|
8. Буддизм
|
|
| просто_Соня | Дата: Понедельник, 2020-03-30, 1:43 AM | Сообщение # 61 |
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
| Методологические аспекты буддизма. - Парибок
Полностью - тут:
http://psylib.ukrweb.net/books/_parib01.htm
...Будда же убеждал, что усматривать в чем-то "самость, себя" не то что неверно, а вредно. Это уже методическое указание.
=======================================
Направленность желаний
Полностью - тут:
http://yourbudda.info/drugie-statji.html?start=40
обет «Я делаю свои страдания своей радостью, я делаю страдания других своими страданиями».
Что такое сущностная Истина? Это то, что мы обязательно умираем. Это то, что мы обязательно болеем. Наконец, это то, что мы стареем. Разбить наголову эти три армии, или эти страдания, горе, печали, возникающие в душе, можно за счет осознания, за которым должно следовать сознательное устранение загрязнений души, сознательное накопление Заслуг. Это - базовое представление Махаяны о способе накопления Заслуг.
=======================
Шэн-янь Буддизм и искусство
Полностью - тут:
http://ki-moscow.narod.ru/litra/zen/sheng-yen/sheng-yen_63.htm
Наставник Шэн Янь
Десятая, высшая бхуми носит название «Облака Дхармы»; здесь бодхисаттва достигает ступени абхишеки (посвящения), вступает во множество великих самадхи и достигает других великих свершений.
Гунъань (яп. коан, буквально, прецедент, как в юриспруденции) –На этот вопрос можно ответить только если отбросить логику и рассудочное мышление и интуитивно разрешить «ощущение сомнения», которое породило этот вопрос. Термин гунъань часто используется как синоним хуатоу.
Парамита – «совершенство», или средство «достижения другого берега».
Пратьекабудда – последователь Хинаяны, тот, кто достиг просветления благодаря самостоятельному созерцанию двенадцати причин и условий.
Природа Будды – термин, обозначающий глубинную природу, лежащую в основе всего одушевленного и неодушевленного бытия. В действительности она необъяснима, так как находится вне всех описаний и всякой двойственности.
Пять скандх – пять категорий, или «груд», существования: форма, ощущение, восприятие, волеизъявление и сознание.
Самадхи –. В этой книге он обозначает расширенное ощущение «я», или «единое сознание» – единство сознания и тела, «я» и окружающего мира.
Сознаний безграничная четверка – доброта, сочувствие, радость, уравновешенность.
Татхагатагарбха – зародыш, или сокровищница Татхагаты, – потенциальная возможность достичь состояния Будды у каждого живого существа.
Хуатоу (яп. вато) – буквально, источник слов (до их произнесения), метод, использующийся в школе Чань для возбуждения ощущения сомнения. Последователь размышляет над такими затруднительными вопросами, как: «Что есть У?» – «Где я?» – «Кто повторяет имя Будды?» При этом он не опирается на свой опыт, логику или рассудок. Часто эти фразы взяты из гунъаней, а иногда они спонтанно придумываются самим практикующим. Термин хуатоу часто используется в том же значении, что и гунъань.
Четверка заслуг [Нирваны] – постоянство, блаженство, я, чистота.
Шесть парамит, или совершенств – даяние, нравственность, терпение, усердие, созерцание, мудрость.
Шифу (буквально «наставник-отец») – уважительное обращение ученика к наставнику.
Не важно, что написано. Важно - как понято.
|
| |
| |
| просто_Соня | Дата: Понедельник, 2020-03-30, 1:44 AM | Сообщение # 62 |
|
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
| Торчинов - Доктринальные тексты Махаяны (литература сутр)
Полностью - тут:
http://www.pscenter.ru/phelp-b....Id=5027
Буддийская традиция утверждает, что все махаянские сутры являются записью подлинных слов Будды, произнесенных им для своих наиболее совершенных учеников. Позднее эти тексты были сокрыты Буддой и пребывали в сокрытии до тех пор, пока не появились люди, способные понять их.
Хинаяна провозглашала: «Все, чему учил Будда, есть истина». Махаяна значительно изменила эту формулировку, и она приобрела вид: «Все, что истинно, и учил Будда» (то есть не только слова Будды истинны, но и всякие истинные слова есть слова Будды). Если же учесть, что в Махаяне Будда превращается в высший универсальный принцип, природу реальности как таковой, то вполне естественно, что его откровение не может ограничиваться периодом его земной жизни в виде Будды Шакьямуни, бывшего дотоле царевичем Сиддхартха Гаутамой. По существу, любой монах, любой йогин, испытавший состояние «пробуждения», истинность которого по определению имеет имманентный характер, то есть является вполне самоочевидной для обладающего данным опытом, мог рассматривать свое понимание и свое видение реальности как понимание и видение Будды. Таким образом, по меткому замечанию одного буддолога, Будда через пятьсот лет после своей кончины произнес во много раз больше речей и проповедей, чем за всю свою жизнь.
Само слово сутра означает нить, на которую нечто нанизывают (например, бусы или четки).
... В результате буддийские герменевтики разделили все сутры на две группы: сутры «окончательного значения» (нитартха) и сутры, «требующие интерпретации» (нейартха). К первой группе были отнесены сутры, в которых Будда прямо, непосредственно и недвусмысленно провозглашает свое учение, ко второй — тексты, которые могут быть определены как «искусные средства» (упая); в них Будда проповедует Дхарму иносказательно, приспосабливаясь к уровню понимания незрелых людей, подверженных заблуждениям и находящихся под влиянием различных лжеучений. И те и другие тексты были объявлены подлинными словами Будды, однако ценность текстов этих двух типов текстов все-таки признавалась различной.
Однако классификация сутр по принципу «нитартха — нейартха» отнюдь не решило всех проблем. По мере возникновения различных школ буддийской философии становилось ясно, что те сутры, которые одной школой объявлялись сутрами «окончательного значения», другая школа признавала лишь условно истинными, «требующими дополнительной интерпретации».
Интересно, что со временем в буддизме сформировалась даже так называемая «теория двух ночей», излагающаяся в некоторых сутрах. Согласно этой теории, от ночи пробуждения до ночи отхода в нирвану Будда вообще не произнес ни одного слова, но его сознание, подобное ясному зеркалу, отражало все проблемы, с которыми к нему приходили люди, и давало им безмолвный ответ, который они и вербализировали в виде разных сутр. Таким образом, доктрины всех сутр условны (конвенциональны) и имеют смысл лишь в контексте того «вопрошания», которое вызвало их к жизни.
Рассмотрим теперь основные типы махаянских сутр.
1. Сутры теоретического характера.
К этому типу можно отнести все: а) праджня-парамитские сутры, легшие в основу философии школы мадхьямака, б) такие тексты, как Ланкаватара сутра («Сутра о сошествии на Ланку») и Сандхинирмочана сутра («Сутра развязывания узла глубочайшей тайны»), легшие в основу учения школы йогачара. Иногда первая группа (связанная с мадхьямакой) называлась группой сутр «Второго Поворота Колеса Учения», а вторая группа (связанная с йогачарой) — группой сутр «Третьего Поворота». Эти названия связаны с доктриной, возникшей в рамках самих сутр «Третьего Поворота», о том, что Будда трижды провозгласил Дхарму, три раза «повернув» Колесо Учения: в первый раз, провозгласив учение о Четырех Благородных Истинах и причинно-зависимом происхождении (Хинаяна); во второй раз, открыв учение о пустоте и бессущностности всех дхарм (Махаяна); и в третий раз, объяснив доктрину «только лишь сознания».
Следующий этап формирования праджня-парамитской литературы — период создания своеобразных резюме, текстов, кратко обобщающих содержание больших сутр и выражающих как бы саму суть доктрины Запредельной Премудрости. Эти тексты кратки, лаконичны и чрезвычайно содержательны. Наиболее известны и даже знамениты два текста этого типа — «Ваджраччхедика праджня-парамита сутра» («Сутра о Запредельной Премудрости, отсекающей [неведение] алмазным [мечом]», более известная в Европе под неточным названием «Алмазная сутра») и «Праджня-парамита хридая сутра» («Сутра сердца Запредельной Премудрости», или «Сутра сердца»; само название этого текста указывает на то, что он воплощает в себе самую суть, «сердце» праджня-парамиты).
Каковы основные идеи праджня-парамитских сутр? Их можно обобщить следующим образом:
1. Бессущностна не только личность (пудгала найратмья), но и образующие ее (равно как и всю сферу опыта) элементарные психофизические состояния — дхармы (дхарма найратмья). Более того, наличие представления о самосущей единичности, или элементе, является источником всех заблуждений и корнем сансарического существования. Именно из соответствующего представления вытекают и все прочие ложные идеи — о вечном «я», душе, субстанциальной личности и другие.
2. Пребывание живых существ в сансаре иллюзорно. В действительности, все живые существа являются Буддами и изначально пребывают в нирване. Только неведение порождает мираж сансарического существования. Эту истину постигает бодхисаттва, осознавая, что с точки зрения абсолютной истины спасать некого и не от чего. И вместе с тем, руководствуясь этим знанием, он на уровне относительной истины стремится спасать эмпирически наличные живые существа. Для бодхисаттвы не существует представлений о «я», личности, душе и дхармах.
3. Будда не есть человеческое существо, пусть даже и совершенное в своей святости. Будда — синоним истинной реальности как она есть (бхутататхата), и глубоко заблуждается тот, кто думает опознать Будду по его физическим признакам.
4. Истинная реальность не может быть описана и обозначена. Она, в принципе, несемиотична и недоступна для языкового выражения. Все описываемое не есть реальность, и все реальное не может быть выражено в языке и представлении.
5. Истинная реальность постигается благодаря йогической интуиции, которая и есть праджня-парамита. Праджня-парамитские тексты предназначены для порождения в воспринимающем их человеке соответствующего состояния. Следовательно, если учесть невыразимую природу реальности, праджня-парамитская сутра есть текст, отрицающий сам себя.
Последний пункт особенно важен — праджня-парамитский текст — текст с психопрактическими функциями. Как показали еще в 70-е годы исследования эстонского буддолога Л. Мялля, праджня-парамита представляет собой объективацию в виде текста определенного «пробужденного» состояния сознания; в свою очередь, такой текст способен порождать аналогичное состояние сознания у человека, вдумчиво текст изучающего (состояние сознания — текст как его объективация — состояние сознания). Изложение материала в праджня-парамитских текстах тоже далеко от дискурсивной линейности: многочисленные повторы и ошеломляющие парадоксы специально предназначены для активного трансформирующего воздействия на психику воспринимающего текст человека. В качестве примера такого парадокса можно привести небольшую цитату из «Алмазной сутры»:
«“Субхути, когда Будда проповедовал праджня-парамиту, то она тогда была не праджня-парамитой. Субхути, как ты думаешь, проповедовал ли Татхагата какую-нибудь Дхарму?” Субхути сказал Будде: “Нет ничего, что проповедовал бы Татхагата”. — “Субхути, как ты думаешь, много ли пылинок в трех тысячах большой тысячи миров?” Субхути сказал: “Чрезвычайно много, о Превосходнейший в мире”. — “Субхути, о всех пылинках Татхагата проповедовал как о не-пылинках. Это и называют пылинками. Так Приходящий проповедовал о мирах как о не-мирах. Это и называют мирами. Субхути, как ты думаешь, можно ли по тридцати двум телесным признакам распознать Татхагату?” — “Нет, о Превосходнейший в мире, нельзя по тридцати двум телесным признакам распознать Татхагату. И по какой причине? Татхагата учил о тридцати двух признаках как о не-признаках. Это и называют тридцатью двумя признаками”».
В этом фрагменте диалога между Буддой и его учеником Субхути, который, собственно, и образует эту сутру, последовательно проводится одна мысль: в опыте мы имеем дело не с реальностью, а с ее наименованиями, то есть ментальными конструктами (викальпа, кальпана), подменяющими для нас реальность как она есть, и эта подлинная реальность незнакова (несемиотична) по своей природе, она запредельна наименованию.
А парадоксальность «Сутры сердца праджня-парамиты» выражается кощунственным для традиционалиста-хинаяниста отрицанием реальности Четырех Благородных Истин («нет ни страдания, ни причины страдания, ни прекращения страдания, ни пути»), звеньев цепи причинно-зависимого происхождения — все они «пусты», они «бессамостны» и т. п. Чтобы понять, насколько шокирующе звучала эта сутра для буддиста, жившего полтора тысячелетия назад, представьте себе христианский текст, в котором Христос провозглашает, что нет ни Бога, ни сатаны, ни ада, ни рая, ни греха, ни добродетели, и т. д.
Именно психопрактическая функция праджня-парамитских сутр отличает их от других канонических текстов Махаяны, близких к ним по содержанию и учению, но организованных по-другому (то есть излагающих то же учение вполне линейно и дискурсивно, без гротеска и парадоксов).
Другая группа «теоретических сутр» связана с происхождением другой философской школы Махаяны — йогачары. Это, прежде всего, Сандхинирмочана сутра и Ланкаватара сутра.
«Сандхинирмочана сутра» («Сутра развязывания узлов глубочайшей тайны»)
основным принципом этого учения является тезис, согласно которому «все три мира суть только лишь сознание» (виджняптиматра). сама эта формулировка впервые дается в другой сутре — Дашабхумика сутре («Сутре о десяти ступенях [пути бодхисаттвы]»). Далее «Сандхинирмочана» весьма систематично излагает основы учения школы йогачара.
«Ланкаватара сутра» во многом является антиподом «Сандхинирмочаны» если «Сандхинирмочана» — одна из самых систематичных и целостных сутр, то «Ланкаватара» — одна из самых беспорядочных и даже несколько путаных и противоречивых. По-видимому, существующий ныне текст является результатом неоднократного переписывания и механического соединения разных редакций и вариантов этого памятника. По своему учению «Ланкаватара», также содержащая весьма интересные и глубокие философские пассажи, тоже тесно связана с учением йогачаринов, однако она, в отличие от «Сандхинирмочаны», излагает не только основы классической йогачары, но и содержит в себе содержательный пласт, отражающий доктрину Татхагатагарбхи — учения о единой для всех существ природе Будды. Дополнительная (десятая) глава этой сутры, известная как «Сагатхакам», содержит некоторые доктрины, вступающие в противоречие с нормативным буддийским пониманием принципа анатмавады. Не исключено, что древние переписчики просто по ошибке вложили в уста Будде заявления оппонентов буддизма, тезисы которых опровергаются в других частях сутры.
Доктрина Татхагатагарбхи провозглашает, что каждое живое существо по своей природе есть Будда и эта природа лишь должна быть реализована, переведена из потенциального состояния в актуальное. Вместе с тем, Татхагатагарбха есть также синоним реальности как она есть, причем утверждается, что эта реальность наделена неисчислимым количеством благих качеств, противоположным качествам сансары.
2. Сутры доктринального (религиозного) характера.
К сутрам доктринального характера можно отнести тексты, посвященные изложению религиозной доктрины Махаяны (путь бодхисаттвы, учение о природе Будды и т. п.). Наиболее ярким представителем этого типа сутр является Саддхарма пундарика сутра («Сутра лотоса благой Дхармы», или «Лотосовая сутра»). Это достаточно ранний (около II в. н. э.) текст, представляющий собой компендиум махаянского учения. Его основные темы: учение об искусных методах бодхисаттвы (иллюстрирующееся уже приводившейся ранее притчей о горящем доме), доктрина всеобщего освобождения и понимание Будды как вечного надмирного начала.
Другой важной доктриной «Лотосовой сутры» является учение о Вечном, или Вселенском, Будде. В нем Будда Шакьямуни провозглашает, что он был пробужден изначально, прежде всех времен, и вся его земная жизнь (рождение в роще Лумбини, уход из дома, аскеза, обретение пробуждения под Древом Бодхи и грядущий уход в нирвану в Кушинагара) есть не что иное, как искусный метод, «уловка» (упая), необходимая для того, чтобы люди знали, какому пути им надлежит следовать.
Для «Лотосовой сутры» характерен специфический повествовательный стиль, обилие образов, притч и метафор, а также достаточная простота и прозрачность авторской мысли.
Согласно учениям как школы Тяньтай/Тэндай, так и Нитирэн-сю, в «Лотосовой сутре» Будда выразил наивысшую и совершеннейшую Дхарму, изложив ее к тому же наиболее понятным образом как для интеллектуалов, так и для простых людей. Это обстоятельство, далее утверждают представители этих школ, сделало данную сутру не только самой глубокой, но и самой универсальной из всех сутр Махаяны. Отметим также, что упоминавшуюся ранее «Махапаринирвана сутру» (выражающую доктрину Татхагатагарбхи) те же школы рассматривали в качестве финальной сутры, подтверждающей обетование «Сутры лотоса благой Дхармы». Что же касается влияния «Лотосовой сутры» на японскую классическую литературу, то его просто трудно переоценить.
3. Сутры девоционального (культового) характера.
Именно содержание девоциональных сутр и сейчас определяет характер массовой религиозности и религиозного культа в странах распространения махаянского буддизма. Именно эти тексты дают нам представление о том, во что верят и чего чают простые верующие — буддисты, не искушенные в тонкостях философии и доктрины.
Среди этих сутр особенно выделяются три сутры, связанные с почитанием Амитабхи — Будды Бесконечного Света.
Но прежде чем говорить об их содержании, необходимо сказать несколько слов о махаянской концепции «полей Будды», или «земель Будды» (они же «чистые земли»). Как уже отмечалось, буддийская космология учила о существовании бесчисленного множества тройственных параллельных миров, во всем подобных нашему миру Саха. Махаяна пошла дальше по пути развития этой идеи. Махаянские сутры утверждают, что некоторые из этих миров были как бы «очищены» трудами Будд и бодхисаттв, превратившись в своего рода райские земли, населенные только святыми, бодхисаттвами и Буддами. Такие миры и получили название «полей Будды» (буддха кшетра). Кроме того, к «полям Будды» относились и некие миры, «искусственно» созданные Буддами магическим образом для превращения их в такие же райские обители. «Полей Будды» чрезвычайно много, но только одно из них имеет совершенно особое значение в силу специфики обетов создавшего это «поле» Будды; это и есть «Земля Блаженства» Амитабхи.
Но из всех обетов Амитабхи особую важность приобрел один: а именно его обещание, что любой человек независимо от его поступков непременно обретет рождение в Земле Блаженства, если будет полностью уповать на Амитабху и с нерушимой верой повторять его имя. Может возникнуть вопрос о том, что же в таком случае происходит с законом кармы. Он продолжает действовать, хотя и трансформируется, в силу великих обетов Будды и энергии его великого сострадания. Например, убийца, уверовавший в Амитабху, после смерти не попадет в ад, но он пробудет в бутоне лотоса столько времени, сколько нужно для исчерпания дурной кармы, содеянной убийством. После же своего рождения в Сукхавати он долгое время не будет допущен в сообщество святых и долго будет лишен возможности лицезреть Будду Амитабху.
Культ Амитабхи и его Чистой Земли оказался признанным во всем мире махаянского буддизма (есть сведения, что даже такой великий философ, как Васубандху, на склоне лет предался почитанию Будды Бесконечного Света), а в Китае и Японии появились даже школы, проповедовавшие веру в Амитабху и его великие силы как главный путь к освобождению. В XII веке она попала в Японию, где быстро приобрела еще более радикальный характер: монах Синран реформировал ее, создав собственно японскую школу «Истинной веры Чистой Земли» (Дзёдо син-сю), которая и сейчас является самой популярной в Японии ветвью буддизма
Синран учил, что ныне люди выродились и им более недоступны сложные формы йогической медитации, принятые в других школах буддизма. Поэтому единственный путь к спасению для них — вера в Амитабху и его спасительные силы. Более ничего не нужно — ни длинных молитв, ни сложных методов созерцания, ни знания философии, ни даже соблюдения монашеских обетов — все заменяет пламенная вера. Теперь нельзя спастись своими силами (дзирики), к чему призывают остальные школы буддизма; единственный верный путь — положиться на силы другого (тарики), то есть всемогущего Будды Амитабхи.
Примечания
Слово «гарбха» полисемично и означает одновременно и «зародыш», «эмбрион», и «утроба», «лоно», «матка», «хорион». Следовательно, термин Татхагатагарбха означает и «зародыш [состояния] Будды», и «лоно, или вместилище Будды».
Не важно, что написано. Важно - как понято.
|
| |
| |
| просто_Соня | Дата: Понедельник, 2020-03-30, 1:46 AM | Сообщение # 63 |
|
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
| Буддизм. Энциклопедия - Лактионов
Полностью - тут:
http://www.e-reading.biz/book.php?book=141388
Оглавление
Предисловие . ЦВЕТОК «ВЕДИЙСКОЙ НОЧИ»
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ . БУДДА ШАКЬЯМУНИ
Глава 1 . СИДДХАРТХА ГАУТАМА
Глава 2 . ЧЕТЫРЕ БЛАГОРОДНЫХ ИСТИНЫ: основы буддийского учения
Глава 3 . САНГХА: буддийское монашество
ЧАСТЬ ВТОРАЯ . ТРИ ПУТИ К ПРОСВЕТЛЕНИЮ
Глава 4 . БУДДИЗМ НИКАЯ
Глава 5 . МАХАЯНА
Глава 6 . МАНТРЫ И ТАНТРЫ: буддизм Ваджраяны
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ . НАЦИОНАЛЬНЫЕ ФОРМЫ БУДДИЗМА
Глава 7 . КИТАЙСКИЙ БУДДИЗМ: чань и другие
Глава 8 . БУДДИЗМ ЯПОНИИ И КОРЕИ
Глава 9 . ТИБЕТСКИЙ БУДДИЗМ: заповедник духовности
Заключение . БУДДИЗМ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ
«Да внимая — все уразумеют.
Чувствами, и мыслями, и духом
Властвует закон рожденья — смерти.
Раз себя узнаешь и узнаешь
Путь, который указуют чувства,
Места нет для „Я“ тогда, ни почвы,
Чтобы это „Я“ образовать;
Все нагромождения печали,
Скорби жизни, боль и скорби смерти
Видишь как неотделимость тела,
Тело же увидишь не как „Я“
И для „Я“ не узришь в теле почвы:
В этом есть великое открытье,
В этом есть бессмертный ключ покоя,
В этом бесконечность тишины.
Это мысль о самости — источник,
Что несчетность болей порождает,
Мир, как бы веревками, связует,
Знай, что „Я“ не свяжешь, — нет и пут.
Свойства „Я“ узнав, порвешь веревки,
Размыкаясь — цепи исчезают,
Это узришь — вот освобожденье,
Да погибнет ложный помысл „Я“!
Те, что „Я“ поддерживают в мысли,
Или говорят, что „Я“ есть вечно,
Или говорят, что погибает, —
Если взять пределы — жизнь и смерть, —
Заблужденье их весьма прискорбно.
Если „Я“ не длится, — плод стремленья,
Достиженье, также погибает,
Раз не будет После — плод погиб;
Если ж это „Я“ не погибает, —
В средоточьи смерти и рожденья
Тождество одно лишь есть, пространство,
Что не рождено и не умрет.
Если это „Я“ есть в их понятьи,
Значит, все живое есть едино:
Есть во всем такая неизменность,
Самосовершенная, без дел».[6]
У Хорхе Луиса Борхеса имеется такое замечание: «Что значит быть буддистом? Быть буддистом — значит не понимать, поскольку понимание может прийти в считанные минуты, а чувствовать Четыре благородных истины и восьмеричный путь… Я думаю, важно представлять себе буддизм не как собрание легенд, а как дисциплину, дисциплину, для нас достижимую, которая не требует аскетизма. Она позволяет не отказываться от плотской жизни. Что от нас требуется — это медитация, медитация не о совершенных грехах, а о прошлой нашей жизни. Для меня буддизм не музейный предмет — это путь к спасению. Не для меня — для миллионов людей».
Конечно, в этих словах легко обнаружить формальные несоответствия буддийской доктрине, однако дух буддизма они передают — и раскрывают причины долговечности и популярности этого вероучения. Буддизм не принуждает и не подчиняет. Буддизм не требует, а лишь советует. Буддизм вовсе не пессимистичен, вопреки утверждениям европейских философов (достаточно вспомнить Артура Шопенгауэра, Освальда Шпенглера, назвавшего буддизм «религией усталости», или Владимира Соловьева, искренне полагавшего, что буддизм стремится к смерти[7]). Пожалуй, из великих философов Европы к пониманию буддизма ближе всего подошел Фридрих Ницше: «Буддизм есть возврат к миру и веселости, к диете духа… Ясность духа, спокойствие, отсутствие желаний как высшая цель — вот чего хотят и чего достигают. Буддизм не есть религия, в которой лишь стремятся к совершенству: совершенное здесь есть нормальный случай. Буддизм есть единственная истинно позитивистская религия, встречающаяся в истории; даже в своей теории познания (строгом феноменализме) он не говорит: „борьба против греха“, но, с полным признанием действительности, он говорит: „борьба против страдания“.
СИДДХАРТХА ГАУТАМА
Имя с ликом родились от знанья,
Как зерно идет в росток и в лист,
Знанье же из имени и лика,
Эти два сплетаются в одно;
Ашвагхоша. Жизнь Будды
Ашвагхоша легенду о рождении Будды излагает так: бодхисаттва чудесным образом «материализовался» в зародыше, который зрел в теле супруги царя, Майи.[9]
Дух снизошел и в чрево к ней вошел,
Коснувшись той, чей лик — Царица Неба,
Мать, матерь, но свободная от мук,
Свободная от заблуждений Майя…
Широко известно предание о видении, которое посетило царицу накануне рождения Будды: Майе приснилось, что в ее бок вошел белый слон с шестью бивнями. По другой версии, слон не входил в бок царицы, а указывал бивнями на блистающую звезду в небесах.
«В эту ночь царица Майя, супруга царя Шуддходаны, разделявшая ложе его, увидела дивный сон. Ей приснилась на небе звезда, блистающая шестью, в розовом сиянии, лучами. На ту звезду указывал ей слон с шестью клыками, белый как молоко. И та звезда, пролетев воздушное пространство, наполнив ее своим светом, проникла в ее недра.
До самых глубоких пещер проникла радость царицы, как теплый солнечный луч, трепещущий в золотистой тьме лесов, в самые глубины земли достиг тихий шепот: „О вы, усопшие, ждущие новой жизни, вы, живущие, долженствующие умереть, восстаньте, внимайте и надейтесь: Будда родился!“
Когда наутро царица рассказала о своем видении, убеленные сединами снотолкователи объявили: „Сон хорош: созвездие Рака теперь — в соединении с солнцем: царица на благо человечества родит сына, святого младенца удивительной мудрости: он или даст людям свет знания, или будет править миром, если не презрит власть“.
В известной степени Будда повторяет поступок Вишну, но он и превосходит своего «предшественника», поскольку делает семь шагов: три шага Вишну создают три сферы бытия — небо, землю и преисподнюю, а семь шагов Будды суть создание семи небесных сфер, олицетворяющих духовное развитие, вознесение над земным, выход за пределы «юдоли страданий».
Между Вишну и легендарным Буддой существуют и другие параллели. Особенно это касается «позднего» Вишну, образ которого запечатлен в брахманах и пуранах. В брахманах Вишну постепенно приобретает статус верховного божества, который получает окончательное оформление в пуранах, прежде всего в «Вишну-пуране», где, к примеру, говорится: «Тот, кто ублажает Вишну, обретает все земные радости, место на небесах и, что лучше всего, окончательное освобождение (курсив наш. — Ред.). Яма, царь мертвых, произносит в той же пуране такие слова: Я господин всех людей, кроме вишнуитов. Я был поставлен Брахмой, чтобы обуздывать людей и соразмерять добро и зло. Но тот, кто почитает Хари (Вишну. — Ред.), неподвластен мне. Тот, кто своим святым знанием поклоняется лотосоподобной стопе Хари, освобождается от бремени грехов».
Буддийские мотивы слышны и в известном мифе о мудреце Маркандее, который в течение многих тысяч лет предавался благочестивым размышлениям, совершал жертвоприношения и аскетические подвиги и в награду пожелал узнать тайну происхождения вселенной. Его желание мгновенно исполнилось: он очутился у изначальных вод, простиравшихся, насколько хватало взгляда; на этих водах спал человек, чье огромное тело светилось собственным светом и озаряло тьму. Маркандея узнал Вишну и приблизился к нему, но в этот миг спящий открыл рот, чтобы сделать вдох, и проглотил мудреца. Тот очутился в зримом мире, с горами, лесами и реками, с городами и селениями, и решил, что все виденное им прежде было сном. Маркандея странствовал еще несколько тысяч лет и обошел всю вселенную, но так и не узнал тайну ее возникновения. А однажды он заснул и снова очутился у изначальных вод, где увидел перед собой мальчика, спавшего на ветке баньяна; от мальчика исходило ослепительное сияние. Пробудившись, мальчик открыл Маркандее, что он — Вишну и что все мироздание есть проявление божества: «О Маркандея, от меня исходит все, что было, есть и будет. Повинуйся моим вечным законам и странствуй по вселенной, заключенной в моем теле. Все боги, все святые мудрецы и все живые существа пребывают во мне. Я — тот, кем проявляется мир, но чья майя (иллюзорность бытия. — Ред.) остается непроявленной и непостижимой».
При этом сама легенда о Будде, разумеется, становилась с годами все богаче и расходилась буквально по всему миру: она достигла даже Византии — естественно, все имена подверглись неизбежному искажению, — где стала известна как легенда о царевиче Иосафате (то есть Бодхисаттве) и отце его Авенире. Более того, под именем Иосафат Будда Шакьямуни был канонизирован византийской церковью — и оказался включенным в православные святцы!
Глава 2 ЧЕТЫРЕ БЛАГОРОДНЫХ ИСТИНЫ: основы буддийского учения
Есть одно лишь Страдание, — нет того, кто страдает;
Нет того, кто существует, — есть одно лишь Существование;
Есть Нирвана, но нет того или той, кто ее взыскует;
Есть путь, но нет того или той, кто по нему идет.
Висуддхимагга
«Вот, бхикшу, благая истина о том, что существует страдание (духкха). Рождение — страдание, старость — страдание, болезнь — страдание, смерть — страдание, соединение с тем, что неприятно, — страдание, разъединение с тем, что приятно, — страдание; когда нет возможности достичь желаемого — это тоже страдание.
Вот, бхикшу, благая истина о том, что страдание имеет свою причину. Это жажда, ведущая к перерождению, связанная с наслаждением и страстью, находящая удовольствие то в одном, то в другом. Жажда бывает трех видов: жажда чувственных удовольствий, жажда перерождений и жажда существования.
Вот, бхикшу, благая истина о том, что страдание может быть уничтожено. Это уничтожение жажды и полное уничтожение страсти, отказ от них, отречение от них, освобождение от них, отвращение от них.
А вот, бхикшу, благая истина о том, что существует путь, ведущий к уничтожению страданий».
(«Дхармачакраправартана-сутра»).
Согласно канону, Будда постиг эти истины трижды: сначала он «увидел» их, затем «применил» и наконец осознал их таким образом, что «ему больше нечего было узнавать о них». Это «троичное постижение» соответствовало трем поворотам Колеса Дхармы, почему проповедь в Бенаресе также называют «Приведением в движение Колеса Дхармы».
Страдание — неотъемлемая характеристика бытия. «Это страдание не есть результат некоего грехопадения и утраты изначального рая. Подобно самому бытию, страдание безначально и неизменно сопровождает все проявления бытия.
Конечно, буддисты отнюдь не отрицают того обстоятельства, что в жизни есть и приятные моменты, сопряженные с удовольствием, однако само это удовольствие (сукха) не является противоположностью страданию, а как бы включено в страдание, являясь его аспектом. Дело в том, что ни одно из возможных „мирских“ состояний не является полностью удовлетворительным. Мы находимся в постоянной неудовлетворенности, постоянной фрустрации. Мы можем испытать сильное физическое или даже духовное (например, эстетическое) наслаждение и готовы при этом даже воскликнуть: „Остановись, мгновение!“ Но мгновение не останавливается, наслаждение заканчивается, и мы страдаем, оттого что оно ушло, стремимся вновь испытать его, но безуспешно, отчего мы страдаем еще сильнее. Или наоборот: мы стремимся к чему-то, возможно, посвятив этому всю свою жизнь. И вот мы достигли цели, но нас постигает горькое разочарование — плод оказался не столь сладким, как нам представлялось, а жизнь утрачивает смысл, потому что цель достигнута, а более стремиться не к чему. И наконец, всех нас ждет смерть, которая делает все наши удовольствия и наслаждения конечными и преходящими. Но и это еще не все. Мы не только страдаем, но мы также все время оказываемся в ситуации страдательности, пассивного претерпевания. По видимости — человек сам кузнец своего счастья, но в действительности, будучи опутан клубком причинно-следственных отношений и связей, он не столько кует, сколько сам пребывает под молотом причинности на наковальне следствий. Говоря о страдании, буддизм отнюдь не ограничивается человеческим уделом. Страдают животные. Неисчислимы страдания обитателей адов, страдают от никогда не удовлетворяемых влечений голодные духи — преты. Даже божества тоже страдают. Им приходится воевать с демонами-асурами, им ведом страх смерти, поскольку они также рождаются и умирают, хотя срок их жизни огромен. Короче говоря, нет такой формы жизни, которая не была бы подвержена страданиям. Страдание абсолютно, удовольствие весьма и весьма относительно» (Торчинов).
Причиной страдания является желание, влечение, шопенгауэровская «воля к жизни». «При этом влечение понимается буддизмом максимально широко, ибо в это понятие включается и отвращение как оборотная сторона влечения, влечение с противоположным знаком. В основе жизни — влечение к приятному и отвращение к неприятному, выражающееся в соответствующих реакциях и мотивациях, базирующееся на фундаментальном заблуждении, или неведении (авидья), выражающемся в непонимании того, что суть бытия есть страдание. Влечение порождает страдание, если бы не было влечений и жажды жизни, то не было бы и страданий» (Торчинов). А стержнем, основой, регулятором «воли к жизни» является закон кармы.
В переводе с санскрита слово «карма» означает «деяние, поступок». Представления о карме существовали в индийской культуре с древнейших времен. В упанишадах эти представления получили дополнительное развитие; так, в «Брихадараньяка-упанишаде» читаем: «И когда они говорили, то говорили о деянии; когда восхваляли, то восхваляли деяние. Поистине человек становится добрым от доброго деяния, дурным — от дурного». А «Чхандогья-упанишада» добавляет: «Подобно тому как гибнет здесь мир, приобретенный деянием, так же гибнет мир, приобретенный добрым деянием. И те, которые уходят отсюда, не познав Атмана (индивидуального психического начала, „души“. — Ред.) и этих истинных желаний, не способны действовать, как желают, во всех мирах. Те же, которые уходят отсюда, познав Атмана и эти истинные желания, способны действовать, как желают, во всех мирах».
Карма — не просто действие (если таковое вообще возможно), а действие, непременно имеющее последствие. Совокупность действий, совершенных человеком при жизни, дает результат — необходимость следующего рождения, причем в воплощении, которое определяется кармой, благой или дурной. Эта череда перерождений называется сансарой («круговорот»); подобно идее кармы, представление о сансаре — весьма древнее, однако окончательно оформилось оно именно благодаря буддизму и джайнизму. Как писал Е. А. Торчинов: «Главной характеристикой сансары является страдание, проистекающее из влечений и хотений. Поэтому все религии Индии (буддизм, индуизм, джайнизм и отчасти даже сикхизм) ставят своей целью освобождение, то есть выход из круговорота сансары и обретение свободы от страданий и страдательности, на которые обрекает сансарическое существование любое живое существо. Сансара безначальна, то есть ни у одного существа не было абсолютно первой жизни, оно пребывает в сансаре извечно. А следовательно, сансарическое существование чревато также повторяемостью ситуаций и ролей, мучительным однообразием циклической воспроизводимости одного и того же содержания. Поэтому если человек материалистического или просто безрелигиозного западного воспитания может найти в идее перерождений даже что-то привлекательное, то для индийца она сопряжена с чувством несвободы и мучительной порабощенности, вызывающей потребность в освобождении из этой круговерти. Учение о карме и сансаре возникло еще в добуддийский период в рамках поздневедийского брахманизма (по-видимому, не позднее VIII–VII вв. до н. э.), но именно буддизм тщательно разработал его, четко артикулировал, сделал формообразующей частью своего учения и уже в завершенном виде вновь „передал“ индуизму».
Перерождение, определяемое кармой, возможно в одной из шести форм — божество (дева), демон (асура),[17] животное, голодный дух (прета), обитатель ада и человек. Эти шесть форм подразделяются на «счастливые» (человек, божество, демон) и «несчастливые» (прета, обитатель ада, животное). При этом все формы, кроме человека, лишь пожинают в текущем воплощении плоды своих деяний в предыдущих жизнях; только человек способен порождать карму, нести ответственность за свои поступки. Вдобавок человеческая форма рождения наиболее благоприятна, поскольку только человек способен к освобождению от круговорота сансары, только человек способен выйти из круговращения рождений-смертей и обрести вечное блаженство.
Позднее идея кармы получила развитие в доктрине причинно-зависимого происхождения (пратитья самутпада). По замечанию Е. А. Торчинова, «эта теория чрезвычайно важна, поскольку она, по существу, превратилась в основополагающий методологический принцип буддийской мысли». Согласно доктрине пратитья самутпада, все этапы человеческой жизни (ниданы) причинно обусловлены, причем эта обусловленность изначальна, вечна и является таким же неотъемлемым свойством бытия, как и страдание.
Не важно, что написано. Важно - как понято.
|
| |
| |
| просто_Соня | Дата: Понедельник, 2020-04-06, 5:54 AM | Сообщение # 64 |
|
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
| Этапов-нидан насчитывается двенадцать:
1. Прошлая жизнь (промежуток между смертью и новым рождением — антарабхава).
2. Неведение (авидья, незнание Четырех благородных истин).
3. Импульсы (самскара, побуждают умершего к новому рождению).
4. Сознание (виджняна, неоформленное, аморфное).
5. Имя и форма (нама-рупа, характеристики конкретного человеческого существа).
6. Способности (индрия, органы чувственного восприятия, в том числе ум — манас).
7. Соприкосновение (спарша, органы чувств воспринимают мир).
8. Чувство (ведана, чувство приятного, неприятного или нейтрального.
9. Влечение, страсть (тришна, причем это влечение может быть положительным и отрицательным (отвращение)).
10. Жизнь, бытие (бхава).
11. Новое рождение (джати).
12. Старость и смерть (джала-марана).
Е. А. Торчинов, иллюстрируя доктрину пратитья самутпада, приводил такой пример:
«На тибетских танка (религиозных картинах, иконах) эта доктрина получает чрезвычайно наглядное воплощение, органично соединяясь с учением о карме и формах рождений. Подобного рода картины носят название бхава-чакра („колесо бытия“) и представляют собой следующее. Представьте себе три концентрические окружности. В центральном (самом маленьком) круге изображены три животных: свинья, змея и петух. Они как бы ухватились за хвосты друг друга и пустились в бег по кругу (как белка в колесе), приводя в движение все „колесо бытия“. Изображенные животные суть невежество (моха), гнев (рага) и страсть (двеша) — три базовых аффекта (клеша), как бы лежащие в основе сансарического существования (в текстах к ним иногда добавляются еще зависть и гордыня).
Внешний относительно этого большой круг разделен на пять секторов, соответствующих пяти мирам рождений живых существ (обычно боги и титаны-асуры изображаются в одном и том же секторе); он содержит сцены жизни каждого типа существ.
И наконец, последний, узкий круг, образующий как бы обод колеса, разделен на двенадцать сегментов, соответствующих двенадцати ниданам цепи причинно-зависимого происхождения. Каждой нидане соответствует символическое изображение. Например, неведение символизируется изображением человека, в глаз которого попала стрела, импульсы-санскары — фигурой гончара, лепящего горшки на своем гончарном круге, сознание — обезьяной, прыгающей с ветки на ветку (сознание неустойчиво и склонно перескакивать с одного объекта на другой), имя и форма — двумя людьми, плывущими в одной лодке, шесть способностей восприятия — домом с шестью окнами, соприкосновение органов чувств с их объектами — совокупляющейся четой и так далее.
Все это „колесо бытия“ держит в своих лапах, как бы обнимая его, страшный монстр, символизирующий страдание как главное свойство сансарического бытия. Вне колеса в верхнем углу картины обычно изображается Будда (или монах), указывающий перстом на сияющий круг около него — символ нирваны, состояния, свободного от страданий».
Третья благородная истина — истина о преодолении страдания, освобождении от страдания, прерывании череды рождений и смертей. Будда утверждал, что существует состояние, в котором страдания нет, — это нирвана (ниродха). Слово «нирвана» восходит к санскритскому корню «нир» со значением «угасание»; но что такое нирвана в его понимании, Будда прямо не объяснял. (Надо отметить, что как такового объяснения нет и по сей день.[18]) Достичь нирваны возможно и при жизни, но истинная нирвана (паранирвана) достигается лишь после смерти, причем состояние это из всех воплощений живого доступно только человеку — ни богам, ни демонам, ни животным к нирване даже не приблизиться.
Паранирвана — состояние высшего блаженства, в котором нет ни смерти ни жизни; о нем нельзя сказать ничего определенного (кроме того, чем оно не является). Все «внутренние» буддийские определения нирваны исключительно косвенны, а западное, рациональное восприятие этой доктрины кратко выразил М. Элиаде: «Путь Будды — это путь превращения „Я“ в ничто и, как следствие, превращение в ничто явлений окружающего мира». По уточнению Е. А. Торчинова, «даже психологически правильнее ничего не говорить о нирване, чем сравнивать ее с чем-то нам известным, ибо иначе мы немедленно сконструируем „нашу“ нирвану, создадим некий ментальный образ нирваны, вполне неадекватное представление о ней, привяжемся к этому представлению, сделав, таким образом, и нирвану объектом привязанности и источником страдания. Поэтому Будда и ограничивался самыми общими характеристиками нирваны как состояния, свободного от страданий, или как состояния высшего блаженства. Впоследствии буддисты разработают много разных концепций нирваны, но признание ее внезнаковой, несемиотичной природы останется в буддизме навсегда».
В знаменитых «Вопросах Милинды», внеканоническом буддийском памятнике, представляющем собой диалог царя Милинды (Менандра) и мудреца Нагасены, о нирване говорится так:
«— Точно так же, государь, можно описать стезю, ведущую к осуществлению нирваны, но нельзя указать причину порождения нирваны, ибо это несложенная дхарма.
— Итак, нирвана несложенна, почтенный?
— Да, государь, несложенна нирвана, ничем не создана. О нирване, государь, нельзя сказать, что она ставшая, или неставшая, или породима, или прошлая, или будущая, или нынешняя, или воспринимаема зрением, или воспринимаема слухом, или воспринимаема обонянием, или воспринимаема вкусом, или воспринимаема осязанием.
— Если, почтенный Нагасена, нирвана ни ставшая, ни неставшая, ни породима, ни прошлая, ни будущая, ни нынешняя, ни воспринимаема зрением, ни воспринимаема слухом, ни воспринимаема обонянием, ни воспринимаема вкусом, ни воспринимаема осязанием, то тогда, почтенный Нагасена, на нирвану вы ссылаетесь как на некую несущую дхарму (см. ниже. — Ред.). Нет нирваны.
— Есть нирвана, государь. Умом воспринимаема нирвана. Чистым, возвышенным, прямым, не корыстным, свободным от помех умом истинно делающий арийский слушатель видит нирвану.
— Но какова нирвана, почтенный? Приведи мне какой-либо проясняющий дело пример, вразумительное обоснование, насколько вообще можно прояснить примером какую-либо сущую дхарму.
— Скажи, государь, ветер есть?
— Да, почтенный.
— Ну-ка, государь, опиши мне ветер: каковы его цвет и очертания, маленький он или большой, длинный или короткий?
— Невозможно, почтенный Нагасена, показать ветер. В руки ветер не дается, и его не пощупаешь. Но ветер таки есть.
— Если, государь, невозможно показать ветер, то ветра, стало быть, и нет.
— Я знаю, почтенный Нагасена, что есть ветер, это [знание] проникает мне в сердце, но показать ветер я не могу.
— Вот точно так же, государь, нирвана есть, но указать цвет или очертания нирваны невозможно».[19]
O том, как достичь нирваны, гласит четвертая благородная истина — иначе истина Восьмеричного благородного пути. Сам Будда говорил об этом пути так: «Этот благой восьмеричный путь таков: правильные (полные, всеохватные) взгляды (драшти), правильные намерения (самкальпа), правильная речь (вач), правильные действия (карманта), правильный образ жизни (аджива), правильные усилия (вьямана), правильное осознание (смрити) и правильное сосредоточение (самадхи)». Позднее эти восемь «правильных» этапов были разделены на три категории: Путь мудрости (праджня) — правильные взгляды и правильные намерения; Путь соблюдения обетов (шила) — правильная речь, правильные действия, правильный образ жизни; Путь сосредоточения (самадхи) — правильные усилия, правильное осознание и правильное сосредоточение.
Следуя Восьмеричному благородному пути — и соблюдая заповеди праведной жизни (не убивай, не бери чужого, не лги, не пьянствуй, не прелюбодействуй, будь щедрым и смиренным), — человек способен достичь нирваны и стать буддой, то есть фактически достичь божественного статуса.
К Дхарме принадлежит и учение об отрицании «Я» (анатмавада) — не того идеального «Я», тяготеющего к Абсолюту (Брахману), которое в индийской традиции известно как Атман, но «Я» сугубо конкретного, индивидуальной личности, столь ценимой западной философией, личности, каковая в буддизме признается иллюзией. Согласно буддийскому канону, личность есть не более чем совокупность соединенных в определенном порядке групп психофизических элементов. Обратимся вновь к «Вопросам Милинды»; царь спрашивает Нагасену, кто он такой, а мудрец отвечает ему притчей:
«— Ты говоришь, что сподвижники зовут тебя Нагасеной. Так что же это за Нагасена? Может, почтенный, волосы — Нагасена?» — «Нет, государь». — «Волоски на теле — Нагасена?» — «Нет, государь». — «Ногти, зубы, кожа, мышцы, жилы, кости, костный мозг, почки, сердце, печень, селезенка, пленки, легкие, кишечник, соединительная ткань, содержимое желудка, испражнения, желчь, слизь, гной, кровь, пот, жир, слезы, жировые выделения на коже, слюна, выделения из носа, суставная жидкость, моча, головной мозг — Нагасена?» — «Нет, государь». — «Может, почтенный, образное — Нагасена?» — «Нет, государь». — «Может, почтенный, ощущения — Нагасена?» — «Нет, государь». — «Распознавание — Нагасена?» — «Нет, государь». — «Слагаемые — Нагасена?» — «Нет, государь». — «Сознание — Нагасена?» — «Нет, государь». — «Так, может, почтенный, образное, ощущения, распознавание, слагаемые, сознание вместе — Нагасена?» — «Нет, государь». — «Так, может, почтенный, что-то помимо образного, ощущений, распознавания, слагаемых, сознания — Нагасена?» — «Нет, государь». — «Ну, почтенный, спрашиваю я, спрашиваю, а Нагасены не вижу. Выходит, почтенный, что Нагасена — это звук один. Где же здесь Нагасена? Ложь ты говоришь, почтенный, неправду, нет Нагасены».
И вот достопочтенный Нагасена сказал царю Милинде: «Государь, ты ведь утонченный кшатрий, весьма утонченный. Идя в полуденный час по нагретой земле, горячему песку, ты, должно быть, изранишь себе ноги об острые камни, гравий и щебень, у тебя заноет тело, испортится настроение, появится осязательное сознание, сопровождаемое болью. Итак, ты приехал или пришел пешком?» — «Я пешком не хожу, почтенный. Я приехал на колеснице». — «Раз ты приехал на колеснице, государь, то предъяви мне колесницу. Скажи, государь, дышло — колесница?» — «Нет, почтенный». — «Ось — колесница?» — «Нет, почтенный». — «Колеса — колесница?» — «Нет, почтенный». — «Кузов — колесница?» — «Нет, почтенный». — «Поручни — колесница?» — «Нет, почтенный». — «Ярмо — колесница?» — «Нет, почтенный». — «Вожжи — колесница?» — «Нет, почтенный». — «Стрекало — колесница?» — «Нет, почтенный». — «Так, может, государь, дышло, ось, колеса, кузов, поручни, ярмо, вожжи, стрекало вместе — колесница?» — «Нет, почтенный». — «Так, может, государь, что-то помимо дышла, оси, колес, кузова, поручней, ярма, вожжей, стрекала — колесница?» — «Нет, почтенный». — «Ну, государь, спрашиваю я, спрашиваю, а колесницы не вижу. Выходит, государь, что колесница — это звук один. Где же здесь колесница? Ложь ты говоришь, государь, неправду, нет колесницы. Ты же на всем материке Джамбу первый царь, кого тебе бояться, зачем лгать, государь?..»
И царь Милинда сказал достопочтенному Нагасене: «Я не лгу, почтенный Нагасена. Вследствие дышла, вследствие оси, вследствие колес, вследствие кузова, вследствие поручней и используется название, знак, обозначение, обиходное слово, имя — колесница». — «Отлично, государь. Ты знаешь, что такое колесница. Вот точно так же и у меня: вследствие волос, вследствие волосков на теле и прочего, вследствие образного, вследствие ощущений, вследствие распознавания, вследствие слагаемых, вследствие сознания и используется название, знак, обозначение, обиходное слово, просто имя — Нагасена, однако в высшем смысле здесь не представлена личность. Ведь есть, государь, изречение монахини Ваджры, сказанное перед лицом Блаженного:
Как говорят «колесница» о собранных вместе частях,
Так все назовут существом то, что всего только груды».
Не важно, что написано. Важно - как понято.
|
| |
| |
| просто_Соня | Дата: Понедельник, 2020-04-06, 5:54 AM | Сообщение # 65 |
|
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
| Буддизм определяет личность как совокупность пяти скандх («куч», «груд»), а именно: воспринимаемое (рупа), ощущаемое (ведана), различное (самджня), желаемое (самскара) и сознаваемое (виджняна). Причем в представление о личности в буддизме включается и окружающая действительность, которую эта личность воспринимает. Как писал О. О. Розенберг, для буддийского мыслителя не существует отдельно «человека» и «солнца», а есть некое единое поле опыта — «человек, видящий солнце». Здесь солнце — часть личности, включенная в нее через процесс восприятия.
Сами скандхи состоят из упоминавшихся выше «кирпичиков»-дхарм, одномоментных психофизических состояний. Учение о дхармах (не следует путать с Дхармой) составляет основу буддийской метафизики (Абхидхарма). Выдающийся отечественный буддолог Ф. Ф. Щербатской писал: «Формула буддийского символа веры, которая явно содержит кратчайшее изложение сути и духа буддизма, гласит, что Будда открыл элементы (dhamma) бытия, их причинную связь и методы подавления навсегда их действенности. Васубандху дает подобную же формулировку сущности доктрины: это метод превращения элементов бытия в состояние покоя, из которого они никогда не возникнут снова.
Сопутствующее значение термина dharma подразумевает, что:
1. Каждый элемент является отдельной сущностью, или силой.
2. Нет проникновения одного элемента в другой, а отсюда нет субстанций отдельно от качеств, нет материи, кроме отдельных чувственных данных, и нет души, кроме отдельных ментальных данных.
3. Элементы не имеют длительности, каждый момент представляет отдельный элемент; мысль мимолетна, нет движущихся тел, но последовательные появления, вспышки новых элементов в новых местах.
4. Элементы взаимодействуют друг с другом.
5. Эта взаимодеятельность контролируется законами причинности.
6. Мировой процесс является, таким образом, процессом взаимодействия 72 видов тонких, мимолетных элементов, и природа дхарм такова, что они возникают от причин и направляются к угасанию (nirodha).
7. Подверженный влиянию элемента avidya (неведение), процесс идет полным ходом. Подверженный влиянию prajna (мудрости), он имеет тенденцию к успокоению и конечному угасанию. В первом случае потоки взаимодействующих элементов создаются, что соответствует (понятию) простого человека; во втором случае поток представляет святого. Полная остановка феноменальной жизни соответствует (понятию) Будды.
8. Элементы широко разделяются на волнение, причину волнения, угасание и причину угасания.
9. Конечный результат мирового процесса — подавление, абсолютный покой. Все взаимодействие угасло и заменилось неподвижностью.
Но хотя это понятие элемента бытия выросло до своеобразной надстройки в форме последовательной системы философии, внутренняя природа его остается загадкой. Что такое dharma? Она непостигаема! Она тонка! Никто никогда не в состоянии будет сказать, какова ее истинная природа! Она трансцендентальна!»
Число дхарм велико, но конечно; философская школа сарвастивадинов выделяет 75 дхарм, а школа йогачаринов — 100. Все эти дхармы мгновенно возникают и исчезают, каждый миг образуя совершенно новую личность, поэтому в буддийской традиции изречение Гераклита о том, что нельзя войти в одну реку дважды, звучало бы так: «Нет никого, кто мог бы войти в одну реку дважды».
Е. А. Торчинов так сформулировал принцип анатмавады: «Буддизм смотрит на личность как на только лишь имя, призванное обозначить структурно упорядоченную комбинацию пяти групп несубстанциальных и мгновенных элементарных психофизических состояний — дхарм. Это и есть достаточно строгая формулировка принципа анатмавады („без-я“, „без-души“), точнее (по крайней мере, с точки зрения махаянского буддизма), одного из его двух аспектов — „бессущностности личности“ (пудгала найратмья)».
Следует добавить, что применительно к буддизму некорректно использовать термины «перерождение» и «реинкарнация». В отличие от классической индийской традиции, по которой человек — воплощенная душа, буддизм видит человека как «поток состояний» (дхарм). Е. А. Торчинов приводит такой пример, иллюстрирующий буддийскую концепцию чередования рождений и смертей: «Кий (кармический импульс санскар) бьет по шару (условная личность — пудгала), получающему, таким образом, определенное ускорение и траекторию. Этот шар ударяет по другому шару, которому передает ускорение и определяет его траекторию, и т. д. Здесь передается, так сказать, только энергия, которая и связывает данное существование с существованием его „кармического преемника“ (подобная „передача заряда“ происходит, по существу, и в каждое мгновение одной и той же жизни). При этом „ум“ (манас), опирающийся на предшествующий временной момент, обеспечивает память и чувство тождества личности. Кстати, буддизм учит, что Будда помнит все „свои“ предыдущие жизни, на чем, в частности, построены сюжеты джатак, дидактических повествований о предшествовавших пробуждению жизнях Сиддхартхи Гаутамы — Будды Шакьямуни».
В завершение нашего краткого очерка основ буддийского вероучения необходимо остановиться на буддийской космологии — описании мироздания. Выше уже говорилось, что для буддизма воспринимаемый мир неотделим от личности, которая его воспринимает, поэтому космология буддизма — это описание психокосма, а не физической вселенной. Последняя «сама по себе» буддиста совершенно не интересует, важен только и исключительно человек, идущий по пути освобождения от страданий. (Аналогично отношение буддизма к божествам и другим мифологическим персонажам: они трактуются как порождения человеческой психики; впрочем, в народном буддизме реальность божеств не подвергается сомнению.) Поэтому буддийская космология многое заимствовала из традиционной индийской космологии, безусловно мифологической, отраженной в сознаниях первых адептов новой религии.
Махаяна привнесла в буддийскую космологию представление о полях будд — буддакшетрах: это миры, созданные умственными усилиями тех или иных будд и потому отличающиеся идеальным порядком и возможностью достичь нирваны только при помощи конкретного будды, создавшего конкретную буддакшетру. Среди всех полей будд наиболее известны Абхирати и Сукхавати, созданные буддами Акшобхьей и Амитабхой соответственно. Своего рода «земными» вариациями буддакшетр являются мифологические местности, описаниями которых изобилует литература Махаяны.
Такова космология сферы желания — камадхату. Сфера форм — рупадхату — представляет собой обитель нематериальных форм, и боги, ее населяющие, не вмешиваются в дела обитателей камадхату. Эта сфера, как и сфера не-форм, не подвержена циклам становления и разрушения. Что касается последней — арупадхату, — в ней обитают «чистые состояния сознания», там нет ни времени, ни пространства. Согласно некоторым буддийским текстам, именно сферу арупадхату, куда приходят после смерти истинно просветленные, принимают за нирвану небуддисты (джайны, индусы), предающиеся «порочной медитации».
В целом, повторимся, буддийская космология описывает психокосм, идею мира, воспринятого сознанием. Разумеется, в народном буддизме реальность существования неисчислимого множества троичных миров не подвергалась и не подвергается сомнению, однако «чистый» буддизм — философский, теоретический, монашеский — этой реальности не признает. Вообще, разница между буддизмом народным, во многом представляющим собой систему мифологических воззрений, и буддизмом монашеским весьма велика. По замечанию М. Малерба, «в народе смысл и практика буддизма остаются ограниченными и опосредованными и реализуются в полноте лишь в монашестве».
Не важно, что написано. Важно - как понято.
|
| |
| |
| просто_Соня | Дата: Понедельник, 2020-04-06, 5:56 AM | Сообщение # 66 |
|
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
| Глава 3 САНГХА: буддийское монашество
Преодолеешь реку верою,
Преодолеешь море рвением,
Страданья превозможешь мужеством,
Очистишься своею мудростью.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ ТРИ ПУТИ К ПРОСВЕТЛЕНИЮ
Глава 5 МАХАЯНА
Нет неведения и нет прекращения неведения и так вплоть до отсутствия старости и смерти и отсутствия прекращения старости и смерти. Нет страдания, причины страдания, уничтожения страдания и пути, ведущего к прекращению страданий. Нет мудрости, и нет обретения, и нет ничего обретаемого.
Праджня-парамита хридая сутра[32]
В поэме Шантидевы «Бодхисаттвачарьяаватара» бодхисаттва говорит о себе:
Пусть я буду лекарством, кому нужно лекарство;
Пусть я буду рабом, кому нужен раб;
Пусть я буду мостом, кому нужен мост.
Путь десяти бхуми — символическое представление духовной эволюции бодхисаттвы. Каждой стадии на нем соответствует конкретное устойчивое состояние психики.
Первая стадия — область радости, появление мысли о бодхи. На этой стадии принимается обет (пранидха) бодхисаттвы.
Вторая стадия — область чистоты, осознание системы запретов и ограничений, следование которым образует этическую практику.
Третья стадия — освещающая область, созерцание (бхавана), медитация.
Четвертая стадия — озаряющая область, жизнь в соответствии с плодами созерцания.
Пятая стадия — труднодостигаемая область, постижение Четырех благородных истин через особые состояния психики — дхьяна (медитация) и самадхи (концентрация).
Шестая стадия — область ясного видения, приведение сознания в состояние равновесия, обретение истинного восприятия — праджня.
Седьмая стадия — отдаленная область, отдаление от «я» и начало выполнения обета — пранидхи.
Восьмая стадия — область неподвижности, вхождение в бодхи, причем накопленная карма вызывает неправильные способы восприятия мира — клеша. Клеша — главный дефект непросветленного сознания, искажающий истинный облик мира. Постепенное освобождение от клеша предусматривает достижение полной свободы от воздействий клеша на восьмой стадии восхождения.
Девятая стадия — область добродетельного познания, обретение особых сил, дроступных лишь тем, кто достиг просветления (десять святых сил татхагаты).
Десятая стадия — облако дхармы, обретение «всепроникновения»: «шесть корней (органы восприятия и ум) распространяются, заполнив десять сторон», знание уподобляется большому облаку, которое все охватывает и покрывает.
=
Примером праджня-парамитских сутр может послужить «Сутра сердца праджня-парамиты». В ней говорится:
«Бодхисаттва Авалокитешвара во время осуществления глубокой праджня-парамиты ясно увидел, что все пять скандх (свойств личности. — Ред.) пусты. Тогда он избавился от всех страданий, перейдя на другой берег. Шарипутра! Чувственно воспринимаемое не отлично от пустоты. Пустота не отлична от чувственно воспринимаемого. Чувственно воспринимаемое — это и есть пустота. Пустота — это и есть чувственно воспринимаемое. Группы чувств, представлений, формирующих факторов и сознания так же точно таковы.
Шарипутра! Для всех дхарм пустота — их сущностный признак. Они не рождаются и не гибнут, не загрязняются и не очищаются, не увеличиваются и не уменьшаются. Поэтому в пустоте нет группы чувственно воспринимаемого, нет групп чувства, представлений, формирующих факторов и сознания, нет способностей зрительного, слухового, обонятельного, вкусового, осязательного и умственного восприятия, нет зримого, слышимого, обоняемого, ощущаемого вкусом, осязаемого и нет дхарм; нет ничего от сферы зрительного восприятия и до сферы умственного восприятия.
По той причине, что бодхисаттвы опираются на праджня-парамиту, в их сознании отсутствуют препятствия. А поскольку отсутствуют препятствия, то отсутствует и страх. Они удалили и опрокинули все иллюзии и обрели окончательную нирвану. Все будды трех времен по причине опоры на праджня-парамиту обрели освобождение.
Посему знай, что праджня-парамита — это великая божественная мантра, это мантра великого пробуждения, это наивысшая мантра, это несравненная мантра, наделенная истинной сутью, а не пустопорожняя».
Поскольку Будда есть Будда благодаря обретению бодхи, то природа Будды и природа бодхи совпадают, и если бодхи суть вечный надмирный принцип, то таков и Будда. Пробужденность Будд выражается в Дхарме — Учении, и Дхарма, таким образом, формирует как бы духовное и истинное „тело“ Будды. Но под дхармой понимается также и „элементарная частица“ опыта, „квант“ реальности. Будда есть наивысшее существо, и его Дхарма — наивысшая Дхарма. Таким образом, духовное Тело Будды есть Дхарма дхарм, „дхармовая природа“, дхармата, реальность реальности». Из подобных рассуждений сформировалось представление о Будде как о некоей духовной сущности, фактически божестве, время от времени обретающем материальное воплощение.
Постепенно в рамках Махаяны сложилось представление о Дхармовом Теле Будды (дхармакая), которое едино для всех будд. Это бхутатхата — истинная реальность и природа всех дхарм (подобно тому, как вода есть природа любого ручья, потока и водоема). Из дхармакаи вселенский Будда по своему великому состраданию производит два «отражения», первое из которых проявляется в мире форм и не-форм, а второе — в мире желаний. Оба эти «тела» обладают особой формой, и потому называются рупакая, «оформленное тело».
Первое тело рупакая называется самбхогакая — «тело всеблаженства»; в этом теле вселенский Будда наслаждается нирваной и в нем же общается с высшими личностями (бодхисаттвами), чье сознание развертывается на уровне миров форм и не-форм, и наставляет, являясь в видениях. Второе тело рупакая — нирманакая, «магически созданное тело». В этом теле Будда является в мире желаний и проповедует Дхарму людям. Буддой в «магически созданном теле» стал и Шакьямуни после обретения бодхи принцем Сиддхартхой Гаутамой.
Благие мужи! Когда все живые существа приходят ко мне, я своим Оком Будды зрю силу или слабость их веры и прочие способности и по мере восприимчивости к спасению появляюсь в различных местах и под разными именами. Я говорю о продолжительности своей жизни сообразно обстоятельствам, а также открыто возвещаю о вступлении в нирвану. Далее, прибегая к разного рода приемлемым средствам, я проповедую сокровенный Закон-Дхарму, тем самым побуждая живые существа открыться радостным помыслам».
Тем самым вселенский Будда и Будда Шакьямуни постепенно приобрели черты бога-спасителя, при которых «состоят» другие будды и бодхисаттвы. Впрочем, по замечанию Е. А. Торчинова, «буддизм и в форме Махаяны все-таки остался нетеистической религией: мир сансары не является результатом божественного творения, он плод некоей трансцендентальной иллюзии (авидья) относительно природы „Я“ и реальности».
Развивая учение о Дхармовом Теле Будды, Махаяна пришла к выводу о тождественности нирваны и сансары (физического бытия): вторая — лишь иллюзорный аспект первой, никогда не возникавший и никогда не исчезающий. В одном буддийском тексте говорится:
Нет разницы вообще
Между нирваной и сансарой.
Нет разницы вообще
Между сансарой и нирваной.
Что является пределом нирваны,
Есть также и предел сансары.
Между этими двумя мы не можем найти
Даже слабейшей тени различия.
Кроме того, был сделан и другой вывод — все явления-дхармы суть дхармы Будды, а значит, все живые существа без исключения несут в себе потенциал Будды и им нужно только осознать это, преодолеть неведение и дурную карму, чтобы достичь просветления.
Не важно, что написано. Важно - как понято.
|
| |
| |
| просто_Соня | Дата: Понедельник, 2020-04-06, 5:56 AM | Сообщение # 67 |
|
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
| Глава 6 МАНТРЫ И ТАНТРЫ: буддизм Ваджраяны
Лишь благодаря движению губ, произносящих мантры, тело становится здоровым и утверждается во вкушении удовольствий.
Гухьясамаджа-тантра
Ваджраяна — учение о просветлении, которое происходит мгновенно, как удар грома[41].
Идеологически Ваджраяна тождественна Махаяне, ее своеобразие заключается в практических методах обретения просветления. Иными словами, Ваджраяна — совокупность психотехник, причем зачастую крайне сложных, изощренных и совершенно недоступных профаническому восприятию, которое видит лишь внешнюю оболочку этих психотехник и «бежит в испуге», поскольку эта внешняя оболочка намеренно неприглядна и даже отвратительна. При этом все психотехники Ваджраяны, сколь бы невероятными они ни казались, направлены к той же цели, что и «эволюционная доктрина» Махаяны — достижению просветления во имя помощи всем страждущим существам. Можно сказать, что Ваджраяна представляет собой мистериальную сторону буддизма Махаяны.
Все тантры делятся на четыре группы, в соответствии со степенью посвященности адпетов в «мистерии» тантризма. Эти четыре группы таковы: «крия-тантры» (тантры очищения), «чарья-тантры» (тантры действия), «йога-тантры» (йогические тантры) и «аннутара-йога-тантры» (тантры наивысшей йоги). Тантры последней, высшей группы делились также на материнские (они обращались к мудрости-праджня и женскому началу), отцовские (они обращались к методу-упая и мужскому началу) и недвойственные тантры (мужской и женский принципы играют одинаковую роль). тибетская школа Ньингма-па называла аннутара-йогу Великой йогой (маха-йога) и дополнила стандартную классификацию еще двумя типами йоги: ану-йога (изначальная йога), работа с психофизиологическими центрами тела, и ати-йога (совершенная йога).
Каждому типу тантр соответствовали свои методы, идущие от внешнего к внутреннему: если «крия-тантры» сосредоточены в основном на различных мистических ритуалах, то в «чарья-тантрах» появляются элементы созерцательной практики, в «йога-тантрах» она преобладает, а «аннутара-йога-тантры» уже исключительно сфокусированы на внутренней психопрактике. Во многом тантры сходны с алхимическими текстами и даосскими трактатами: все эти тексты ни в коем случае нельзя воспринимать буквально.[42]
Ключевое понятие и ключевой элемент Ваджраяны — мандала. Это комбинация геометрических элементов, символически представляющая образ мироздания. Согласно доктрине Ваджраяны, зрительное восприятие мандалы может привести к просветлению. Как графический образ (графема), мандала представлет собой движение к некоему внепространственному и вневременному центру, который никогда не визуализируется, но всегда подразумевается. Линии мандалы и фокус, в который они собираются, графически выражают препятствия на пути к центру. Классическая мандала основана на сочетании чисел 1 (центр), 3 (треугольник), 4 (квадрат) и 7 (круг). Обычно квадрат вписан в круг, ориентирован по сторонам света и вместе с центром сопоставлен с пятью элементами человеческого естества. Как правило, в квадрат вписывается восьмилепестковый лотос, а в центре лотоса изображается божество или его атрибут. Внешний круг мандалы олицетворяет «стену огня» — метафизическое знание, уничтожающее неведение. Следующий круг — «бриллиантовый», просветление, обретение истинного знания. Третий круг — «лепестки лотоса», духовное возрождение, а последний круг — центр.[45] Процесс работы с мандалой, по замечанию Е. А. Торчинова, выглядит следующим образом: «Йогин визуализирует мандалу, строит как бы внутреннюю мандалу в своем сознании, которая потом актом проекции совмещается с внешней мандалой, пресуществляя окружающий йогина мир в мир божественный, а точнее, изменяя сознание йогина таким образом, что оно начинает развертываться на ином уровне, соответствующем уровню развертывания сознания божества мандалы; это уже больше не „мир пыли и грязи“, а „чистая земля“, „Поле Будды“».
С мандалой тесно связана мантра — ритуальная формула, разновидность молитвы. Мантры известны и Махаяне, однако, как писал Е. А. Торчинов, «практика чтения мантр имеет в Ваджраяне столь большое значение, что ее часто даже называют Мантраяной — Колесницей мантр». Если в Махаяне мантры, подобно христианским молитвам, предполагают, что произносящий их понимает, что именно он произносит, то в Ваджраяне мантры не имеют лексического значения: они рассчитаны на воздействие их звучания, самих звуковых колебаний и модуляций голоса при их произнесении на сознание повторяющего их йогина. К примеру, в Ваджраяне магический слог «АУМ», известный задолго до распространения буддизма, превратился в могущественную мантру.[46]
При произнесении мантры необходимы созерцательное сосредоточение и понимание внутреннего (эзотерического) смысла мантры и ее воздействия. Часто произнесение мантр вслух заменялось созерцанием написанного текста, причем полагалось проецировать этот текст в определенном цвете, размере, толщине букв.
Помимо визуализации мандал и мантр, в Ваджраяне существует и техника визуализации божеств: «практикующий йогин должен научиться представлять того или иного Будду или бодхисаттву не просто как некое изображение, а как живого человека, с которым можно даже беседовать» (Торчинов). Визуалиции подвергаются прежде всего так называемые «покровительствующие божества» — йидамы, которые, как следует из толкований гуру Ваджраяны, суть олицетворения высших состояний сознания. Имена йидамов обычно совпадают с названиями тантр (ведь цель любой тантры — пробуждение сознания, а потому каждый таковой текст может быть наглядно представлен в образе йидама). Как «материальные воплощения» тантр йидамы тождественны буддам и бодхисаттвам. Обычно их изображают многорукими и многоголовыми, с оскаленными клыками и т. д. Подобные изображения толкуют как готовность йидамов защищать чистоту буддийского учения, истреблять все пороки и страсти. «В процессе йогического созерцания на этапе порождения йогин, знающий наизусть соответствующий текст и владеющий кодирующими его мантрами, а также получивший необходимое посвящение, визуализирует соответствующее божество, отождествляет себя с ним, перенося на себя его атрибуты, и в конечном счете растворяется вместе с йидамом в безграничности пустого „ясного света“ природы Будды, которая есть и его собственная природа» (Торчинов).
Подобно буддизму в целом, Ваджраяна активно впитывала в себя, поглощала и преобразовывала местные религиозные традиции и практики. Архаические демоны и бесы стали олицетворениями состояний психики, а архаические культы плодородия преобразовались в наполненные сексуальной символикой практики просветления. Европейские алхимики рассуждали о Великом Делании или Великом Браке мужского и женского начал; адепты Ваджраяны говорили о пробуждении сознания как итоге соития мужского (метода-упая) и женского (мудрость-праждня) принципов; отсюда столь частые в иконографии Ваджраяны изображения «возлежащих вместе» мужского и женского божеств, каковые символизируют обретение состояния.
Кроме того, Ваджраяна трактовала блаженство, наслаждение (сукха, бхога) как важнейший атрибут природы Будды и даже выдвинула идею о тождестве пустоты и блаженства. В «Гухьясамадже-тантре» о наслаждении говорится:
«Посредством вкушения удовольствия от всех желаний, которым человек предается так, как он хочет, именно такой практикой, как эта, он может быстро достичь буддовости.
Вкушением удовольствия от всех желаний, которым человек предается, как он хочет, вкупе с избранным им божеством, человек совершает служение себе, Высочайшему.
Человек не достигает цели, посвящая себя суровой дисциплине и аскетизму, но, предаваясь вкушению удовольствий от всех желаний, он быстро достигает успеха».
Неудивительно, что оргазм последователи Ваджраяны толковали как наиболее адекватное мирское, сансарическое выражение трансцендентного блаженства. По учению Ваджраяны, оргазм предназначен для расширения сознания, избавления от субъектно-объектной двойственности и перехода на уровень переживания абсолютного блаженства нирваны.
Иными словами, тантрическое учение — вовсе не комплекс сексуальных техник, как пытаются уверить некоторые современные «гуру»-шарлатаны (сексуальные контакты практиковались в ранний период развития Ваджраяны йогинами-отшельниками, в монастырях же они были под строжайшим запретом), а «сложнейшая система работы с психикой, с подсознанием для реализации религиозного идеала махаянского буддизма, — психотехника, включавшая в себя и своеобразный психоанализ и психотерапию» (Торчинов).[48]
Махаяна (да и Хинаяна) прежде всего работали с сознанием, с тем тонким и поверхностным слоем психики, который характерен именно для человека и тесно связан с типом цивилизационного развития того или иного общества и его уровнем. И только постепенно просветляющее воздействие методов Махаяны затрагивает более глубокие слои и пласты психики, очищая и преобразуя их. Иное дело Ваджраяна. Она прямо сразу начинала работать с темными пучинами бессознательного того „тихого омута“, в котором „черти водятся“, используя его безумные сюрреалистические образы и архетипы для быстрого выкорчевывания самих корней аффектов: страстей, влечений (порой патологических), привязанностей, — всего того, что могло и не осознаваться самим практикующим, бомбардируя, однако, его сознание „изнутри“. Затем только наступала очередь сознания, преображающего вслед за очищением темных глубин подсознательного».
Махасиддха Наропа, воспринявший «Калачакра-тантру» у некоего посвященного из Шамбалы, ученик Тилопы[50] — того самого, кто познал тантры от Изначального Будды (Ваджрахара), — долгие годы прислуживал своему учителю и терпел всевозможные издевательства, но это было не просто бессмысленное унижение: так Тилопа очищал сознание своего ученика и постепенно передавал тому тайные знания. Впоследствии Наропа сам стал великим учителем и сформулировал доктрину «шести йог»:
— йога внутреннего тепла;
— йога иллюзорного тела;
— йога сновидений;
— йога ясного света;
— йога промежуточного состояния;
— йога переноса сознания.
Е. А. Торчинов, кратко характеризуя эти йоги, писал: «Первая из этих йог предполагает умение йогина входить в промежуточное состояние между смертью и новым рождением. Йогин достигает особого состояния сознания, отождествляемого им с промежуточным. В нем исчезает ощущение тела, и сознание йогина (психологический субъект) может свободно перемещаться в пространстве, переживая различные видения. При этом йогин ощущает, что он привязан к своему телу эластичной нитью. Разрыв нити означал бы подлинную смерть. Для чего нужно вхождение в промежуточное состояние? В тантрическом буддизме существует представление, что каждый умерший в определенный момент переживает пробуждение и созерцает беспредельный ясный свет пустотного Дхармового Тела, тождественный его собственной изначальной природе. Закрепление этого переживания (что, как утверждает традиция, практически никому не удается) означает обретение состояния Будды и выход из сансары. Поэтому йогин стремится еще при жизни войти, находясь в состоянии самадхи, в промежуточное состояние и попытаться в нем обрести пробуждение.
Йога внутреннего тепла предполагает работу с психофизиологическими „тонкими“ центрами — чакрами и каналами, по которым жизненная энергия (прана) циркулирует по телу, для сублимации праны, что выражается в сильном разогреве тела, и трансформации сознания (переживания состояния недвойственности блаженства и пустоты).
Особый интерес представляет йога сновидений с ее техникой „бодрствования во сне“, которая постепенно переходит в умение практиковать во сне йогу и дает постижение иллюзорной „сноподобности“ всех феноменов. Йога иллюзорного тела, напоминающая даосскую „внутреннюю алхимию“, заключается в замене „грубого“ физического тела „тонким“ энергетическим телом, созданным из энергий-пран и подобным радужному сиянию. Йога переноса сознания заключается в „открытии“ на макушке головы особого „тонкого отверстия“ („отверстие Брахмы“) для выхода через него в момент смерти сознания, окруженного „энергетической оболочкой“, и его „переноса“ в „чистую землю“ будды Амитабхи. Содержание йоги ясного света близко, насколько можно судить, йоге промежуточного состояния».
Помимо распространения доктрин Махаяны и Ваджраяны и подтверждения их величия своими чудесными деяниями, махасиддхи немало способствовали возникновению концепции Ади-Будды (Предвечного, Изначального Будды). Эта концепция вытекала из философского учения о Татхагатагарбхе — «зародыше» или «лоне» Будды. Согласно этому учению, в каждом живом существе имеется зародыш состояния, а также — в каждом живом существе присутствует некая особая сущность, которая может быть названа «природой Будды». Первая интерпретация получила распространение в основном в тибетской ветви Махаяны, а вторая безраздельно господствовала в китайско-дальневосточном буддизме и переросла в теорию «изначального пробуждения», которая утверждала, что живые существа изначально пробуждены и сама природа ума есть пробуждение, бодхи. Поздние тантры Ваджраяны говорят об Ади-Будде как об олицетворении единого абсолютного Ума, объемлющего собой все мироздание. Это своего рода «инвариант» Будды, эманациями которого являются все будды прошлого, настоящего и грядущего, в том числе Шакьямуни.
Ранняя европейская буддология видела в Ади-Будде аналогию божества монотеистических религий, однако эта теория была опровергнута: Ади-Будда не является творцом мира, это символическое представление безначального бытия. Как пишет лама Анагарика Говинда: «Нельзя произвольно перевести термин теистической системы, центральной точкой которой является идея Бога-Творца, в нетеистическую систему, которая настойчиво и фундаментально отрицает это понятие. От такого смешения терминологии в конце концов возникла ошибочная идея об Ади-Будде поздних тантр как о своего рода версии Бога-Творца, что было бы полностью неприемлемым для буддийской точки зрения. Ади-Будда есть символ универсальности, вневременности и полноты просветленного ума. Утверждение, что вселенная или человек есть Ади-Будда, не означает, что это некий бог, играющий в кости с миром, чтобы провести свое время. Представление о нем не род монотеизма, наложенный извне на ранний полностью атеистический буддизм. Такое представление есть ошибка профессиональных семантиков. Буддизм не собирался заниматься теоретизированием. Он пытается погрузиться в тайные глубины нашего бытия и выявить скрытый свет, светящий подобно бриллианту. Поэтому понятие Ади-Будды лучше всего перевести как раскрытие истинной человеческой природы».
Ваджраяна также утвердилась в Японии, где школа сингон, основанная создателем национального японского алфавита Кукаем, следует «Йога-тантре».
Не важно, что написано. Важно - как понято.
|
| |
| |
| просто_Соня | Дата: Среда, 2020-04-15, 8:04 AM | Сообщение # 68 |
|
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
| ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ НАЦИОНАЛЬНЫЕ ФОРМЫ БУДДИЗМА
Глава 7 КИТАЙСКИЙ БУДДИЗМ: чань и другие
Ученик победит землю, мир Ямы и этот мир богов.Дхаммапада
в китайской традиции уже существовал понятийный аппарат, разработанный конфуцианством и даосизмом, и, особенно на первых порах, переводчики пользовались этим аппаратом для объяснения буддийских терминов. По этой причине понятие «бодхи» (просветление) переводилось как «Дао», понятие «нирвана» — как «увэй» (недеяние), понятие «архат» (святой, достигший низшей ступени просветления) — как «сяньжэнь» (бессмертный);[ В результате подобных переводческих «вольностей» буддийские тексты приобретали немалое сходство с даосскими трактатами.[
Успешная «акклиматизация» буддизма в Китае, по словам В. В. Малявина, объясняется тем, что «индийская религия принесла в Срединную империю не просто те или иные идеи и образы, а духовный опыт, в котором абсолютное знание сливается с безграничной любовью. Буддизм предложил китайцам сразу высшую истину (цзун чжи) и незыблемое основание моральной жизни.. В лоне цивилизации, воздвигнутой на принципе иерархии и вообще не знавшей идеи абсолютного равенства людей, буддизм довольно скоро освободился от присущей ему поначалу идеи иерархии святости. Внутри культуры, которая не требовала заполнять верой предписываемую ею „почтительную равноудаленность“ людей от богов, буддизм утверждал неистовство веры. ..
Вполне возможно, что популярность «чистой земли» будды Амитабхи на китайской почве объяснялась ее «соположением» с царством богини Сиванму: и рай Амитабхи, и обитель Сиванму, владычицы бессмертия, располагались где-то на западе. А поскольку вера в Сиванму бытовала с архаических времен — и была впоследствии «усугублена» даосами, — «западный рай» Амитабхи, вероятно, представлялся китайцам новой ипостасью царства богини бессмертия. Вдобавок широкое распространение в Китае получило учение буддийской школы Цзинту (школы «чистой земли»), которая утверждала, что для личного спасения достаточно «поминания Будды», по-китайски «няньфо», то есть молитв будде Амитабхе и даже простого произнесения его имени.[58] Как писал Е. А. Торчинов, «из всех обетов Амитабхи особую важность приобрел один: а именно его обещание, что любой человек независимо от его поступков непременно обретет рождение в Земле Блаженства, если будет полностью уповать на Амитабху и с нерушимой верой повторять его имя. Может возникнуть вопрос о том, что же в таком случае происходит с законом кармы. Он продолжает действовать, хотя и трансформируется, в силу великих обетов будды и энергии его великого сострадания. Например, убийца, уверовавший в Амитабху, после смерти не попадет в ад, но он пробудет в бутоне лотоса столько времени, сколько нужно для исчерпания дурной кармы, содеянной убийством. После же своего рождения в Сукхавати он долгое время не будет допущен в сообщество святых и долго будет лишен возможности лицезреть будду Амитабху».
Один из обетов Амитабхи — обещание, что любой человек, независимо от своих поступков, непременно обретет рождение в Земле Блаженства, если будет полностью уповать на Амитабху и с нерушимой верой повторять его имя, — стал основой школы китайского буддизма, известной как школа «чистой земли» (Цзинту). Сам этот обет превратился в доктрину «поминания Будды», которая стала весьма популярной в народном буддизме — по причине чрезвычайной простоты достижения спасения.
«Синран учил, что ныне люди выродились и им более недоступны сложные формы йогической медитации, принятые в других школах буддизма. Поэтому единственный путь к спасению для них — вера в Амитабху и его спасительные силы. Более ничего не нужно — ни длинных молитв, ни сложных методов созерцания, ни знания философии, ни даже соблюдения монашеских обетов, — все заменяет пламенная вера».
С приходом Милэ связывались чаяния, которые в христианской традиции связываются со вторым пришествием Христа, — установление порядка и справедливости, облегчение страданий и устранение неравенства в отношениях между людьми.
Как и ее индийский «прообраз» Авалокитешвара, Гуаньинь — спасительница от страданий. К ней обращаются с молитвами и верят в ее способность защитить от любой напасти; одна молитва гласит: «Слава милостивой Гуаньинь! Если бросят меня на груду ножей — они мне не повредят. Если бросят меня в огненное озеро — оно меня не опалит. Если окружат меня голодные демоны — они меня не тронут. Если даже превращусь я в животное — все равно попаду на небеса. Слава милостивой Гуаньинь!» Считалось также, что она помогает душам умерших находить дорогу в рай своего «отца» будды Амитабхи. Будучи спасительным божеством и получив женский облик, Гуаньинь, что вполне естественно, стала почитаться и как женская богиня — покровительница, родовспомогательница, дарующая детей и их опекающая. В «Сутре лотоса сокровенного закона» говорится: «Если женщина желает иметь сына, пусть она с поклонами и почтением принесет свои мольбы Гуаньинь. И тогда через должный промежуток времени она родит сына, отмеченного счастьем, умом и добродетелью».
Когда ее изображают тысячерукой, на ладони каждой руки у нее имеется глаз, благодаря чему она одновременно видит всех попавших в беду в бесчисленных множествах миров; стоит ей заметить страдающего человека, как бодхисаттва спешит на помощь, карает неправедных, усмиряет стихию (поэтому ей поклонялись моряки) и отгоняет демонов.
Обычно Гуаньинь изображают в образе женщины с младенцем на руках. Еще она может держать в руках кувшин с веткой ивы, веревку (эмблему спасения), четки, посох или трезубец. Пальцы ее рук сложены в мудру
По замечанию Л. С. Васильева, «для китайского крестьянина… на первом месте всегда была именно близкая его сердцу божья заступница и покровительница, подательница сыновей Гуаньинь, а не более высокие по своему рангу боги и пророки. Можно без преувеличения сказать, что в системе религиозного синкретизма именно Гуаньинь занимала всегда одно из высших и самых важных мест, именно этой богине приписывалась наибольшая чудодейственная сила».
Роль спасителя выполняет и еще один весьма популярный в Китае бодхисаттва — Дицзанван (индийский Кшитигарбха), который из любви и сострадания извлекает души умерших из подземного мира и переносит их на небеса, тем самым позволяя людям родиться вновь. В «Сутре основного обета бодхисаттвы Дицзана» Будда Шакьямуни говорит, что если благие мужчины или женщины услышат имя этого бодхисаттвы, восхвалят его, будут его почитать и делать подношения его образу, то заслуги, обретенные ими, будут чрезвычайно велики. Еще Будда прибавляет, что в прошлом этот бодхисаттва дал обет не обретать состояния будды до тех пор, пока все живые существа не будут спасены.
Сутра утверждает, что Дицзанван пребывает одновременно в неисчислимом множестве миров (точнее — в неисчислимых преисподних этих миров) и неустанно спасает человеческие души, ибо ему до прихода Майтрейи суждено стремиться к тому, чтобы все живые существа могли «видеть Будду, слушать Дхарму и избавляться от страданий». Монахи учили, что, если кто-либо, сложив руки, совершит поклоны перед изображением Дицзанвана и восхвалит его, такой человек сможет устранить дурную карму, накопленную на протяжении тридцати кальп. Если кто-либо изготовит из глины, камня, золота, серебра или меди статую Дицзанвана, такой человек будет сто раз рождаться в качестве обитателя неба. А если кто-либо станет почитать Дицзанвана, используя музыкальные инструменты и поднося его образу благовония и цветы, то днем и ночью такого человека будут охранять сотни и тысячи духов.
В той же сутре сообщается, что, если человек не знает, где родились его умершие родственники, ему следует изготовить изображение Дицзанвана и сосредоточенно поклоняться ему в течение от одного до семи дней. Тогда, если его родственники находятся в дурных формах существования, они непременно родятся среди людей или на небесах. Если же они уже находятся на небесах, то этот человек обретет неизмеримые заслуги. Также если кто-либо сможет сосредоточенно поклоняться Дицзанвану, не прерываясь в течение двадцати одного дня, и повторит имя бодхисаттвы десять тысяч раз, то бодхисаттва явится ему сам и расскажет, где именно родились его умершие родственники. Если же тот человек сможет в течение тысячи дней повторять имя Дицзанвана по тысяче раз, то бодхисаттва велит духам местности в течение всей жизни охранять его и сделать так, что тот человек всегда будет иметь достаточное количество одежды, пищи и имущества и не будет подвержен болезням. Если какой-либо человек собирается отправиться в путь среди гор и лесов либо в путешествие по реке, то ему следует перед этим десять тысяч раз произнести имя Дицзанвана. Тогда все демоны и духи, которых он встретит на своем пути, будут его охранять.
дзэн — это ум в целом, и в нем мы находим много вещей; но ум этот не представляет собой нечто составное, разделяющееся на множество качеств и не оставляющее за собой ничего после такого разделения.
Дзэн не учит нас ничему в смысле умственного анализа, а также не предлагает никакой определенной доктрины в качестве руководства для своих последователей. В этом отношении дзэн, если можно так выразиться, произволен. Последователи дзэн могут иметь свои доктрины, но эти доктрины носят сугубо личный, индивидуальный характер и не обязаны своим возникновением дзэн. Поэтому дзэн не имеет дела с какими-либо „священными писаниями“ или догматами, а также не содержит в себе никаких символов, посредством которых раскрывалось бы его значение. В таком случае, если бы меня спросили, чему учит дзэн, я ответил бы, что он ничему не учит. Какие бы учения ни содержались в дзэн, они исходят только из умов их создателей. Мы сами себе создаем учения. Дзэн только указывает путь. Если этот факт сам по себе не есть учение, то в дзэн положительно нет никаких специально созданных принципиальных доктрин или какой-либо основной философской системы.
Дзэн претендует на родство с буддизмом, но все буддийские учения, содержащиеся в сутрах и шастрах, с точки зрения дзэн не больше чем макулатура, польза которой состоит лишь в том, что с ее помощью можно только смахнуть пыль с интеллекта, но не больше. Не думайте, однако, что дзэн — это нигилизм. Всякий нигилизм — это самоуничтожение, не имеющее конца. Негативизм разумен как метод, но высшая истина — это утверждение. Когда говорят, что дзэн не имеет никакой философии, что он отрицает всякий авторитет, что он отбрасывает всю так называемую „священную литературу“, не следует забывать, что в самом этом отрицании уже содержится нечто совершенно положительное и бесконечно утверждающее.
Это не религия в популярном понимании, так как в дзэн нет бога, которому можно было бы поклоняться, нет также никаких церемониальных обрядов, ни земли обетованной для отошедших в мир иной, и, наконец, в дзэн нет также такого понятия, как душа, о благополучии которой должен заботиться кто-то посторонний и бессмертие которой так сильно волнует некоторых людей. Дзэн свободен от всех этих догматических и религиозных затруднений.
Дзэн не имеет дела ни с утверждением, ни с отрицанием. Когда что-либо отрицается, то само отрицание уже включает в себя противоположный элемент. То же самое может быть сказано и об утверждении. В логике это неизбежно. Дзэн стремится подняться выше логики и найти высшее утверждение, не имеющее антитезы. Поэтому дзэн не отрицает бога, не утверждает его существования, так что в дзэн нет такого Бога, к которому привыкли еврейские и христианские умы. Дзэн в равной мере не является ни религией, ни философией.
Дзэн берет на себя смелость заявить: безупречные йоги не погружаются в нирвану, а нарушающие обет монахи не попадают в ад. Для обыкновенного ума это стоит в противоречии с общепринятыми законами морали, но здесь также заключается истина и жизнь в дзэн. Дзэн — это дух человека. Дзэн верит во внутреннюю чистоту этого духа и его божественность. Все, что неестественно прибавляется или с силой вырывается, вредит целостности духа. Поэтому дзэн решительно против всяких религиозных условностей. Его религия, однако, налицо. Тот, кто поистине религиозен, с удивлением обнаружит, что, в конце концов, в варварских утверждениях дзэн содержится так много религии. Но сказать, что дзэн — это религия в том смысле, как ее понимают христиане или мусульмане, будет ошибкой».
Не важно, что написано. Важно - как понято.
|
| |
| |
| просто_Соня | Дата: Среда, 2020-04-15, 8:04 AM | Сообщение # 69 |
|
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
| Чань-буддизм представляет собой «предельную форму» буддизма. Согласно учению чань-буддизма, нет необходимости думать о грядущем, стараться стать бодхисаттвой и совершать для этого аскетические подвиги; Будда — всегда и везде, вокруг человека и в нем самом. Поэтому следует жить здесь и сейчас, искать Будду в себе и в окружающем мире — отказываясь при этом от чрезмерного «умствования», от книжной мудрости, от интеллектуального анализа, который не способен проникнуть в глубь мироздания. Нужно уметь жить, понимать жизнь, воспринимать ее во всей полноте — и тогда придет просветление, подобное озарению (яп. сатори).
Все прочее — шелуха, прах, который следует поскорее отряхнуть; как учил проповедник чань монах Исюань: «Убивайте всех, кто стоит на вашем пути. Если встретишь Будду — убей Будду. Если встретишь патриарха — убей патриарха, если встретишь лоханя — убей лоханя». Иначе говоря, ничто не свято и не имеет цены «перед лицом великого сосредоточения и индивидуального просветления» (Л. С. Васильев). Н. В. Абаев приводил и другие примеры «чань-буддийского нигилизма»: «При всем при том необходимо иметь в виду, что собственные святыни, собственные идеи, обряды и институты сакрального характера чань-буддисты высмеивали и подвергали другим формам отрицания в гораздо большей степени, чем конфуцианские, и в этом заключается, пожалуй, самое существенное отличие чаньской психокультуры от даосской. Если ранние даосы эпатировали в основном конфуцианские ценности и мотив самоотрицания был развит в даосизме не столь сильно, то в чань-буддизме он стал одной из самых ведущих, устойчивых и характерных черт психокультуры, и в этом смысле она гораздо ближе к архаическим традициям, в том числе к народному празднику, чем к какому-либо развитому традиционно китайскому учению.
Мотив ритуального срамословия божества и осквернения собственных святынь, имеющий очень архаичные истоки и сохранившийся в народной праздничной традиции, совершенно отчетливо звучит, например, в словах чаньского патриарха Юньмэня, на вопрос некоего монаха: „Кто такой Будда?“ — ответившего: „Палочка-подтирка!“; в знаменитом изречении Дэшаня: „Будда — сухой кусок варварского дерьма“, в изощренном богохульстве Линьцзи, который назвал Будду „дырой в отхожем месте“, легендарного первооснователя школы чань Бодхидхарму — „бородатым варваром“, бодхи и нирвану — „столбом для привязи ослов“, „невольничьими оковами“, религиозную медитацию — „занятием для упрямых дураков“. К тому же разряду явлений относится появление Дэшаня в медитационном зале с миской для еды, непристойное поведение чаньских монахов во время религиозных церемоний, сожжение сутр и статуй Будды и многое другое.
Разумеется, чаньских учителей-наставников толкали на такие выходки не хулиганские побуждения и особая страсть к сквернословию, но сугубо психопропедевтические соображения, стремление вызвать в ученике прорыв к „просветлению“. При этом они исходили из основополагающего принципа чаньской психологии, согласно которому „просветленное“ состояние сознания изначально присутствует в обыденном сознании каждого человека, поэтому его следует искать не в религиозных символах и категориях, не в ритуальных формах и предметах культа, а в „истинной природе“ человека, которая и есть „природа Будды“ — истинный источник и основа „просветления“. Чаньский патриарх Шэньсю говорил: „Все буддийские учения изначально присутствуют в сознании [каждого человека]. [Поэтому] если вы будете пытаться обрести это сознание вне себя, вы станете убегать от своего собственного отца“. То есть, как утверждали чань-буддисты, искать „просветление“ и „пробуждение“ вне себя, за пределами своего „первородного сознания“ (у учителей-наставников, в священных текстах и комментариях к ним, в религиозных церемониях и обрядах и т. д.) — значит не понимать истинную основу „просветления“, которая есть не что иное, как собственное „первородное сознание“ каждого человека: „Пробуждаясь от ложного мышления, человек постигает тело и сознание (Будды) и проникает в Изначальное Пробуждение. Пробуждение от ложного мышления есть Первичное Пробуждение; проникновение в [источник] тела и сознания [Будды] есть Изначальное Пробуждение. Первичное Пробуждение есть Путь Будды; Изначальное Пробуждение есть сам Будда“».
По учению чань, каждый человек сам себе будда, а чтобы понять это, необходимо постичь вселенскую пустоту (кун), ту самую, о которой говорится, например, в сутре «Праждня-парамита-хрилая»: «О Шарипутра, всем вещам присуще свойство пустоты. Они не имеют ни начала ни конца. Они ни порочны, ни непорочны, ни совершенны, ни несовершенны. А потому, о Шарипутра, здесь, в этой пустоте, нет ни формы, ни восприятия, ни имени, ни понятий, ни знания. Здесь нет ни органов чувств, ни тела, ни ума. Нет формы, нет звука, нет запаха, нет вкуса, нет осязания, нет предметов. Нет знания, нет неведения, которое нужно устранить. Здесь нет разложения и смерти. Нет четырех благих истин, раскрывающих страдание, его происхождение, его устранение и пути к его устранению.
Здесь нет представления о нирване, нет ее достижения или недостижения. Поэтому, о Шарипутра, ибо нет достижения нирваны, человек, приблизившийся к состоянию бодхисаттвы, пребывает в свободе в сознании. Когда оковы сознания спадают, оно освобождается от всякого страха, всякого ограничения и условности и наслаждается конечной нирваной». В этой пустоте заключена вся вселенная, время от времени эта пустота порождает бытие; будда подобен этой пустоте и познаваем лишь в миг озарения: «Пустота и есть будда. Будда и есть ты сам».
Постижение «буддической» природы самого себя было равносильно умиранию и возрождению, то есть фактически просветление представляло собой своего рода инициацию. Как писал Н. В. Абаев: «В психической культуре чань мы обнаруживаем, что перед внезапным прорывом к „просветлению“, которое означало переход на качественно новый психический уровень, чаньский адепт должен был пережить символическую смерть, когда хаотические душевные состояния, вызванные „великим сомнением“ (даи), достигали своего апогея.
За „великой смертью“ (дасы) следовало „великое пробуждение“ (дацзюэ), т. е. возвращение к новой жизни, которое вполне закономерно знаменовалось „великой радостью“ (далэ), а радость совершенно естественно выражалась смехом. И поскольку, несмотря на символический характер „великой смерти“, чаньский адепт переживал ее очень реально и всерьез, то радовался он новой жизни искренне и глубоко и смех его был искренним и жизнерадостным.
Здесь важно подчеркнуть, что такая структура была общей для всего процесса переосознания адептом себя и окружающего мира в чаньской практике психотренинга, о чем свидетельствует популярное чаньское изречение, авторство которого приписывается Цин-юаню (ум. 740): „Когда я еще не начал изучать чань, горы были горами, а реки — реками; когда я начал изучать чань, горы перестали быть горами, а реки — реками; когда я постиг чань, горы снова стали горами, а реки — реками“».
После долгих странствий Бодхидхарма пришел в монастырь Шаолинь, где монахи заучивали наизусть сутры, не понимая их смысла. Когда они не услышали его призыв «прозреть сердце Будды» (осознать Будду внутри себя), Бодхидхарма удалился в пещеру неподалеку и провел в ней девять лет, созерцая монастырскую стену и медитируя. За эти девять лет он заснул лишь единожды — и так рассердился на себя, проснувшись, что вырвал свои ресницы и бросил их наземь. Миф гласит, что сам Будда Шакьямуни подобрал эти ресницы и посадил их в землю; из них выросли чайные кусты, листья которых, будучи заваренными, позволяли сохранять бодрость. Так было положено начало употреблению чая.[67]
От девятилетнего пребывания в неподвижности тело Бодхидхармы задеревенело, однако он особыми физическими упражнениям восстановил способность двигаться — и заповедал монахам сочетать молчаливое созерцание с этими упражнениями. По замечанию А. А. Маслова, «считается, что эти упражнения представляли собой различные психотехники, воздействующие как на психику, так и на физическое тело, в том числе комплексы кулачного боя, различных боевых искусств, способов владения оружием. Монахи активно принялись за тренировки, а первым мастером этой системы физических упражнений стал сам Бодхидхарма».
Учение Бодхидхармы заключалось в «двух путях» и «четырех действиях». Два пути — это путь духовного проникновения (постижения своей истинной природы) и путь праведного поведения. Четыре действия состоят в следующем — не испытывать ненависти, быть покорным карме, не иметь желаний и пребывать в гармонии с дхармой (то есть с мирозданием). Кроме того, он учил, что истину нельзя ни выразить словами, ни объяснить письменами («не следует опираться на иероглифы»);[68] на нее можно лишь непосредственно указать — в диалоге наставника и ученика, подразумевающем спонтанные ответы (так сказать, «прообразы» дзэнских коанов). По преданию, именно из таких непосредственных указаний состояло обучение монаха Хуэйкэ, преемника Бодхидхармы, который даже отрубил себе руку, чтобы доказать чистоту помыслов и решимость постигнуть истину.
Учение школы Чань стало наивысшим достижением философского буддизма в Китае. Что же касается буддизма народного, в котором — на «бытовом» уровне — учение Будды воспринималось не как религиозно-философская доктрина, а как способ облегчить себе жизнь в этом мире и обеспечить благополучие в мире загробном, потустороннем, — народный буддизм в Китае достаточно рано начал смешиваться с народным же даосизмом, «отягощенным» конфуцианскими этическими нормами (как их понимали простые люди) и культом предков. Итогом этого смешения стало возникновение системы «трех религий» (сань цзао), в рамках которой обычным явлением сделались молитвы одновременно Конфуцию, Лаоцзы и Будде (или Амитабхе, или Гуаньинь) и почитание всех без исключения божеств, духов и святых, вне зависимости от их «идейной» принадлежности. Считалось, что надо уважать всех богов, всех духов и всех святых, ведь неизвестно, кто именно из них услышит мольбы и придет на помощь, а лишний заступник перед Небесами никогда не помешает.
Не важно, что написано. Важно - как понято.
|
| |
| |
| просто_Соня | Дата: Среда, 2020-04-15, 8:07 AM | Сообщение # 70 |
|
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
| Глава 8 БУДДИЗМ ЯПОНИИ И КОРЕИ
Вот что проповедует эта книга: „Если люди, следуя закону, будут повторять „истинные слова“ сто раз по десять тысяч раз подряд, — то да постигнут они и письмена, и смысл всех, какие ни на есть, законов и учений!“».
последователи Ваджраяны рассуждали о теоретической возможности мгновенного просветления, Кукай же учил о том, что все может произойти «здесь и сейчас». Учение школы Сингон является тайным, эзотерическим (миккё) в том смысле, что оно предназначено лишь для тех, кто готов осознать присутствие в себе Будды (большинство людей на это не способны).
Хотя первые пять элементов толкуются как материальные, а шестой — как духовный, исходно все они одной природы. Они взаимопроникаемы и в то же время несмешиваемы. Они всеприсущи, т. е. то, что материально, также и духовно, а что духовно, то материально; между ними нет разницы, как между „живой“ и „неживой“ природой. Это создает основу универсальной, единой несмешиваемости, посредством которой устанавливается эзотерический принцип единения человека с Буддой».
Из тезиса о взаимном влиянии и взаимопроникновении пяти Великих Элементов и «проницаемости» их для шестого Элемента — сознания — Кукай делал вывод о тождественности сознания и плоти: «Хотя говорят, что сознание и плоть отличаются, сущность [их] именно та же самая. Плоть есть сознание, сознание есть плоть; [они] беспрепятственно, без помех [тождественны]». А поскольку сознание есть будда Вайрочана, следовательно, мироздание есть этот будда. Согласно учению школы Сингон, Вайрочана-мироздание имеет два проявления — «мир чрева» (гарбхадхату, тайдзо-кай) и «мир алмаза» (ваджрадхату, конго-кай). «Мир чрева» все в себе содержит и, подобно чреву матери, все порождает. В «мире чрева» хранится изначально присущее всем живым существам просветление. «Мир алмаза» представлен «мудростью» Вайрочаны, которая уподобляется твердому и всесокрушающему алмазу. Оба мира неотделимы друг от друга; как писал Кукай: «Мудрость есть принцип, принцип есть мудрость, они без помех, свободно входят друг в друга».
Кукай писал: «Дхарма не имеет речи, но без речи выражена быть не может. Вечная истина (татхата) превосходит чувственное, но лишь посредством чувственного может быть постигнута. Различные позы и мудры связанных изображений берут свой источник в любви Будды. Таким образом, тайны сутр и их комментариев могут быть выражены искусством… Посредством искусства осознается совершенное состояние».
Озабоченный участью живых существ в эпоху беззакония, будда Амида поклялся спасти всех. И спасение возможно, как учила основанная Хонэном школа Дзёдо (буквально «чистой земли»; о чистых землях см. главу, посвященную китайскому буддизму); достаточно лишь верить в милость будды Амиды и повторять его имя как молитву. Основатель школы Синран-сю и ученик Хонэна Синран еще более упростил ритуальную сторону амидаизма: не нужно многократного повторения имени Амиды, достаточно единожды обратиться сердцем к этому будде, и спасение от сансары гарантировано.
Школа Дзисю учила, что спасение достигается через медитацию на иероглифы мантры «Наму Амида-буцу», а учение школы Юдзу нэмбуцу гласило, что обращение к будде Амиде о возрождении после смерти в «чистой земле», произносимое одним человеком, помогает спастись не только ему самому, но также другим людям. Основатель последней школы Рёнин утверждал, что «чистая земля» Амиды есть особое психическое состояние, достичь которого возможно в этом мире.
Параллельно с этим существовал элитарный буддизм самоспасения, по преимуществу самурайский, дзэнский буддизм».
Недостаточно восхищаться молчанием, нужно им жить».
Один из мастеров чайной церемонии (тядзин) Такэно Дзёо составил принципы чаепития:
1. Воспитание в себе благожелательности к другим.
2. Внутренняя гармония.
3. Отсутствие осуждения и критики в отношении к другим.
4. Отсутствие гордыни.
5. Бескорыстие.
6. Мастер чая может использовать во время ритуала утварь, отвергнутую другими как негодную для употребления.
7. Мастер чая ведет образ жизни, исполненный внутренней тишины и уединения. Он живет в согласии с законом Будды и проникнут духом поэзии.
8. Чайный ритуал не будет иметь места там, где отсутствует сердечность в отношении к гостям и не принимается во внимание их внутреннее состояние.
По Басё, поэту нужно сосредоточиться на внутреннем, углубляться в единичное до тех пор, пока не откроется единое, проникать в единичное, постигая природу всеобщего. В момент озарения (сатори) прекращается зависимость вещей друг от друга на уровне подлинной реальности. Басё говорил, что хайку ни на мгновенье не должно останавливаться. Если творчество — прорыв в Ничто, тогда искусство есть продолжение жизни, а художник — тот, кто позволяет ощутить связь всего со всем. Саби — это сама жизнь.
В отличие от школы Риндзай школа Сото была провинциальной, то есть менее блестящей и ритуализированной, нежели первая. Ее основатель Догэн учил (постигнув на собственном опыте), что просветление достигается, когда «отброшены тело и сознание». Он писал:
«Поскольку даже земля, травы и деревья, ограды, черепица и камешки — все сущее в этом беспредельном мире — являются частью деятельности Будды, то попадающие под воздействие их благодатные ветра и воды чудесным образом обретают неповторимое учение Будды и пробуждают дремавшее внутри них пробуждение. Все те, кто обретут огонь и воду Дхармы, смогут даровать другим учение Будды об „изначальной просветленности“. В результате этого все те, кто живут рядом с ними и ведут с ними беседы, вдруг преисполнятся беспредельной буддийской добродетелью и начнут повсеместно — в мире дхарм и вне его — распространять бесконечно-неделимое, немыслимо-невыразимое Учение Будды. Однако все это не проявляется в сознании адепта, поскольку является немедленным прозрением — полным не-деянием в состоянии покоя. Если бы практика и медитация были двумя различными действиями, как это считают заурядные люди, то всякий мог бы распознать их по отдельности. Но если вы погрязнете в сфере сознания, то не достигнете подлинного пробуждения, поскольку его принцип непостижим замутненным сознанием. Оставаясь в состоянии полного покоя, сознание и объект пребывают в состоянии осознания и выходят за пределы просветления. Пребывая же в состоянии „самодостаточного самадхи“, вы сможете, не нарушая никаких форм, не затрагивая малейшей частицы, претворять в жизнь великие буддийские наставления, распространять несравненное, глубоко-сокровенное буддийское учение.
Травы, деревья и земли, которых достигнет это учение, разом начнут излучать великое сияние и бесконечно являть непостижимую, чудесную Дхарму. Травы, деревья и стены начнут проповедовать Учение и заурядным, и мудрым людям, они же в свою очередь станут проповедовать Дхарму травам, деревьям и стенам. В мире пробуждения-для-себя и пробуждения-для-других все неизменно обладают признаками осознанности, и эта осознанность немедленно сама проявится.
Если даже один человек ограниченное время будет сидеть в медитации, он станет сопричастным всему сущему и окончательно растворится во времени. Поэтому он будет вечно осуществлять проповедь буддийского Учения в прошлом, настоящем и будущем. Каждое мгновение сидячей медитации является в то же время всеобъемлющей практикой, всеохватывающим пробуждением. И это будет не просто сидячая медитация. Она будет подобна звуку от удара молотком по пустоте, его несравненное звучание проникнет повсюду. Разве оно ограничится одним мгновением? Невозможно измерить, как сотни вещей достигают его, каждая по-своему.
Следует помнить, что если бы даже все будды десяти сторон света, столь же бесчисленные, как песчинки в Ганге, собрав всю свою мудрость, попытались измерить достоинства одного человека, занимающегося сидячей медитацией, им бы это не удалось».
В XX столетии дзэн-буддизм открыл для себя Запад — прежде всего благодаря работам Д. Т. Судзуки. В предыдущей главе уже цитировался фрагмент из книги Судзуки «Основы дзэн-буддизма». Позволим себе привести еще одну цитату из этого сочинения: «Уникальность дзэна в том виде, в каком он практикуется в Японии, заключается в систематической тренировке ума. Обычный мистицизм страдает излишней импульсивностью и оторванностью от нашей повседневной жизни. В этом смысле дзэн революционен. Он небо опустил на землю. Под его влиянием мистицизм перестал быть мистицизмом. Это уже больше не случайный продукт сверхнормального ума. Дзэн проявляется в самой обычной и неинтересной жизни простого человека, погруженного в шум и сутолоку. Дзэн предлагает систематическую тренировку ума и учит видеть нечто даже в этом кипучем котле. Он открывает человеку величайшую тайну жизни в ее ежедневном и ежечасном проявлении. Сердце человека начинает биться в такт с сердцем вечности. Дзэн открывает нам врата земного рая, причем такое чудесное духовное пробуждение происходит не за счет изучения какой-либо доктрины, а вследствие простого и непосредственного утверждения истины, лежащей в основе нашего существа.
Рассказывая о дзэн-буддизме, нельзя не упомянуть и о таком его проповеднике, как монах Банкэй Ётаку (1622-1693), мастер Банкэй, учивший «дзэн Нерожденного». Нерожденное — наша собственная природа, она же — природа будды. Раз она не рождена, значит — бессмертна, ибо то, что не рождается, и не гибнет. Надо лишь прочувствовать присутствие Нерожденного, постичь его через непосредственное чувственное восприятие. Карканье вороны или лай собаки, услышанный человеком и осознанный им как таковой, и есть проявление одинаково присущего всем нам Нерожденного. Банкэй утверждал, что не нужны ни коаны, ни мондо — следует лишь пребывать в Нерожденном, жить им и жить в нем.
Примером проповеди Банкэя может послужить его обращение к монахам храма Рюмондзи:
«Будучи еще довольно молодым человеком, я постиг Нерожденное [сознание будды] и распознал его отношение к мысли. „Мыслью“ мы называем то, что уже отдалилось на несколько шагов от живой реальности Нерожденного. О монахи, если бы вы просто жили в Нерожденном, мне нечего было бы рассказать вам о нем, а вы бы и не пришли сюда слушать меня. Однако в своей нерожденности и чудесной всеосвещающей силе, присущей сознанию будды, оно с готовностью отражает все проходящие перед ним вещи и превращается в них; так сознание будды обращается в мысль. Сейчас я расскажу присутствующим здесь мирянам все об этом сознании будды и хочу, чтобы и монахи тоже прислушались. Ни один из вас не является непросветленным. Прямо сейчас все вы сидите передо мной, как Будды. При рождении каждый из вас получил от своей матери сознание будды. Это унаследованное вами сознание будды вне всяких сомнений является нерожденным и наделено чудесной всеосвещающей мудростью. В Нерожденном абсолютно все противоречия разрешены. Я могу привести этому доказательство. Все вы внимательно слушаете то, что я говорю вам, но если бы сейчас каркнула ворона, чирикнул воробей или раздался любой другой звук, вам вовсе не было бы сложно понять, что это ворона, воробей или что-либо еще, даже если у вас и в мыслях не было намерения услышать эти звуки, а все потому, что вы услышали бы их посредством проявления Нерожденного. Если кто-либо убедится, что эта нерожденная, всеосвещающая мудрость и есть, в сущности, сознание будды, и он будет просто жить как он есть в сознании будды, то прямо в тот же момент он станет живым Татхагатой и пребудет им в течение неисчислимых будущих кальп. Утвердившись в этом [сознании будды], он пребудет в сознании всех будд, поэтому школу, к которой я принадлежу, называют также школой „сознания будды“».
Глава 9 ТИБЕТСКИЙ БУДДИЗМ: заповедник духовности
Миларепа прославился как великий подвижник — он заложил основы тибетской традиции уединенного горного отшельничества — и как великий поэт, сочетавший в своих стихах буддийское мировоззрение и пейзажную лирику. Вот образец его поэзии:
Поле Успокоенного Ума
Я орошу и удобрю стойкой верой,
Затем засею его отборными семенами,
Рожденными из незапятнанного сердца,
И над полем, как гром, раздастся искренняя молитва,
И благодать прольется на него ливневым дождем.
К волам и плугу Сосредоточенной Силы
Я прикреплю лемех Правильного Метода и Разума.
Волы, ведомые целеустремленным пахарем
Твердой рукой к одной цели,
Кнутом упорства и усердия подстегиваемые,
Разрыхлят затвердевшую почву Невежества, порожденного
Пятью Греховными Страстями,
И очистят ее от камней закосневшей греховной жизни,
И удалят все соринки лицемерия.
Затем серпом Истины Кармических Законов
Будет собрана жатва Праведной Жизни.
Эти зерна, которые суть Возвышенные Истины,
Будут собраны в Хранилище,
К которому не приложимы никакие умопостроения.
Пусть все, кто искренне стремится к Истине,
Будут ограждены от препятствий и задержек на Пути.
Девятая «колесница» — это Дзог-чен, или Дзог-па, основанная на махаати-йоге; эта «колесница» учит, что природа ума есть пробуждение, то есть что потенциал Будды присутствует в каждом человеке: «Наш собственный ум и есть Будда». В учении Дзог-чен (и это действительно делает доктрину Ньингма «древней») сохранилось влияние китайского чань-буддизма, который (см. главу 7) учил, что просветление достигается через «не-думание», полную остановку мыслительного процесса, благодаря чему «наша собственная природа, которая есть природа Будды, раскрывается немедленно и спонтанно» (Торчинов).
Заключение БУДДИЗМ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ
Далай-лама XIV в одном из интервью на вопрос, видит ли он какую-либо возможность интеграции христианства и буддизма на Западе, ответил следующим образом:
«Это зависит от того, что вы понимаете под интеграцией. Если вы имеете в виду возможность интеграции буддизма и христианства внутри общества, их сосуществование, то тогда мой ответ будет утвердительным. Однако если вы видите интеграцию как создание некой комплексной религии, которая по сути не является ни чистым буддизмом, ни чистым христианством, то такую форму интеграции я считаю невозможной.
Разумеется, реально, чтобы в стране, где господствующей религией является христианство, кто-то решил следовать буддийскому пути. Я думаю, весьма вероятно и то, чтобы человек, в целом исповедующий христианство, принимающий идею существования Бога и верящий в него, решил на каком-то этапе включить в свою практику некоторые идеи и техники буддизма. Учение о любви, сострадании и доброте присутствуют как в христианстве, так и в буддизме. В особенности много техник, направленных на развитие сострадания, доброты и тому подобных качеств, можно найти в Колеснице Бодхисаттв. Эти техники могут практиковаться как буддистами, так и христианами. Вполне допустимо, чтобы человек, оставаясь приверженцем христианства, решил пройти обучение техникам медитации, концентрации и однонаправленного сосредоточения ума. Оставаясь христианином, человек может практиковать некоторые положения буддизма. Это еще одна допустимая и весьма жизнеспособная разновидность интеграции».
Возможно, именно поэтому, несмотря на свой весьма почтенный возраст, буддизм остается актуальным и востребованным по сей день.
ВАДЖРАПАНИ
Один из основных бодхисаттв Ваджраяны, олицетворение силы, обязанность которого — истреблять заблуждения и леность ума.
ВАЙРОЧАНА
Один из будд, чрезвычайно популярный в японском и китайском буддизме, где его считают Ади-буддой. В буддизме Тибета Вайрочана — один из дхьяни-будд («будд созерцания»), изображаемых на мандалах.
ГАРБХА
Одна из важнейших доктрин буддизма, учение о «зародыше» или «вместилище» Будды. Существуют две базовых интерпретации этого понятия. В первом толковании гарбха понимается как зародыш состояния Будды в каждом живом существе (каждое живое существо потенциально наделено природой Будды или потенциально является Буддой). По второму толкованию в живых существах присутствует некая особая сущность, которая может быть названа «природой Будды» (то есть все живые существа уже есть будды, и им надо только реализовать свою потенциальную «буддовость»).
Первая интерпретация гарбхи получила распространение в основном в тибетской ветви Махаяны, а вторая утвердилась в китайском и дальневосточном буддизме, где переросла в теорию «изначального пробуждения»: живые существа изначально пробуждены, и сама природа ума есть пробуждение.
ДЗЭН
. Не думайте, однако, что дзэн — это нигилизм. Всякий нигилизм — это самоуничтожение, не имеющее конца. Негативизм разумен как метод, но высшая истина — это утверждение. Когда говорят, что дзэн не имеет никакой философии, что он отрицает всякий авторитет, что он отбрасывает всю так называемую „священную литературу“, не следует забывать, что в самом этом отрицании уже содержится нечто совершенно положительное и бесконечно утверждающее».
ДХАРМА
Васубандху дает подобную же формулировку сущности доктрины: это метод превращения элементов бытия в состояние покоя, из которого они никогда не возникнут снова.
Понятие о дхарме — центральный пункт буддийского учения. В свете этого понятия буддизм раскрывается как метафизическая теория, развивавшаяся из одного основного принципа — идеи, что бытие (существование) является взаимодействием множественности тонких, конечных, далее недоступных анализу элементов материи, духа и сил. Эти элементы под термином dharma имеют соответствующее значение, данное им лишь в этой системе… Лишь эти элементы являются реальностями, а каждая их комбинация только наименование, обнимающее множественность отдельных элементов. Нравственное учение о пути к конечному освобождению не является чем-то добавочным или чуждым этому онтологическому учению, оно тесно связано с ним и действительно однородно с ним».
Не важно, что написано. Важно - как понято.
|
| |
| |
| просто_Соня | Дата: Среда, 2020-04-15, 8:07 AM | Сообщение # 71 |
|
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
| ЙИДАМ
Покровительствующее божество в Ваджраяне и тибетском буддизме, олицетворение того или иного высшего состояния сознания. Имена йидамов обычно совпадают с названиями тантр (цель любой тантры — пробуждение сознания, а потому каждый таковой текст может быть наглядно представлен в образе йидама). Как «материальные воплощения» тантр йидамы тождественны буддам и бодхисаттвам. … Подобные изображения толкуют как готовность йидамов защищать чистоту буддийского учения, истреблять все пороки и страсти.
«Имя Калачакры: Колесо Времени. Кала, время — это аспект неизменного блаженства. Чакра, колесо — это аспект пустотности всего. Таким образом, взятый вместе термин Калачакра — это единство непреходящего блаженства и пустотности всего проявленного».
ЙОГА
Система психосоматических методов достижения устойчивых измененных состояний сознания (самадхи), включающая осознание, различение, коррекцию и управление соматическими и психическими структурами человека. Исходная цель йоги — изменение онтологического статуса человека в мире, единение человека с Природой и Вселенной, с высшим Разумом или Абсолютом, расширение сознания.
КАЛАЧАКРА
Целостное мироздание, синтез макрокосма и микрокосма, вселенной и человека. Согласно «Калачакра-тантре», изменяя себя, человек изменяет мир. По легенде, учение калачакры было изложено Буддой Шакьямуни по просьбе царя мифической страны Шамбхала Сучандры. В Индии калачакру проповедовал мудрец Питопа, который попал чудесным образом в Шамбхалу и был посвящен царем Калки в учение калачакры.
Как писал Ю. Н. Рерих в статье «К изучению калачакры», «важность системы калачакра в религиозной жизни очевидна из наличия многочисленной литературы, посвященной системе, и того мощного влияния, которое она оказала своим учением на буддийский мир Центральной Азии. Большинство крупных монастырских учреждений в Тибете и Монголии наставляют своих адептов в этой чрезвычайно сложной системе мистицизма. Система калачакра принадлежит к „ануттара-йога-тантре“ — наивысшей из четырех тантр.
В целом же вопрос системы калачакра тесно связан с проблемой происхождения тибетского шестидесятилетнего цикла, а также с проблемой Шамбалы, загадочной страны, откуда эта система проникла в Индию во второй половине Х века».
КШАНИКАВАДА
Одна из важнейших доктрин буддизма, утверждающая, что бытие мгновенно, а любое состояние изменчиво и непостоянно. Дхармы («кирпичики» бытия) вспыхивают и исчезают, образуя новый «узор», новую комбинацию, обусловленную законом взаимозависимого возникновения и кармой. Представление об изменчивости бытия — одно из трех базовых понятий буддизма, наряду со страданием и отрицанием души (анатмавада).
ЛОХАНЬ (АЛОХАНЬ)
В китайском буддизме человек, достигший высшей степени духовного развития, но еще не ставший буддой; в Индии таких людей называли архатами. На китайской почве образ индийского архата слился с даосскими представлениями о святых бессмертных (сянь). Лоханей принято делить на две группы — великих лоханей, достигших нирваны (их 18 ), и тех, кто обрел святость, но остался в мире (таких 500).
МАНДАЛА
Комбинация геометрических элементов, символически представляющая образ мироздания. Считается, что зрительное восприятие мандалы может привести к откровению, осознанию сакральных истин.
Как графический образ (графема), мандала представляет собой движение к некоему внепространственному и вневременному центру, который никогда не визуализируется, но всегда подразумевается. Линии мандалы и фокус, в которой они собираются, графически выражают препятствия на пути к центру.
Мандала есть модель мироздания, аналогичная мировому древу, горе, храму. Что касается сопоставления с последним, известны многочисленные храмы, выстроенные в форме мандалы — круглые, квадратные, восьмиугольные.
Классическая мандала основана на сочетании чисел 1 (центр), 3 (треугольник), 4 (квадрат) и 7 (круг).
Внешний круг мандалы олицетворяет «стену огня» — метафизическое знание, уничтожающее неведение. Следующий круг — «бриллиантовый»: просветление, обретение истинного знания. Третий круг — «лепестки лотоса»: духовное возрождение. Последний круг — центр.
В Тибете принято уничтожать мандалы сразу после окончания ритуала, что означает уничтожение иллюзии и возвращение духа в пустоту.
Вариант мандалы — тантрическая янтра, представляющая собой сложную композицию геометрических фигур (точка, треугольник, квадрат, стилизованный лотос) и предназначенная для медитации. Точка в янтре означает центр; треугольник олицетворяет три мира; круг, который встречается редко, символизирует целостность и полноту. Главная из янтр — Шриянтра, выражение сексуальной энергии мироздания, символ непрерывного творения. В центре Шри-янтры находится точка бинду, вокруг которой расположены девять пересекающихся треугольников: пять обращены вершинами вниз (йони), четыре направлены вершинами вверх (линга). «Мужские» треугольники дробятся на 43 малых треугольника — 14 синих («приносящие удачу»), 10 красных («достигающие цели»), 10 синих («защищающие от беды») и 8 красных («исцеляющие от болезней»). Треугольники вписаны в три окружности, внутри которых также находятся два круга лепестков лотоса — 14 голубых и 8 красных («исполнение желаний»). Вся композиция заключена в квадрат с четырьмя «воротами» — символ материального мира; область между углами квадрата и окружностями называется «царством иллюзий».
НИРВАНА
Из всех живых существ только человек может достичь нирваны. О нирване нельзя сказать ничего определенного, кроме того, что это состояние покоя, свободы и блаженства. По замечанию Е. А. Торчинова, «даже психологически правильнее ничего не говорить о нирване, чем сравнивать ее с чем-то нам известным, ибо иначе мы немедленно сконструируем „нашу“ нирвану, создадим некий ментальный образ нирваны, вполне неадекватное представление о ней, привяжемся к этому представлению, сделав, таким образом, и нирвану объектом привязанности и источником страдания. Поэтому Будда и ограничивался самыми общими характеристиками нирваны как состояния, свободного от страданий, или как состояния высшего блаженства. Впоследствии буддисты разработают много разных концепций нирваны, но признание ее внезнаковой, несемиотичной природы останется в буддизме навсегда».
ПРАДЖНЯ
Буквально «высшая мудрость». В Тхераваде праджня понимается как умение распознавать явления-дхармы, а в Махаяне это некая особая способность непосредственно воспринимать реальность, как она есть. Праджне посвящена особая разновидность сутр — праджня-парамитские сутры. В знаменитой «Сутре сердца праджня-парамиты» говорится:
«По той причине, что бодхисаттвы опираются на праджня-парамиту, в их сознании отсутствуют препятствия. А поскольку отсутствуют препятствия, то отсутствует и страх. Они удалили и опрокинули все иллюзии и обрели окончательную нирвану. Все будды трех времен по причине опоры на праджня-парамиту обрели освобождение.
Посему знай, что праджня-парамита — это великая божественная мантра, это мантра великого пробуждения, это наивысшая мантра, это несравненная мантра, наделенная истинной сутью, а не пустопорожняя».
В тибетском буддизме праджня — женское соответствие будд и бодхисаттв. В своей грозной, карающей ипостаси они зовутся дакини.
САТОРИ
В дзэн-буддизме персональное переживание опыта постижения своей истинной природы, достижение «состояния одной мысли» (дхьяна) через медитацию. Это феномен мгновенного пробуждения, когда стираются границы между наблюдателем и объектом наблюдения, знанием и тем, кто знает, опытом и тем, кто непосредственно переживает этот опыт.
Также считается, что достичь состояния сатори можно и через созерцание обыденной жизни вокруг.
СКАНДХИ
Совокупность пяти групп элементов опыта, составляющая то, что является человеческой личностью в понимании буддиста.
Эти группы таковы:
1. Чувственное (рупа);
2. Ощущения (ведана);
3. Различия (самджня);
4. Мотивы (самскара);
5. Сознание (виджняна).
Причем, по уточнению Е. А. Торчинова, «скандхи никоим образом не есть субстанции, они именно группы элементов, причем выделяемые достаточно условно и формально; реальны (и то по учению большинства буддийских школ только относительно) именно сами элементы, а не их группы — скандхи».
ТРИ ДРАГОЦЕННОСТИ БУДДИЗМА
Тому, кто полагается на Три Драгоценности, зная, что должен достичь их, следует самому породить Тройственное Прибежище в потоке своего сознания».
Чаще всего, стремясь объяснить суть концепции нирваны, буддисты рассказывают такую притчу: как прекращает гореть лампада, когда иссякает масло, питающее огонь, или как прекращает волноваться поверхность моря, когда прекращается вздымающий волны ветер, так же прекращаются все страдания, когда иссякают все влечения, питающие страдания. С исчезновением причины страдания исчезает и само страдание.
И сегодня герб мусульманской Индонезии украшает девиз: «Хотя Шива и Будда различны, но по сущности своей они едины».
«Все тантрические тексты высокознаковы, семиотичны и вовсе не рассчитаны на дословное понимание (речь идет о тайном и опасном для профанов учении). Многое в их интерпретации зависит от уровня, на котором текст истолковывается. Так, на одном уровне требование убить родителей может означать искоренение клеша и дуалистического видения реальности, служащих как бы родителями для сансарического существа, а на другом — пресечение движения потоков энергии (праны) в позвоночном столбе посредством задержки дыхания в ходе йогической практики тантр» (Торчинов).
Свами Вивекананда называл слог «АУМ» самым священным из всех священных слов и говорил, что «вся вселенная сотворена из вечного АУМ».
«Ученый-мусульманин XVIII в. в своем апологетическом сочинении утверждал, что Бог в исламе есть не что иное, как высшее божество китайской традиции — Шанди, поскольку все религии провозглашают почитание одного бога и одной истины.
По замечанию А. Н. Игнатовича, отрывок этой сутры «Я глубоко почитаю вас и не могу относиться к вам с презрением. Почему? Потому что вы все будете следовать Пути бодхисаттвы и станете буддами!» — передает главную мысль «Лотосовой сутры», одного из самых чтимых в Японии буддийских текстов. Смысл сутры толкуется так: «Каждый человек, даже не обладающий достоинствами, станет буддой, т. е. имеет „природу“ будды». Соответственно ни к какому живому существу невозможно относиться с презрением — но только с почтением, как к будде.
Не важно, что написано. Важно - как понято.
|
| |
| |
| просто_Соня | Дата: Четверг, 2020-04-16, 2:48 PM | Сообщение # 72 |
|
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
| Руководство по медитации любящей доброты (Метта) - Бханте Вималарамси
Полностью - тут:
http://dhamma.ru/lib/authors/vimalaramsi/vimetta.htm
аудио:
http://wikibit.net/mp3/Медитация-любящей-доброты
Бханте Вималарамси
Руководство по медитации любящей доброты (Метта)
Учение Будды подходит для людей, находящихся в поиске спокойствия и счастья, независимо от их вероисповедания. Вместе с этой универсальной традицией вы можете практиковать медитацию любящей доброты («Метта» на языке пали) и стать истинным благословением для всего мира.
Любящая доброта – первое из четырех возвышенных состояний ума. Другие три — это: сострадание, сорадование и безмятежное наблюдение. Этими медитативными практиками можно без ограничения заниматься в нашей повседневной жизни. Например, любящая доброта может быть направлена на себя, на членов семьи, на ваших друзей и коллег. Также ее можно направить на всех живых существ на земле и за ее пределами. Всякий раз, на кого бы вы ни направили любящую доброту, вы можете принести им исцеление, спокойствие и счастье.
Этих инструкций по медитации легко придерживаться и выполнять их может каждый, кто желает достичь большего спокойствия и радости, чем когда-либо раньше. Мы все ищем разные пути для обретения счастья. Это прямой путь к истинному счастью.
Практическое руководство по осознанности дыхания и медитации безмятежной мудрости»(«The Anapanasati Sutta – A Practical Guide to Mindfulness of Breathing and Tranquil Wisdom Meditation»). К настоящему моменту более 1000000 копий этой книги распространено по всему миру. Сейчас эта книга используется как практическое руководство для учителей по медитации и их учеников.
Любящая доброта
При практике медитации любящей доброты, начните с того, что направьте любящие и добрые мысли самому себе. Вначале вспомните время, когда вы были счастливы. В тот момент, когда появится чувство счастья, вы можете узнать его, как приятно теплое, пылкое или лучащееся чувство в центре груди. А когда это чувство появилось, искренне пожелайте себе счастья и почувствуйте ваше пожелание. «Пусть я буду счастлив»... «Пусть радость наполняет меня»... «Пусть я буду спокоен и умиротворен»... «Пусть я буду веселым и добрым», и т.д. Искренне пожелайте себе, что-нибудь хорошее на свое усмотрение, почувствуйте это пожелание в своем сердце, а затем начните направлять, излучать его. Ключевое слово здесь - «искренне»; если ваше пожелание не будет искренним, тогда оно превратится в своего рода мантру, станет фразой заученной наизусть, без настоящего значения. Тогда вы будете просто поверхностно повторять эту фразу, в то время как ваши мысли будут совсем о другом. Итак, это очень важно, чтобы ваше пожелание себе (а в дальнейшем вашему духовному другу) имело подлинный смысл для вас и безраздельно занимало все ваше внимание, затем почувствуйте ваше пожелание, поместите его в свое сердце и начните направлять, испускать его. пожелайте себе счастья и почувствуйте это пожелание.
Расслабьте напряжение
Далее идет очень важная часть медитации:
После каждого пожелания счастья для себя, отметьте, что в голове и в уме присутствует небольшое напряжение или зажатость. Отпустите его. Сделайте это, полностью расслабив ум. Почувствуйте, как ум раскрывается и успокаивается, но сделайте это только один раз.
Не беспокойтесь, если напряжение не уходит: вы сможете отпустить его, когда будете сосредоточены на предмете медитации (вашей опоре).
Не нужно все время стараться расслаблять ум без возвращения к опоре; всегда мягко возвращайте свое безмятежное внимание к излучению счастья.
В то время как вы сидите, излучая теплое пылкое чувство любящей доброты в центре своей груди, делая и чувствуя искреннее пожелание, ощущая его в своем сердце, ваш ум может блуждать и думать о других вещах. Это нормально.
Всплывающие мысли
Мысли вам не враги! Поэтому, пожалуйста, не нужно бороться с ними или стараться их оттолкнуть. Когда появляется серия мыслей и захватывает вас, то отметьте, что вы не испытываете чувство любящей доброты и выполните пожелание собственного счастья. Затем просто отпустите мысль. Даже если вы находитесь в середине предложения — просто отпустите мысль и позвольте ей быть там самой по себе. Это получится если вы перестанете обдумывать мысль, и не имеет значения, каким важным для вас это кажется в данный момент.
Здесь есть еще один очень важный шаг:
Отметьте напряжение: Отметьте напряжение в голове/уме, а затем расслабьте. Почувствуйте как оно раскрывается. Ум чувствует, что он расширяется и расслабляется. Тогда он становится очень спокойным и умиротворенным. В это время не появляется никаких мыслей, ум исключительно чист и бдителен. Сразу же верните такой ум к объекту вашей медитации, а именно к чувству любящей доброты, выполните и почувствуйте пожелание собственного счастья.
Не важно сколько раз ваш ум отвлекается и думает о других вещах. Единственное, что действительно важно так это то, что вы замечаете как он стал отвлечен какой-либо мыслью. Это также верно и для любого ощущения или эмоционального чувства, оттягивающих ваше внимание; отметьте движение внимания или отвлечение от любящей доброты и отпустите это. Затем расслабьте напряжение в голове/уме и мягко верните ваше спокойное внимание назад к объекту медитации.
Увеличение осознанности: Каждый раз, когда вы отпускаете отвлечение или выполняете пожелание собственного счастья, расслабляете напряжение, вызванное движением внимания ума и возвращаете ваше спокойное внимание назад к ощущению счастья, вы увеличиваете вашу осознанность (силу наблюдения). Поэтому, пожалуйста, не критикуйте себя из-за того, что вы думаете, что «должны были» сделать лучше или, что ваши мысли, ощущения и эмоциональные чувства — враги, которых нужно давить и уничтожать.
Такого рода критические и черствые мысли и чувства основываются на отвращении, а отвращение — это противоположность «Любящего принятия». Любящая доброта и любящее принятие — это разные слова, которые говорят по сути об одном и том же. Поэтому, пожалуйста, будьте добры к себе. Пусть это будет для вас своего рода занятной игрой, а не сражением с врагом.
Невозможно преувеличить важность расслабления напряжения после каждой мысли, ощущения или эмоционального чувства. Когда вы отпускаете это напряжение, вы отпускаете страстное желание, жажду. Очень важно это понять, потому что жажда является причиной всего страдания. Это напряжение есть там, где присутствует ложное представление о самоотождествлении.
Жажда и самоотождествление
Жажда и ошибочное представление о личном «я» («я», «меня», «мое») всегда проявляется как зажатость или напряжение в голове/уме. Когда вы отпускаете напряжение, вы отпускаете жажду и ложное представление о личном «я» или «самоотождествление» со всеми мыслями, ощущениями и эмоциональными чувствами, мнениями, концепциями и т.п., которые возникают. Вот как можно очистить ум и стать навсегда более счастливым и радостным!
Итак, что мы можем сделать? Нам необходимо раскрыться и позволить чувству быть там:
Раскрыться: Вначале отметьте, что внимание вашего ума переключилось на зуд или кашель и т.д., отметьте мысли об этом ощущении. Теперь отпустите эти мысли, просто позвольте им быть. Далее, отметьте напряжение в голов/уме и расслабьте его. Каждый раз, когда ощущение (или эмоциональное чувство) появляются, то для ума ведь естественно сжать плотный кулак вокруг этого; этот плотный умственный — отвращение. Итак, раскройтесь и позвольте зуду (или эмоциональному чувству) присутствовать. Помните, что это нормально, если напряжение не исчезает сразу же.
«Истина (Дхамма) настоящего момента», состоит в том, что когда зуд или любое другое ощущение появляются — они есть. И то как вы поступаете с этой Дхаммой, означает, будете ли вы испытывать лишние страдания или нет. Сопротивление зуду или обдумывание способов избавления от него приведут к увеличению как тонких, так и грубых страданий.
Пять совокупностей
У нас есть пять различных вещей, которые составляют умственные и телесные процессы, их называют пять совокупностей. Вот они:
Физическое тело
Чувство
Восприятие
Мысль (волевые конструкции)
Сознание
Как видно, чувства это одно, а мысли (волевые конструкции) другое. Если пытаться контролировать чувства вместе с мыслями, то сопротивление, которое оказывается этому чувству, делает его больше и интенсивнее
Отпустить мысли об ощущении (или эмоциональном чувстве) означает, что вы отпускаете желание контролировать это чувство и свои мысли. Также это означает, что вы отпускаете жажду, а это прямо ведет к прекращению страдания.
Затем вы отмечаете плотный умственный кулак вокруг ощущения и отпускаете отвращение к нему. Просто позвольте зуду (ощущению или эмоциональному чувству) быть там самим по себе. Взгляните на них как на пузырь, плавающий в воздухе, пузырь плавает свободно. Куда бы не подул ветер — пузырь последует в этом направлении. Если ветер переменится и подует в другую сторону, то и пузырь поплывет в этом направлении абсолютно безо всякого сопротивления.
Эта практика учит тому, как с любовью принимать все, что появляется в настоящий момент. А теперь снова отметьте тонкое напряжение в голове/уме, расслабьте и мягко направьте ваше спокойное любящее внимание назад к чувству любви, излучаемой из вашего сердца, и чувству желания себе счастья.
Не важно, что написано. Важно - как понято.
|
| |
| |
| просто_Соня | Дата: Четверг, 2020-04-16, 2:49 PM | Сообщение # 73 |
|
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
| Шесть «R»
Истинная природа этих видов ощущений (и эмоциональных чувств) заключается в том, что они не уходят сразу. Итак, ваш ум может отскакивать от предмета медитации обратно на это ощущение или чувство. (Предмет медитации — излучение чувство любви, а затем формулировка искреннего пожелания собственного счастья, и чувствование этого пожелания). Каждый раз, когда это происходит используйте шесть «R», вот они:
*Осознать - *Отпустить - *Расслабить - *Заново улыбнуться - *Возвратиться - *Повторить (*Recognize - * Release - *Relax - *Re-smile - *Return - *Repeat)
6 «R» - способ запомнить эту практику:
Осознать: Будьте бдительны и осознанны к тому, что появляется в настоящий момент.
Отпустить: Отпустите любые мысли ощущения или эмоциональные чувства. Помните, что это нормально, если присутствует мысль, ощущение или эмоциональное чувство, потому что это истина настоящего момента. Позвольте мысли, ощущению или эмоциональному чувству быть, не пытайтесь сделать их чем-нибудь еще, чем они не являются.
Расслабить: Расслабьте напряжение, разожмите плотный умственный кулак вокруг чувства, позвольте ему быть. Успокойте ваше тело и ум.
Заново улыбнуться: Помните, что это улыбчивая медитация и будет полезно улыбаться настолько часто, насколько это возможно.
Возвратиться: Возвратитесь к своему объекту медитации, мягко вернув свое спокойное внимание назад к направлению чувства любви, затем выполните искреннее пожелание собственного счастья и почувствуйте это пожелание в своем сердце.
Повторить: Продолжайте вашу медитацию направления любящей доброты, выполняя и чувствуя пожелание, и визуализируя своего духовного друга.
Излучение любви другу
После того, как вы около десяти минут направляли любящие и добрые мысли себе, начните направлять любящие и добрые мысли своему «духовному другу». «Духовный друг» — это тот, размышления о ком, и о его достоинствах, радуют вас. Это друг, который одного пола с вами, он должен быть живым и не являться членом вашей семьи. Это первоначальные ограничения, позднее вы можете посылать любящую доброту всем членам вашей семьи, но на этом тренировочном этапе, пожалуйста, выберите другого друга.
Как только вы начали направлять любящую доброту вашему духовному другу, пожалуйста, не переключайтесь на кого-то другого. Занимайтесь своим духовным другом, пока не достигнете третьей медитативной ступени (jhana). Итак, посылая искреннее пожелание собственного счастья, начните мысленно проговаривать: «Также как я желаю чувства мира и спокойствия (счастья, радости и т.д.) для себя, я желаю этого чувства и тебе. Пусть тебе хорошо, счастливо и мирно живется.» Затем начните направлять это чувство любви и мира своему другу. Весьма важно почувствовать искреннее пожелание и разместить это чувство в своем сердце.
Визуализация
Кроме того, представляйте своего друга в уме. Например, вы можете визуализировать своего друга, как будто видите его фотографию, или можете представить, как он двигается, словно в фильме. Для некоторых людей визуализация может быть довольно трудной, потому что они не понимают, что можно визуализировать со словами так же хорошо, как и с картинками в своем уме. Вполне можно произносить имя своего друга и использовать различные слова, которые помогут увидеть его в уме. Точность визуализации не имеет значения. Но когда вы представляете вашего друга, пусть он (или она) будут улыбаться и испытывать счастье. Это поможет вспомнить, что и вам самим необходимо улыбаться и быть счастливым!
Визуализировать бывает трудновато. Образ может быть туманным, неясным, удаленным, или он может появиться всего на мгновение, а затем исчезнуть. Это нормально. Не усердствуйте слишком сильно, потому что черзмерные усилия могут привести к головной боли. Около 70% вашего внимания необходимо тратить на чувство любящей доброты, 20% (приблизительно, в зависимости от обстоятельств), на выполнение искреннего пожелания и ощущение этого чувства в своем сердце, — это помогает расти чувству счастья для ваших друзей. И только около 10% вашего времени нужно тратить на визуализацию друга. Как вы видите, «чувство любящей доброты», безусловно, более важная часть медитации, а визуализация менее значимая часть. Но все же направьте немного усилий на визуализацию. Со временем это будет получаться все лучше и легче.
Улыбка
Это медитация с улыбкой. Когда вы сидите и излучаете любовь духовному другу (или себе), улыбайтесь в уме. Пусть даже ваши глаза и закрыты во время медитации — улыбайтесь глазами. Это поможет убрать напряжение с лица. Пусть на губах будет небольшая улыбка, пусть улыбка будет в вашем сердце. Улыбка приятна и всегда очень полезна для практики, а особенно когда вы сидите в медитации. Чем больше мы учимся улыбаться, тем счастливее становится ум.
Как ни удивительно, ученые установили, что уголки рта играют важную роль; положение наших губ соответствует различным психическим состояниям. Когда уголки губ опускаются, мысли склонны становиться тяжелыми и нездоровыми. Когда же уголки губ поднимаются, то ум становится более счастливым и ясным, так что радость может возникать чаще.
Это важно запомнить, потому что улыбка может помочь менять ваше отношение ко всевозможным чувствам и мыслям. Итак, постарайтесь не забывать улыбаться всему, что появляется, всему, на что вы направляете внимание ума. Другими словами, улыбайтесь всему так часто, как вы можете.
Вялость ума
Чем более вы искренни и полны энтузиазма во время того, как направляете любящую доброту себе и духовному другу, тем меньше вы будете испытывать сонливость или вялость ума.
Если вы заметили, что ваш ум начинает становиться вялым, проявите больший интерес к вашему другу; представьте, как он (или она) занимаются делами, которые вы действительно цените. Например, вы можете визуализировать время, когда он оказался полезным и щедрым или то время, когда он делали вас счастливым, и вы улыбались вместе с ними. Это поможет увеличить ваш интерес и придать энергии, и тогда вялость пойдет на убыль.
Первые десять минут направляйте любящую доброту себе. Остальное время уделите направлению любви вашему духовному другу (все время занятия только одному другу).
Активная медитация
Это не просто пассивная медитация, практикуемая только тогда, когда вы сидите на стуле или подушке. Эту медитацию нужно практиковать все время, особенно когда вы занимаетесь повседневными делами. Так часто мы ходим в умственном тумане из «случайных пустяковых мыслей». Почему бы не стараться практиковать медитацию любящей доброты всякий раз, когда нам удается вспомнить об этом? Когда вы идете, чем занят ваш ум? Вероятно, еще более пустяковыми мыслями.
Это время как раз для того, чтобы отметить, что ваш ум делает в настоящий момент, и отпустить эти отвлекающие мысли. Расслабьте напряжение в голове/уме и пожелайте кому-нибудь счастья! Не имеет значения, кому вы направите любящие мысли и чувства во время выполнения повседневных дел. Это может быть кто-то идущий рядом с вами, ваш духовный друг, вы сами, или все живые существа. Ключевые слова здесь - «направить любовь», улыбаясь и чувствуя это искреннее пожелание. Постарайтесь делать это в течении дня так часто, насколько это возможно.
Чем больше мы сосредотачиваемся на том, чтобы посылать любящие и добрые мысли, тем положительнее мы влияем на окружающий мир. В то же время, ум в результате становится более радостным и счастливым. Это прекрасно!
Польза от практики любящей доброты
Существует множество выгод от практики любящей доброты: вы легко засыпаете и крепко спите. Когда вы просыпаетесь, то вы просыпаетесь легко и быстро. Вы нравитесь людям. Ваше лицо становится сияющим и красивым, когда вы практикуете любящую доброту, а ваш ум становится ясным намного быстрее, чем во время практики других видов медитации. На самом деле, Владыка Будда упоминал этот вид медитации чаще, чем «Осознавание дыхания». Итак, вы видите, насколько важной он считал эту практику.
Любящая доброта и Ниббана
Практика медитации любящей доброты может повести вас по пути к опыту Ниббаны, в том случае, если вы развиваете все «Брахма Вихары» (возвышенные состояния ума): то есть практикуете любящую доброты, сострадание, сорадование и безмятежное наблюдение. когда любящая доброта практикуется как часть Брахма Вихар, то она способна привести к четвертой джхане или медитативному уровню понимания. Именно на этот уровень Владыка Будда старался привести всех учеников, которые практиковали медитацию. На четвертом медитативном уровне медитирующий переживает глубокие состояния безмятежного наблюдения и спокойствия.
Согласно суттам, есть три различных пути, которыми можно пойти после достижения этого уровня. Они могут привести непосредственно к опыту Ниббаны.
Я надеюсь, что приведенные здесь указания окажутся полезными для вас, и что практикуя таким образом, вы многое приобретете, и проживете по-настоящему счастливую и здоровую жизнь.
Разделение заслуг
Теперь, как и обычно после каждого даяния Дхаммы, давайте разделим заслуги со всеми, чтобы все мы были действительно счастливы!
Пусть страдающие освободятся от страданий!
И охваченные страхом станут бесстрашными!
Пусть огорченные отбросят всякую печаль!
И пусть все живые существа найдут утешение!
Пусть все живые существа разделят эту заслугу,
которую мы обрели таким образом,
для обретения всех видов счастья.
===================================
Не важно, что написано. Важно - как понято.
|
| |
| |
| просто_Соня | Дата: Четверг, 2020-04-30, 12:25 PM | Сообщение # 74 |
|
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
| "Сущность практики и просветления для начинающих" - Мастер Ханьшань Децин
Цитата Ханьшань Децин [1546-1623] считается одним из четырёх самых выдающихся буддийских монахов поздней династии Мин [1368-1644], благодаря его толкованиям буддийских текстов, и, важнее всего, благодаря его чаньской практике.
За всю историю чань нет ни единого мастера, который бы в таких деталях писал о своей практике и опытах, особенно описывая просветлённое состояние ума.
Полностью - тут:
http://dzendo.org/?load=stat&cat=30
СУЩНОСТЬ ПРАКТИКИ ПРОСВЕТЛЕНИЯ
Мастер Ханьшань Децин
I. Как практиковать и достичь просветления
Что касается причин и условий этого Великого Дела, [эта природа Будды] внутренне присуща каждому; как таковая, она уже полна внутри вас, без единого недостатка. Трудность в том, что с безначальных времён семена страсти, омрачённое мышление, эмоциональные представления и глубоко укоренившиеся привычные склонности затемняли это чудесное сияние. Вы не можете подлинно осознать его потому, что ковыляли в останках омрачённых мыслей тела, ума и мира, противопоставляя и раздумывая [о том и сём].
То, что обычно известно как практика, означает просто быть в согласии с [любым состоянием] ума, в котором вы находитесь, чтобы очищать и покидать омрачённые мысли и следы ваших привычных склонностей. Прилагать усилия к этому - и называется практика. Если на единый миг омрачённое мышление вдруг прекращается, [то вы] глубоко воспринимаете свой собственный ум и осознаёте, что он обширен и открыт, ярок и сияющ - по сути совершенный и завершённый. Это состояние, изначально чистое, лишённое единой вещи, называется просветлением. Отдельно от этого ума нет такой вещи, как взращивание или просветление. Сущность вашего ума - как зеркало, а все следы омрачённых мыслей и цепляния за условия - пыль, загрязняющая ум. Ваше представление о явлениях - это такая пыль, а ваше эмоциональное сознание - это загрязнение. Если все омрачённые мысли расплавлены, внутренняя сущность раскроется согласно самой себе. Это как если загрязнение стёрто, к зеркалу возвращается его ясность. Точно так же и с Дхармой.
Однако наши привычки, загрязнения и само-цепляния, накопленные за эоны, затвердели и глубоко укоренились. К счастью, благодаря условию руководства хорошего духовного друга, наша внутренняя праджня как причина может влиять на наше существо так, что эта внутренняя праджня сможет расширяться. Осознав, что [праджня] внутренне присуща нам, мы сможем пробудить ум [Бодхи] и направить свой путь к устремлению покинуть [круговоротное существование] рождения и смерти. Эта задача, выкорчевать корни рождения и смерти - накопленные за бесчисленные эоны - все сразу, это дело тонкое. Если вы не тот, кто обладает великой крепостью и способностью, достаточно отважный, чтобы взвалить такое бремя и прорубиться прямо [к этому] без малейшего колебания, то [эта задача] будет крайне трудна. Как сказал древний [наставник]: "Это дело - как одному противостоять десяти тысячам врагов". Это не ложные слова.
II. Вход в практику и просветление
Чтобы заниматься практикой, вы должны сначала отделить знание и понимание, и с единым умом приложить все свои усилия к одной мысли. Будьте твёрдо убеждены в своём собственном [истинном] уме, что изначально он чист и ясен, без малейшей задерживающейся вещи - он яркий, совершенный и пронизывает всю Дхармадхату. По внутренней сущности, нет тела, ума или мира, нет и никаких омрачённых мыслей и эмоциональных представлений. Прямо в этот миг, эта единственная мысль - сама не рождена! Всё, что проявляется перед вами сейчас - иллюзорно и бессущностно, всё это отражения, отбрасываемые истинным умом. Работайте таким образом, чтобы сокрушить [все ваши омрачённые мысли]. Вам следует закрепить [свой ум] на наблюдении, откуда мысли возникают и где прекращаются. Если вы практикуете так, то неважно, какие виды омрачённых мыслей возникают - один удар, и они все будут разбиты вдребезги. Всё растворится и исчезнет прочь. Вы никогда не должны следовать за омрачёнными мыслями или продолжать их.
Мастер Юнцзя советовал: "Нужно отрубить ум [жаждущий] продолжения". Это потому, что иллюзорный ум омрачения изначально не имеет корней. Вам никогда не следует принимать омрачённую мысль за действительность и пытаться держаться за неё в своём сердце. Как только она возникает, замечайте её сразу же. Когда вы замечаете её, она улетает. Никогда не пытайтесь подавлять мысли, но позволяйте мыслям быть, как вы смотрите на тыкву, плывущую по воде.
Отложите в сторону своё тело, ум и мир, и просто выносите вперёд (порождайте) эту единственную мысль [метода], как меч, пронзающий небеса. Когда бы ни появлялся Будда или Мара, просто отсекайте их, как комок спутавшейся шёлковой нити. Используйте все свои усилия и мощь терпеливо, продвигая свой ум до самого конца. То, что известно как "ум, поддерживающий правильную мысль истинной таковости" означает, что правильная мысль - это не-мысль. Если вы способны созерцать не-мысль, то вы уже направляетесь к мудрости Будд.
Тем, кто практикует и недавно породил ум [Бодхи], следует быть убеждёнными в учении только-ума. Будда сказал: Три мира - это только-ум, а бесчисленные дхармы - это только сознание.
Вся Буддадхарма - это только дальнейшее описание этих двух строк, чтобы каждый смог различить, понять и породить веру в эту действительность.
Проходы священного и обывательского - это только пути омрачения и пробуждения в вашем уме. Ваша [внутренняя, сущностная] природа чудесна. Это что-то естественное и самопроизвольное, а не то, что вы можете "просветить" [поскольку это естественно у вас есть]. Таким образом, что же там есть, о чём можно заблуждаться (омрачаться)? Заблуждение относится только к вашей неосознанности того, что ваш ум по внутренней сути не имеет ни единой вещи, и что тело, ум и мир изначально пусты. Поскольку вы загорожены, поэтому и есть омрачение (заблуждение). Вы всегда принимали ум омрачённого мышления, который постоянно возникает и уходит, за действительность. По этой же причине вы также принимаете за действительность разные иллюзорные превращения и видимости из миров шести чувств. Если сегодня вы хотите пробудить свой ум и направиться прочь [оттуда], и пойти по высшей дороге, то вам следует отшвырнуть в сторону все свои прошлые взгляды и понимания. Здесь ни единая йота умственного знания или сметливости не принесёт пользы. Вы должны только видеть сквозь тело, ум и мир, что появляются перед вами, и осознавать, что все они бессущностны. Как воображаемые отражения - они те же образы в зеркале или луна, отражающаяся в воде. Слушайте все звуки и голоса как ветер, проходящий через лес; воспринимайте все объекты как плывущие в небе облака. Всё - в постоянном течении; всё иллюзорно и бессущностно. Не только внешний мир таков, но ваши собственные омрачённые мысли, эмоциональные различения ума, и все семена страсти, привычные склонности, так же как и все беспокойства - тоже беспочвенны и бессущностны.
Если вы можете так заниматься созерцанием, то, какая бы мысль ни появилась, вы найдёте её источник. Никогда не позволяйте ей случайно проскочить мимо вас [без смотрения сквозь неё]. Не будьте ею обмануты! Если вы работаете так, то делаете подлинную практику. Не пытайтесь собирать какие-то абстрактные и умственные взгляды на неё, не пытайтесь выработать некое разделяющее понимание о ней. Даже просто говорить о практике - это воистину крайний случай.
Хотя есть бесчисленные коаны, только используя хуатоу "Кто произносит имя Будды?", вы можете получить из него силу достаточно легко среди беспокойных ситуаций.
И хотя вы можете легко получить из него силу, [это хуатоу] - это только [разбитая] черепица, чтобы постучать в дверь. В конце концов вам придётся её выбросить. Всё же пока вы должны её использовать. Если вы собираетесь использовать хуатоу для своей практики, у вас должна быть вера, непоколебимая твёрдость и настойчивость. У вас не должно быть ни малейшей капельки колебания и неуверенности. А также вы не должны быть на одной дороге сегодня, а на другой завтра. Вам не следует озабочиваться, что вы не пробудитесь, не следует и чувствовать, что это хуатоу недостаточно глубоко! Все эти мысли - просто препятствия. Я должен говорить об этом сейчас, чтобы вы не развивали сомнение и подозрение, когда столкнётесь [с трудностями].
Закрепите своё внимание на точке, из которой возникают мысли, и постоянно продвигайтесь вперёд и вперёд, и спрашивайте: "Изначально нет ничего внутри меня, так откуда же появляется [препятствие]? Что это?" Вы должны быть устремлены найти самое его дно. Нажимая именно так, убивая каждое [омрачение с первого взгляда], не оставляя и единого следа, пока даже демоны и духи не разбегутся в слезах.
Если вы можете проломиться сквозь единственную мысль, то всё омрачённое мышление вдруг отшелушится. Вы почувствуете себя, как цветок в небе, не отбрасывающий тени, или как яркое солнце, испускающее безграничный свет, или как прозрачный пруд, просвечиваемый и ясный. После этого переживания будут неизмеримые ощущения света и лёгкости, как и чувство освобождения.
Когда вы их используете, это как держать неразрушимую алмазную молнию, которая может разбить вдребезги всё. Всё, что приближается к ней, будет разнесено на пылинки.
Тем не менее, чтобы извлечь силу из использования мантры, вы должны практиковать её регулярно, долгое время и помногу. И даже тогда вам не следует никогда ожидать или искать чудесных ответов от её использования.
III. Просветление-понимание и просветление-воплощение.
Просветление-воплощение - итог твёрдой и искренней практики, когда вы достигаете тупика, где горы бесплодны и воды иссякли. Вдруг, [в миг, когда] мысль останавливается, вы глубоко воспринимаете свой собственный ум. В это время вы почувствуете, как если бы сами увидели собственного отца на перекрёстке - в том нет сомнений! Это как когда вы сами пьёте воду. Холодная она или тёплая, лишь вы знаете, и это не то, что вы можете описать другим. Это подлинная практика и настоящее просветление. Обретя такой опыт, вы можете объединять его со всеми ситуациями жизни и очищать, а также покидать, карму, которая уже проявилась, поток вашего сознания, ваше омрачённое мышление и эмоциональные представления, пока всё не сплавляется в Единый Истинный [просветлённый] Ум. Это просветление-воплощение.
Что имеет решающее значение, так это бесшовная непрерывность практики. [Для таких людей] намного действеннее, когда они практикуют в разных ситуациях действительной жизни.
Ханьшань Дэцин (Hanshan Deqing, 1546 — 1623)
Не важно, что написано. Важно - как понято.
|
| |
| |
| просто_Соня | Дата: Четверг, 2020-04-30, 12:26 PM | Сообщение # 75 |
|
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
| Слова Дхаммы. О необходимости ежедневной медитации
Полностью - тут:
http://naturalworld.ru/article....cii.htm
На вопрос: <Вы преподаете буддизм?> Гоенка обычно отвечает: <Я <измами> не занимаюсь. Я учу дхамме — универсальному пути освобождения, т. е. тому, чему учил Будда. Он никогда не учил какому-либо <изму> или какой-то сектантской доктрине. Он учил чему-то такому, из чего люди с любыми понятиями могли извлечь пользу, а именно: искусству жить. Оставаться в неведенье вредно для каждого; развитие мудрости полезно всем. Поэтому любой человек может заниматься по этому методу и получить пользу. Христианин станет хорошим христианином, еврей — хорошим евреем, мусульманин — хорошим мусульманином, индуист станет хорошим индуистом, а буддист станет хорошим буддистом. Как стать хорошим человеком — вот что важно>.
Испытывая ощущения повсюду в пределах тела, он понимает,
"Я испытываю ощущения повсюду в пределах тела".
Испытывая ощущения в пределах тела повсюду,
где бы ни проявлялась жизнь, он понимает:
"Я испытываю ощущения в пределах тела повсюду,
где бы ни проявлялась жизнь".
Мы выполняем физические упражнения — йога, бег трусцой или ходьба — чтобы поддерживать тело здоровым и крепким. В противном случае тело станет слабым и больным. Ум важнее тела; человек не должен позволять уму становится слабым или больным. Випассана — это упражнение для ума. Утренние и вечерние медитации делают ум сильным и здоровым; это не пустая трата времени.
Бывает, медитирующие приходят ко мне и говорят: "Я перестал медитировать. Что делать, я так занят". Это не оправдание. Разве мы не даем телу пищу трижды в день? Мы не говорим: "Я такой занятой человек, сегодня у меня нет времени на еду". Медитация, которой мы занимаемся утром и вечером, делает наш ум сильным. А сильный ум важнее сильного тела. Мы не сможем медитировать так же хорошо, как мы смогли бы с закрытыми глазами, но, по крайней мере, мы немного успокоим и усилим ум. Без регулярной практики ум становится слабым. Слабый ум делает нас несчастными, т. к. он возвращается к старой привычке влечения и отвращения.
Когда кто-то начинает чувствовать ощущения на теле, он понимает — дверь освобождения открылась. А когда кто-то выучивается оставаться уравновешенным по отношению к ощущениям, тогда дверь освобождения не только открывается, но такой человек входит в нее и начинает идти по пути освобождения.
Медитируя, мы переживаем на опыте различные типы ощущений на различных участках тела с невозмутимостью по отношению к ним. Мудрый медитирующий понимает, что практика приносит пользу в каждодневной жизни. Каждый предпринятый на этом пути шаг ведет все ближе и ближе к конечной цели. Ни одно усилие не пропадает даром; каждое усилие приносит плоды.
В момент смерти хороший медитирующий остается уравновешенным по отношению к этим ощущениям, и после смерти он обретет благоприятное рождение. Вот как мы создаем свое будущее. Это не обычная техника. Это бесценная драгоценность, которая может освободить нас от цикла рождений и умираний.
Всякий раз, когда в жизни появляется печаль или безысходность, или вялость вследствие чего бы то ни было, эта техника поможет нам. Просто поймите, "В этот момент в моем уме существует печаль или безысходность, или вялость", и начните наблюдать дыхание или ощущения.
Что бы ни появлялось в уме, это называется дхамма. Всякий раз, когда в уме появляется дхамма, на теле появляется ощущение: таков закон природы. Ум и тело взаимосвязаны.. Человек понимает, что в уме находится загрязнение, и наблюдает за ощущениями на теле. Человек практикует это тщательно, не раз и не два, но снова и снова — всякое ощущение не вечно. Так и связанное с ним загрязнение также не вечно. Как долго оно продлится? Мы наблюдаем за ощущениями и за тем, как долго длится загрязнение. Оно становится слабым и исчезает, подобно вору, который, войдя в дом, видит, что хозяин на чеку, и убегает. Все, что мы должны делать, это принимать: "Появилось такое-то загрязнение. Встречу-ка я этого врага лицом к лицу. Посмотрим, что происходит с моим телом. Это непостоянно, аничча, аничча". Враг постепенно ослабевает и убегает прочь. Загрязнения будут появляться по той или иной причине всю нашу жизнь. Когда вы полностью освободитесь от всех загрязнений, вы станете полностью освобожденным человеком, арахантом. В данный момент эта стадия далеко. Теперь в обычной жизни вам надо встретить эти трудности лицом к лицу. В обличии ощущений мы нашли очень эффективное оружие. Ни один враг не сможет захватить нас. Как может он нас захватить в момент смерти? Он не может захватить нас. Мы — хозяева. Эта техника помогает нам стать хозяевами самих себя.
Мы научились искусству жизни. Как может присутствовать горе в наших жизнях? Горе вызвано загрязнениями, а не внешними событиями. Вот произошло внешнее событие; мы не порождаем загрязнение; мы не становимся несчастными. Вот произошло внешнее событие; мы порождаем загрязнение; мы становимся несчастными. Мы сами ответственны за свое несчастье. Нежелательные внешние события будут происходить и если мы сильны и не порождаем загрязнений, наши жизнь будет полна счастья и покоя. Мы не причиняем вреда окружающим; мы помогаем себе и окружающим. Каждый медитирующий должен понять, что он должен регулярно медитировать, чтобы всю жизнь быть счастливым и спокойным. Все те, кто пришел на путь Випассаны, должны понять, что они получили бесценное сокровище.
Пусть все существа будут счастливы, будут спокойны, будут освобождены.
Не важно, что написано. Важно - как понято.
|
| |
| |
| просто_Соня | Дата: Четверг, 2020-04-30, 12:26 PM | Сообщение # 76 |
|
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
| Указания по вхождению в джхану - Брейсингтон
Полностью - тут:
http://dhamma.ru/lib/authors/brasington/jhana3.htm
осознавайте движение. Перед движением будет присутствовать намерение двинуться. Заметьте это намерение, затем очень осознанно сделайте движение, а затем устройтесь и снова успокойтесь в новой позе, и заметьте, сколько времени понадобится уму, чтобы вернуться в то место спокойствия, в котором он был до движения. Очень важно, чтобы вы не двигались неосознанно.
Такой процесс побуждает вас найти позу, в которой у вас не будет необходимости двигаться, потому что вы заметите то, насколько большое возмущение вызывается даже легким движением. А чтобы сосредоточиться настолько, чтобы проявились джханы, нужен очень спокойный ум.
Сосредоточение доступа можно выработать несколькими способами. Сегодня я в основном буду говорить о его выработке с помощью дыхания, практики под названием "анапана-сати". Первое слово, "ānāpāna", означает "вдох и выдох", "sati" означает "памятование". Таким образом, это практика "памятования о дыхании". При практике "анапанасати" внимание направляется на дыхание. наверное, лучше, если вы сможете наблюдать физические ощущения дыхания в районе ноздрей или верхней губы, а не в районе брюшной стенки или где-то еще. Это лучше, потому что это труднее; следовательно, приходится больше сосредотачиваться.
Занимаясь этим, вы будете следить за ощущениями, а затем ваш ум отклонится на что-то другое. Тогда вы вернете его обратно и он отклонится, тогда вы вернете его обратно и он отклонится. Но в конце концов, хотя. возможно, и не на ближайшем занятии, и возможно, не в ближайший день, - но в конце концов вы обнаружите, что ум как бы сомкнулся с дыханием. Вы побывали и там, и сям, и наконец-то вы прибыли на место и знаете, что прибыли. Вы действительно следите за дыханием, и ум не отклоняется. Если есть мысли, то они тонки, как дымка, и проходят на заднем плане. Мысли могут быть чем-то вроде: "Ух ты, я сейчас действительно слежу за дыханием", вместо: "Когда я попаду на Гавайи, я первым делом ..."
Когда мысли весьма незначительные, и не особо отвлекают вас, вы следите за ощущениями дыхания. Это признак того, что вы дошли до сосредоточения доступа. Какой бы метод вы ни использовали для выработки сосредоточения доступа, признак достижения сосредоточения доступа состоит в том, что вы полностью присутствуете, отслеживая объект медитации. Так что если вы практикуете метта (медитацию дружелюбия), то вы просто полностью присутствуете, отслеживая чувства дружелюбия; вы не отвлекаетесь. Если вы занимаетесь практикой сканирования тела, то вы полностью присутствуете, отслеживая ощущения в теле, сканируя тело вниманием. Вы не думаете посторонних мыслей, не планируете, не беспокоитесь, не злитесь, и не хотите чего-то. Вы просто полностью присутствуете, отслеживая какой бы то ни было объект.
Если вы практикуете "анапана-сати", то есть дополнительные признаки для определения того, что вы достигли сосредоточения доступа. Вы можете обнаружить, что дыхание становится необыкновенно тонким; вы замечаете, что дышите не как обычно, а очень поверхностно. Просто отслеживайте это поверхностное дыхание. Всё в порядке. Вам не нужно много кислорода, потому что вы очень спокойны.
Если дыхание становится предельно тонким, или полностью исчезает, то вместо глубокого вдоха перенесите внимание с дыхания на приятное ощущение. Это ключевой момент. Отслеживайте дыхание, пока не достигнете сосредоточения доступа, а затем оставьте дыхание и переведите внимание на приятное ощущение. Нет особого смысла отслеживать дыхание, которое стало необычайно тонким или совсем исчезло. Больше не за чем следить.
Понимаете ли, оказывается, что когда добираешься до сосредоточения доступа, то с довольно большой вероятностью где-то в теле появляется приятное ощущение. Взгляните на эту статую Будды: у него улыбка на лице. Она служит не только для художественных целей; она здесь как учебное пособие. Улыбайтесь, когда вы медитируете, потому что когда вы достигнете сосредоточения доступа, то перенеся внимание всего на пару сантиметров, вы найдете приятное ощущение.
многие люди со временем обнаруживают, что в руках появилось славное, покалывающее, приятное ощущение. Когда вы достигли сосредоточения доступа, то если вы замечаете славное приятное чувство в руках, перестаньте обращать внимание на дыхание и сосредоточьтесь исключительно на приятности этого ощущения.
Еще одно распространенное место, в котором находят приятное ощущение, - сердечный центр, в особенности если вы используете метта (дружелюбие) как метод доступа. Просто переключите внимание на приятность этого ощущения. Еще бывает, что находят приятные ощущения в районе третьего глаза, темени, плеч, -, какую бы часть теле вы ни назвали, у меня найдется студент, который нашел там приятное ощущение, и смог сосредотачиваться на нем достаточно долго для возникновения первой джханы. Неважно, где проявляется приятное ощущение; важно, что есть приятное ощущение, и вы можете обратить на него внимание и, - что особенно трудно, - ничего больше не делать.
Найдите приятное ощущение, и переведите внимание на это приятное ощущение. Отслеживайте приятность этого приятного ощущения, и больше ничего не делайте. Если вы сумеете это сделать, то приятное чувство начнет возрастать и усиливаться. Это будет происходит нелинейно. Оно как бы немного возрастет, затем возрастет еще немного и остановится, затем возрастет еще чуть-чуть ... а затем в конце концов оно вдруг наберет обороты, и приведет вас в очевидно измененное состояние сознания.
В этом измененном состоянии сознания вас одолеет "восторг" ... "эйфория" ... "экстаз"... "радость". Все эти слова используются для перевода палийского слова "pīti". "Пити" - это как раз то физическое ощущение, которое буквально охватывает вас и переводит в измененное состояние. Оно будет сопровождаться эмоциональным чувством комфорта и счастья. Палийское слово здесь "sukha", противоположность "dukkha" (боль, страдание). И если вы остаетесь однонаправлены на это переживание "пити" и "сукха" - это первая джхана.
Итак, подытожим метод вхождения в первую джхану: сядьте в удобную выпрямленную позу, и выработайте сосредоточение доступа, направляя и удерживая внимание на одном объекте медитации. При возникновении сосредоточения доступа переведите внимание с дыхания (или другого используемого вами объекта) на приятное ощущение, предпочтительно приятное телесное ощущение. Направьте внимание на это ощущение, удерживайте внимание на этом ощущении. и больше ничего не делайте.
Трудность здесь в том, чтобы ничего не делать.
Вам нужно просто наблюдать приятное ощущение. Полностью погрузитесь в приятность приятного ощущения. И я имею в виду именно то, что говорю: приятность приятного ощущения. Я не имею в виду место приятного ощущения; не его интенсивность; не его продолжительность. Просто полностью сосредоточьтесь на приятном аспекте приятного ощущения, и джхана возникнет сама собой.
Вы можете лишь создать условия для возникновения джханы, развив спокойный и безмолвный ум, направленный на приятность. А затем просто предоставьте событиям развиваться своим чередом, - будьте этим спокойным, безмолвным умом, сосредоточенным на приятности, - и появится джхана. Попытки сделать что-то дополнительное не ведут к успеху. Вам действительно нужно перейти от делания к бытию. Вам нужно стать бытием, просто сосредоточенным на имеющемся приятном ощущении, и тогда джхана появится сама собой.
И когда вы осознаете, что достигли сосредоточения доступа. вы будете знать, что делать: переключить внимание на приятное ощущение и больше ничего не делать.
Но не ждите, что требуемое сосредоточение вскоре появится. Больше того, ничего не ожидайте. Ожидания - это наихудшее из того, что можно взять с собой на ритрит. Просто практикуйте данный метод медитации. И когда возникнет сосредоточение доступа, распознайте его, и переключите внимание на приятное ощущение.
Не важно, что написано. Важно - как понято.
|
| |
| |
| просто_Соня | Дата: Четверг, 2020-04-30, 12:27 PM | Сообщение # 77 |
|
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
| Указания по вхождению в джхану (другое)
Полностью - тут:
http://dhamma.ru/lib/authors/brasington/jhana3.htm
Палийское слово "джхана" (санскр. "дхъяна") иногда переводят просто как "медитация", но точнее говоря, оно обозначает "погружение" в очень собранное и очень устойчивое состояние сосредоточения.
указания по практике джханы, данные Буддой, начинаются с: "Уединившись от чувственных желаний, уединившись от неумелых умственных качеств, он входит и пребывает в первой джхане". Для того, чтобы испытать джхану, необходимо на время устранить пять помех (чувственное желание, недоброжелательность, лень и сонливость, неугомонность и беспокойство, неуверенность).
Данный метод вхождения в джхану начинается с выработки сосредоточения доступа. Сначала сядьте в удобной, выпрямленной позе.
первое предварительное условие для вхождения в джханы - поместить тело в такую позу, в которой вы сможете оставить его на всё время сидения, не испытывая потребности двигаться. Если у вас есть проблемы со спиной, или что-то еще не позволяет вам сидеть прямо, то вам нужно найти какую-то другую бдительную позу, которую вы способны с удобством сохранять.
Если вам приходится двигаться, то вам приходится двигаться. Ладно, осознавайте движение. Перед движением будет присутствовать намерение двинуться. Заметьте это намерение, затем очень осознанно сделайте движение, а затем устройтесь и снова успокойтесь в новой позе, и заметьте, сколько времени понадобится уму, чтобы вернуться в то место спокойствия, в котором он был до движения. Очень важно, чтобы вы не двигались неосознанно.
Такой процесс побуждает вас найти позу, в которой у вас не будет необходимости двигаться, потому что вы заметите то, насколько большое возмущение вызывается даже легким движением. А чтобы сосредоточиться настолько, чтобы проявились джханы, нужен очень спокойный ум.
Сосредоточение доступа можно выработать несколькими способами. Сегодня я в основном буду говорить о его выработке с помощью дыхания, практики под названием "анапана-сати". Первое слово, "ānāpāna", означает "вдох и выдох", тогда как слово "sati" означает "памятование". Таким образом, это практика "памятования о дыхании". При практике "анапанасати" внимание направляется на дыхание. наверное, лучше, если вы сможете наблюдать физические ощущения дыхания в районе ноздрей или верхней губы, а не в районе брюшной стенки или где-то еще. Это лучше, потому что это труднее; следовательно, приходится больше сосредотачиваться. Поскольку мы стараемся выработать сосредоточение доступа, мы берем что-то выполнимое, хотя и не чересчур легкое для выполнения, а затем выполняем это. При слежении за дыханием в районе носа нужно очень четко направлять внимание.
Занимаясь этим, вы будете следить за ощущениями, а затем ваш ум отклонится на что-то другое. Тогда вы вернете его обратно и он отклонится, тогда вы вернете его обратно и он отклонится. Но в конце концов, хотя. возможно, и не на ближайшем занятии, и возможно, не в ближайший день, - но в конце концов вы обнаружите, что ум как бы сомкнулся с дыханием. Вы побывали и там, и сям, и наконец-то вы прибыли на место и знаете, что прибыли. Вы действительно следите за дыханием, и ум не отклоняется. Если есть мысли, то они тонки, как дымка, и проходят на заднем плане. Мысли могут быть чем-то вроде: "Ух ты, я сейчас действительно слежу за дыханием",
Когда мысли весьма незначительные, и не особо отвлекают вас, вы следите за ощущениями дыхания. Это признак того, что вы дошли до сосредоточения доступа. Какой бы метод вы ни использовали для выработки сосредоточения доступа, признак достижения сосредоточения доступа состоит в том, что вы полностью присутствуете, отслеживая объект медитации. Так что если вы практикуете метта (медитацию дружелюбия), то вы просто полностью присутствуете, отслеживая чувства дружелюбия; вы не отвлекаетесь. Если вы занимаетесь практикой сканирования тела, то вы полностью присутствуете, отслеживая ощущения в теле, сканируя тело вниманием. Вы не думаете посторонних мыслей, не планируете, не беспокоитесь, не злитесь, и не хотите чего-то. Вы просто полностью присутствуете, отслеживая какой бы то ни было объект.
Если вы практикуете "анапана-сати", то есть дополнительные признаки для определения того, что вы достигли сосредоточения доступа. Вы можете обнаружить, что дыхание становится необыкновенно тонким; вы замечаете, что дышите не как обычно, а очень поверхностно. Может даже показаться, что вы вообще перестали дышать. Это признаки того, что вы достигли сосредоточения доступа. Просто отслеживайте это поверхностное дыхание. Всё в порядке. Вам не нужно много кислорода, потому что вы очень спокойны.
Если дыхание становится предельно тонким, или полностью исчезает, то вместо глубокого вдоха перенесите внимание с дыхания на приятное ощущение. Это ключевой момент. Отслеживайте дыхание, пока не достигнете сосредоточения доступа, а затем оставьте дыхание и переведите внимание на приятное ощущение. Переключите внимание на приятное ощущение, предпочтительно приятное телесное ощущение. Вам понадобится изрядное сосредоточение, чтобы следить за приятным телесным ощущением, потому что умеренно приятное ощущение где-то там в теле далеко не так интересно, как вдохи и выдохи. Вы нашли это умеренно приятное ощущение, которое просто находится там; вам нужно быть хорошо сосредоточенными, чтобы отслеживать его.
Улыбайтесь, когда вы медитируете, потому что когда вы достигнете сосредоточения доступа, то перенеся внимание всего на пару сантиметров, вы найдете приятное ощущение.
Если вы можете улыбаться во время медитации, то это очень помогает выработать приятное ощущение, на котором можно сосредоточиться при достижении сосредоточения доступа
Приятные ощущение бывают практически где угодно. Чаще всего люди находят приятные ощущения в кистях рук. когда вы медитируете, желательно поместить руки в удобном положении, в котором вы сможете их оставить. В традиционной позе одна кисть руки держит другую, а большие пальцы слегка касаются. Это великолепная поза, потому что она способствует отведению плеч назад и замечательному выпрямлению спины. Когда руки удерживаются таким образом, то многие люди со временем обнаруживают, что в руках появилось славное, покалывающее, приятное ощущение. Вы можете помещать руки и во всевозможные другие положения, - просто размещайте их так, как вам нравится. Когда вы достигли сосредоточения доступа, то если вы замечаете славное приятное чувство в руках, перестаньте обращать внимание на дыхание и сосредоточьтесь исключительно на приятности этого ощущения.
Еще одно распространенное место, в котором люди находят приятное ощущение, - сердечный центр, в особенности если вы используете метта (дружелюбие) как метод доступа. Просто переключите внимание на приятность этого ощущения. Еще бывает, что люди находят приятные ощущения в районе третьего глаза, темени, плеч, Неважно, где проявляется приятное ощущение; важно, что есть приятное ощущение, и вы можете обратить на него внимание и, - что особенно трудно, - ничего больше не делать.
Найдите приятное ощущение, и переведите внимание на это приятное ощущение. Отслеживайте приятность этого приятного ощущения, и больше ничего не делайте. Если вы сумеете это сделать, то приятное чувство начнет возрастать и усиливаться. Это будет происходит нелинейно. Оно как бы немного возрастет, затем возрастет еще немного и остановится, затем возрастет еще чуть-чуть ... а затем в конце концов оно вдруг наберет обороты, и приведет вас в очевидно измененное состояние сознания.
В этом измененном состоянии сознания вас одолеет "восторг" ... "эйфория" ... "экстаз"... "радость". Все эти слова используются для перевода палийского слова "pīti". "Пити" - это как раз то физическое ощущение, которое буквально охватывает вас и переводит в измененное состояние. Оно будет сопровождаться эмоциональным чувством комфорта и счастья. Палийское слово здесь "sukha", противоположность "dukkha" (боль, страдание). И если вы остаетесь однонастроены на это переживание "пити" и "сукха" - это первая джхана.
Итак, подытожим метод вхождения в первую джхану: сядьте в удобную выпрямленную позу, и выработайте сосредоточение доступа, направляя и удерживая внимание на одном объекте медитации. При возникновении сосредоточения доступа переведите внимание с дыхания (или другого используемого вами объекта) на приятное ощущение, предпочтительно приятное телесное ощущение. Направьте внимание на это ощущение, удерживайте внимание на этом ощущении. и больше ничего не делайте.
Трудность здесь в том, чтобы ничего не делать. Вы направляете внимание на приятное ощущение, и ничего не происходит, так что вы можете подумать про себя: "Он сказал, что что-то должно произойти". Нет, я не говорил вам комментировать отслеживание приятного ощущения. Или, возможно, вы направляете внимание на приятное ощущение, оно начинает увеличиваться, и вы думаете: "О! О! Что-то происходит!" Нет. Или оно чуть-чуть возрастает и останавливается, а вы как бы стараетесь ему помочь. Нет. Так делу не поможешь.
Вам нужно просто наблюдать приятное ощущение. Полностью погрузитесь в приятность приятного ощущения. И я имею в виду именно то, что говорю: приятность приятного ощущения. Я не имею в виду место приятного ощущения; не его интенсивность; не его продолжительность. Просто полностью сосредоточьтесь на приятном аспекте приятного ощущения, и джхана возникнет сама собой.
Вы можете лишь создать условия для возникновения джханы, развив спокойный и безмолвный ум, направленный на приятность. А затем просто предоставьте событиям развиваться своим чередом, - будьте этим спокойным, безмолвным умом, сосредоточенным на приятности, - и появится джхана. Вам действительно нужно перейти от делания к бытию. Вам нужно стать бытием, просто сосредоточенным на имеющемся приятном ощущении, и тогда джхана появится сама собой.
Но не ждите, что требуемое сосредоточение вскоре появится. Больше того, ничего не ожидайте. Ожидания - это наихудшее из того, что можно взять с собой на ритрит. Просто практикуйте данный метод медитации. И когда возникнет сосредоточение доступа, распознайте его, и переключите внимание на приятное ощущение. Не пытайтесь "сделать" джханы. Не получится. Вы можете лишь обращать внимание на объект медитации, и распознать, когда пора обратить внимание на другой объект.
Не важно, что написано. Важно - как понято.
|
| |
| |
| просто_Соня | Дата: Четверг, 2020-04-30, 12:28 PM | Сообщение # 78 |
|
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
| «Десять ступеней бодхисаттвы»
(на материале сутры «Цзиньгуанмин-цзюйшэ-ванцзин») - Игнатович
Полностью - тут:
http://trubnikovann.narod.ru/Ignat3.htm
"ДЕСЯТЬ СТУПЕНЕЙ БОДХИСАТТВЫ"
на материале сутры "Цзиньгуанмин-цзюйшэ-ванцзун"
В свое время О. О. Розенберг отмечал, что
"описываемые буддистами высшие ступени на пути к успокоению или к нирване имеют не только несомненно ближайшее отношение к практике созерцания и экстазам мистика, но являются в сущности не чем иным, как теми же степенями экстаза, но рассматриваемыми как длящиеся, самостоятельные формы бытия, принимаемые потоком сознательной жизни".
ДЕСЯТЬ СТУПЕНЕЙ БОДХИСАТТВЫ
Начальная (или первая) ступень.
I. "Радость" (санскр. pramudita)
II. У бодхисаттвы возникают мысли, присущие тем, кто "вышел из дома". Деяния бодхисаттв достигают совершенства, и это вызывает у них "высшую радость".
III. Бодхисаттвы видят, что все миры "наполнены неисчислимыми [по количеству] и безграничными [по разнообразию] сокровищами"
(1) "Незнание", заключающееся в том, что признается существование "Я" и дхарм; (2) "незнание", заключающееся в том, что испытывается страх перед "рождениями и смертями" (т.е. "сансарой") и перерождением в "плохих мирах"
Вторая ступень.
I. "Отсутствие грязи (накипи)" (vimalä).
II. Бодхисаттва очищается от всех, "даже мельчайших пылинок грязи (накипи)", преодолевает любые нарушения обетов и все ошибки.
III. Бодхисаттва видит, что все миры "имеют ровную, как ладонь, поверхность, [расцвеченную] неисчислимыми [по количеству] и безграничными [по разнообразию] чудесными красками, что [они] подобны чистым и редким сокровищам, величественному (блистательному) сосуду.
IV. Самадхи "Способность к любви и радости".
V. Дхарани, называемое "Доброе (безбедное), спокойное, радостное обитание":
Третья ступень.
I. "Сияние" (prabhakari).
II. "Свет и сияние неисчислимых знания и мудрости" и "самадхи" не могут сдвинуться в сторону (отклониться) и преломиться (доcл. "разбиться").
III. Бодхисаттвы видят, что они "мужественны, здоровы, в броне, с оружием, величественны. Все зло и разбойники могут быть захвачены и сломлены".
Овладение, данной парамитой уподобляется обладанию "великой силой льва", благодаря которой "царь зверей" может бесстрашно "ступать в одиночестве".
Четвертая ступень
.
I. "Пламя" (arcismati; кит. "янь).
II. "Посредством знания и мудрости" (праджни) сжигаются все заблуждения и страсти, усиливаются свет и сияние [мудрости], бодхисаттвы уже достигают частичного просветления".
III. Бодхисаттва видит, как "во [все] четыре стороны [света] под порывами ветра разлетаются различного рода чудесные цветы и полностью покрывают землю".
Пять установок: 1) "нет радости в существовании вместе с заблуждениями и страстями"; 2) "нельзя обрести спокойствие и радость до тех пор, пока добродетели неполны"; 3) "не должны рождаться мысли об отвращении к делам, которые трудно и мучительно выполнять";
Пятая ступень.
I. "Трудная победа"
II. "В высшей степени трудно достичь самостоятельного существования и [все] побеждающего знания при помощи упражнений, [но тем не менее] видно, что заблуждения и страсти, которые трудно сломить, все-таки можно сломить".
Овладение данной парамитой сравнивается с тем, как человек, проживающий в "доме из семи сокровищ и с четырьмя галереями", ощутил "радость и покой отрешения" от "чистого и свежего ветра", проникнувшего в дом через "четверо врат", и с тем, как "сокровищница дхарм чистых намерений (дум) стремится к полноте (наполненности)".
Пять установок: 1) "ухватить все благоприятные дхармы и сделать так, чтобы [они] не рассыпались"; 2) "постоянно желать освобождения и не [становиться] привязанным к двум крайностям"; 3) "желать достижения (получения) чудесных проникновении и приведения живых существ к вызреванию добрых корней [в них]"; 4) "сделать чистыми "миры дхарм" и очистить мысли от грязи (накипи)";
Шестая ступень.
I. «Появление перед [глазами]»
II. «Проявляется (другими словами, появляется перед глазами) «движение дхармы», познается их истинная суть (то, что они иллюзорны), проявляются также и «мысли [не привязанные] к знакам», т.е. усваивается идея об иллюзорности феноменального мира.
III. Бодхисаттвы видят: «К пруду со цветами из семи драгоценностей опускаются четыре лестницы, повсюду золотой песок, чистый, без грязи. [Пруд] наполнен водой [обладающей] восемью добродетелями». Прогуливающиеся в окрестностях этого пруда, которые так же украшены различными «волшебными цветами» (упала, кумуда, пундарика), «получают радость и чистоту, которые [ни с чем] не сравнимы».
IV. (1) «Незнание [заключающееся в том, что] видят [истину] в круговращении потока»; (2) «незнание [того, что] перед [глазами] проявляются грубые знаки».
V. «Парамита мудрости» (prajnà-pàramità). «Подобно тому как солнечные лучи ярко освещают пространство, так и мысли тех [кто овладел данной «парамитой»] способны быстро устранять незнание, касающееся жизней и смертей».
Пять установок: 1) «всегда оказывать благодеяния буддам, бодхисаттвам, а также тем, кто просветлился до знания [сути бытия], находиться вблизи [них], не вызывать [к себе] неприязни [с их стороны] и не поворачиваться [к ним] спиной»; 2) «постоянно с радостными мыслями слушать глубочайший Закон, который проповедуют будды и татхагаты и который неисчерпаем»; 3) «радоваться [знанию] доброго различия между [все] побеждающими деяниями — истинными и мирскими»; 4) «видеть [в самом себе] действие заблуждений и страстей и быстро прерывать [их] и очищаться [от них]»; 5) «в полной мере овладевать светлыми законами пяти искусств мира».
VI. Самадхи «Пламя солнечного ореола».
Седьмая ступень.
I. "Вечно следующие [Пути]"
II. "Так как [бодхисаттвы] вечно следуют мыслям [не имеющим] волнения, объема, знаков и практикуют "самадхи" "Освобождение", то на этой ступени [они] чисты и [свободны] от препятствий".
III. "Бодхисаттва видит, как перед [ним] живые существа падают в ад, и при помощи силы бодхисаттв [он] не дает [им] пасть. [Живые существа] не [испытывают] ущерба и вреда, а также не [испытывают] страха".
Пять установок: 1) "различать у живых существ [их] осознание радости и мысли [связанные с] заблуждениями и страстями, полностью и глубоко быть [в этом] осведомленным"; 2) "ясно представлять в мыслях все [лечебные] средства против неисчислимого количества дхарм"; 3) "[использовать] самостоятельное существование [благодаря которому] выходят из сосредоточения на великом сострадании и входят [в него]"; 4) "что касается парамит, то желать следовать [им и всеми] полностью овладеть"; 5) "желать пройти через все законы будд и постичь [их] все без остатка".
Восьмая ступень.
I. Бодхисаттвы видят: "По обе стороны от них находятся цари львов, чтобы их охранять. Все звери их боятся".
"Подобно тому как чистая луна, будучи полной, не имеет дымки, так и мысли того [кто следует данной парамите] в отношении всего воспринимаемого наполнены чистотой".
Пять установок: 1) "мысли о том, что все дхармы изначально и впредь не рождаются и не исчезают, не существуют и не несуществуют, обретают спокойное состояние"; 2) "мысли, познавшие самый чудесный Закон (принцип) всех дхарм, отдалившиеся от грязи и [ставшие] чистыми, обретают спокойное состояние"; 3) "мысли, преодолевшие все знаки и /нашедшие свою/ основу в "истинной таковости" (татхате), не деятельные, не имеющие различий, неподвижные, обретают спокойное состояние"; 4) "мысли, сделавшие своим желанием [принесение] пользы живым существам и пребывающие в мирской истине, обретают спокойное состояние"; 5) "мысли, одновременно вращающиеся в шаматхе и випашьяне, обретают спокойное, состояние".
II. Самадхи "Проявление перед глазами просветленного состояния".
III. Дхарани, называемое "Неисчерпаемые сокровища":
Девятая ступень.
I. "Добрая мудрость"
II. "Объясняя различия разного рода дхарм, [бодхисаттва] достигает [на этой ступени] самостоятельного существования, отсутствия тяжелых переживаний, беспокойств; возрастают [его] знание и мудрость; [его] самостоятельное существование не имеет препятствий".
Ш. Бодхисаттвы видят, что "чакравартин" со своей свитой оказывает им "благодеяния [пищей и одеждой], что над их головами белые зонтики, что их тела украшены бесчисленными драгоценностями".
III. "Парамита силы"
"Подобно тому как сокровище полководца – святого царя, вращающего колесо (чакравартина), следует мыслям (намерениям) своего обладателя, так и мысли того [кто следует данной парамите] способны хорошо украсить Чистую Землю будд и принести массе рожденных неисчислимые добродетели"
IV. Самадхи "Сокровищница знания"
V. Дхарани, называемое "Неисчислимые [по количеству] врата".
Десятая ступень.
I. "Закон-облако" (dharmamegha)
II. "Тело Закона подобно пространству, знание и мудрость подобны великому облаку. [Они] способны заполнить и все покрыть".
III. Бодхисаттвы видят: "Тела татхагат излучают золотое сияние, наполняют все вокруг неизмеримо чистым светом". Бесчисленные цари-брахманы оказывают им почтение, совершают в их пользу благодеяния. Татхагаты вращают "чудесное колесо Закона"
IV. "Парамита знания" (jnana-paramita)
"Подобно тому как пространство, а также святой царь, вращающий колесо [Закона], и его мысли могут беспрепятственно распространяться по всем мирам, так и [бодхисаттва, следующий данной парамите] может во всех местах достичь самостоятельного существования – вплоть до обретения места "с окропленной головой".
Пять установок: "наполненное счастьем знание следует по всем без исключения местам"; 5) "с окропленной головой, которые победили, способны постичь все необщие дхармы будд, а также все знания".
V. Самадхи "С храбростью продвигающееся вперед"
VI. "Дхарани", называемое "Разрушающее горы из алмаза".
В процессе прохождения бодхисаттвой "десяти ступеней" отчетливо выделяются два направления изменения его психического состояния.
Во-первых, трансформируется мироощущение бодхисаттвы. Во-вторых, на каждой "ступени" происходит усиление ощущения бодхисаттвой собственного могущества. Безусловно, ощущение физической неуязвимости, равенства с монархом (и даже превосходства над ним) следует понимать метафорически, т.е. как "знак" определенного психического состояния.
В третьей главе сутры прямо утверждается, что обыкновенные люди "отдалены от трех тел будды" из-за неправильного понимания так называемых "трех знаков" и неспособности очиститься от "трех [типов] мыслей".
"Три знака" – это: 1) "знак привязанности к всеобщим измерениям". Им обозначается ложное с точки зрения философии и психологии махаяны различение "феноменов" и присвоение им "имен" (т.е. их "измерение", оценка); 2) "знак возникновения с опорой на другое" обозначает также ложное представление, что все "феномены" возникают во взаимодействии друг с другом (по закону "зависимого существования"); 3) "знак достижения [истины]" указывает на достижение адекватного взгляда на "феномены", т.е. постижение их иллюзорности и отсутствия различий.
"Три [типа] мыслей" – это: 1) "мысли о возникновении дел" (т.е. "феноменов"); 2) "мысли об опоре на основу": возникновение "дел и вещей" опирается на некоторую основу; 3) "мысли об основе" – основа (и здесь, и в предыдущем случае) – синоним алаявиджняны, универсального "сознания-хранилища" (единственной реальности в виджнянаваде, осмысляемой иногда как Абсолют).
Деятельность его всегда сопровождается четырьмя главными "заблуждениями" и страстями (прежде всего признанием реальности "Я" и себялюбием). Даже осознание алаявиджняны расценивается как умственный акт, вызывающий различные заблуждения. В рассуждениях о "трех телах будды" неоднократно повторяется, что путь к "просветлению" возможен только посредством подавления "трех типов мыслей" (т.е. функционирования разума), а при перечислении в этой главе кратких характеристик "десяти ступеней" указывается, что на "десятой ступени" "удаляют мысли об основе" и вступают на ступень татхагаты.
"Ступень татхагаты", т.е. "состояние будды", характеризуется в сутре "тремя [видами] чистоты" – в отношении: 1) заблуждений и страстей, 2) страданий и 3) "знаков" (т.е. различий "феноменов"). И далее подчеркивается, что эти "три вида чистоты", закон "таковости" (татхаты), неразличение внутри "таковости", истинное освобождение, "конечный предел "таковости"" (т.е. сама татхата) едины. "Ступень татхагаты" сравнивается с куском золота, которое "после того, как плавилось, подвергалось ковке и обжигу, не содержит пылинок грязи, поэтому выявляет истинную природу (естество) золота и является чистым. Сущность золота чиста. Таким образом, абсолютное состояние достигшего "ступени татхагаты" уподобляется "царю металлов".
Итак, конечное, целевое состояние психики, предлагаемое составителями сутры бодхисаттве, можно представить как полное подавление рационального восприятия и оценки окружающего мира и себя самого, как "отключение" от реальности и пребывание, говоря словами О. О. Розенберга, в экстазе, которое характеризуется цепочкой видений, и главное из них – сияющее "тело будды". Перед тем как "совершить все деяния", бодхисаттва, говорится в сутре, находится в "сосредоточении без мыслей" ("усиньдин"), а это как раз тот тип медитации, во время которой перестает функционировать разум.
Прохождение бодхисаттвой "десяти ступеней" весьма схоже с процессом "самоактуализации", концепцию которой разрабатывает так называемая "гуманистическая психология" А. Маслоу. Ее автор выделил ряд так называемых "предельных" ценностей (более специальное название – "Б-ценности", "бытийные" ценности, которые выступают как "метапотребности". Реализация последних и есть конечная цель "самоактуализации". Избавление от страданий, страха смерти и достижение некоего блаженного состояния, т.е. обретение нирваны, не могло не быть "Б-ценностями" и соответственно "метапотребностью" буддиста.
А. Маслоу выделяет восемь путей "самоактуализации". Если посмотреть на материал сутры, касающийся "десяти ступеней" и постижения "сокровенных истин", то мы обнаружим поразительное сходство в принципах решения проблемы реализации "метапотребностей".
Не важно, что написано. Важно - как понято.
|
| |
| |
| просто_Соня | Дата: Суббота, 2020-05-16, 3:38 AM | Сообщение # 79 |
|
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
| будды и пахарь 1 (вилы в Сонин бок)
Цитата \\Что касается философии Будды, в частности постулата
- избавляются от страдания, лишь подавляя потребности и страсти; -
то он ведь своё отречение от потребностей определил как единственный путь находясь в пустыне, где удовлетворить потребность нечем.
То есть вывод безупречен в соответствии с исходным практическим опытом исследователя.
А если бы Будда что-то делал, например - рыл каналы для орошения - не пришел бы он в ходе анализа жизненных опытов к другим критериям жизненности?
Меня отдаляет от веры этот призыв к отречению от мира, от себя, от детей, отдаляет, потому что отрекшиеся уже нас от себя отделили и просто нас жалеют, за то что бы пашем, сеем зерно, месим тесто - тратим на хлеб свою жизнь - а соль-то в отречении, а - ?
разумеется - это не соринка в чужом глазу, но бревно в своём - однако так вот видится...
Извините, если помещал Вашей работе, просто показалось - мысли мои где-то в тему.\\\
=================
будды и пахарь (Соня увиливает от вил)
//1. ...избавляются от страдания, лишь подавляя потребности и страсти;
2. ...находясь в пустыне, где удовлетворить потребность нечем... в соответствии с исходным практическим опытом исследователя.
3. призыв к отречению от мира, от себя, от детей, //
1. - Только не подавляя)_)) - это путь к болезни и срыву. Простая осознанность.
- Потребности никто подавлять не призывает. А вот страсти - это постепенно начинает восприниматься как лишняя обуза. Страсти! Не путать с чувствами. Чувства, в силу осознанности, как раз обостряются.
2. в соответствии с исходным практическим опытом исследователя Будде вовсе неплохо жилось во дворце принцем-мажором, направляемым на сверхпотребление практически неограниченных жизненных благ и удовольствий.
3. Это не призыв. Бывает, некую (даже великую) музыку слушаешь вполуха, и вдруг она тебя так захватывает, что есть потребность впивать каждый звук, отложив все другое на свете.
Первые - это подавляющее большинство занимающихся медитацией (в буддизме этот весьма почтенный статус называется упасака). Практикуешь буддизм, что лишь повышает и улучшает твое качество жизни. (Опять же: только в том случае, если это действительно так.) И продолжаешь жить этой своей жизнью.
Вторые - это монахи. Практика становится важнейшей задачей в жизни и требует посвятить ей себя безраздельно (24-7, как говорят в США). Жизненные приоритеты поменялись. Если сместиться к суфизму, можно любить прекрасную девушку и общаться с другими, смотреть интересные фильмы и т д. Но когда, как у Меджнуна, переживание несравненной ни с чем красоты Лейлы затмевает все другие желания и интересы, хочется только одного: безотрывно глядеть в глаза возлюбленной.
Все приведенное - реализация и проявление свободной человеческой воли и индивидуального понимание своей жизни и ее целей.
Не важно, что написано. Важно - как понято.
|
| |
| |
| Михаил_Арабатский | Дата: Суббота, 2020-05-16, 6:19 AM | Сообщение # 80 |
Участник Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 34
Статус: Offline
| Доброе утро, Просто Соня!
Действительно - много воды утекло с тех пор, как мы с Вами попытались обменяться мнениями, я даже новое имя приобрёл - литературное, разумеется, по жизни я всё тот же землекоп.
Спасибо за ответы, хотелось бы уточнить (или утончить) отдельные факторы, векторы с позиций практики.
Цитата просто_Соня (  ) 1. - Только не подавляя)_)) - это путь к болезни и срыву. Простая осознанность.- Потребности никто подавлять не призывает. А вот страсти - это постепенно начинает восприниматься как лишняя обуза. Страсти! Не путать с чувствами. Чувства, в силу осознанности, как раз обостряются.
По жизни подавлять всё равно приходится, хоть это и ведёт к болезни и срыву. Но если маленького червя не раздавить, он вырастает в дракона. Самый невинный мой (допустим, как пример для обсуждения) недостаток - это курение, одна не пламенная, но дымная страсть. Если бы я его подавил 59 лет тому назад, не страдал бы так. Ещё более моего курит моя супруга.
По кофею даже нам удалось подавить потребность - точнее - подменить, заменили "Нескафе" напитком "Бодрость" из хорошего лошадиного овса.
На электронные сигареты пробовали переход, нет, даже хуже.
Жена себя успокаивает тем, что госпожа Блаватская курила и поболее её. Я же возлагаю надежду на возвращение к литературной работе, творческое горение способно пересилить самые пламенные страсти, имеющие порой весьма неприглядные мордасти. Правда, по окончанию творческого порыва идёт естественный спад, и тогда... 
Мы говорим с тобой на разных языках, как всегда, но вещи, о которых мы говорим, от этого не меняются.
|
| |
| |
•Новые сообщения ·
Правила
•Поиск•]
Традиции Галактического Ковчега тут!
.
.
.
..
