказки, вдохновившей художника на создание картины. По сюжету, царевичи предали брата: похитив подземных красавиц и вызволив свою матушку, они перерезали веревку и оставили его погибать под землей. В их руках можно увидеть и веревку, и нож, которым она была обрезана. Оба брата показаны в момент, когда они, пораженные красотой и статью царевен, в оцепенении склонились пред ними в земном поклоне.
Монументальности придает картине и красное закатное небо, и глыбы черных скал. Контрастное сочетание неба и земли, на пересечении которых показаны похищенные девушки, подчеркивает их тревогу и волнение.
Несмотря на красоту полотна, железнодорожники отказались выкупать картину, сославшись на чуждый промышленности сказочный сюжет. В итоге работа великого художника была приобретена коллекционером и меценатом И. Терещенко." Источник информации https://subscribe.ru/group....2999228
Версия 1881 года хранится в Государственной Третьяковской галерее. Написана маслом по холсту. Размеры: 152,7×165,2 см. Поступила в ГТГ в 1910 году по завещанию М.А. Морозова. Инв. 1014
Дата: Пятница, 2020-09-25, 10:35 PM | Сообщение # 68
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 1763
Статус: Offline
Вышивальщица птиц Греческая сказка
Жил в далекой-далекой деревушке бедный юноша. Его звали Манолис. Родители у него умерли, все, что осталось ему в наследство - это старая скрипка, она-то и утешала в дни невзгод его и таких же бедняков, каким был Манолис. Вот и любили Манолиса и его скрипку в округе все. Однажды вечером возвращался Манолис из соседней деревни и вдруг услышал в чаще кустарника какой-то шум. Раздвинул Манолис ветви и увидел волчицу-мать, попавшую в капкан. Пожалел Манолис попавшую в беду волчицу, ее маленьких деток, пожалел и выпустил зверя на свободу. И волчица ту же исчезла, а Манолис пошел дальше к своему одинокому дому. Ночью его разбудил стук. Едва он отодвинул засов, как дверь с шумом распахнулась, и в хижину вошел огромный волк. - Не бойся меня, Манолис! - сказал волк. - Я пришел к тебе как друг. Ты спас моих малышей, подарив свободу волчице-матери. И хотя люди нас считают злодеями, я докажу тебе, что за добро и волк может отплатить добром. Я отведу тебя в никому не ведомое место: там, за тремя дверьми, скрыты несметные богатства и живет прекрасная, как весенний день, принцесса. Удивился Манолис словам волка, но спорить не стал. Взял скрипку, с которой никогда не расставался и пошел за волком. Когда забрезжил рассвет, увидел Манолис вдали великолепный дворец, окна его так и светились стеклами из хрусталя, а дверь из чистого серебра сверкала еще сильнее. Волк толкнул серебряную дверь, и они оказались в серебряном зале. Здесь все: и стены, и пол, и потолок - были из чистого серебра! И только в глубине зала горела, словно солнце, золотая дверь. За золотою дверью был золотой зал. За бриллиантовой - бриллиантовый! Манолис даже зажмурился, чтобы не ослепнуть. Наконец, путники увидели сверкающий драгоценными камнями высокий зал. В глубине его, на троне, сидела юная принцесса. Она была прекрасна, как первый день весны. Манолис от восхищения замер. Волк приблизился к трону и, поклонившись, сказал: - Приветстую тебя, принцесса! Видишь, я исполнил твое желание - привел к тебе того, кто совершил бескорыстный поступок. И он поведал принцессе о том, как Манолис отпустил волчицу на свободу. - Ты прав! - сказала принцесса. - Манолис - смелый и добрый юноша. Как раз такой человек мне и нужен. Ему я смогу доверить все мои богатства и свой трон! Принцесса тут же объявила, что выходит замуж за Манолиса. А он? Он был так восхищен ее красотой, что впервые в жизни забыл о своей скрипке. Когда Манолиса одели в золотые одежды и повели к принцессе, она, улыбаясь ему, сказала: - Завтра ты станешь королем. Поэтому, уже сегодня тебе следует осмотреть все сокровища, хранящиеся во дворце. Они обошли весь дворец, все залы и комнаты его. С каждым шагом росло удивление Манолиса - так богат, так прекрасен был дворец. Но вот они очутились возле высокой башни. Принцесса сказала: - В этой башне нет ничего ценного и заходить в нее не стоит... Но юношу охватило непонятное волнение. Он почувствовал непреодолимое желание войти в башню. Сам не зная почему, он сказал: - Нет, я должен подняться туда! - и показал на самый верх зубчатой башни. Нехотя уступила ему принцесса. В башне действительно не было ничего примечательного. И не было никаких богатств. В единственной комнатке, находившейся на самом верху, возле окна сидела девушка за пяльцами и вышивала. Манолис взглянул на нее и чуть не отшатнулся - до того она была безобразна. Только большие голубые глаза ее светились таким прекрасным светом, что, раз увидев, уже невозможно было их забыть. - Кто эта девушка? - шепотом спросил Манолис. - Это моя бедная родственница, - сказала принцесса, - я приютила ее из жалости. Она поселилась в башне и никуда не выходит, чтобы не встречать людей. Ведь она так безобразна!... Пока принцесса нашептывала все это Манолису, девушка, склонившись над пяльцами, продолжала, не останавливаясь ни на мгновение, вышивать. Казалось, она ничего не видела и не слышала. Под ее проворными пальцами на шелке возникла удивительной красоты птица. Но, когда девушка сделала последний стежок, птица вспорхнула и улетела в окно. Тогда девушка в горе заломила руки и с отчаянием воскликнула: - И эта улетела, как другие!... Так будет всегда!... - Эта несчастная заколдована! - сказала принцесса. - День за днем она терпеливо вышивает, потому что чары спадут с нее только тогда, когда она вышьет сто птиц... А они все с последним стежком улетают! - Но что тебе до всего этого? Лучше вернемся поскорее во дворец и посмотрим, как идут приготовления к свадьбе. Всю ночь не мог уснуть Манолис. Всю ночь мысль о несчастной девушке не выходила у него из головы. Рано утром, когда принцесса и ее слуги спали, юноша незаметно выскользнул из дворца и прокрался в башню. Девушка сидела за пяльцами и вышивала. Смущаясь, Манолис спросил ее: - Ты не устала все время вышивать? - О нет! - ответила девушка. - Я готова вышивать сколько угодно. Терпению моему нет конца. Лишь бы птицы не улетали. Но стоит мне сделать последний стежок, как все они оживают и летят прочь! Пораженный стоял Манолис, слушая ее печальный рассказ. Но что он мог сделать, чем помочь несчастной? Ведь колдовские силы были неподвластны ему. И все же он спрашивал себя: если нельзя ей помочь, то, быть может, найдется средство, способное хоть немного облегчить ее страдания? И он вспомнил о скрипке, о которой впервые забыл в этом дворце, полном роскоши и сокровищ. О, как торопился, как бежал Манолис за своей скрипкой! Не теряя ни минуты, он тут же вернулся с ней в башню. Никогда он так не играл. Никогда так не звучала его скрипка. Всю свою добрую душу, всю силу нежного, смелого сердца вложил Манолис в песню, которая лилась из-под смычка. И - о чудо! - птицы умолкли за стенами башни. Сначала они прислушались к звукам скрипки, потом подлетели к окну, потом вспорхнули в комнату и... стали садиться на вышивание. А Манолис все играл. Безобразное лицо заколдованной девушки озарилось каким-то странным светом: ведь при виде вернувшихся птиц в сердце ее зажглась надежда. И в это самое время снизу раздался голос принцессы. Она звала его, потому что наступило утро и должна была начаться свадьба. А Манолис все играл и играл. Он слышал принцессу, но он видел, как в нетерпении склонилась над своим вышиванием девушка, как ее лицо озаряет надежда. А птицы все влетали и влетали в комнату... Неожиданно дверь с шумом распахнулась - последний громкий стон издала скрипка. С яростью принцесса вырвала ее из рук юноши - и одновременно в башне раздался другой крик, полный счастья и радости. Это был голос Манолиса. Он увидел, как вдруг изменилась бедная вышивальщица. Блистая красотой, она поднялась со своего места и протянула принцессе платье. Сто птиц украшали его. - Возьми это платье! - сказала она принцессе. - По приказу твоего отца-колдуна я вышивала его уже много лет. Разве мог подумать он, человек с черным сердцем и черной душой, что найдется юноша, который согласится пренебречь богатством, властью, троном и даже твоей красотой ради бедной уродливой вышивальщицы! Твоему отцу было мало того, что он захватил все мои богатства, ему надо было еще отнять у меня и красоту и отдать ее тебе! Счастливый юноша взял за руки вышивальщицу, и они спустились в зал, где уже все было готово к свадьбе. Вот и отпраздновали свадьбу. А лучшей песней, украсившей праздник, была песня, которую пропела скрипка Манолиса в утренний час в бедной комнате на самом верху одинокой башни. Источник информации: https://peskarlib.ru/grecheskie-skazki/vyshivalschica-ptic/
Коллаж к сказке по мотивам картины: Чарльз Фредерик Ульрих (1858-1908). Девушка за вышиванием
По велению Ра-Солнца сыновья, взяв лук и стрелы, Вышли с ними в чисто поле и метнули за пределы. Полетели судьбоносно в край Алатыря у Хорса, А у Велеса* за горы, на трясучее болотце.
Одолень-трава на водах. Вдруг, на лист стрела упала, Отдыхая там, лягушка на листочке возлежала, Молвит слово, догадавшись: «Велес, быть твоей женою, Что завещано судьбою, не изменим мы с тобою,
Мы ещё от нежной зыбки предназначены друг другу, Отнеси в очаг отцовский обретённую подругу. Я – лягушка не простая, а болот лесных царевна, Среди вил** лесных живу я, заколдованная Скверной.
Пересилить злые чары, уготованные Змеем***, Я пока ещё не властна, и вдвоём мы не сумеем. Суждено мне находится в лягушачьей шкуре ныне, Пока время не наступит и заклятие не сгинет».
Взяв с собой лягушку, Велес во дворец отца Ра-Солнца Возвратился и в корзинке ждать оставил у оконца. Хорс привёл в дом Заряницу – раскрасавицу-невесту, Солнце-Ра с женой Амелфой в тот же день велели тесто
Замесить и караваи выпечь в печке. Чей вкуснее? Сшить ковры шелковой нитью, чья работа красивее? Умудрённые родные испытать невест решили, Чтобы жили их невестки с сыновьями в ладном мире.
И Вельмина оказалась очень ловкою хозяйкой – Над домашнею работой закружилась белой чайкой. Тут задумал Ра с женою пир устроить напоследок, Чтоб узнать, кто лучше пляшет, вяжет с мудрою беседой?
Шкурку сбросила лягушка и приехала в карете, Увидав, что её краше не узреть на белом свете, Обезумевший от счастья, Велес взял живую шкуру, Не раздумывая, бросил в печку огненную «сдуру»!
Вмиг почувствовал лихое!.. Тут лебёдкой прилетела, Перед Велесом представши, изрекла со вздохом дева: «Что ты сделал милый Велес, мне теперь не снять заклятья, Улечу отсели к Вию, в Нави тёмные объятья.
А твоё непослушанье породит проклятья злее, Но его проклятий силу мы пока не одолеем, И тебя настигнет кара судьбоносною порою – У тебя с Седуньи родом**** лада нет промеж собою.
Но запомни, что меж нами не бывать в мирах остуды, В череде перерождений обретём мы вновь друг друга, Жребий нам с тобой назначен, умирать и вновь воскреснуть В новой жизни. Жажди встречи на краю судьбы отвесной.
Улетела в царство Нави наречённая Вельмина, Сам же Велес Чудой – Юдой обратился в час постылый. Поселившись в чаще леса, чтоб не стать грозой округе, Удручённый горем Велес вспоминал свою супругу.
Подсказала Мати Макошь, что спадёт заклятье разом, Если девица полюбит судьбоносным его часом. Велес сватался к девицам, но они его боялись, Завсегда путём окольным обойти его старались.
Захотел однажды Велес дочку Ра-реки посватать Хоть любви он ведал чары, но она не виновата. И, убив себя от страха, Домна вдаль рекой уплыла… Так и шло, пока Звездинка***** всей душой не полюбила.
* Бог Велес – В следующем рождении в новой эпохе Велес стал Рамной (в русских народных балладах он звался князем Романом), сыном бога Ра и Коровы Амелфы, Хорс – его брат **Вилы - девы полубогини наподобие русалок с крыльями
Взмыл горячею волною Чёрный вихрь к чертогам Прави, Ураган разящим смерчем поднялся над пыльной Явью. Подхватив в объятья цепко нареченную Вельмину, Вихрь унёс её внезапно в Нави хмурую долину.
Коль завещано судьбою… Но не выполнено было – Овладели вмиг Вельминой Чёрной Нави злые силы, Унесли её в темницу, чтоб она покорней стала, На везенье Чёрнобогу Вию доля подыграла.
Тёмный князь решил Вельмину привести в свой дом женою И велел послушным слугам привести её с собою. Но слезами заливалась у открытого оконца Ясноокая Богиня, вспоминая терем Солнца.
Ширь лугов, дубрав сплетенья в мыслях вертятся родные В окруженье злой прислуги, волкодлаков в царстве Вия. Её холят и лелеют, как царицу одевают – Только сердце её плачет и по Велесу страдает.
Вий, любви познавши силу в Чёрной Нави отдалённой, Обрамляет её нежно драгоценною короной, День за днём души не чая её златом осыпает, Из каменьев ожерелья ей на шею надевает.
«Что грустишь в богатом замке? – наречённая Вельмина, Всё к твоим ногам я брошу, чтоб меня ты возлюбила, Чтобы в тереме с охоты с чувством ласково встречала И румяными устами меня сладко целовала!»
«Так негоже, Князь подземный! – мудро дева отвечала. Трёх годков дождаться надо, чтоб душою привечала». «Буть по твоему! Неволить силой я тебя не буду, Пролетят годочки быстро, и покинет дух остуда!»
Поскакал он лесом чёрным со своим железным луком, Пострелять мышей летучих, чёрных галок близоруких. Чтобы в замке не скучала наречённая Вельмина, Повелел служанкам деву развлекать в тиши унылой.
У оконца сев, Вельмина горько слёзы проливала И Седунью, матерь Вия, мимо шедши, увидала: «Что ж невестушка печальна, слёзы горькие роняешь, Аль соскучилась по дому, Светлый Ирий вспоминаешь?»
Отвечала ей Вельмина: «Гложет горькая кручина, Отмечают в Прави Светлой праздник Рода все едино». «Не печалься в нашем царстве имя Рода также славят, Род-Отец и мой родитель, Вия дед, хоть тут врагами.
Светлобоги, чернобоги… Ну а предок наш единый, Мы его усердно славим Чёрной навьею долиной. Ты покинь на время терем. Со служанками округу Посмотри, козёл мой верный тебе тоже станет другом!»
Все служанки при Вельмине вышли с нею. На пороге Опоив их зельем сонным, подготовилась к дороге. Отвязав коня Вельмина, убежать отсель решила И, козла зарезав, в жертву светлобогам положила.
Скачет радостно Вельмина, по полям, лесам дремучим, Мимо бурных горных речек, огибая горны кручи. На границе чёрной Нави речка огненная вьётся – Не пройти и не проехать, переплыть её придётся.
И о помощи взмолилась у снохи – речной русалки: «Помоги, сестрица, выплыть, укажи, где брод не жаркий!» Но хвостом махнув, русалка уплыла в чертог подводный… Вдруг, увидела Вельмина, Китоврас плывёт свободно.
Хорс с Зарницей к ней послали Китовраса с лодкой быстрой, Только Китоврас, узревши, в неё пламенно влюбился – Не нужны ему каменья, скатный жемчуг, кунья шубка, Дорогие самоцветы – перед ним краса-голубка!
Ясноокая Вельмина вмиг запала ему в душу, Коль женою стать захочет, её вывезет на сушу. Но серьёзную Вельмину его речи возмутили – Значит, бросить вражий полон злые силы запретили!
Коль её просватал Велес, для других закрыта дверца, Лишь о нём одном тоскуют все порывы её сердца. На Смородине вздымались грозно огненные волны – Вой звериный, грай вороний, слышен хрип коней проворных.
А погоня Чернобога уже мчится вдоль долины – Головой о камень острый ударяется Вельмина, Принимая смерть благую без сомнения и страха – Коль не быть с любимым мужем, лучше стать безмолвным прахом.
Там, где смерть нашла Вельмину, горки светлые вставали, Где упали её руки – бук и вязы вырастали, Кровь живая побежала по просторам тёплой речкой, А душа блуждает вечно в книге жизни бесконечной.
Сообщение отредактировал bragi - Воскресенье, 2020-09-27, 7:14 PM
Душа это нежность любви, Душа это страсти рассудка. Пути ее - к Богу - в яви, Как в сказке, из зайца вдруг утка, Из утки - небесная щука, Из щуки яйцо, в нём игла! В игле смерть Кощея - наука Духовная, тает в ней мгла!
Но где же царевич, искатель? Что ищет он в мире земном, Любовь иль царевну? Ах, скатерть, Что полнится пищей, вином! Сказки - жемчуга мира Книги Семи Морей
Сообщение отредактировал Шахерезада - Среда, 2023-04-26, 5:58 PM