Дата: Понедельник, 2020-06-29, 11:07 AM | Сообщение # 61
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
ЦЕННОСТЬ ПЕРЕЖИВАНИЯ
если ум ничего не создает из своих собственных материалов, — приходит то, что не имеет имени. ... Теперь наступила особенно интенсивная тишина. Вечерняя звезда стояла над горой, но вскоре и она скрылась из виду. ...однако все это не нарушало безмолвия. Оно все удерживало в себе: .... Если к нему прислушивались, вы его теряли; но если вы сами были этим безмолвием — оно радушно вас принимало. Тот, кто наблюдает, следит, никогда не может быть этим безмолвием: он глядит со стороны, но не находится в нем. Наблюдающий только переживает, он никогда не является переживанием, тем, что он наблюдает. Если ум сможет освободить себя от стяжательных стремлений, то полностью исчезнет страх. Страх — это тень, а не вещь в себе. Время не существует, когда происходит переживание. Каждый опыт становится некоторым движением в прошлое; настоящее, т.е. состояние переживания, незаметно вливается в прошлое. Любой жизненный опыт уже через секунду стал памятью, принадлежностью прошлого. Этот процесс известен всем нам, и он, по-видимому, неизбежен. Не так ли? Для большинства из нас переживание всегда становится памятью. Почему это так? Не состоит ли постоянная деятельность ума в том, чтобы ухватить или поглотить, оттолкнуть или отвергнуть? Может ли он существовать вне этого процесса?
Этот процесс позитивного или негативного накопления, процесс оценки, производимой умом, порождает цензора и наблюдающего, того, кто переживает, мыслит, рождает эго. Когда происходит переживание, переживающего нет; тот, кто переживает, появляется тогда, когда начинается выбор, иными словами, когда переживание прошло и начался процесс накопления. Стяжательные устремления выключают жизнь, состояние переживания и создают из них элемент прошлого, память. Но пока существует наблюдающий, переживающий, неизбежно остается и стяжательство, процесс накопления; пока существует отдельная сущность, которая наблюдает и выбирает, опыт всегда остается процессом становления. Истинное бытие, или состояние переживания, наступает тогда, когда нет более отдельной сущности. «Каким образом эта отдельная сущность перестает быть?» — Для чего вы задаете этот вопрос? Вопрос «как» возвращает нас на путь накоплений. Нас интересует само стяжательство, а не то, каким путем от него освободиться. Освобождение от чего-либо — это вообще не свобода; это реакция, сопротивление, которое порождает новое противодействие. Всякий опыт имеет значение, если вместе с ним приходит познание себя — этот единственный фактор, несущий освобождение или целостность.
СТРЕМЛЕНИЕ К ИСКАНИЮ
— Когда вы утверждаете и утверждаете это с такой определенностью, вы исключаете всякую возможность раскрыть истину вопроса, не правда ли? Когда вы принимаете то или иное суждение как окончательный вывод, не ставите ли вы предел всякому исследованию? мы не обсуждаем объект исканий, нас не интересует, имеет ли он возвышенный характер или нет; мы пытаемся выяснить, почему вообще мы ищем, не так ли? Что это за движущая сила, что за постоянное внутреннее побуждение? Является ли оно неизбежным? Имеет ли оно нескончаемую длительность? — Обычно мы считаем путем жизни конфликт в той или иной форме; мы полагаем, что без него жизнь не будет иметь никакого смысла. Для большинства из нас прекращение борьбы есть смерть. Искание связано с борьбой, с конфликтом; но является ли этот процесс необходимым для человека? Может быть, существует другой «путь» жизни, в котором искание и борьба отсутствуют? Почему и для чего мы ищем? «Я ищу пути и средства для того, чтобы получить уверенность в бессмертии, не моем личном, но моего народа», — Так ли уж велика разница между национальным и индивидуальным бессмертием? Индивидуум сначала отождествляет себя с нацией или какой-то частью общества, а после этого хочет, чтобы общество или нация стали бессмертными. Длительное существование той или иной нации — это одновременно проблема жизни индивидуума. Разве индивидуум не ищет постоянно бессмертия? Не ищет ли он непрерывного бытия путем отождествления себя с чем-то большим и более возвышенным, чем он сам? «Но разве нет такой точки или момента, при котором мы внезапно обнаружим, что у нас нет больше исканий, нет борьбы?» «Такой момент может наступить лишь в результате полного утомления, но это короткая пауза перед тем, как снова погрузиться в порочный круг исканий и страха». «Или же эта точка лежит вне времени» — Является ли момент, о котором идет речь, вневременным, или это лишь точка покоя перед началом нового искания? Почему мы ищем, и возможно ли, чтобы это искание закончилось? Пока мы не раскроем для самих себя, почему мы ищем и боремся, состояние, при котором искание подходит к концу, останется для нас иллюзией, не имеющей никакого значения. при всяком искании само стремление по существу одно и то же, не так ли?— разве любой из нас не ищет на своем ограниченном или более широком пути какой-то формы удовлетворения, непрерывности, постоянства? Итак, спросим самих себя не о том, чего мы ищем, а о том, почему вообще мы ищем? И возможно ли, чтобы всякие искания прекратились, не благодаря принуждению или крушению, а потому, что само стремление к поискам полностью прекратилось. — Испытывая недовольство, неудовлетворенность, мы ищем состояния довольства, удовлетворенности. Пока остается это стремление получить удовлетворение, достичь самоосуществления, неизбежны искание и борьба. За стремлением к самоосуществлению всегда следует тень страха, не правда ли? Несомненно, само желание самоосуществления несет в себе причину разочарования и страха. И только когда понято значение самоосуществления, это желание приходит к концу. Становление и бытие — два совершенно различных состояния, и вы не можете идти от одного к другому; лишь с прекращением становления проявляется бытие.
СЛУШАНИЕ
— Опять вопрос «как», и желание найти способ достичь определенного состояния становится еще одной проблемой. Мы же говорим о том, чтобы не создавать вообще никаких проблем. Вы должны осознать те пути, на которых ум создает проблемы. Вы не просто сознаете, что вы не слушаете. Если бы вы ограничивались одним этим осознанием, тогда факт того, что вы не способны слушать, воздействовал бы сам по себе. Действует истина этого факта, вы на факт воздействовать не можете. Но вам хочется на него воздействовать, изменить его, развивать то, что ему противоположно, осуществить желаемое состояние и т.д. Ваши усилия воздействовать на факт порождают проблему; но если вы понимаете истину факта, то это влечет за собой освобождающее действие. Однако пока ваш ум занят усилием, сравнениями, осуждением или оправданием, вы не в состоянии осознать истину, видеть ложное как ложное. — Слушание само по себе есть завершенный акт; сам акт слушания приносит свою свободу. Но хотите ли вы по-настоящему слушать или прекратить внутренний шум? Если бы вы слушали, сэр, в том смысле, что вы осознавали бы свои конфликты и противоречия, без того чтобы усиливать их каким-либо особым типом мысли, может быть, они могли бы тогда полностью прекратиться. Видите ли, мы постоянно стремимся быть тем или иным, хотим достичь определенного состояния, ухватить один вид переживаний и избегать другого; так что ум постоянно чем-то занят; он никогда не бывает спокоен, чтобы слушать шум своей борьбы и страданий. Будьте простым, сэр, и не старайтесь становиться чем-то или ухватить какое-то переживание.
ОГОНЬ НЕДОВОЛЬСТВА
— Думаете ли вы, что путем искания истины вы сможете ее найти? Может быть, как раз наоборот — стяжательный ум должен полностью прекратить свою деятельность, чтобы проявилась истина? Разве не важно выяснить, почему вы ищете? «Мне кажется, это именно то, чего я ищу: спасения от беспокоящего меня чувства недовольства». —живем мы поверхностно и никогда не погружаемся в глубины недовольства. Жить с этой горечью, не пытаясь от нее убежать, спастись или хотя бы изменить ее, означает проникать в глубины недовольства. До тех пор пока мы стремимся куда-то попасть или быть чем-то, должна существовать горечь конфликта; когда же мы ее ощущаем, мы хотим от нее спастись. Быть единым с недовольством, остаться с ним его частью, без наблюдающего, который примиряется с ним как с неизбежным, значит дать возможность возникнуть тому, что не имеет противоположного, не имеет другой стороны. — Чем больше вы боретесь с привычкой, тем более живучей вы ее делаете. Привычка — это нечто мертвое; не боритесь с ней, не сопротивляйтесь ей; но с восприятием истины недовольства прошлое утратит свое значение. Это мучительная, но все же замечательная вещь — чувствовать недовольство и не гасить его пламя надеждой. Существует нечто таинственное, пребывающее за пределами возможностей и сил ума. Вы не можете его найти или вызвать. Оно должно прийти без вашей просьбы, а с ним к человеку приходит благословение.
ПЕРЕЖИВАНИЕ БЛАЖЕНСТВА
Добро не в том, что должно быть, добро — в понимании того, что есть.
«Не было ничего вне меня; «я», как наблюдающий, как воспринимающий отсутствовал. Не было «я», которое существовало бы отдельно от этого дерева или отдельно от бумажки, брошенной в канаву, или отдельно от птиц, которые перекликались друг с другом. Это было состояние сознания, которое мне никогда не было известно». «...увидеть множество различных цветов. Когда я стоял и смотрел на них, я вдруг обнаружил, что улыбаюсь и смеюсь от радости, которую никогда до сих пор не переживал. Цветы разговаривали со мной, а я с ними; я был среди них, и они составляли часть меня самого. Все было живым, и я ощущал любовь ко всему. Я был ароматом цветов, который вдыхает этот аромат, цветы и я составляли одно. Цветочный магазин чудесно сверкал живыми красками; красота всего этого была ошеломляющей; время и измерение времени прекратились. Слова описывают, разделяют, сравнивают, но в этом состоянии не было никаких слов; не было осознания «я», было одно лишь это состояние, это переживание. Время остановилось; не было ни прошлого, ни настоящего, ни будущего. Здесь было одно — о, я не знаю, как это выразить. Здесь было некое Присутствие. Казалось, что земля и все, что в ней и на ней, находятся в состоянии благословения, а я являюсь частью всего. когда я вошел в парк, я едва мог дышать и готов был упасть в обморок. Я опустился на скамью, а по моим щекам лились слезы. Стояла почти непереносимая тишина, и эта тишина очищала все от страданий и скорби. Когда я прошел в глубину парка, в воздухе послышалась музыка. Музыка была частью всего. Вся благодать, все сострадание мира пребывали в этом парке, и там был Бог». «Я не теолог. Но в парке присутствовала сущность, в которой жило и пребывало все существующее. Ноги мои дрожали, я был вынужден снова сесть и облокотиться о дерево. Ствол дерева был живым, как и я; а я составлял часть этого дерева, часть бытия, часть всего мира. Всего этого было для меня слишком много: яркие, живые краски, листья, скалы, цветы, неправдоподобная красота окружающего. И над всем пребывало благословение... Мне казалось, что у меня не хватит физических сил идти обратно; я сел и не отваживался думать.
— Сэр, это переживание пришло к вам неожиданно. Вы никогда его не искали; но пока вы пребываете в состоянии поисков, вы никогда его не получите. Жадность, даже в самом высоком смысле, порождает скорбь; стремление получить еще больше открывает дверь времени. Переносить в настоящее то, что прошло, значит препятствовать реальному. Реальность, реальное не имеет длительности. Оно существует от мгновения к мгновению, вечное, неизмеримое. Не важно, что написано. Важно - как понято.
Дата: Понедельник, 2020-06-29, 11:08 AM | Сообщение # 62
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
ПОЛИТИК, КОТОРЫЙ ХОТЕЛ ДЕЛАТЬ ДОБРО
«Я действительно серьезно болен и вместе с тем просто не в состоянии примириться с болезнью, и отсюда во мне происходит мучительный конфликт. Я сознаю, что этот конфликт усиливает мою болезнь. Существует и другой страх — не за семью, которая хорошо обеспечена, но страх перед чем-то, что я никогда не был в состоянии выразить словами даже самому себе». — Вы имеете в виду страх смерти? «Да, я думаю, дело именно в этом. Может быть, здесь даже страх прийти к концу, не выполнив то, что был намерен совершить. Возможно, как раз в этом и заключается причина страха. Но я не знаю, каким образом можно его ослабить».
Именно это желание, с его комплексом сопротивлений и надежд, должно сознательно, без усилий и совершенно спокойно прийти к концу. Нужно умирать каждый день для всех наших воспоминаний, для всякого опыта, знания и надежды. Накапливание удовольствий и раскаяний, приобретение добродетелей должно прекращаться от мгновения к мгновению. Это не просто слова, а утверждение, основанное на реальных фактах. То, что имеет длительность, никогда не может узнать блаженства непознаваемого. Не приобретать, а умирать каждый день, каждую минуту есть бытие вне времени, в вечности. До тех пор пока существует жажда осуществления, с ее конфликтами, всегда будет страх смерти.
МЕДИТАЦИЯ. УСИЛИЕ. СОЗНАНИЕ
Медитация — это устранение всякой зависимости; это состояние свободы, но не свободы от чего-либо. Свобода от чего-то определенного — это всего лишь культивирование сопротивления. Сознавать, что ты свободен, — это не свобода. Сознание — это переживание свободы или зависимости, и такое сознание предполагает переживающего, совершающего усилие. Медитация — это устранение переживающего, которое не может быть достигнуто сознательным путем. Если переживающий устранен сознательно, происходит усиление воли, которая также является частью сознания. Наша проблема включает весь процесс сознания, а не отдельную его часть, малую или большую, главную или подчиненную. «То, что вы говорите, по-видимому, верно. Пути сознания глубоки, обманчивы и противоречивы. Лишь с помощью бесстрастного наблюдения и тщательного изучения можно распутать этот узел и навести порядок». — Однако, сэр, в этом случае все еще остается тот, кто распутывает; можно назвать его высшим «я», атманом и т.д., но он продолжает оставаться частью сознания, тем, кто совершает усилие, кто постоянно стремится что-то приобрести. Усилие есть желание. Любое желание можно преодолеть с помощью более сильного желания, а это последнее — с помощью какого-то другого, и так далее до бесконечности. Желание порождает обман, иллюзию, противоречие, видения, надежды. Всепобеждающее желание достичь конечной цели или воля к достижению того, что не имеет имени, — это все еще сфера сознания, того, кто переживает хорошее или плохое, кто ждет, наблюдает, надеется. Сознание — это не один специфический уровень, это все наше существо, абсолютно все наше бытие. «То, что вами до сих пор было сказано, — превосходно и истинно. Но позвольте спросить, что же это такое, что приносит мир и тишину нашему сознанию?» — Ничто. Действительно, ум всегда ищет результат, путь к какому-то достижению. Ум — это инструмент, который был собран, ум — это структура времени, и он может мыслить только в терминах результата, достижения, того, что можно приобрести или следует избежать. «Да, это так. Утверждается, что до тех пор, пока ум активен, — выбирает, ищет, переживает, — должен быть тот, кто совершает усилия, кто творит собственный образ, называя его различными именами, и это — та сеть, в которую попадает мысль». Мысль сама есть тот, кто создает сеть; мысль — эта сеть. Мысль связывает; она может лишь вести к огромному расширению времени, той сферы, в которой являются важными знание, поступок, добродетель. Каким бы утонченным или упрощенным ни было мышление, оно не может устранить всякую мысль. Сознание в качестве переживающего, наблюдающего, выбирающего, цензора, воли должно прийти к концу, сознательно и спокойно, без какой бы то ни было надежды на награду. Ищущий перестает существовать. Это — медитация. Безмолвие ума не может возникнуть в результате усилия воли. Безмолвие существует, когда воля прекратилась. Это — медитация. Реальность невозможно найти; она существует, когда нет ищущего. Ум — это время, и мысль не может открыть неизмеримое. Мир — это состояние ума; это свобода от всякого желания быть защищенным. Ум-сердце, которое ищет безопасности, всегда должно быть в тени страха. Вместо того, чтобы понять, что такое страх, мы убегаем от него, и само бегство уже есть страх. Мысль должна прекратиться, чтобы проявилось реальное.
МОЛЧАНИЕ УМА
Свобода приходит не через конфликт противоположностей, но одновременно с пониманием того, что есть. Такое понимание невозможно до тех пор, пока ум занят тем, чтобы изменить то, что есть. «Но разве изменение не является необходимым?» — Может ли акт воли вызвать изменение? Не является ли воля концентрированным желанием? «А что же может его вызвать?» — Понимание истинности того, что есть. До тех пор, пока ум или желание стремится изменить себя, из этого сделать то, любое изменение остается поверхностным и тривиальным. Необходимо почувствовать и понять значение этого во всей полноте. Только тогда может произойти коренное изменение. Но пока ум сравнивает, судит и ищет результата, изменение невозможно; происходит лишь серия бесконечных столкновений. «То, что вы говорите, представляется таким истинным. Однако, даже слушая вас, я вижу, насколько я захвачен стремлением измениться, достичь цели, получить результат». — Чем больше вы боретесь с той или иной привычкой, как бы глубоки ни были ее корни, тем большую силу вы ей придаете. Только осознание привычки, без выбора и культивирования другой привычки, кладет ей конец. «Итак, я должен оставаться безмолвным с тем, что есть, не принимая и не отвергая своей привычки. Это задача огромной трудности, но я понимаю, что это единственный путь, если нужна свобода.» — Постоянное сравнивание настоящего с прошлым и будущим приносит страдания и изнашивает ум, не так ли? Оно лишает вас возможности рассмотреть факт вашего теперешнего состояния. Прошлое никогда не может вернуться, а предсказать будущее для вас невозможно; поэтому вам остается иметь дело только с настоящим. Но рассматривать адекватно настоящее можно только тогда, когда ум свободен от бремени прошлых воспоминаний и будущих надежд. Когда ум внимательно воспринимает настоящее, не делая сравнений с прошлым и будущим, тогда создаются условия для того, чтобы проявилось нечто иное. «Что вы подразумеваете под словами «нечто иное»?» — Когда ум поглощен своими страданиями, надеждами и страхами, не остается места для свободы. Замкнутый в себе процесс мысли лишь еще больше калечит ум, поэтому порочный круг продолжается. Чрезмерная озабоченность делает ум тривиальным, ограниченным, неглубоким. Ум, поглощенный мыслями, — это не свободный ум, а постоянная мысль о свободе лишь питает его ограниченность. Ваши мысли и беспокойство о теле мешают вам адаптироваться к настоящему, приобрести необходимые силы и подвижность, как бы они ни были ограничены. «Я» с его заботами порождает собственные страдания и проблемы, которые воздействуют на тело. Существует большая разница между умом, погруженным в идеи, и активным умом. Активный ум безмолвен, бдителен, он не производит выбора. Можно ли культивировать состояние тишины, систематически его поддерживать и укреплять? И кто его культивирует? Отличается ли он от всей целостности вашего бытия? Существует ли тишина, спокойный ум, когда одно желание доминирует над всеми другими или когда оно с ними борется? Существует ли тишина, когда ум дисциплинирован, приспособлен к определенному образцу, подвергается контролю? Не предполагает ли все это цензора, так называемое высшее «Я», которое контролирует, судит, выбирает. А есть ли такая сущность? Если она существует, то не является ли она сама продуктом мысли? Мысль, разделяющая себя на высшее и низшее, есть все еще следствие прошлого, традиции, времени. В подобном разделении лежит ее собственная безопасность. Ваша мысль или желание в данный момент ищет безопасности в безмолвии. Вместо обыденных вещей она ищет теперь блаженства безмолвия, а поэтому продолжает конфликт между тем, что есть, и тем, что должно быть. Не существует безмолвия там, где есть конфликт, подавление, сопротивление. «Разве мы не должны стремиться к безмолвию?» Не может быть никакого безмолвия до тех пор, пока существует тот, кто его ищет. Безмолвие спокойного ума есть только тогда, когда нет ищущего, когда нет никакого желания. Поставьте перед собой такой вопрос, не отвечая на него: может ли все ваше существо полностью быть безмолвным? Может ли ваш ум в целом, сознательный, как и подсознательный, быть спокоен?
ДОВОЛЬСТВО
Оставайтесь с вашим недовольством, без желания его успокоить. Должно быть понято это желание быть не потревоженным. Это желание, которое принимает многочисленные формы, есть стремление уйти от того, что есть. Когда это стремление отпадает, лишь тогда боль недовольства исчезает. Сравнение того, что есть, с тем, что должно быть, приносит страдание. Прекращение сравнения не является состоянием довольства; это состояние полного пробуждения при отсутствии деятельности «я».
АКТЕР
Жизнь и смерть неотделимы; их отдельность влечет за собой вечный страх. В отдельности берет начало время; страх конца рождает муку начала. В это колесо захвачен наш ум, который ткет пряжу времени. Мысль есть процесс и результат времени; вот почему мысль не может культивировать любовь. любая деятельность, которая делает упор на «я», эго, является разрушительной и несет скорбь. Это основное положение, не правда ли? Разве нельзя, не удаляясь в монастырь и так далее, быть пассивно бдительным по отношению к проявлениям своего «я»? Это осознание может вызвать совсем другие действия, которые не причинят ни печали, ни страданий.
ПУТЬ ЗНАНИЯ
...Ум также был предельно тих. Медитация, в конце концов, — не средство получить какой-то результат, вызвать состояние, которое или было уже раньше, или могло быть в будущем. Если медитация совершается намеренно, тогда можно, конечно, получить желаемый результат; но это уже не медитация, — это осуществление желания. Желание никогда не бывает полностью удовлетворено; ему нет конца. Понимание желания, когда нет стремления его остановить или, наоборот, продолжить, — вот начало и конец медитации. Но есть еще нечто за пределами этого. Когда медитация исходит от медитирующего, тогда она лишь укрепляет того, кто медитирует, того, кто переживает. Тишина ума — это отсутствие того, кто переживает, кто наблюдает, кто сознает, что он безмолвен. Когда ум безмолвен, приходит пробужденное состояние. То, что вы пытаетесь раскрыть, — это совершенно новое, а ваше знание, которое есть накопленное прошлое, не в состоянии объять всей глубины нового, неведомого. «Я» — это прошлое, это страсть к накоплению вещей, добродетелей, идей. Мысль — результат этой обусловленности вчерашним днем. Не существует «как». Не существует никакого пути, но только пассивное осознание истины в отношении знания.
УБЕЖДЕНИЯ. СНЫ
Воспринимать то, что есть, — легко, но трудно быть свободным от воспринимаемого, так как наше восприятие окутано суждением, сравнением, желанием. Воспринимать без вмешательства цензора трудно. Идея «я» вырастает в конфликт между тем, что есть, и тем, что должно быть, в конфликт двойственности. Восприятие факта и идея о факте — это два в основе своей различных состояния, и только ум, который не связан мнением, сравнительными оценками, способен воспринимать точно, адекватно.
Наше сознание — это целостный процесс, хотя внутри него могут быть и противоречия. Оно может делить себя на сознание и подсознание, на явное и скрытое; в нем могут быть противоречивые желания, оценки, стремления, но тем не менее это сознание есть единый, целостный процесс. Сознающий ум может ясно представлять свой сон, но сны — это результат деятельности всего сознания. Когда верхний слой сознания старается истолковать сон, который есть не что иное, как проекция сознания в целом, тогда его истолкование имеет частичный, неполный, искажающий характер. Истолкователь неизбежно искажает символ, сон. Сознающий, находящийся на поверхности ум настолько озабочен, настолько стремится найти решение своей проблемы, что во время периода бодрствования никогда не пребывает в тишине. Во время так называемого сна, когда он, может быть, несколько более спокоен, менее взбудоражен, он ловит намеки от деятельности тотального сознания. Эти намеки, и суть сны, которые наш беспокойный ум старается истолковать после пробуждения; но это толкование будет неточным из-за озабоченности ума немедленным действием и его результатами. Стремление истолковывать должно прекратиться, чтобы мог быть понят целостный процесс сознания. «В таком случае, как я полагаю, истинная проблема состоит в том, чтобы иметь спокойный ум». — Совершенно верно, а этом ваш единственный вопрос: безмолвный ум. «А как же у меня может быть безмолвный ум?» Подумайте, что вы говорите. Вы хотите обладать спокойным умом подобно тому, как вы хотели бы иметь платье или дом? Поставив перед собой новую цель, в данном случае тишину ума, вы начинаете искать пути и средства для ее достижения; и вот возникает новая проблема. Надо просто-напросто осознать необходимость и важность того, чтобы ум был тихим. Не боритесь за эту тишину, не мучайте себя дисциплиной с целью приобрести ее, не культивируйте и не практикуйте ее. Все эти усилия дадут результат, но то, что является результатом, не есть тишина. То, что сложено, может быть разложено. Не ищите постоянства безмолвия. Безмолвие надо переживать от мгновения к мгновению, его невозможно накапливать.
СМЕРТЬ
Состояние ума имеет величайшую важность. Отчаяние и надежда стоят на пути понимания или переживания смерти. Движение противоположностей должно прекратиться. Ум испытывает страх перед тем, что ему неизвестно. Но вы не можете знать смерть, она есть нечто, во всех отношениях новое, никогда не переживаемое прежде. То, о чем мы говорим сейчас, надо непосредственно переживать по мере того, как мы продвигаемся вперед; это не тот материал, который можно обдумывать впоследствии. Накапливать эти переживания нельзя, так как тогда они становятся памятью; память же, как путь опознавания, исключает новое, неизвестное. Смерть — это неизвестное. Проблема состоит не в том, что такое смерть и что происходит после смерти, а в том, чтобы ум очистился от прошлого, от известного. Тогда живой ум сможет войти в обитель смерти, он сможет встретить смерть, непознаваемое. «Вы хотите этим сказать, что человек может познать смерть еще при жизни?» — Это возможно только тогда, когда ум умирает по отношению к известному, к «я». Итак, проблема заключается не в смерти, а в том, чтобы ум освободил себя от веками накопленного психологического опыта, отвсе возрастающей памяти, от этого все укрепляющегося и совершенствующегося «я». «Но как это сделать? Каким образом ум может освободить себя от собственных оков? ». Если воздействие со стороны исходит из области, находящейся вне границ ума, то мысль, в какой бы то ни было форме, не в состоянии ее коснуться. Мысль есть результат времени, она прикована к прошлому и никогда не может освободиться от прошлого. Если мысль освобождается от прошлого, она перестает быть мыслью. То, что пребывает за пределами мысли, может воздействовать только тогда, когда мысль, которая есть «я», прекращается. Ум должен быть без малейшего движения, совершенно спокоен, и это то спокойствие, которое не имеет мотива. Ум не может это призвать. Эта истина представляет собой единственный освобождающий фактор. Не важно, что написано. Важно - как понято.
Дата: Понедельник, 2020-06-29, 11:10 AM | Сообщение # 63
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
ОЦЕНКА
Медитация — очень важное действие в жизни; возможно, это такое действие, которое имеет величайшее и глубочайшее значение. Это — аромат, который нелегко уловить, который невозможно приобрести ценой усилия. Не быть способным медитировать — значит не быть способным видеть солнечный свет, темные тени, сверкающие воды и нежный лист. Но как мало людей это видит! Медитация ничего не может вам предложить; вам не надо, сложив ладони, приходить в молитвенное состояние. Она делает все чрезвычайно ясным, легким и простым; но для того чтобы воспринять эту простоту, ум должен себя освободить, без какой-либо причины или мотива, от всего, что он накопил, имея причину и мотив. Именно в этом состоит весь итог медитации. Медитация есть очищение от того, что известно. Следование за известным, в любой форме, есть игра самообмана, когда медитирующий приобретает основное значение, но отсутствует просто акт медитации. Медитирующий может действовать лишь в поле известного, он должен прекратить действовать, чтобы могло проявиться неизвестное.
Непознаваемое не зовет вас, и вы не можете призывать его. Оно приходит и уходит, как ветер; вы не можете захватить его и накапливать для своей пользы, для собственного употребления. Оно не имеет утилитарной ценности, но, тем не менее, без него жизнь становится бесконечно пустой. само исследование того, что есть медитация, раскроет к ней дверь. Это исследование не лежит вне ума; оно находится в сфере деятельности самого ума. Наиболее важным в процессе этого исследования является понимание самого ищущего, а не того, что он ищет. То, что он ищет, есть проекция его страстного желания, его собственных усилий и стремлений. Когда мы поймем этот факт, всякое искание прекратится, и это само по себе чрезвычайно важно. Тогда ум перестает гнаться за тем, что находится вне его самого, тогда у него нет движений, направленных вовне, нет реакций изнутри; а когда искание полностью прекратилось, появляется движение ума, которое не является ни внешним, ни внутренним. Искание не прекращается усилием воли или в результате сложного процесса умозаключений. Чтобы прекратить искание, требуется великое понимание. Окончание поисков — это начало спокойствия ума.
Ум, способный, к сосредоточению, концентрации может совсем не быть способным к медитации. Эгоизм, интерес к себе, как и всякий другой интерес, вызывает концентрацию внимания, но такая концентрация, сознательно или подсознательно, предполагает наличие мотива, причины; здесь всегда существует нечто, что, надо приобрести или отбросить, всегда делается усилие, чтобы понять, чтобы перейти на другой берег. Внимание, связанное с достижением цели, имеет, дело с накоплением. Внимание, которое проявляется в этом движении к чему-либо или от чего-то, есть сила, привлекающая удовольствие и отталкивающая страдание. Но медитация — это такое необыкновенное внимание, в котором нет того, кто совершает усилие, нет цели, нет объекта достижения. Усилие есть часть процесса приобретения; усилие — это накопление опыта тем, кто переживает. Переживающий может находиться в состоянии сосредоточения, быть внимательным, осознавать; но страстное желание переживающего иметь переживание должно полностью прекратиться, так как сам переживающий — это лишь скопление известного. Великое блаженство заключено в медитации.
Ум создан из прошлых мыслей, ассоциаций, образов и слов. Наши оценки основаны на этом фундаменте. «Возможно ли выйти за его пределы? А если возможно, то почему это необходимо?» — Мышление всегда обусловлено; нет такого явления как свобода мысли. Вы можете думать о чем угодно, но ваше мышление остается ограниченным и всегда будет таковым. Оценка — это процесс мышления, выбора. Если ум, как это обычно бывает, доволен тем, чтобы оставаться в клетке, узкой или широкой. Но если бы он захотел выяснить, существует ли нечто за пределами мысли, тогда всякие оценки должны прекратиться; мыслительный процесс должен прийти к концу. «Но ведь сам ум составляет часть — притом существенную часть — этого процесса мышления; что же это за усилие или практика, при помощи которых можно привести мысль к концу?» — Оценка, осуждение, сравнение есть путь мысли; когда вы спрашиваете, с помощью какого усилия или метода процесс мышления может быть приведен к концу, разве вы не стремитесь что-то приобрести? Это стремление осуществить тот или иной метод или предпринять новые усилия есть результат оценки; но ведь это все еще процесс ума. Мысль не может прийти к концу ни благодаря практике какого-либо метода, ни с помощью какого бы то ни было усилия. Но почему мы делаем усилие? Боремся ли мы только за то, чтобы выжить, или мы боремся, чтобы уцелеть в рамках той или иной психологической или идеологической модели? Мы хотим быть чем-то; честолюбивые стремления, жажда самоосуществления, страх определяют нашу борьбу в рамках определенной модели, которая сама является следствием честолюбия, осуществления и страха. Мы совершаем усилия с целью что-то приобрести или чего-то избежать. Если бы мы были заинтересованы только в том, чтобы выжить, тогда все наши установки были бы в корне иными. Усилие предполагает выбор, а выбор — это сравнение, оценка, осуждение. Мысль состоит из этой борьбы и противоречий; но разве может такая мысль освободить себя от собственных барьеров, увековечивающих «я»? — С каким нетерпением мы жаждем достичь состояния, которое дало бы нам удовлетворение! разве вы не заинтересованы в конечной цели в достижении, в освобождении ума от обусловленности? Ум оказался в тюрьме, созданной им самим, в плену своих собственных желаний и усилий, и всякое движение, которое он делает, в каком бы оно ни было направлении, остается в пределах его тюрьмы; но ум этого не сознает, так как, охваченный страданием, конфликтом, он взывает с мольбой, он ищет внешнюю силу, которая его освободит. Как правило, ум находит, что ищет, но то, что он находит, есть следствие его собственного движения. Он продолжает оставаться узником, только уже в новой тюрьме, более его удовлетворяющей и удобной…
«Но скажите, ради небес, что же тогда делать? Если любое движение ума лишь расширяет его собственную тюрьму, тогда придется оставить всякую надежду». — Надежда — это движение ума, возникающее тогда, когда мысль охвачена отчаянием. Надежда и отчаяние — это слова, которые наносят вред уму своим эмоциональным содержанием, своими с виду противоположными и взаимоисключающими тенденциями. Конфликт появляется тогда, когда ум убегает от состояния, называемого горем, страданием, к другому состоянию, называемому надеждой, счастьем. Понять состояние, в котором находится человек, — это не означает принять его, примириться с ним. Принимать и отвергать — и то, и другое находится в сфере оценки. Всякое действие воли, желания, стремления исходит от ума, который оценивает, сравнивает, осуждает. Если ум поймет истинность этого, не с помощью рассуждений, не благодаря убеждению или вере, но в силу того, что останется простым и бдительным, тогда мысль прекратится. Конец мысли — это не сон, не ослабление жизненности, не состояние отрицания; это совершенно иное состояние.
ЗАВИСТЬ И ОДИНОЧЕСТВО
Когда ум ясен, когда в нем нет движения, источник раскрывается. Ясность не имеет мотивов, у нее нет стремления получить больше. — Переживание чувства и его наименование происходят почти одновременно, не правда ли? Можно ли их отделить друг от друга? Возможно ли существование разрыва между чувством и его наименованием? Если вы в действительности переживаете этот разрыв, то вы увидите, что мыслящий перестает существовать как отдельная сущность, отличающаяся от мысли. Процесс вербализации является частью личности, «я», той сущности, которая полна ревности и зависти, но которая старается преодолеть эту зависть. Если вы по-настоящему поймете эту истину, то страх исчезнет. Наименование явлений оказывает физиологическое, как и психологическое действие. Когда прекратилось наименование, тогда лишь возможно полностью осознать то, что называется пустотой одиночества. Тогда ум не будет отделять себя от того, что есть.
СМЯТЕНИЕ УМА
Довольство приходит с полнотой того, что есть, но не в результате перемены. То, что обладает полнотой, не нуждается в переделке, изменении. Но как раз неполнота, стремясь стать полнотой, познает хаос недовольства и перемен. То, что есть, — неполно, оно не имеет качества полноты. Полнота нереальна, а стремление к нереальному означает страдание недовольства, которое никогда нельзя исцелить. Сама попытка утолить эту боль означает искание нереального, и от этого возникает недовольство. Не существует способа устранить состояние недовольства. Осознавать это недовольство означает осознавать то, что есть, и в полноте этого осознания существует состояние, которое может быть названо довольством. Оно не имеет противоположного.
«...После всех этих лет мне по-прежнему кажется, что я совершенно не способен контролировать свои мысли. И вот, если бы я полностью овладел мыслями...». «Разве свобода не проявляется в том, что мы выходим за пределы желания?» — Вы можете изменить объект желания, вместо низшего стремиться к наивысшему; но разве все это не продолжает оставаться проявлением желания? желание достичь небес — это по-прежнему поиски награды. Желание постоянно ищет своего осуществления, достижения; имен, но это движение желания необходимо понять, а не убегать от него. Если не понять пути желания, то контроль над мыслью имеет весьма малое значение. «Но я должен вернуться к тому, с чего начал. Даже для понимания желания необходимо сосредоточение, а в этом и заключаются все мои трудности. Мне кажется, я не в состоянии контролировать свои мысли. Они постоянно блуждают по сторонам, взгромождаясь друг на друга. Нет ни одной мысли, которая господствовала бы над другими и была устойчивой среди них». — Ваш ум подобен машине, которая работает день и ночь; он постоянно болтает, он вечно чем-то занят, и во сне, и в бодрствующем состоянии. Он всегда спешит; он так же неспокоен, как море. Одна часть этого запутанного и сложного механизма пытается контролировать все его движения; отсюда возникает конфликт между противоположными желаниями и стремлениями. Одну часть ума можно назвать высшим «я», другую — низшим «я»; но и та, и другая часть находятся в поле ума. Действия и реакции ума, мысли совершаются почти одновременно и почти автоматически. Весь этот процесс, сознательный и подсознательный, процесс принятия и отрицания, приспособления и стремления освободиться, совершается чрезвычайно быстро. Следовательно, вопрос не в том, каким образом контролировать этот сложный механизм, так как контроль вызывает трение и напрасный расход энергии, а в том, можно ли умерить скорость этого слишком быстрого ума. «Что вы понимаете под словами «уменьшить скорость»?» — Когда вы едете в автомобиле с большой скоростью, тогда местность, мимо которой вы проезжаете, мелькает перед глазами. Но когда вы едете совсем медленно, вы в состоянии детально рассмотреть и деревья, и птиц, и цветы. Самопознание приходит, когда ум замедлил скорость своей деятельности, свои движения, но это не означает, что вы должны заставить ум двигаться медленно. Может ли ум совсем замедлить свои проявления? Когда это происходит? когда вы наблюдаете за чем-то, ум замедляет свои движения. Когда вы очень внимательно смотрите на какой-либо физический объект, не действует ли ваш ум более медленно? Когда вы внимательно смотрите, наблюдаете, тогда этот процесс замедляет деятельность ума. Рассматривание картины, изображения, какого-либо объекта способствует успокоению ума; то же происходит и при повторении одной и той же фразы. Но в этом случае первенствующее значение приобретает сам объект или фраза, а совсем не замедление движения ума и то, что благодаря этому раскрывается. «Я внимательно слежу за тем, что вы разъясняете, и сознаю тишину ума». — Наблюдаем ли мы когда-нибудь по-настоящему или ставим между наблюдающим и тем, что он наблюдает, экран суждений, сравнений..? Возможно ли наблюдение без этого экрана? Говоря иными словами, существует ли внимание, если ум занят? Только незанятый ум может наблюдать. Движения ума замедленны, он бдителен, он полон настороженности; а это и есть внимание незанятого ума. «Я начинаю переживать то, о чем вы говорите». — Если вы не производите оценок, если отсутствует экран между наблюдающим и тем, что он наблюдает, разве тогда будет существовать разделение между ними? Разве наблюдающий не есть то, что он наблюдает? Когда такое ложное разделение исчезает, тогда существует возможность свободы — и лишь тогда ум становится безмолвным. Когда переживающего больше нет, только тогда существует творческое движение реального. Не важно, что написано. Важно - как понято.
Дата: Понедельник, 2020-06-29, 11:10 AM | Сообщение # 64
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
КОНТРОЛЬ МЫСЛИ
давайте сначала рассмотрим вопрос о контроле над мыслью. Является ли этот контроль необходимым? Полезен он или вреден? Многие религиозные учителя настаивали на контроле над мыслью, считая его первой ступенью, но правы ли они? Кто осуществляет этот контроль? Не составляет ли он часть самой мысли, которую стремится контролировать? Он может думать о себе как об отдельной сущности, отличающейся от мысли, но разве он не является порождением мысли? Несомненно, контроль предполагает принудительное воздействие воли с целью подчинения ума, подавления его, господства над ним, создания противодействия тому, что оказывается нежелательным. Весь данный процесс — это обширный и полный печали конфликт, не так ли? А разве может из конфликта получиться что-либо доброе?
«То, что вы говорите, так непохоже на все, что я читал и чему меня учили. Но каким образом ум может стать свободным, не прибегая к дисциплине?» — Ни подавление, ни подчинение не ведут к свободе. Первый шаг по направлению к свободе — это понимание своей несвободы. Дисциплина формирует поведение и мысль, приводя их в соответствие с желаемым образцом, и если не понять желание, то контроль или дисциплина извратят мысль. Когда же пути желания осознаны, то это осознание приносит ясность и порядок. По сути дела, концентрация, сосредоточение — это путь желания. ...Когда кто-то сосредотачивается в процессе медитации, он также стремится к достижению, к награде. И тот, и другой жаждут успеха, с которым придет уверенность в себе и чувство безопасности. Если мы сможем понять смысл сосредоточения и увидеть ложное как ложное, то мы освобождаемся от желания достичь, пережить, стать чем-то. Из этого понимания рождается внимание, которое полностью отличается от сосредоточения. Сосредоточение подразумевает двойственный процесс, какой-то выбор, усилие, не так ли? В этом случае остается тот, кто создает усилие, остается цель, во имя которой это усилие совершается. Таким образом, сосредоточение усиливает «я», личность, эго как создателя усилий, как победителя, как носителя добродетелей. Но внимание лишено этой двойственности; отсутствует переживающий, тот, кто собирает, накапливает и повторяет. В состоянии внимания конфликт достижения и страх потерпеть неудачу не существуют. «Но, к несчастью, не всем выпало благословение иметь эту силу внимания». — Внимание — не дар, не награда; его нельзя приобрести с помощью дисциплины, практики и прочего. Оно приходит, когда имеется понимание путей желания, а это и есть самопознание. Это состояние внимания есть добро, в нем отсутствует «я». И если с помощью какого-либо из этих средств он придет к свету, будет ли это свет, исходящий из вечного? Надо ли проходить через этот утомительный процесс для того, чтобы найти неизмеримое? Нельзя ли пройти мимо всего этого и прямо подойти к тому, что можно назвать любовью? Надо ли проходить через все эти переживания? Разве они необходимы, чтобы открыть дверь к вечному? Разве нельзя пройти мимо них? В конце концов, самым существенным является познание себя, которое создает тишину ума. Безмолвный ум не является продуктом воли, дисциплины, разного рода практики, имеющей целью покорить желание. Все эти виды практики и дисциплины лишь усиливают «я», а добродетель превращается в скалу, на которой наша личность возводит здание своей собственной значимости и респектабельности. Ум должен быть свободен от известного, и тогда проявляется непознаваемое. Без понимания путей «я» добродетель становится фактором возвышения личности, делает ее важной. Движение «я», его воля и желание, его искание и накопление полностью должны прекратиться. Только тогда может прийти вечное, его нельзя призвать. Видеть ложное как ложное — этого достаточно, ибо само это постижение освобождает ум от ложного.
СУЩЕСТВУЕТ ЛИ ГЛУБОКОЕ МЫШЛЕНИЕ?
Ум — удивительный инструмент; нет ни одной машины, которая была бы настолько тонкой и сложной, обладала бы такими неограниченными возможностями. Мы осознаем только поверхностные слои ума, — если вообще их осознаем, — и удовлетворяемся тем, что живем и пребываем на его внешней поверхности. Мы считаем мышление деятельностью ума. Но бывает ли мышление глубоким? Не является ли любой вид мышления поверхностной деятельностью ума? Глубок ли ум, когда он мыслит? Может ли ум, который составлен, который является результатом времени, памяти, опыта, — осознать то, что находится за его пределами? Ум всегда жаждет, ищет нечто, пребывающее вне сферы его деятельности, сконцентрированной вокруг центра, «я». Но центр, из которого он производит поиски, всегда остается тем же самым. Ум — это не просто внешняя, поверхностная деятельность, в нем — скрытое движение многих столетий. Эти воздействия модифицируют и контролируют внешнюю деятельность ума, так что в нем развивается собственный конфликт двойственности. Не существует полного, целостного ума, он раздроблен на множество частей, каждая из которых находится в противоречии с остальными. Стремление ума интегрировать, координировать свою деятельность наталкивается на антагонизм среди большого числа отдельных его частей. Ум, составленный мыслью, знанием, опытом как целое, по-прежнему остается продуктом времени и скорби; собранный воедино, он по-прежнему остается результатом обстоятельств. Мы неверно подходим к этой проблеме интеграции. Часть никогда не может стать целым. Целое никогда нельзя осуществить, идя от части, но мы этого не понимаем. То, что мы видим, — это расширяющееся частное, стремящееся вобрать в себя множество частей; но собирание вместе многих частей не становится интеграцией, и даже гармония, устанавливаемая между различными частями, не имеет серьезного значения.Высочайшую важность имеет другое, а именно, — дать возможность проявиться неведомому. Известное никогда не может получить неведомое. Ум неустанно старается жить счастливо в мутной воде созданной им самим целостности, но это не приводит к творческому проявлению неведомого. Самосовершенствование — это, в сущности, проявление посредственности. Самосовершенствование с помощью добродетели, благодаря отождествлению себя с умственными способностями, с помощью той или иной, позитивной или негативной формы защищенности, — все это замкнутый в себе процесс, каким бы широким он ни казался. Честолюбие питает посредственность, так как честолюбие — это путь осуществления «я» через действие, благодаря идее. «Я» — это центр всего того, что известно; «я» — это прошлое, которое движется через настоящее к будущему; а всякая деятельность в поле известного создает поверхностность ума. Ум никогда не может быть великим, так как то, что действительно является великим, — неизмеримо.
НЕОБЪЯТНОЕ
Казалось, что ум охватывает огромное пространство и бесконечные расстояния или, скорее, что ум безгранично расширился, а позади и вне ума пребывает нечто, содержащее в себе все. Ум смутно пытался осознать и запомнить то, что не исходило от него самого, и прекратил свою обычную деятельность; он не мог ухватить то, что было вне его природы. Теперь все, включая и ум, было погружено в это необъятное. О нем нельзя мыслить, и, следовательно, его нельзя переживать умом. Но что же в этом случае воспринимает и осознает это нечто, совершенно отличное от проекций ума? Кто его переживает? Несомненно, это не ум повседневных воспоминаний и стремлений. Может быть, существует другой ум? Может быть, имеется частица ума, которая дремлет, пока не будет пробуждена тем, что находится над умом и вне его? Если это так, тогда внутри ума всегда существует то, что вне мысли и вне времени. Так как это необъятное не родилось в процессе деятельности ума, то что же такое его осознает? Осознает ли его ум в роли того, кто переживает, или же необъятное осознает себя само, поскольку того, кто переживает, вообще не существует? В то же время, когда необъятное спустилось с гор, не было переживающего. Ум не функционировал; он был бдителен и пассивен. Хотя он сознавал присутствие ветра, игравшего листвой, внутри него не было совсем никакого движения, в какой бы то ни было форме. Не было наблюдающего, который мог бы измерить то, что он наблюдал. Было лишь то; и это то осознавало себя без каких-либо измерений. Оно не имело начала, не имело слов. Ум осознает, что с помощью переживания или слова он не в состоянии уловить то, что всегда надежно, вечно и неизмеримо. Не важно, что написано. Важно - как понято.
Дата: Понедельник, 2020-06-29, 11:11 AM | Сообщение # 65
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
«БЕЗУСЛОВНОЕ ОСОЗНАНИЕ» КРИШНАМУРТИ
Точка зрения Кришнамурти на человеческие проблемы близка к буддизму. Ум и мир, говорит Кришнамурти, пребывают в постоянном движении. «Существует только одна вещь — непостоянство». Перед лицом опасности такого постоянного изменения ум человека цепляется за «Я». Но это «Я» существует только через отождествление с тем, что оно себе воображает или чем хочет быть. «Я» — это масса противоречий, желаний, стремлений, движений и разочарований, где страдания больше,чем радости». Единственный источник страдания — постоянный конфликт в уме между тем, «что есть», и тем, «что должно быть». Обусловленный ум выстраивает стены из привычек и рутины и предается мечтам о будущем, либо остается привязанным к прошлому. Такие меры защиты парализуют нас и не позволяют нам жить в настоящем моменте.
Согласно Кришнамурти, ни одна из техник не может освободить ум, так как любое усилие, предпринятое умом, только сплетает новую сеть. «Медитация», которую поддерживает Кришнамурти, не имеет системы. Он предлагает как цель и одновременно как средство «безусловное осознание», «переживание того, что есть, без присвоения этому названий». Это состояние находится за пределами мысли. Все мысли,— говорит он,— принадлежат прошлому, а медитация — всегда в настоящем. Чтобы быть в настоящем, ум должен оставить привычки, приобретенные вследствие потребности иметь уверенность: «его цель и добродетели должны быть возвращены обществу, которое их породило». Человек должен отказаться от всех мыслей и мечтаний. Кришнамурти советует: «Позвольте уму стать пустым и не заполняйте его мыслями. Тогда не будет того, кто медитирует, и останется только сама медитация. Ум, охваченный игрой воображения, может породить только заблуждения. Поэтому ум должен быть чистым и неподвижным. Тогда в свете этой ясности проявляется непреходящее ».
Кришнамурти, видимо, отстаивает только конечное состояние, метод без метода. Но при более близком ознакомлении видно, что он ясно говорит всем, кто может услышать, «как сделать это», хотя в то же время он говорит, что не существует такого «как», так же как и не существует никакого «метода». Он советует нам «просто осознавать то, что есть...», свои привычки и реакции. Его средство — это постоянное наблюдение своего собственного сознания. Взгляд Кришнамурти на «отсутствие техник» становится более понятным из его беседы. Сначала он говорит им, чтобы они сидели спокойно с закрытыми глазами, а затем — чтобы они наблюдали за развитием своих собственных мыслей. Он советует им продолжать заниматься этим упражнением и при других обстоятельствах: при ходьбе или при засыпании. «Вы должны наблюдать точно так же, как вы наблюдаете за ящерицей, пробегающей мимо вас по стене, разглядывая и все ее четыре ноги, и то, как она цепляется за стену. И по мере наблюдения вы разглядите все ее движения, всю точность этих движений. Точно так же наблюдайте за своим мышлением, не исправляйте его и не подавляйте — просто наблюдайте за ним, сейчас.» Кришнамурти называет такое тщательное внимание «самопознанием». Его суть состоит в том, чтобы «постичь пути своего собственного ума» для того, чтобы «ум получил свободу быть спокойным». Когда ум спокоен — тогда человек понимает. Ключ к пониманию — это внимание без слов, без имен. Он советует: «наблюдайте и будьте простым». Там, где есть внимание без реагирующей мысли,— есть и реальность.
Процесс, который Кришнамурти предлагает для самопознания, тождественен тренировке «полноты внимания» в буддизме. Но сам Кришнамурти,вероятнее всего, не согласился бы с таким сравнением из-за опасности, которую он усматривает в поиске какой-либо цели посредством техники. Процесс, предлагаемый им для успокоения ума, развивается спонтанно через признание своих затруднений, потому что знать, что ты спишь,— уже означает бодрствовать. Эта истина, воздействуя на ум, освобождает его. Кришнамурти говорит: «Когда ум познает всю глубину своей собственной обусловленности... тогда все его движения прекращаются. Он совершенно спокоен, не имеет никаких желаний и чего-либо иного, что принуждало бы его или побуждало».
«Пробуждение» для Кришнамурти является автоматическим процессом. Ум находит решение через «саму интенсивность вопроса». Такого познания нельзя искать, оно приходит без приглашения. Человек, которому удалось прийти к такому познанию, входит в новый мир. В этом состоянии человек свободен от обусловленных привычек восприятия и узнавания, не позволяющих принимать себя так, как есть. Быть в этом состоянии значит любить. «Там, где еще есть «Я», любви нет». Это состояние приводит к «одиночеству за пределами одиночества», в котором в уме не остается никаких движений и есть лишь чистое переживание, «внимание без каких-либо побуждающих причин». Человек приобретает любовь и сострадание. Живя в вечном настоящем, человек прекращает накапливать впечатления и опыт; прошлое умирает для него с каждым новым мгновением. При таком безусловном осознании человек приобретает способность быть простым. Медитирующий ум не связан ни с прошлым ни с будущим, и тем не менее способен жить ясно и разумно».
Многообразие медитативного опыта - Дэниел Голмен классика ХХ века
Дата: Четверг, 2020-07-16, 6:59 AM | Сообщение # 66
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
Цитата
Скажите пожалуйста,Дж.Кришнамурти написал вообще хоть что-нибудь,для издания в качестве книги?
Вики: "Кришнамурти написал несколько книг, самые известные среди них — «Первая и последняя свобода» (англ. The first and the Last Freedom), «Единственная Революция» (англ. The Only Revolution), «Записные книжки» (англ. Krishnamurti’s Notebook)."
Цитата
Вики свободная энциклопедия,где писать и править может каждый.Насколько мне известно,все книги где автором указан Дж.Кришнамурти,были лишь составлены из его текстов либо записей бесед и лекций.Так что его почитатели должны знать,что здесь имеются все признаки "синдрома Христа"(или Будды),когда сказанное было использовано без учёта мнения автора и скорее всего даже против его воли.
Только не с Дж.Кришнамурти Имхо, вы весьма приблизительно представляете устроение Вики Любая запись (или ее пополнение) в скором времени проходят тщательную и квалифицированную редактуру специалистами. Прижизненные издания записей бессед Дж.Кришнамурти всегда редактировались самим автором. (Тож и с Ошо).
Цитата
Кришнамурти не захотел быть чьим-либо гуру. Он не хотел, чтобы люди следовали за ним слепо и покорно. Он считал предосудительным культ духовного руководства и трансцендентальной медитации, принесенных из Индии на Запад. В особенности он не хотел учеников, которые могли бы создать другую религию под его именем, построить иерархию и узурпировать право на истину. Все, что он требовал для своего учения, — это чтобы оно поддерживало зеркало, в котором люди смогли бы увидеть себя в истинном свете как снаружи, так и изнутри, и если бы увиденное их не удовлетворило, изменили себя. Мери Латьенс "Жизнь и смерть Кришнамурти"
Все это верно. (Хоть и полная хрень.) Но, так или иначе - гуру он все равно был Не важно, что написано. Важно - как понято.
Дата: Четверг, 2020-07-16, 7:01 AM | Сообщение # 67
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
Храбрость быть одному - беседы с Ю Джи Кришнамурти
Цитата
У. Г. Кришнамурти (1918–2007) – наиболее радикальный и шокирующий учитель, не вписывающийся ни в одни существующие духовные и светские рамки и представления. В 49 лет с ним произошла грандиозная мутация, которая впечатляюще изменила его восприятие, работу всех его органов чувств и физиологию тела до уровня клеток и хромосом. Все накопленное знание было полностью выметено из него, в том числе и представление о независимом «я» и противостоящем ему обществе. «Мертвая хватка мысли» – так У. Г. называет источник наших проблем. Порожденное мыслью поддельное «я» вырывает человека из окружающего мира и заточает в искусственно созданную фальшивую реальность, крайне далекую от настоящего мира живого организма
Цитата
«Вам нужен ответ, и вы думаете, что то, что я скажу, будет тем самым ответом. Но это не так. Возможно, я нашёл собственный ответ, но это не ваш ответ. Вы должны выяснить для себя и у себя свой собственный путь функционирования в этом мире, это и будет ваш ответ». У.Г. Кришнамурти
У.Г. Кришнамурти Храбрость быть одному -беседы с Ю Джи Кринамурти
ПРЕДИСЛОВИЕ «Очень мило с вашей стороны, что вы пришли сюда, – но вы пришли не туда, куда нужно. Вам нужен ответ, и вы думаете, что то, что я скажу, будет тем самым ответом. Но это не так. Возможно, я нашёл собственный ответ, но это не ваш ответ. Вы должны выяснить для себя и у себя свой собственный путь функционирования в этом мире, это и будет ваш ответ». Я надеюсь, что эти слова Ю Джи, сказанные им однажды своим гостям, когда они сидели во дворике его дома в Гштаадте, Швейцария, нашли вас как слушателя (теперь как читателя), достаточно храброго, чтобы «стоять одному, на своих собственных твёрдых ногах».
Часть I . Вам не нужно делать что-то Чем дольше вы ищете эту «предельную реальность» (или дайте ей любое другое имя), всё меньше возможности для вас прийти к согласию с этим миром, с тем, что только и есть. Что бы вы ни делали, чтобы уйти от реальности этого мира, это мешает вам быть в гармонии с вещами вокруг вас. У нас есть идея о гармонии. О том как жить в мире с самим собой, – но это лишь идея. Этот необыкновенный мир и покой уже существует. Что вам мешает жить в мире с самим собой это ваша собственная идея о «мире», которая совершенно невыполнима в отношении функционирования этого тела. Если вы освободите себя от бремени того, чтобы ухватить ту реальность, ощутить её, быть в ней, вы поймёте, что невозможно познать реальность чего бы то ни было. Нет способа узнать реальность чего-либо, - но по крайней мере, вы перестанете жить в мире иллюзий. Вы обнаружите, что нет ничего, что вы должны сделать, чтобы постичь реальность. Цель, которую вы поставили перед собой, цель, которую вы считаете своим идеалом, цель, состоящая в том, чтобы быть кем-то другим, - её больше нет. Нет вопроса о принятии чего-либо. Нет и желания достигать чего-либо. Таким образом, вы только то, что есть. Когда движение в направлении становления чем-то другим, чем вы есть, остановлено, вы больше не в конфликте с самим собой. Как только движение [мыслей] прекращается, это приведёт в действие и даст высвободиться той энергии, которая уже есть. Это просто выражение жизни, манифестация жизни. Вам не нужно ничего делать. Что бы вы ни делали, чтобы ощутить это, это закрывает от вас энергию, которая уже здесь, в которой выражается жизнь, которой жизнь заявляет о себе, которой жизнь функционирует. Даже техники медитации делают вас центрированными на себе. Вы вдруг осознаёте, или это снисходит на вас, что само желание и попытки достичь предельной реальности привязывают вас к самим себе. Нечего достигать, нечего находить, не к чему стремиться. Пока вы делаете что-либо, чтобы добиться своей цели, это всё ещё центрирование на самом себе. Я использую понятие центрирование на самом себе – но я не имею в виду, что есть некое «я», некая сущность. пока вы делаете что-либо, чтобы не иметь самости, быть «не-я», вы будете само-центрированы. Поэтому сами техники, любые методы для того, чтобы рассеять иллюзию самости и стать «не-я», это самоцентрирующая активность. Цель – это то, что даёт вам возможность продолжать двигаться, но не ведёт никуда. Однажды вы понимаете сами для себя, что та линия поведения, которой вы держитесь, чтобы достичь чего-то, не приводит вас никуда. Пока вы хотите чего-то, это ваш путь. Это должно быть очень, очень ясно. Чего вы хотите? Всё время я задаю этот вопрос: «Чего вы хотите?». И вы отвечаете: «Я хочу быть в мире с самим собой». Это невозможная цель для вас, поскольку, что бы вы ни делали, чтобы быть в мире с самим собой, это разрушает мир, который уже есть, уже присутствует. Вы приводите в движение ту силу, которая разрушает уже существующий покой - просто взгляните. Это непросто понять, что всё, что вы делаете, есть препятствие, что это единственная вещь, которая нарушает гармонию, мир, которые уже есть…
Любое движение [мысли], в любом направлении, на любом уровне – очень деструктивный фактор для гладкого и успешного функционирования живого организма, который совершенно не заинтересован в ваших духовных ощущениях. Но нет такой вещи как непрекращающееся счастье или постоянное блаженство. Вы знаете очень хорошо, что погоня за целью не ведёт никуда. Тот механизм, который у вас есть, тот инструмент, который вы используете, чтобы продолжать движение, он не умеет ничего другого. Ваше желание прийти к состоянию безусильности через усилие не принесёт успеха. Безусильность – не что-то, что может быть достигнуто через усилие. Что бы вы ни делали, чтобы прекратить усилие, само по себе усилие. Полное отсутствие воли и полное отсутствие усилия, любого, в любом качестве, можно назвать состоянием безусильности; но это состояние нельзя достичь посредством любого рода усилия. Если вы не можете понять сейчас, вы не сможете понять никогда. Понимание – это отсутствие желания понять – сегодня или потом. В данный момент, не нужно никакое понимание. Понимание нужно чтобы понять что-то завтра – не сегодня. Сегодня вам нечего понимать. «Это не может быть простым», - думаете вы. Механизм так сложен и запутан, что он не может даже допустить, что это может быть просто. Поэтому вы поймёте когда-нибудь, в другой день, но не сегодня. Завтра та же история, и через десять лет та же история. Что вы хотите понять? Я не говорю что-то глубокое. Я повторяю одно и то же день за днём, день за днём. Что я делаю (вы не понимаете, что я делаю) - я делаю утверждение; но следующее утверждение отрицает первое. Иногда вы замечаете эти противоречия в том, что я говорю. На самом деле, это не противоречия. Утверждение не выражает то, что я хочу выразить, поэтому следующее утверждение в какой-то мере опровергает предыдущее. Третье утверждение опровергает два первых, четвёртое – первые три. У меня нет намерения добиться этим какой-то цели. Также я не рассчитываю что-то передать вам. Нечего передавать. На вас лишь может снизойти, что используемый вами инструмент - не тот, который может помочь понять что-то; а другого инструмента нет. Так что нечего понимать. У меня нет желания читать лекцию. Помогайте мне. Это не имеет ничего общего с религией. Я не предлагаю вам измениться и стать чем-то, чем вы не являетесь. Это просто невозможно. То, что я описываю, это не то, в чём вы заинтересованы. Я говорил вам ранее, что я хотел бы дать вам хотя бы проблеск этого. Прикосновение к этому. Но вам бы не хотелось вообще касаться этого. А то, что вы хотите, в чём заинтересованы, - этого не существует.
Вы не можете видеть каждую вашу мысль, наблюдать за каждым шагом, который вы делаете. Это сведёт вас с ума. Вы не сможете ходить. Это не то, что подразумевается под идеей быть осознанным ко всему – видеть каждую мысль – и зачем вам нужно видеть свои мысли? Если у вас хорошее воображение, вы можете представить, что вам удалось контролировать свои мысли и появились какие-то промежутки между мыслями, что есть определённое состояние безмысленности – и вы почувствуете, что добились чего-то. Это безмыслие, это состояние между двумя мыслями на самом деле вызвано вашими мыслями. Сам факт, что вы переживаете промежуток между мыслями или безмыслие, говорит, что мыслей там вполне достаточно. Это всплывает на поверхность впоследствии, как река Рона, которая течёт через Францию, исчезает, а потом вновь появляется на поверхности. Река всё время там. Вы не можете использовать её для судоходства, но в конце концов она появится опять. Это то же самое, как все эти вещи, которые вы забиваете поглубже в своё подсознание (думая, что переживаете нечто особенное), - они снова всплывают, и вы узнаёте, что всё это было всегда с вами, в вас. Мысли – это очень мощная вибрация, необычная вибрация. Это, как атом. Вы не можете играть с этими вещами. Вам не нужно доходить до этого – до полного контроля своих мыслей. Мысли должны функционировать своим собственным способом, в разъединённости, бессвязно. Это не что-то, что может быть достигнуто вашими усилиями. Просто нужно, чтобы это вошло в свой обычный ритм. Даже если вы хотите привести это в нормальный ритм, вы придаёте этому новый толчок.. У мыслей есть своя собственная жизнь, которая, к сожалению, устанавливает свою параллельную реальность в мире, в обычной жизни. То и другое всегда в конфликте. Это закончиться только вместе с телом, не ранее. Мысль стала повелителем тела. Вы не сможете вытащить этого слугу из дома, как бы ни пытались.
Вопрос: ...Просто продолжать плыть? Не преследуя ничего, просто плыть? У.Г. И даже это «течение», это «плыть» - это не ваше решение или действие. Вам не нужно делать этого. Вы не отдельны от этого. Именно на этом я настаиваю. Вы не можете отделить себя от мысли и сказать: «Вот это моя мысль». Это ваша иллюзия, и вы не можете существовать без единой иллюзии. Вот только заменяете одну иллюзию другой иллюзией. Всегда.
Вопрос: И я должен принять это.. У.Г.: Примите, что вы замещаете одну иллюзию другой иллюзией; и то, что ваше желание быть свободным от иллюзий, невыполнимо. Оно само по себе иллюзия. Вы не хотите быть просто нормальным человеком, вы не хотите быть обычным человеком. Это и есть проблема. Это самое сложное – быть простым, обычным человеком. Культура требует от вас, чтобы вы были чем-то другим, а не тем, что вы есть. И это создало определённый толчок – колоссальное движение мыслей, которые заставляют вас быть чем-то другим, чем вы есть . Вот в чём дело. Вы пользуетесь этим, чтобы достичь чего-то, – иначе в этом нет никакой пользы. В то же время, вы забываете, что всё, что есть вокруг вас, это произведение мысли. Вы и сами рождены мыслью, иначе вас бы тут не было. Когда мысли нет, реальность не может быть позитивна или негативна. Я советую вам оставаться самим собой – вы можете гулять, вы можете плавать, и вы не утонете. Это всё, что я могу сказать. Пока есть страх, есть и опасность, что утонете. Иначе ваша естественная плавучесть удержит вас на воде. Сам страх утонуть препятствует течению двигаться своим собственным манером. Как видите, у этого течения нет направленности: это ненаправленное течение. Вы пытаетесь манипулировать и направить это течение в какую-то сторону, чтобы получить свои выгоды. Но жизнь – это течение без цели и направления...
Дата: Четверг, 2020-07-16, 7:02 AM | Сообщение # 68
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
Вы не можете посмотреть на свою мысль, потому что вы не можете отделить себя от мысли, чтобы на неё посмотреть со стороны. Нету мысли, отличной от вашего знания о мыслях – ваших описаний. Когда вы смотрите на объект, информация, которую вы имеете об этом объекте, проникает в вашу голову. Это иллюзия, что мысль – это нечто отдельное от объектов, - на самом деле, это вы, создающий объект. Объект может быть там, но информация об объекте – это всё, что вам доступно. Нет возможности узнать что-то прямо. В действительности, вы не знаете то, что есть. Нету вне и внутри. Есть только этот обычный для вас процесс – течение знания. Так что вы не можете отделить себя от мысли и посмотреть на мысль. И если этот вопрос отброшен, возникает осознание того, что все ответы бессмысленны, потому что все они - результат приобретения и обученности. Таким образом движение прекращается. У вас нет нужды отвечать на вопрос. Вам не нужно знать что-либо об этом. Всё, что вы знаете, приходит к остановке. Больше нет никакого движения. Оно спадает, и потом на вас снисходит, что любой ответ на вопрос ложен и лишён смысла – ответа нет вообще. Чужие ответы по-прежнему здесь. Вам нечего сказать об этой вещи, называемой мысль, всё, что вы можете сказать, это то, что вы собрали из других источников. У вас нет собственного ответа.
В. Всё ещё есть вещи, например, стены и люди вокруг вас. И есть то, что мы знаем о них, то, что мы видим вокруг.. У.Г. Вы не знаете ничего о том человеке или вещи, кроме того, что вы проецируете на человека или вещь. Знание, которое вы имеете об этом, и есть ваше переживание этого. И так продолжается. Больше ничего. То, что существует в действительности, – у вас нет способа это узнать. В. То, что я спрашиваю, это есть ли какой-то шанс – я понимаю, что никакого метода нет, - но есть ли какой-то шанс от этого знания о реальности перейти к самой реальности? У.Г. Если вы достаточно удачливы (это только удача), чтобы выбраться из этой ловушки знаний, то вопрос о реальности больше не возникнет [для вас]. Вопрос возникает из знания, которое всё ещё заинтересовано в поиске, обнаружении природы вещей и в том, чтобы познать прямо и непосредственно то, что происходит вокруг. Когда этого знания нет больше, нет и вопроса. Соответственно, нет нужды искать ответ. Если вы в самом деле заинтересованы в нахождении реальности, то единственное, что должно дойти до вас, это именно то, что ваши вопросы, сам механизм вопрошания, рождены уже готовым ответом, имеющимся внутри вас. Иначе не было бы никаких вопросов. Прежде всего, у вас есть предположение, что существует некая реальность, а из этого следует то, что вы можете пережить эту реальность. Без знания о реальности, вы никак не можете испытать, пережить реальность, это вполне определённо. «Если знания больше нет, есть ли какая-то возможность переживать реальность?» - спрашиваете вы. Вопрос сопровождает ответ. Поэтому нет надобности задавать вопрос и искать на него ответ. Я просто обращаю ваше внимание на сам процесс вопросов и ответов. Я лишь указываю вам, что у вас не может быть никаких вопросов, если у вас нет ответов.
Нет никого, кто бы там задавал вопросы. Нет вопрошающего. Это иллюзия, что есть некий вопрошающий. Если ответ ушёл, а с ним и вопрос, вопрошающий – несуществующий вопрошающий – тоже должен уйти. Вы вероятно не осознаёте, что задаваемые вами вопросы, рождаются из ответов, которые у вас уже есть. Что случиться, если вопрос исчезнет? Исчезнете и вы. Вы – ничто иное, а только ваши ответы. Вот о чём я говорю. Если понятно, что нет никакого спрашивающего, того, кто задавал бы там, внутри вас, ваши вопросы, тогда ответы, которые вы даёте себе, оказываются под угрозой. Вот почему вам не нужен настоящий ответ. Ответ – это конец тому ответу, который у вас есть, но который не ваш. Всё мысли мертвы, в них нет жизни. Вы не можете дать им жизнь. Вот что вы делаете постоянно: вы пытаетесь оживить их при помощи эмоций, - но всё это не затрагивает никак живого, потому что живое уничтожит всё это целиком и полностью. Так что всё, что вы делаете, это продолжаете инерцию ума - добавляя новые импульсы... это всё, что вы делаете.
Пока ты существуешь, знание, которое есть, не принадлежит тебе. Так почему вы беспокоитесь о том, что произойдёт, когда этот «ты» уйдёт? Физическое тело функционирует от момента к моменту, потому что так работает восприятие. Движение жизни – это движение и жизнь, происходящие сейчас, прямо здесь. То и другое всегда вместе. Вы хотите быть чем-то другим, но не тем, чем вы являетесь. Быть собой очень просто, вам не надо ничего делать. Никаких усилий.
Часть 2. Я не могу создать в вас голод
Вы ждёте чего-то, что случиться завтра. Завтра НИЧЕГО не не случиться! Всё, что должно случиться, случится сейчас. Все движение должно быть остановлено. Но что бы вы ни делали, чтобы остановить его, вы лишь придаёте движению новый импульс..К сожалению, вы всегда заняты деланием, а это делание должно прийти к концу. Но для того, чтобы прекратить делание, вы делаете что-то ещё. Пока вы чего-то желаете, можете быть уверены: у вас нет шансов. Видите, желание подразумевает, что вы собираетесь перевести своё мышление в движение, направленное на достижение своей цели. Но это не вопрос достижения цели!, это вопрос того, приходит движение к концу или нет прямо сейчас. Желание и думание – они всегда идут вместе.
В. Говорите ли вы, что мы есть то, что мы уже есть? У.Г. Вы не хотите принимать этот факт, но вы хотите знать, кто вы. В этом проблема. У вас нет возможности это узнать. Знать это невозможно. Это всегда связано с тем, кем вы хотите быть. То, что вы видите сейчас, это совсем не то, чем бы вы хотели быть, чем вы «должны» быть. Что вы видите?. Вы хотите быть счастливыми, а вы несчастны. Мысль о том, чтобы быть счастливым, создаёт несчастье. Всё, что вы видите в этот момент, не стыкуется с вашей целью, которой является счастье, с вашим желанием счастья. Желание удовольствия всегда создаёт боль. Так что, желание и думание, они всё время вместе. Они нераздельны. Чего бы вы ни хотели, это создаёт боль, потому что вы начинаете думать. Желание и думание. Если вы ничего не хотите в этом мире, нет и думания. Но это не значит, что нет мыслей.. Хотите ли вы достичь материальных целей или духовных целей, это не имеет значения. Я выступаю против желания. Желая, вы либо реализуете свою цель, либо не реализуете, но в любом случае вы используете мышление. Именно мышление, думание рождает ваши проблемы. Но, как я говорил, тело имеет свой способ решения проблем, потому что, видите, оно не принимает их. Восприимчивость ваших чувств уничтожена всем, что вы делаете, пытаясь освободиться от чего-либо. Это уничтожает чувствительность нервной системы. А нервная система должна быть очень бдительной. Она должна быть на чеку – ваши чувства должны быть на страже. Но вместо того, чтобы позволить им работать на полную силу..... И это создало неврологческую проблему. Природа всё время производит что-то уникальное, неповторимое. Ей не нужен совершенный человек; ей не нужен религиозный человек. У нас есть цель или идея некого совершенного человека, по-настоящему религиозного человека. И что бы вы ни делали для достижения этого совершенства, это убивает телесную чувствительность. Это творит насилие. Телу не нужно это. Все, что рождено из разделённости вашего сознания, является деструктивным, насильственным. это пытается защитить не тело, не этот организм, не жизнь, а просто продолжительность мысли...Проблемы неврологичны. Если вы дадите шанс своему телу, оно справиться со всеми ими. Но если вы будете пытаться решить их вы никогда не придёте к успеху.
В. Что вы имеете в виду, говоря ″дать телу шанс ″? Та энергия, которую вы производите думанием, она деструктивна для тела. Её нельзя отделить от жизни. Это одно целостное движение. Так что все энергии, которые вы переживаете как результат ваших игр со всеми этими вещами, никак не помогают простому функционированию живого организма. Они тревожат гармоничные функции тела – которое есть очень и очень мирная вещь. Этот покой – не та мёртвая тишина, которую вы можете ощутить. Это, как всё время извергающийся вулкан. Это и есть тишина, это мир. Кровь течёт по вашим венам, как река. Если бы вы могли услышать звук течения собственной крови, вы бы очень удивились – это напоминает рёв океана.. Звук биения вашего сердца – это нечто непереносимое для вас. Вы любите окружать себя всякими звуками, и потом вы создаёте такой смешной опыт, который называется «молчание ума» - очень забавно. Абсурд. Тишина, которая есть, - это рёв., рёв океана. Как шум течения вашей крови. Ваше тело не интересует ни состояние вашего ума, ни молчаливый ум. Ему не нужны ни ваши добродетели, ни ваши практики. Тело не хочет знать о ваших внутренних дилеммах или как бы вы это ни назвали. Ему не нужны ваши достоинства и недостатки. Пока вы будете умножать добродетели, до тех пор вы будете грешить. То и другое нераздельно. Если вы достаточно удачливы, чтобы не гоняться за добродетелью как за целью, то и греха никакого не будет в вашей системе. Вы не будете грешить. Вы будете оставаться насильственным до тех пор, пока в вас живёт идея о ненасильственности., добре, мягкости и т.д. Добрый человек, человек практикующий добродетель, умножающий свои достоинства, - действительно опасен. Культура где угодно способна напортить, поставив перед человеком некий идеал, образ совершенства, образ подлинно религиозного человека.. Религиозный опыт рождён из этого разделения в сознании, что не есть его природа. Тело не заинтересовано защищать себя. Весь разум, который нужен для выживания, уже есть в нём. Если вы и я уйдём, жизнь всё-таки продолжится. Эти огни погасли, но электричество не исчезло. Что-то другое придёт. Электричество не заинтересовано в человеке.
В. Но как мы можем избавиться от этого разделяющего мышления? У.Г. Вы никак не можете. Это не в ваших силах. Что бы вы ни делали, это лишь добавляет этому импульс. Так хотите ли вы, чтобы это пришло к концу? Нет. Ваше понимание чего-либо нужно только для того, чтобы изменить то, что есть. Что бы это ни было, вы хотите это изменить. И вы хотите внести изменение в структуру вашего думания... Так что желание понять – это только для того, чтобы внести изменения в имеющееся.., и в то же время вы не хотите ничего менять. Это создаёт в человеке невротическую ситуацию: он желает то и другое: и изменение, и отсутствие перемен. Это конфликт, который продолжается всё время.
Всё упирается в «как». Как жить??! Вот настоящая проблема. Проблема проблем – как жить.. И на протяжении столетий нам промывали мозги, пытаясь вбить те или иные «Так!». Если этот путь тебя не удовлетворяет, ты находишь другой и называешь уже его «Так надо жить». И это продолжается и продолжается. Всё это бессмысленно, потому что это не приносит вам покоя. Внутри вас происходит постоянный бой, постоянная внутренняя война. Пока будет продолжаться эта внутренняя война, не может быть и речи о каком-то мире. Это на самом деле очень важная проблема – сможете ли вы прекратить эту войну внутри себя. Есть ли какой-то способ? Все решения, которые у вас есть, как раз и являются причиной этих войн – в основном, вот эта: «Так надо жить». Это «как» должно уйти. Но вы тут же спрашиваете меня: «Как этому ″как″ уйти?» «Можешь ли ты помочь мне?»
Для начала, вы даже не уверены в проблеме... Вы ещё не дошли даже до точки отчаяния. Только тогда вы можете что-то делать с этим. Пока вы продолжаете бежать, чтобы освободиться от отчаяния (которого нет), это будет невозможно для вас, как-то ухватить его, даже коснуться его. Может быть, у вас есть сто пятнадцать различных решений – однако вы не можете испробовать каждое из них. Очевидно, всё, что вы пробовали ранее, не сработало, и потому вы говорите, что вы в отчаянии. Реальное отчаяние будет действовать само... Что это за действие? Это не то действие, которое может происходить в рамках вашего мышления. Всякое действие которое происходит в уме или является продуктом ума, приводит вас только к отчаянию. Это может дать вам причину или некий временный опыт, но вы будете хотеть всё больше и больше. Это сохраняет движение, и это даёт вам надежду.. Надежда всё ещё есть, хотя вы говорите, что ситуация безнадёжна. Ситуация не безнадёжна. Надежда всё ещё здесь, потому что, как вы говорите, присутствует отчаяние. И вы хотите как-то избавиться от него, найти решение, что-то сделать с ним, расправиться с ним, и если есть хоть какой-то способ освободиться от него, обязательно разыскать такой способ. Вместо того, чтобы дать этому отчаянию быть и действовать, вы бежите от него и пытаетесь найти способ, чтобы избавиться от него. Это касается любой ситуации в жизни. Если только вы не застряли в своём замешательстве, которое есть отчаяние, или что-то ещё. Что вы будете делать в такой ситуации? Вы должны сами найти решение для себя. Если я дам вам решение, это будет как те сотни решений, которые вы перепробовали прежде. Вы просто включите его в свой список решений, выходов. Но это вряд ли решит вашу проблему. Напротив, это добавит сложности - теперь у вас есть ещё одно решение... Если проблема отчаяния решена, то и все другие тоже решены, так как все другие – только вариации этого. Так что вы не хотите на самом деле решать эту проблему. Вы более заинтересованы в решениях. Вот почему я снова и снова повторяю одно и то же десятью разными способами.
Вы живёте в мире пережитого вами, и потребовалось так много лет, чтобы стать тем, кто вы сейчас есть. И это единственный инструмент, который есть у вас. У вас нет никаких других способов, чтобы решать эти проблемы. Вы не в состоянии постичь эту возможности найти решение прямо здесь и сейчас. Вы отодвигаете её всё дальше и дальше, и дальше. Это всегда ″завтра″. Есть только этот раз. Поскольку это [мышление] функционирует только в поле времени, оно не может постичь возможности, что есть что-то, что может произойти иначе, чем в поле времени. Если есть какое-то решение, оно должно быть здесь и сейчас. У вас пока нет настоящего голода. Вы не хотите решать эту проблему, потому что тогда вы найдёте себя без проблем. Даже в сексуальном акте, таком мощном явлении в жизни индивидуума., это подготовка, прелюдия, напряжение, которое служит как вступление к этому. Когда это предварительное напряжение присутствует, тело требует освобождения от этого напряжения, и это вы называете удовольствием – просто освобождение. Телу нужно освободиться от того напряжения, которое вы собрали. Ему нужно освобождение, которое вы называете оргазмом, или как бы вы ни желали назвать это. И это грандиозное освобождение... И что тогда остаётся? Вакуум. Это то же самое, всё это работает точно так же. Вы накапливаете, накапливаете и накапливаете напряжение – и в конце концов напряжение желает разрешиться. Если в какой-то момент вы оказываетесь там, всё это заканчивается для вас. Вы должны потерять это.
Вы не хотите жить без единой проблемы. Вы сами проблема. Если у вас нет проблем, вы создаёте проблемы. Конец проблем – это ваш конец. Так что эти проблемы останутся до самого конца. Вы уйдёте, тогда уйдут и проблемы. Вы не в состоянии отделить себя от проблемы. Для начала, почему вы чувствуете себя несчастными? Откуда берётся это нехорошее чувство в вас? Из-за цели. Это то, что создано противоположностью. Вы сами должны увидеть это, я не буду вам ничего разъяснять. Вы постоянно думаете: «Я должен быть тем, я должен быть этим, мне нужно быть таким.., почему я не такой?» Эти мысли тут же создают собственные противоположности. Если первое уйдёт, уйдёт и второе. Я не могу создать этот голод в вас. Как я могу создать в вас голод?. Если он присутствует в вас, вы просто посмотрите вокруг и увидите, что всё, что есть, не может удовлетворить вас. Если мы осознаем, что разницы нет, то больше шансов, что мы наконец начнём действовать как люди.
В. Когда же мы будем действовать как люди? У.Г. Когда человек перестанет пытаться стать совершенным человеком. Не важно, что написано. Важно - как понято.
Дата: Четверг, 2020-07-16, 7:03 AM | Сообщение # 69
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
Часть III. Если что потеряно, то это храбрость.
В. Это постоянное желание перемен с нашим внутренним «я» - не обязательно попытки изменить мир, но найти нашу внутреннюю самость с помощью занятий медитацией, йогой или чем-то ещё, - зачем нам нужны эти перемены? У.Г. А зачем вы делаете всё это? Для чего? Вы хотите что-то изменить? Вы сами с собой не удовлетворены, для начала. Так? Нету вас удовлетворённого, как вы говорите, нету полностью довольного. Что-то там говорит, что всё это не правильно, не так. Вот почему вы хотите каких-то перемен. Кто причиной этому желанию перемен? Вот о чём я спрашиваю. что вы должны быть таким или быть другим. Вы понимаете? ...И вы приняли это в качестве модели для себя. Нет ни внутреннего, ни внешнего. Я пытаюсь сказать о том, что есть некое чувство, некое стремление, то, что желает, чтобы вы что-то делали с собой, пытались, выжимали из себя – более значимое более целесообразное, чем существование прямо здесь и сейчас. Такая нужда, видите. Поэтому существует беспокойство. Вы становитесь беспокойны из-за этого движения в вас, - оно даёт вам почувствовать, что есть нечто более интересное, значимое, более целесообразное, чем жизнь, которая есть у вас прямо сейчас. В. И не существует более естественной, высшей стадии бытия, которую мы стараемся найти? У.Г. Нет Именно. Ваша естественность была разрушена. И тогда ваша жизнь кажется бессмысленной, если вы ничего больше не можете сделать. Теперь у вас есть все эти уловки – йога, медитация, психология. В. Чтение книг. У.Г. Чтение книг, религиозных книг – это уже нечто новое в списке всех этих вещей. Ваша естественность – это что-то, чего вы не должны знать. Вы лишь должны позволить этому функционировать своим собственным образом. Весь организм обладает потрясающей разумностью, которая позволяет ему работать очень естественно и правильно. И, естественно, вы задаёте вопрос: «Как нам жить?» Это "Как жить" разрушает всю вашу естественность, которая прекрасно продолжается и без того. Весь этот поиск напоминает погоню за тем, чего вообще не существует. Вы не действуете естественным образом, потому что идеал исказил всё естественное функционирование. Вы боитесь поступать естественно, потому что вам сказали, как вам надо поступать. Если вопрос, как быть счастливым, отброшен, тогда вы начинаете жить – видите! – и нет вообще никакого больше беспокойства о счастье. Его нет, никакого счастья вообще не существует. Чем больше вы хотите его, чем больше ищете, тем более вы несчастливы. Очевидно, что они [поиск и несчастье] идут рука об руку. Цели, которые вы поставили перед собой, не имеют значения, потому что они достигаются лишь в результате борьбы, лишь в боли и страданиях. Вы используете волю, как я говорил прежде, и воля имеет свои пределы – вы не можете использовать её за этими пределами. Счастливый человек никогда не пожелает счастья. Будь это материальные цели или духовные, так или иначе есть потребность в том, чтобы ваши усилия, направленные на достижение, приносили свои плоды. Когда это понимает снисходит на вас, тогда вы осознаёте, что та энергия, которая есть в теле, которая есть манифестация или выражение жизни, решает всё это с потрясающей лёгкостью - не то что ваше натужное мышление, которое происходит из ваших идей о том, как нужно решать ту или иную проблему.
В. Тогда что именно вы бы посоветовали как решение проблем? У.Г. Вы не можете ничего сделать, вы можете только создавать проблемы. Первое, что нужно понять: вы создаёте проблемы. Но вы даже не смотрите на проблемы, совершенно. Вы не имеете прямого контакта с проблемами. Вы больше заинтересованы в решениях, чем в проблемах. Это трудно для вас – просто посмотреть на проблему. Я вам говорю – «Посмотрите, и вы увидите, что у вас нет никаких проблем». Инструмент [мысль], который вы используете, – это единственное, что создаёт эти проблемы. Надежда поддерживает вас в движении. И она мешает вам посмотреть на ваши проблемы. Вы не заинтересованы в разрешении проблемы, потому что тогда это будет концом и для вас. Возьмём гнев. Где находиться этот гнев.? Можете ли вы отделить гнев от функционирования этого тела? Это, как волна в океане. Можете ли вы отделить волну от океана? Вы можете просто сесть на берегу и подождать, пока волны спадут, тогда вы сможете плавать в океане – как король Канут, который сидел на протяжении лет и ждал, что волны исчезнут и он сможет плыть по гладкому океану. Но этого никогда не случиться. Вы не контактируете при этом с самим гневом. Где вы ощущаете страх? Вы чувствуете его здесь, внутри вашего желудка. Это часть тела. Тело не может принять эти высокие и низкие потоки энергии, которые есть в нём. И вы хотите подавить это, ради каких-то ваших духовных причин. У вас ничего не получиться. Гнев – это энергия, мощный выброс энергии. И, уничтожая эту энергию по каким-либо причинам, вы уничтожаете выражение самой жизни. Или пытаетесь избежать ситуации, появившейся в результате неловкости в ваших отношениях или в том, что касается понимания вами себя. Вам нужно столкнуться непосредственно с гневом; даже один раз вы не можете позволить гневу полностью сжечь себя, сгореть, полностью выразить себя. Вы не взаимодействуете напрямую с гневом. Самое время чтобы посмотреть на эти вещи – когда гнев горит в вас, когда желание горит и всё, от чего вы так хотите освободиться. Для индивидуальности не существует проблем. Если гнев сводит вас с ума – это именно тот момент, когда надо столкнуться с гневом. Это останавливает думание.
В. Ю Джи, есть ли такая возможность взглянуть на проблему? У.Г. Нет – потому что вы сами есть проблема. Нет способа отделить себя от проблемы. А именно это вы пытаетесь сделать. Именно это я имею в виду, говоря, что вы хотите взять гнев как некий предмет и взглянуть на него – вне себя. Так что у вас совершенно нет способа, чтобы контролировать это. Можете ли вы как-то предотвратить это разделение с тем, что вы есть?. Это ужасное понимание, что вы сами и есть гнев. Когда человек свободен от этой моральной дилеммы, которая основана на всём человеческом мышлении, тогда он начинает жить как человек. Когда это понято, тогда то, что есть, само выражает себя. Разум, который уже есть, действует намного эффективнее, чем все те решения, которые человек имеет для разных ситуаций. Всю жизнь вы пытаетесь стать идеальным человеком, и всё, что у вас остаётся, это горе, страдания и... надежда. «Однажды – вот увидите...» С этой надеждой мы и умрём. В.Так что единственное решение – это просто принять своё бытие здесь - всё, как есть. У.Г. Как есть, именно такими, как вы есть. Тогда вы не в конфликте. Культура заложила в вас стремление к становлению кем-то, изменению себя. Вот почему вы всё время стремитесь действовать, а есть только страх и невозможность действия. Действие уже есть. Действие есть в любом случае. В. Значит, принимая себя и ситуацию, человек свободен? У.Г. Это всё. Вы больше не в конфликте. Вы невротичны из-за того, что хотите двух вещей в одно время. Вот что создаёт для вас проблему. Стремление одновременно к двум вещам.
В. Какая же связь между нами и миром, в котором мы живём? У.Г. Абсолютно никакой, кроме того, что мир, который вы воспринимаете, - создан вами самими. Вы живёте в собственному мире. Это мир ваших собственных переживаний, и вы пытаетесь проецировать это в мир. У вас нет никакой возможности воспринять реальность мира. У.Г. Ваши проблемы - это бесконечный процесс, он продолжается и продолжается.., всю вашу жизнь. Уйти от одного и достичь другого.. Но храбрость жить по-своему, уверенно стоять на собственных ногах – это то, что не может быть кем-то дано. Вы не можете освободиться от этого бремени, просто пытаясь достичь этой храбрости. Если вы свободны от бремени всего прошлого, то то, что останется, это и будет храбрость. Не важно, что написано. Важно - как понято.
Дата: Четверг, 2020-07-16, 7:04 AM | Сообщение # 70
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
У. Г. Кришнамурти - Выхода нет
Цитата
Аннотация У. Г. Кришнамурти (1918–2007) – наиболее радикальный и шокирующий учитель, не вписывающийся ни в одни существующие духовные и светские рамки и представления. В 49 лет с ним произошла грандиозная мутация, которая впечатляюще изменила его восприятие, работу всех его органов чувств и физиологию тела до уровня клеток и хромосом. Все накопленное знание было полностью выметено из него, в том числе и представление о независимом «я». «Мертвая хватка мысли» – так У. Г. называет источник наших проблем. Порожденное мыслью поддельное «я» вырывает человека из окружающего мира и заточает в искусственно созданную фальшивую реальность, крайне далекую от настоящего мира живого организма. Это приводит человека к эгоцентризму и саморазрушению. В книгу включены беседы с разными людьми в разных частях света. Для неподкупных и смелых ищущих!
Уппалури Гопала Кришнамурти Выхода нет Беседы с разными людьми в разных частях света
Каждое переживание создает фиктивную идею «я» в нас, ища непрерывности «себя», требуя повторения через «движение удовольствия». Например, когда прошлый опыт предстает в настоящем моменте как желаемый, он вместе с тем создает идею «я», для которого этот опыт желателен. «Я» между тем не что-то реально существующее, как и ум, который просто другое название «я»; и нет того, что называют чистым сознанием, потому как нет сознания, которое не вовлекало бы перевод или интерпретацию того, что оно осознает, и, следовательно, не вовлекало бы «я». На самом деле переживание, которое предстает приятным и пытается увековечить себя, это и есть «я». Граница между «я» и переживанием – это одно из хитроумных порождений мысли. Мысль «строится» на переживании и создает желание «абсолютного счастья», или, «желание постоянного счастья без единого момента боли». Порождаемая этим жизнь дубликат создает замкнутость на своем «я» и стремление к самозащите. Есть ли из всего этого выход? У. Г. сообщает, что выхода нет! Все попытки с нашей стороны высвободиться из «мертвой хватки мысли» только продлевают «я» и еще глубже укореняют нас в нем. «Единственно существующая свобода состоит в свободе от самой идеи свободы». если бы вы действительно поняли то, что он говорит, то тут же пали бы замертво, это была бы «клиническая смерть» (для нашего «я», во всяком случае); а этого мы не можем себе позволить.
Трансформировать нечего
В.: Каково Ваше послание человечеству? У. Г.: У меня нет никакого послания для человечества– я не могу помочь вам. Вы обречены. Возвращайтесь к тому, чем бы вы там ни занимались. К вашей религии, вашему гуру, вашим лекарствам, вашим утешениям. Живите в страдании и умирайте в страдании. Все, что я говорю, не несет никакого религиозного содержания.
Опыт это ты. Тебе остается просто тело с его собственной, удивительной разумностью. В самом начале своих изысканий я пришел к выводу, что такой вещи, как ум, вообще не существует. Ум – это (не то чтобы я давал сейчас новое определение) тотальность человеческих переживаний, мыслей и чувств. Нет такой вещи, как твой ум или мой ум. Я не возражаю, если ты хочешь называть эту тотальность человеческих мыслей, чувств и переживаний словом «ум». Что бы там ни было, что бы ни происходило, оно не может быть неправильным. Это может тебе не нравиться, ты можешь порицать это. Ты занят тем, чтобы преодолеть или побороть то, что ты порицаешь. Что такое ум? Это всего лишь простое механическое функционирование. Тело отвечает на раздражители. Это всего лишь механизм, отвечающий на раздражители. Он не знает никаких иных действий. Но путем перевода этих раздражителей в понятия человеческих ценностей мы разрушили чувствительность живого организма. Все, что существует, – это сенсорная деятельность живого организма. Но по какой-то причине мы потеряли способность отбрасывать ее [интерпретацию] на задний план и позволять этим вещам двигаться так же быстро, как это происходит в природе. Приходит мысль, захватывает его [сенсорное восприятие] и называет его тем или иным именем.
В чем смысл жизни?
У.Г.: Коренная ошибка, в какой-то момент совершенная человечеством, - в ощущении своей отдельности от тотальности жизни. Тогда в человеке возникло это вот «я» – сознание, которое отделило его от окружающей жизни. Изолированное функционирование не является частью природы. Но эта изоляция создала потребность обнаружить способы или средства того, как вновь стать частью природы. Мы будто не осознаем, что именно мысль отделяет нас от тотальности. Мы не можем поставить под сомнение мысль. Мы не можем отбросить ее. Мы вроде бы и знаем, что она не может нам помочь, а только создает проблемы. Но мы не готовы выкинуть ее из головы и выяснить, есть ли другой путь. У.Г.: Ты знаешь, что означает слово «религия»? Я вовсе не интересуюсь коренными значениями слов, но оно означает «воссоединить тебя с источником». Но религии тоже потерпели поражение. Я не против какой бы то ни было системы ценностей, но в необходимости подстраиваться под нее кроется причина человеческих страданий. У нас есть только идеи, вымыслы и соображения относительно жизни. Мышление возникает из мертвых идей. Попытки мысли или механизма мышления прикоснуться к жизни, испытать ее, зафиксировать ее и выразить ее – это невыполнимые задачи. В чем смысл жизни? В чем ее предназначение? У нее может быть свой смысл, своя цель. Через понимание смысла и цели жизни мы никоим образом не улучшим, не изменим, не трансформируем и не сменим наши модели поведения. Но существует надежда, что, поняв смысл жизни, мы сможем вызвать изменения. Может, и нет никакого смысла жизни. Если у нее есть смысл, то он и так осуществляется здесь. Все, что порождено мыслью, разрушительно по своей природе. В.: Тогда зададим другой вопрос, не интеллектуальный. Что нам делать? У.Г.: [Смеется] Нам веками говорили, что делать. Почему мы задаем один и тот же вопрос – «Что делать?» Что делать с чем? Я пытаюсь обратить ваше внимание на то, что желание вызвать в себе изменения – это причина наших страданий. Я могу сказать, что менять нечего. Но приходят учителя революционеры и говорят нам, будто есть нечто, что необходимо кардинальным и революционным образом поменять. Тогда мы принимаем на веру то, что есть такая штука, как душа, или дух, или «Я». Я все время утверждаю, что не обнаружил ничего, похожего на «Я», или душу. Этот вопрос преследовал меня всю жизнь, и вдруг меня осенило: «Нет никакого „Я“, которое нужно реализовать. Какого черта я делал все это время?» Понимаешь, это как удар молнии. Как только она в тебя попала, весь механизм тела, контролируемый этой мыслью [о «Я»], разбивается вдребезги. Остается только удивительный живой организм с его собственной разумностью. Все, что у тебя остается, это пульс, биение и трепет жизни.
Поскольку вы хотите быть чем-то отличным от того, чем вы являетесь, вы создаете нечто противоположное [тому, каким вы хотели бы быть]. Это постоянная борьба за то, чтобы стать чем-то отличным от того, чем вы являетесь. То, что присутствует здесь, – это противоположность того, чем вы хотели бы быть, и это создает время. Мысль никогда не может осознать возможность достижения чего-то иначе как в рамках времени. Она не хочет отпускать этот образ, который создан тем, чем вы хотели бы быть, чем, как вы думаете, вам следовало бы быть. Это действительно проблема. Я не говорю, что мысль бесполезна или что-то в этом роде. Она заинтересована в поддержании своей непрерывности. Когда идентификация отсутствует, у вас нет другого способа с чем-либо отождествить себя, кроме как с помощью знания. Но в то же время я знаю, что мысль утилитарна по своей сути и не может помочь мне стать чем-то, чем я не являюсь.
Вы выдумываете свою реальность
К сожалению, религиозное мышление человека веками ставило перед нами модель совершенного существа. А природа не заинтересована в совершенном существе. Мысль – настоящий враг. Мысль может только создавать проблемы; решить их она не способна. Природа проделала потрясающую работу по созданию этой удивительной вещи – тела. Тело не хочет учиться чему-либо у культуры. Ему не нужно ничего узнавать у нас. Нам же нравится всегда указывать ему, как ему следует функционировать. Все наши переживания, будь они духовные или нет, вот основная причина наших страданий. Твои экстазы или блаженство не интересуют тело. Его не интересует твое удовольствие. Ему не интересно все то, что интересует тебя. И эта борьба продолжается постоянно. И выхода, кажется, нет. … У.Г.: Что за изначальное состояние? Оно уже здесь. Тебе не нужно совершенно ничего делать, чтобы вернуться в изначальное состояние. Все, что ты делаешь, чтобы вернуться в свое изначальное состояние, уводит тебя от него. Изначальное состояние уже здесь и выражает себя чрезвычайно разумным образом. Приобретенный интеллект не может сравниться с этим разумом. В.: Мы где-то потеряли связь с нашим изначальным состоянием. У.Г.:…потому что культура ставит перед нами эталон совершенного существа. Природа же ничего не имитирует. Она не использует ничего в качестве эталона. Если ставишь под сомнение реальность чего-то, навязываемого тебе, то у тебя проблемы, потому что не существует такой вещи, как реальность, не говоря уже об абсолютной реальности. У тебя нет никакой возможности испытать реальность чего бы то ни было.
Ты не готов признать, что ты точно такой же, как компьютер. Ты столь же машинален. Все вкладывается туда. Нет ничего, что ты мог бы назвать своим собственным. У меня нет ни одной мысли, которую я мог бы назвать своей. Я обращаю особое внимание на то, что мысли на самом деле не самопроизвольны. Они не порождаются сами собой. Они всегда приходят извне. Еще одна вещь, которую важно осознать и понять, это то, что мозг не является творцом. Он неспособен ничего создать сам по себе. Мы же привыкли верить, что это нечто экстраординарное, создающее всевозможные вещи, которыми мы так гордимся. Это всего лишь реактор и контейнер. Мозг – это всего лишь компьютер. Путем проб и ошибок ты создаешь что-то. Но в этом нет мыслей. В этом нет того, кто мыслит. Где мысли? Ты когда-нибудь пытался выяснить? Присутствует только то, что о мысли, но не мысль. Ты не можешь отделить себя от мысли и взглянуть на нее. Есть только мысль об этой мысли, но ты не видишь саму мысль. Ты используешь эти мысли, чтобы достичь определенных результатов. Я всегда привожу пример с электронным словарем. Вы хотите знать значение слова и нажимаете на кнопку. Словарь говорит: «Идет поиск». Он думает. Если в нем заложена какая-то информация об этом слове, он ее выдает. Точно таким же образом ты думаешь. Ты задаешь вопросы, и если там есть ответы, они выдаются. Если же ответов нет, мозг говорит: «Извините». Он ничем не отличается от компьютера.
В.: Итак, нет никакого способа увидеть то, что, как я думаю, я вижу. У.Г.: Ты никогда ничего не видишь. Физический глаз ничего не говорит. Ты никак не можешь отделить себя от того, на что ты смотришь. У нас есть только сенсорные ощущения. Они ничего не говорят о вещи. В тот момент, когда ты распознаешь, что это фотоаппарат, ты уже отделил себя от нее. То есть, что ты делаешь на самом деле, так это переводишь чувственное восприятие в понятия знания, которое у тебя имеется об этом. Мы никогда ни на что не смотрим. Смотреть слишком опасно, потому что это «смотрение» разрушает непрерывность мышления. Мы проецируем знание, которое у нас есть о том, на что мы смотрим. Даже если ты говоришь, что это объект, не давая ему названия, знание уже подключилось. На самом деле, если ты сказал, что это объект, ты уже отделил себя от него. Даже если ты не называешь его или не опознаешь его как нечто, ты уже отделил себя от него. Все это уже заложено в компьютере. Мы не осознаем тот факт, что у нас есть вся эта информация, спрятанная в компьютере. Внезапно она обнаруживается. Мы думаем, что это нечто оригинальное. Ты думаешь, что смотришь на это первый раз в своей жизни. Нет. Если кто-то говорит тебе, что это нечто новое, ты пытаешься соотнести то, что он называет новым, с системой старого знания, которое есть у тебя.
В.: То есть, если этого нет в компьютере, ты не можешь увидеть это. У.Г.: Ты не можешь увидеть. Если информации там нет, ты никак не можешь увидеть. [Иначе] присутствует только отражение объекта на сетчатке глаза. Ты никак не можешь сам испытать этот факт, потому что стимул и реакция – это одно цельное движение. В момент, когда ты отделяешь себя, ты создаешь проблему. Можешь говорить о единстве жизни или целостности жизни и подобной ерунде. Но ты никак не можешь создать это цельное движение путем каких-то своих усилий. Единственный способ для того, кому интересно во всем этом разобраться, – это наблюдать, как происходит это отделение, как ты отделяешь себя от того, что происходит вокруг и внутри тебя. На самом деле нет никакой разницы между «внутри» и «снаружи». Это мысль создает границы и говорит, что вот это внутри, а что-то еще снаружи. Если ты говоришь себе, что ты счастлив, несчастен или тебе скучно, ты уже отделил себя от этого чувства, которое присутствует внутри тебя.
В.: То есть, когда мы называем наши чувства, наши физические процессы… У.Г.: Клетки изнашиваются. Вот почему я говорю, что трагедия, которая грозит человечеству, – это не СПИД и не рак, а болезнь Альцгеймера. Мы используем нейроны, нашу память, чтобы постоянно поддерживать свою идентификацию. Бодрствуешь ли ты, спишь или видишь сны, этот процесс продолжается. Но он изнашивает тебя. Ты испытываешь то, что знаешь. Без знания ты никак не можешь ничего испытать. Не существует такой вещи, как новый опыт. Когда ты говоришь себе, что вот новый опыт, это старое говорит тебе, что опыт этот новый. Иначе ты никак не можешь сказать, что это новое. Старое говорит тебе, что нечто является новым. И таким образом делает его частью старого. Единственный способ, каким он [опыт] может поддерживать свою непрерывность, – это через постоянную потребность знать. Если ты не знаешь, на что ты смотришь, «ты», каким ты себя знаешь, «ты», каким ты себя воспринимаешь, прекращаешь свое существование. Это смерть. Единственная смерть, другой смерти нет.
В.: Это пугает… У.Г.: Это пугает, это страх потерять то, что знаешь. На самом деле вы не хотите освободиться от страха. Вы не хотите, чтобы страху пришел конец. Все, что вы делаете – все эти терапии и техники, которые вы используете, чтобы освободиться от страха, – это и есть то, что поддерживает страх и дает ему продолжение. Так что вы не хотите, чтобы страх прекратился. Если прекратится страх, прекратится страх потерять то, что вы знаете. Вы падете замертво, физически. Это будет клиническая смерть.
В.: Как можно физически умереть, если ты просто потерял какие-то мысли? У.Г.: Как только исчезает «я», ты больше никаким образом не можешь ощутить свое собственное тело. Ты никак не можешь знать, жив ты или мертв. Ты не сможешь сказать себе: «Это мое тело». Если ты меня спросишь: «Это твое тело или мое тело?», я могу сказать «Это мое тело», просто чтобы взаимодействовать с тобой, провести различие и сказать, что это не твое тело, а мое. Но я никак не могу испытать тот факт, что это мое тело. Это тело не заботится о том, что ты думаешь, чувствуешь или испытываешь. Все чувства – это мысли. Ты никак не можешь что-либо почувствовать, не дав этому названия.
В.: Так Вы говорите, что этот процесс называния постоянный. У.Г.: Любое движение, где бы то ни было – вы не можете оставить это просто так. Вам нужно назвать его.
В.: Потому что здесь замешана идентификация. У.Г.: Да. Вы не можете оставить свою идентификацию. Это слишком опасно. Если ты не знаешь, на что ты смотришь, у тебя будут проблемы. Ты можешь убеждать себя, что не знаешь, на что смотришь, но если ты смотришь на свою девушку и говоришь себе, что не знаешь [ее], – это конец всему. Это слишком опасно. Не играй с такими вещами. Ты можешь сидеть здесь и повторять: «Я не знаю, на что смотрю». Но это уловка. Ты создаешь состояние ума и веришь, что ты не знаешь, на что смотришь. Но в действительности, в конкретной ситуации, если ты не знаешь, на что смотришь, это проблема. Поэтому вы не смеете ставить себя в такое положение. Вы можете только играть с этим. У.Г.: Знаешь, в Индии этот мир называют иллюзией, майей. Майя означает «измерять». Но ты никак не можешь измерить что-то, если нет пространства и нет точки [отсчета] здесь. Момент, когда появляется мысль, это точка, а ты создаешь другую точку и пытаешься измерить. Так мысль создает пространство. И все, что ты испытываешь из этой точки, – иллюзия. Если ты говоришь, что тот, кто заявляется с пушкой, чтобы убить тебя, – иллюзия, ты просто непроходимый тупица. Ты должен защищаться. Это не значит, что весь мир – иллюзия. Вовсе нет. Все, что ты испытываешь в мире или в себе самом как данность, является иллюзией, потому что это переживание рождается из знания, которое заложено туда. Иначе у тебя нет никакого способа испытать реальность чего бы то ни было. В.: То есть это чисто физическая вещь. Что же сделать, чтобы изменить это? У.Г.: У нас не получилось ничего изменить здесь. Вы не осознаете, что все ваши попытки вызвать перемены терпят полнейший крах. Сколько энергии вы в них вкладываете! Не важно, что написано. Важно - как понято.
Дата: Четверг, 2020-07-16, 7:05 AM | Сообщение # 71
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
Религиозное мышление в ответе за трагедию человека
...И в какой-то момент меня озарило: «Трансформировать нечего, менять нечего. Нет никакого ума и нет никакого „Я“, которое нужно реализовать. Какого черта я делаю?» Эта вспышка потрясла меня, как удар молнии, как землетрясение. Она разбила вдребезги всю структуру моей мысли и разрушила все, что там было, все. Все, что каждый человек когда-либо думал, чувствовал и испытывал, было извергнуто из моей системы. В некотором смысле это полностью разрушило мой ум, который есть не что иное, как совокупность человеческих переживаний и мыслей. Это разрушило даже мою идентификацию. Видите ли, идентификация – это не что иное, как вложение культуры. В какой-то момент в человеческом сознании возникло «я»сознание. (Когда я говорю «я», я не имею в виду, что существует само «я», или некий центр.) Это сознание отделило человека от тотальности вещей. ...Тебе не кажется, что само желание что-то знать – это и есть настоящая проблема? Желание знать как раз и создало определение нас самих. ...Я отклоняю вопрос, потому что он основан на предположении, что у всего есть причина. Для меня каждое событие – это независимая единица.
...Что касается тела, то для него не существует ни рождения, ни смерти. То, что мы называем смертью, – не что иное, как перетасовка атомов. Для природы эти события не катастрофичны. Видишь ли, рождение и смерть – это синхронные процессы. Как только исчезает непрерывность мысли или потребность испытывать одно и то же снова и снова, чтобы поддерживать то, что мы называем личностью, все эти вопросы, которые мы без конца повторяем, прекращаются. Мысль рождается, а затем растворяется в виде энергии – так устроена жизнь. Не то чтобы у меня было какое-то особое понимание законов природы, но все, что мы обнаруживаем относительно законов природы, используется для разрушения. Ты можешь спросить меня: «А что делаешь ты?» Это естественный вопрос. Видишь ли, я не работаю на эту страну. Я ничуть не подвержен идеям национализма, патриотизма или другой чуши, которой нас учили в школе. ...Мозг не является созидателем. Мысли приходят извне. Индивидуумов вообще нет. Это культура, общество, или назовите это как угодно, создало идею того, что ты должен стать чем-то отличным от того, каким ты являешься. Вот почему вы пытаетесь улучшить себя, усовершенствовать себя. Вы хотите стать чем-то другим, не тем, чем являетесь. Это и создает невротическую ситуацию. Невроз – абсолютно неотъемлемое свойство человеческого вида. Нам приходится поддерживать этот невроз, чтобы функционировать в этом обществе. Мы не можем функционировать в обществе иначе, чем жить в надежде и умирать в надежде. Одна из прискорбных вещей, которые человеческая культура сотворила, – она поставила перед нами эталон совершенного существа. И это совершенное существо вылеплено по образу великих духовных учителей.
Вся система ценностей возникает из потребности подогнать себя под этот эталон, который выставлен перед нами. Мы хотим сделать из себя совершенных существ. Эта постоянная борьба внутри нас порождена системой ценностей. Мы никогда не ставим ее под сомнение. Система ценностей фальшива, она обманывает нас. Природа пытается создать нечто выдающееся, совершенный вид. Вот почему каждый индивид уникален. Из-за вложения культуры этот организм лишился возможности проявить свою уникальность. Мы уничтожили возможность того, на что способна природа. Так мы не можем решить наши проблемы. Религия мертва, но религиозные деятели не готовы признаться самим себе, что они нанесли огромный ущерб и теперь должны оставить все на наше попечение. Я утверждаю, что все политические системы, которые есть у нас сегодня, включая коммунизм, не что иное, как бородавчатый нарост на религиозном мышлении человека. Именно непрекращающееся мышление дает иллюзию координатора. Но здесь [указывает на себя] нет никого, кто координировал бы сенсорную деятельность. Ощущения возникают так быстро, что память никак не может уловить их в свои сети и сказать: «Вот оно». Я хочу сказать: испытывать влечение к чему-либо – это естественно. Если тебя ничто не влечет, ты камень. Тело с его органами восприятия – это не камень. Оно должно реагировать на то, что происходит вокруг. Не твое благочестие или молчание затрагивает твое тело, а твой гнев, твое вожделение и все происходящее. Я говорю о реакции. Ничего из этого мысль не интерпретирует, как такое-то и такое-то. Здесь нет времени. Поэтому я всегда привожу пример с фильмом. Если взять фрагмент движущейся руки, отсюда и туда, то там очень много кадров. То, что вы видите на экране, – искусственно. Чтобы произвести это действие или движение на экране, вам нужен кинопроектор. Но в действительности, это не движение руки отсюда и туда. Вам нужно синхронизировать отдельные движения руки, чтобы создать эффект движущейся руки. Вот таким образом и действует человеческий организм. Когда вы слушаете музыкальную запись, вы не слышите интервала между двумя нотами. Но органы чувств отмечают этот интервал и слушают его.
У меня могут быть свои предпочтения, но все они обусловлены воспитанием. Ты никак не можешь освободиться от своей обусловленности. Разговоры о необусловленном уме крайне глупы. Но моя обусловленность не вмешивается в мои действия. ...Воспоминание иногда всплывает. Оно не может укорениться здесь, потому что все здесь [указывая на свою голову] сжимается и делает невозможным для нее [мысли] длиться дальше. В следующий момент я увижу черную собаку вот там, и с предыдущим кадром покончено – полностью. связь со всем, что окружает меня, формируется и прерывается каждое мгновение моего существования. Я не хочу, чтобы вы помещали меня в какую-нибудь определенную клетку; у вас ничего не выйдет. Мы не созданы для какой-то более высокой цели, чем та, с которой создан комар, пьющий твою кровь. В тот момент, когда ты поймешь именно то, что я пытаюсь сказать, «ты», каким ты себя знаешь, «ты», каким ты себя ощущаешь, исчезнешь. Как только исчезает потребность внедрять перемены в себе, исчезает и потребность менять мир.
Поиск усиливает отделенность
Я сижу тут, как марионетка. И не только я; все мы марионетки. Природа тянет за веревочки, а мы думаем, что это действуем мы. Если вы функционируете таким образом [как марионетки], тогда проблемы просты. Но мы наложили на это [идею о том, что есть] «личность», которая тянет за веревочки. В.: Что такое природа? У.Г.: Все мы – одно и то же. Вот что я хочу сказать. Деятельность жизни находится вне поля мысли. Жизнь – это просто процесс стимула и реакции; и то, и другое – это единое нераздельное движение. Но мысль разделяет их и говорит, что вот это реакция, а это стимул. Любое действие, которое порождено мышлением, по природе своей деструктивно, потому как мысль – это механизм, который поддерживает сам себя. Любое действие вне поля мысли – это одно непрерывное движение. Оно едино с движением жизни. Понимаешь, я говорю о потоке. Вам даже не надо выгребать из течения на берег. Но вы боитесь утонуть в нем. Мы оставляем все ради некой мифической реальности, предлагаемой нам. Но это единственная реальность – другой реальности нет. Я хочу подчеркнуть, что, если твоя энергия не тратится впустую в погоне за какими-то мифическими реальностями, предлагаемыми нам, жизнь становится очень простой. Но мы превращаемся в изношенных, сбитых с толку, растратившихся впустую людей. Если эта энергия высвобождается...! Это очень просто. Попытка обойти эти сложности – это как раз то, что вызывает все эти проблемы. ... В.: Но почему этого не происходит со мной? У.Г.: Потенциал, возможность есть, но вероятность равна нулю. Потому что ты постоянно пытаешься, и это не позволяет проявиться тому, что есть. В.: Возвращаясь к тому что Вы сказали раньше об отказе от всего прошлого – переживаний, мыслей и всего… У.Г.: Это не то, чего ты можешь добиться усилием или волевым актом с твоей стороны. Это чудо. Так вот, я подчеркиваю – случившееся со мной произошло вопреки всему тому, что я делал. На самом деле все, что я делал, только блокировало его. Это препятствовало возможности тому, что там было, проявить себя. Не то чтобы я что-то получил. Только то, что есть, способно проявить себя без каких-либо преград, без каких-либо принуждений или ограничений. В.: Не следует ли нам сначала искать? У.Г.: Поиск – неизбежная и неотъемлемая составляющая этого. Вот почему он сделал всех нас неврастениками и создал в нас эту двойственность. …. В.: Разве я не обособлен от этого тела и того тела? У.Г.: Нет, ничуть. ... [ваша мысль] двигается в определенном ритме, с определенным темпом и скоростью. Внезапно она останавливается, без какого бы то либо усилия воли с вашей стороны, и все взрывается. Вот и все, что произошло со мной. С этого момента он [организм] впадает в совершенно естественный ритм и функционирует на свой собственный лад. Вот почему в теле происходят все эти перемены.
В.: Но что это за естественное состояние, о котором Вы говорите? У.Г.: Естественное состояние – это функционирование этого живого организма. Это не синоним просветления, или богореализации, или самореализации. Все, что здесь осталось, – это вот этот пульсирующий живой организм. И то, как он функционирует, ничем не отличается от комара, сосущего твою кровь. Это не то, что можно схватить, удержать и выразить посредством твоей системы переживаний. Оно вне поля опыта. Поэтому им нельзя ни с кем поделиться. Именно по этой причине я утверждаю, что он, ты или вот это являетесь средством, с помощью которого то, что я говорю, выражает себя. Но вы искажаете, соотносите и подтасовываете это. Мысль не может не делать этого. В.: Пытаясь определить, показываете ли Вы нам путь, и правильный этот путь или неправильный… У.Г.: Нет, когда нет пути, какой смысл в вопросе о правильном или неправильном пути? ...Меня осенило: «Нечего понимать». Когда это случилось, оно поразило меня, как удар молнии. С того самого момента с самой потребностью что-то понимать было покончено. Это понимание как раз и выражается сейчас. И его нельзя использовать как инструмент, который бы направлял, подсказывал или помогал мне, тебе или кому-то еще. Этот взрыв, который случился, происходит постоянно. Оно постоянно взрывается. Как только это [мысль] формирует что-то там, оно взрывается, не силой воли, не усилием, но именно так это происходит. Это нескончаемо происходит все время. Так идет жизнь, у нее нет направления. Телу не нужно ничего понимать. Телу не нужно ничему учиться, потому что все, чему бы ты ни учился, что бы ни делал, все это – попытки поменять, изменить, сформировать себя или вылепить из себя нечто лучшее. Это [тело] – совершенное творение, созданное природой.
В.: Вы боитесь смерти? У.Г.: То, чего вы боитесь, – это не смерть. На самом деле вы не хотите быть свободными от страха. В.: Почему? У.Г.: Потому что, когда прекратится страх, ты падешь замертво. В.: Почему? У.Г.: Такова природа этого. Это страх заставляет тебя верить, что ты живешь и что ты будешь мертв. Чего мы не хотим, так это того, чтобы прекратился страх. Интеллект создан культурой, он приобретаем. Разум, необходимый для выживания, есть уже в физическом организме. Вы не должны ничему учиться. Вам нужно, чтобы вас учили, нужно учиться только для того, чтобы выжить в этом мире, созданном нами, в мире идей. Пока в тебе есть потребность изменить себя, ты хочешь вызвать перемены в мире. Оттого что ты не можешь приспособиться к рамкам системы ценностей, ты хочешь изменить мир, чтобы у тебя в нем было удобное местечко. Эта потребность в «я»реализации, в поисках чего-то там, стала обязательной из-за этого «я»сознания, которое возникло в вас где-то по ходу эволюции. Человек отделил себя от целостности природы. ...Это [защищенность] – все, что вас интересует. В.: Пусть даже мы ищем, ноя полагаю, что это тоже часть природы. У.Г.: Если это так, то почему вы пытаетесь изменить это? Почему вы не принимаете этого? проблема в потребности вызвать перемену. То, что я имею в виду, очень просто: я имею в виду чувство, что ты отличен от этого магнитофона, отличен от той голубой двери. Вот что я называю отделенностью. Нас заставили верить, что мы можем что-то сделать, вызвать изменения в себе и в окружающем мире. Потребность в переменах возникает из этого «я»сознания, отделения от общности всей природы вокруг нас. В.: Без этого отделения себя от окружающих вещей я чувствую, что не способен действовать. У.Г.: Да, поэтому я и говорю, что любое действие, порождаемое твоим мышлением, или, лучше сказать, мыслью, разрушительно. Оно разрушает существующую гармонию. То, как этот живой организм функционирует, великолепно. Человеческий организм – совершенный образчик творения природы. Но мы наложили на это идею совершенного человека, и эта идея является проблемой. Эта идея порождена допущением, что есть совершенный человек, как все эти Будды, Иисусы и прочие. Вы пытаетесь вылепить свою жизнь по образцу этих великих учителей. Вы хотите, чтобы ваше поведение было таким же, как у них. Но это просто невозможно. «Совершенного существа» вообще нет. Совершенное существо – это конечный продукт человеческой культуры, то есть существо, которое, как мы думаем, совершенно. И вы хотите, чтобы каждый был совершенен именно таким образом. Итак, возвращаясь к сути того, что я говорю, природа заинтересована только в создании совершенного вида. Она не использует шаблон. Каждый человек – это нечто исключительное и уникальное. Если существо не вписывается в систему бытия, природа отсеивает его и начинает все сначала.
В.: Насколько я могу понять из того, что Вы говорите, мы действуем согласно системе ценностей, будь она плоха или хороша. Но Вы где-то перескочили через нее? У.Г.: Нет, не перескочил. Понимаешь, плохое и хорошее, правильное и неправильное – это не две стороны монеты, а одна и та же монета. Это как два конца спектра. Одно не может существовать независимо от другого. Когда ты покончил с этой двойственностью (я с большой осторожностью, хотя и нехотя, использую это слово), когда ты больше не вовлечен в дихотомию правильного и неправильного или хорошего и плохого, ты никогда не сможешь сделать что-то неправильное. Пока ты вовлечен в нее, есть опасность, что ты всегда будешь поступать плохо; а если и не будешь поступать плохо, то только оттого, что ты запуганный трусишка. Именно трусость породила все религиозное мышление. Я не заинтересован в том, чтобы что-либо менять. Это вы все время говорите о том, как вызвать перемены. В то же время все вокруг вас и внутри вас находится в постоянном потоке. Оно постоянно меняется. Все вокруг вас меняется; но вы не хотите изменений. Понимаешь, в этом-то и проблема. Ваше нежелание меняться – это проблема.
...Мы думаем, что мысли находятся в нас. Мы думаем, что они рождаются самостоятельно и самопроизвольно. Совершенно определенно существует то, что я называю мыслесферой. Мыслесфера – это совокупность человеческих переживаний, мыслей и чувств, передаваемых нам из поколения в поколение. В этой связи я хочу отметить, что мозг – не творец, а только реактор. Он всего лишь реагирует на раздражители. То, что вы называете мыслями, – это только активность нейронов в мозгу. Это просто компьютер, в который попадает куча мусора. Так что он – не творец. Мозг не заинтересован в решении каких бы то ни было проблем, создаваемых нами. Сам по себе он неспособен иметь дело с проблемами, которые создает мысль. Мысль – вне его, она посторонняя по отношению к мозгу. ... И тогда, и даже сейчас процесс мысли – вне тебя. «Я»сознание, или отделение [самого себя] от окружающего мира, происходит, как говорят, примерно на восемнадцатом месяце жизни ребенка. До тех пор ребенок не может отличить себя от того, что происходит внутри или снаружи его. Но на самом деле нет никаких «внутри» и «снаружи». Именно движение мысли создает «внутри» и «снаружи», или разделение между внутренним и внешним миром. Все, порожденное мыслью, – это механизм, который защищает сам себя.
В.: Почему, как Вы думаете, у нас есть это? У.Г.: природа использует человеческий вид, чтобы разрушить все, что она создала. Все, порожденное мыслью, каждое сделанное вами открытие используется с разрушительными целями. Каждое наше изобретение, каждое наше открытие подталкивает нас все ближе к полному уничтожению человеческого вида. В.: Но зачем? Почему природа намеренно хочет сначала создавать, а потом разрушать? У.Г.: Потому что на самом деле ничто не рождается и ничто не умирает. Пространство между созданием и разрушением, или время между ними, создано мыслью. В природе нет ни смерти, ни разрушения. Что происходит, так это перетасовка атомов. Если есть необходимость поддержать баланс энергии в этой Вселенной, происходит смерть. «Я»сознание, возникшее в человеческом виде, возможно, необходимо. Я не знаю. Я не утверждаю, что обладаю каким-то особым пониманием действий природы. Так что мне представляется бессмысленным задавать вопрос: «Почему мы повернули не туда?» Нам необходимо спрашивать себя о чем-то другом: «Существуют ли ответы? Есть ли решения нашим проблемам?» В.: У нас как будто есть необходимость в том, чтобы искать и найти что-то. У.Г.: Тело не хочет ничего узнавать и ничего знать, потому что у него есть эта разумность – исконная, врожденная разумность, которая помогает ему выжить. Но в каком-то смысле у тела нет смерти. Атомы в нем сложены вместе, а когда оно погибает, происходит перестановка атомов. Они будут использованы где-то еще. Так что у тела нет ни рождения, ни смерти, потому что оно никаким образом не может испытать, что оно живое или что оно будет мертвым завтра. Когда смерть предоставила основу для продолжения жизни, как вы можете называть ее смертью? Где провести грань между жизнью и смертью? Для всех практических целей нам приходится считать, что это то же самое, что клиническая смерть. Но в природе нет ни рождения, ни смерти. Ничто никогда не рождается и ничто не умирает. Так что если эту [идею] применить по отношению к телу, которое не отдельно от окружающей жизни, для него нет ни смерти, ни рождения.
... То, что я говорю сейчас, действительно и верно только для настоящего момента. Вот почему люди мне говорят: «Ты постоянно противоречишь сам себе». Нет, совсем нет. отрицание делается ради отрицания, потому что ничто не может быть выражено и ты не можешь сказать: это истина. Нет такой вещи, как истина. Логически подтвержденное допущение, да. Не важно, что написано. Важно - как понято.
Дата: Четверг, 2020-07-16, 7:06 AM | Сообщение # 72
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
Какой вам нужен человек?
У.Г.:Факт в том, что мы не хотим быть свободны. В наших проблемах виноват страх потерять то, что у нас есть, и то, что мы знаем. Все эти терапии, все эти техники, религии и тому подобное только увековечивают агонию человека. Людям очень утешительно верить, что каким-то образом, каким-то чудом их освободят от проблем, которые стоят перед ними сегодня. Отсюда нет выхода, потому как только мы сами несем полную ответственность за проблемы, которые создали для себя и других. В.: Если мы создали проблемы, мы же с ними и боремся. У.Г.: Да. Но мы не готовы принять тот факт, что то, что создало проблемы, не может само разрешить их. Для решения наших проблем мы используем то, что мы называем «мыслью». Но мысль – защитный механизм. Мысль заинтересована лишь в поддержании статус кво. Мы можем говорить о переменах, но когда в самом деле приходит время что-то менять, мы не готовы к этому. Мы настаиваем на том, что перемены всегда должны быть к лучшему, и ни в коем случае не к худшему. Мы обладаем потрясающей верой в тот механизм, который создал для нас проблемы. В конце концов, это единственный инструмент, который имеется в нашем распоряжении. Но на самом деле он нам абсолютно не способен помочь. Он может только создавать проблемы, но не решать их. Мы не хотим быть свободными от страха. Все, что бы вы ни делали для освобождения от страха, как раз и увековечивает его. Есть ли какой-то способ освободиться от страха? Страх – это нечто, не подлежащее управлению мыслью; это что-то живое. И вот мы хотим надеть перчатки и попробовать коснуться его, поиграть с ним. Все, что нам хочется, это только играть с ним в игры и порассуждать об освобождении от страха. Или пойти к тому или иному врачу, или практиковать ту или иную технику. Но в ходе этого мы на самом деле только усиливаем и укрепляем то, от чего пытаемся освободиться, то есть страх. Но что значит освободиться от страха? Конечно, ты и твой страх – это не две разные вещи. Если закончится страх, «ты», каким ты себя знаешь, «ты», каким ты себя ощущаешь, Очевидный факт: если у тебя нет проблемы, ты ее создаешь. Если у тебя нет проблемы, ты не чувствуешь, что живешь, Если бы не было решений проблемам, даже тогда не было бы самих проблем. Нам хочется жить с этими проблемами, а если мы освободились от одной, мы создаем другую.
В.: Без проблем было бы скучно, не так ли? У.Г.: Скука – это бездонная яма. Нет никакого способа освободиться от скуки. Вы любите свою скуку, хотя все время пытаетесь освободиться от нее. Пока ты считаешь, что существует нечто более интересное, более важное, более значимое, нежели то, чем ты занимаешься, ты никак не можешь освободиться от скуки. Но главный вопрос, который никто из нас не хочет задавать: чего мы хотим? тебя на самом деле интересует погоня за постоянным счастьем. Это все, что нас интересует. Поиски постоянного счастья – это проигранная битва; но мы не готовы признать этот факт. Все, что нам остается, – это моменты счастья и моменты несчастья. Если мы не готовы принять эту ситуацию и продолжаем требовать несуществующего постоянного счастья, мы обречены. Это всего лишь вопрос желания пребывать в постоянном счастье, но эта потребность – враг нашего живого организма.
В.: Воздействует ли медитация на тело? У.Г.: Ты подвергаешь свое тело ненужной пытке.
В.: Тело страдает? У.Г.: Да, тело страдает. Его не интересуют твои техники медитации, которые на самом деле разрушают существующую безмятежность. Это удивительно безмятежный организм. Ему ничего не нужно делать, чтобы пребывать в безмятежном состоянии. Но внедряя эту идею о безмятежном уме, мы приводим в действие своего рода борьбу, и эта борьба продолжается и дальше. Но то, что ты ощущаешь как безмятежное состояние ума, – это состояние ума, изможденного борьбой, ты хочешь больше и больше того же самого. Это создает проблемы для тела.
В.: Наше представление о Вселенной весьма ограниченно. У.Г.: Мы сами создаем Вселенную. У нас нет совершенно никакой возможности посмотреть на нее. Модель, которую мы видим, создана нашей мыслью. Даже физическое смотрение находится под влиянием твоей мысли. Ты никоим образом не можешь смотреть на что-либо без использования знания, которое у тебя есть относительно того, на что ты смотришь. Фактически это оно [знание] создает этот объект. Это твое мышление создает наблюдателя. Так что вся эта болтовня о наблюдателе и наблюдаемом – просто вздор. Нет ни «наблюдателя», ни «наблюдаемого». [Разговоры о] «воспринимающем» и «воспринимаемом», «видящем» и «видимом» – все это чушь и чепуха.
Мы также выдумали эту идею об освобождении себя от мыслей. Тот, кто мыслит, несуществующий мыслитель, возникает только тогда, когда ты используешь мысль. Используя мысли для достижения целей, мы создаем несуществующего того, кто мыслит. Но на самом деле его нет. Нет никого, кто сейчас говорит. Есть только «говорение», только «смотрение», только «слушание». Но как только ты переводишь это слушание, интерпретируешь его в понятиях системы твоей точки отсчета, ты создаешь проблему.
Мы ответственны за этот мир. Как только потребность поменять себя на что-то лучшее, что-то отличное от того, чем ты являешься на самом деле, исчезает, прекращается и потребность изменить мир. Если внутри нас происходит война, мы не можем принять мир в окружающем мире. Что нам необходимо, так это освободиться от цели. Как только мы освободились от цели [разрешения проблем], вопрос о том, позитивный это подход или негативный, уже даже не возникает.
В.: Я вернусь к моему изначальному вопросу об изменениях в человеке? У.Г.: Да, какой человек вам нужен? Культура, общество, или назовите это как угодно, поставило перед нами модель совершенного существа, которое является моделью великих духовных учителей человечества. Но каждый из нас не может стать таким. Ты уникален по-своему. Ты никоим образом не можешь скопировать этих людей. Вот где мы создали огромную проблему для всего человечества. Выхода нет. Все, что вы делаете, чтобы выбраться из этой ловушки, которую вы сами и создали, только укрепляет ее. Итак, вы не готовы признать тот факт, что вы должны сдаться. Целиком и полностью сдаться. Это состояние безнадежности говорит, что из этой ситуации выхода нет. Любое движение, в любом направлении, на любом уровне уводит тебя от этого.
В.: Итак, вы полностью сдаетесь? У.Г.: Видишь ли, бросить что-то в надежде получить вместо этого что-то еще, на самом деле не значит по-настоящему отказаться. Отказываться там не от чего. Сама идея о том, чтобы бросить что-то, отказаться от чего-то, исходит из надежды на получение чего-то взамен. В.: То есть по сути это означает, что ты ничего не можешь сделать? У.Г.: Ты ничего не можешь сделать; но ты на этом не останавливаешься. В.: Но нельзя сидеть сложа руки. Так можно и в зомби превратиться… У.Г.: Вовсе нет. Ты не можешь остановить движение жизни. Ты не пытаешься направить движение жизни в каком-то определенном направлении, чтобы произвести какие-то особые результаты. я постоянно утверждаю и подчеркиваю: что случившееся со мной случилось вопреки всему тому, что я делал. Итак, ты должен быть в ситуации, где ты действительно не знаешь, что делать со всей этой ситуацией.
В.: Какая связь между словами и реальностью? У.Г.: Никакой. Нет ничего за пределами слов. Мысли находятся вне области тела. Я не думаю, что мозг имеет какое-либо отношение к творчеству. Мозг – всего лишь реактор и контейнер.
Я рад, что сегодня на Западе больше просветленных людей, чем в Индии. Западные люди объявляют себя просветленными и полны решимости сделать просветленными многие миллионы. Может быть, однажды все эти люди отправятся в Индию, чтобы просветлять местный народ. В.: У нас уже есть великие просветленные американцы… У.Г.: Да, и много. Это по-своему хорошо, потому как положило конец потоку всех этих учителей из восточных стран, приезжающих, чтобы использовать людей здесь, на Западе. Бог, истина, реальность, освобождение, мокша, все это – предельное удовольствие. Мы не готовы признать это.
Оставь тело в покое Не важно, что написано. Важно - как понято.
Дата: Четверг, 2020-07-16, 7:06 AM | Сообщение # 73
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
Оставь тело в покое
У.Г.: … Но что такое боль? Я спрашиваю не в метафизическом смысле. Для меня боль – это целительный процесс. Но мы не даем телу достаточно шансов самому вылечиться, самому себе помочь освободиться от того, что мы называем болью. …Видишь ли, мы испуганы. Мы боимся, что с нами случится нечто ужасное. Я вовсе не говорю, что не стоит ходить к врачу или обращаться за медицинской помощью. …Ничего подобного. Боль – это часть биологического функционирования тела, вот и все. … Я хочу подчеркнуть: то, что мы называем личностью, «я», «собой», «тобой», «центром», «психикой», создано искусственно. Этого вообще не существует. В.: Это тоже культурный феномен. У.Г.: Да, это было искусственно создано. Мы делаем все возможное, чтобы поддержать эту идентификацию, спим ли мы глубоко, бодрствуем или видим сны. Инструмент, который мы используем, чтобы поддерживать эту идентификацию, укрепляет ее, усиливает и задает ей непрерывность. Постоянное использование памяти изнашивает тебя. Мы на самом деле не знаем, что такое память, но мы постоянно используем ее, чтобы поддерживать эту нашу несуществующую идентификацию.
В.: Память теперь большая проблема, потому что люди буквально теряют ее. У.Г.: Это то, что мы называем болезнью Альцгеймера; и она обещает стать судьбой человечества. В.: Но почему Вы говорите, что это судьба человечества? У.Г.: Потому что она [память] потребляет потрясающее количество энергии. В определенной мере использование памяти абсолютно необходимо; но, используя ее, чтобы жить «вечно», быть в форме и быть здоровее, мы создаем трудности. В.: Но ты должен помнить, что надо идти домой, и для этого тебе приходится пользоваться памятью. У.Г.: Это составляющая живого организма. Это есть изначально. У животных такая память. В.: Правильно, животное знает, как вернуться домой. Но это не та память, о которой Вы говорите. У.Г.: Нет. Это та [память, которая поддерживает нашу идентификацию], что отвечает за наше превращение в невротичных индивидуумов. Постоянное ее использование приведет человечество к трагедии. Из-за этого злоупотребления нам не хватает энергии на решение жизненных задач. Она расходует огромное количество энергии.
В.: Вы говорили, что следует совершенно по-другому взглянуть на тело. Тут пытаются разобраться с шишковидной железой. У.Г.: В Индии ее называют аджна чакра. В.: Двадцать лет назад в Америке говорили, что эта железа бесполезна. Теперь полагают, что она, как ни странно, создает… У.Г.: Им нужно пересмотреть все свои мнения и идеи об этих железах. Из-за постоянного использования памяти, которая есть мысль, для поддержания идентификации, многие из этих желез, которые очень важны для функционирования живого организма, остаются спящими, инертными и неактивными. В.: Что Вы думаете о шишковидной железе? У. Г.: Это самая важная железа. Вот почему на санскрите она называется аджна чакра. Если она активизируется естественным путем, она вступит во владение и будет распоряжаться функционированием этого тела без постоянного вмешательства мысли. В.: То есть мы снова возвращаемся к тому, что мысль сама по себе оказывается врагом, незваным гостем, который вмешивается не в свои дела. У.Г.: Это наш враг. Мысль – это оградительный механизм. Она заинтересована в том, чтобы защищать саму себя за счет живого организма. В.: Вы хотите сказать, что именно мысль – причина человеческих неприятностей. У.Г.: Именно мысль создает все наши проблемы, и она не тот инструмент, который может помочь нам решить их, созданные ей самой. Не важно, что написано. Важно - как понято.
Дата: Четверг, 2020-07-16, 7:07 AM | Сообщение # 74
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
Нас держит вместе страх, а не любовь
В любом случае проблема заложена в нашей психике. Мы функционируем в мыслесфере, а не в нашей биологии. Разделяющая мыслеструктура, которая представляет собой совокупность человеческих мыслей, чувств, переживаний и т. д. – то, что мы называем психикой, или душой, или «я», – вносит разлад. Она в ответе за наши страдания; она продолжает постоянную борьбу. Этот незваный гость, мыслесфера, создала всю вашу систему ценностей. Тело нисколько не интересуют ценности, не говоря уже о системе ценностей. Его заботит лишь разумное выживание в моменте, и ничто другое. Не важно, что написано. Важно - как понято.
Дата: Четверг, 2020-07-16, 7:08 AM | Сообщение # 75
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
Содержание ветки :
Кришнамурти - Начало Познания О самом важном - Кришнамурти Кришнамурти “Свобода от известного” Кришнамурти - Записные книжки Книга жизни. Ежедневные медитации с Кришнамурти Полет Орла - Кришнамурти Страх и тотальный страх - Кришнамурти Вивекананда - Бог и человек Вивекананда - Пара-бхакти, или Высшее богопочитание Вивекананда. Шесть наставлений о раджа-йоге Жест равновесия - Тартанг Тулку Кришнамурти - Проблемы жизни Храбрость быть одному - беседы с Ю Джи Кришнамурти Кришнамурти У. Г. - Выхода нет Не важно, что написано. Важно - как понято.
Дата: Пятница, 2023-02-17, 6:19 AM | Сообщение # 76
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
Цитата
ОШО сказал что Кришнамурти не достиг полного просветления, что маленький шажок не сделал...а что думаете вы, друзья?
Сперва общие замечания.
1. Ошо иногда лучше читать "между строк". Он часто повторяет, что своими речами он просто "заговаривает мозгу зубы" (если у мозга есть зубы))). Впивать нужно само его присутствие, паузы, пространство между словами. И посыл этого немого присутствия, неслышный звук этого колокола тишины, как ни странно можно ощутить не только сквозь его слова, но и сквозь время и сквозь (часто довольно неуклюжий) перевод.
2. Не раз и не два он говорит: "Я говорю каждый день новые, часто противоречащие друг другу, порой и вовсе несовместимые вещи. Я это делаю не нарочно, но получаются неплохие капканы для моих глупых последователей, чтоб они, не дай бог, не состряпали из моих слов какого-то "учения Ошо" Нет такого учения. Есть просто возможность для вас уловить проблеск Чуда и отдаться его потоку."
3. Достаточно часто, не реже чем раз в две книги, он напоминает: "Для склонных к слепому следованию словам я ставлю ловушки; как мастер во время задзен бьет бамбуковой палкой задремавших монахов, я щелкаю по убаюканному разуму моих последователей таким абсурдом, что даже самые глупые из них должны будут в недоумении встряхнуть головой и проснуьтся".
4. Как всякий раз, берясь за очередного Мастера прошлого он представляет его как высшее достижение человеческого духа (зная, что все наши попытки мерить их аршином своего рассудка не отражают реальности). Почему? В этом есть и практическая "учительская" цель: предельно заострить наше внимание и настроить его на возможно более для нас чуткое восприятие. Так и наоборот. Зная, что наше растерянное я желает уверенности, что их мастер "лучше всех", он то и дело подопускает в глазах слушающих других, возможно в их сознании конкурирующих мастеров и учителей. При том не только настоящего, но и прошлого.
5. А чтоб показать относительность всяких таких сравнений, он (ошеломляющим ударом по застывшим клише наших умственных схем) то молитвенно возносит великих, то вдруг щелчком опрокидывает возможно сложившегося в нашем разуме божка. Тогда достается не только Кришнамурти, но тех кого он только что возносил до небес. Так про Будду: "Да. Возможно вся эта его нирвана - его сексуальные фантазии. Но тогда его сексуальные фантазии все равно гораздо лучше ваших." Про Кришну: "Какой же Он негодяй! Призывает во имя бога жестоким убийствам. Не то что наш дорогой милый Будда". Про Иисуса: "Возможно, этот бедный малый, натерпевшийся от дразнящих его бастардом, чтобыпосрпамить своих обидчиков, в мечтах вообразил, что зато он сын самого Бога. Возможно, больше всего оплеух досталось кумиру его детства, любимого деда, его общины и его единоверцев: Махавиру. Самих же джайнов (джайнистов) он называет самыми материалистичными и жадными до денег религиозных групп.
Для чего? А. Шокотерапия, троллинг, его педагогический метод: выбить у созревших учеников всю почву из-под ног; разрушить их любые религиозные, сословные, национальные, сексуальные предрассудки. Это его ипостась Шивы: Шива - разрушитель; он разрушает, сжигает все рассудочные понятия, всю личность йогина, чтобы из этого пепла возродилось прежде ему неведомая сущность, птица Феникс. Как проклюнувшийся лист разрывает почку, птенец - скорлупу, а бабочка - свой кокон. Б. По складу своему Ошо принадлежит к такому типу трикстеров, которые своим вызовом устоям навлекают на себя нешуточные проблемы вплость до смерти. Да. Это тип распятого Иисуса, распятого Мансура, отравленного Сократа, травимых российских юродьевых и побиваемых еврейских пророков.
Теперь, наконец, "по делу" Да, про Кришнамурти он говорил, что тот говорит с богом, а Ошо - с людьми. Поэтому слова Кришнамурти истинны, но настолько запредельны для его аудитории, что от них никакой для них пользы. А вот он, Ошо, обращается к живым одурманенным людям. Поэтому его слова лишь относительно истинны, зато оказывают ученикам настоящую помощь. Это интересно. А то что он где-то действительно называет Кришнамурти недопросветлённым, это для меня уже как-то вторично. Сама же для себя на такие вопросы не отвечаю, поскольку их и не ставлю. Как вы хорошо сказали:
Цитата
Не важно, достиг он полного или неполного просветления.Главное он говорил истинные необходимые людям слова для правильного выбора. Уже много времени прошло с тех пор как я его читал и слушал, сам сильно при этом изменился, но мнение о нем как о Мастере не изменилось.
А теперь скажу то, с чего следовало начать. В ашраме Ошо было два пруда. Только два. Одно носило имя Будда, Другое - Кришнамурти. Только два: Будда и Кришнамурти. Не важно, что написано. Важно - как понято.
Что я имею в виду, когда говорю, что вы должны быть простыми и естественными? Это значит: не делайте усилий. Просто будьте, чем бы вы ни были. Если вы неосознанны, тогда будьте неосознанными, потому что таковыми вы являетесь в своей простоте и естественности. Будьте неосознанными. Просто расслабьтесь, примите все, как есть, и также примите свое принятие. Не уходите отсюда. Прежде, чем все уляжется, пройдет время. Во время этого переходного периода вы можете не быть осознанными, потому что все еще только приходит к порядку. Если все успокоилось, и поток естественен, внезапно, однажды утром вы обнаружите, что вы осознанны. Не нужно совершать никаких усилий.Или, если вы работаете через осознанность — а эти методы отличаются друг от друга, они начинают формировать различные точки зрения — тогда не думайте о том, что вам нужно быть простыми и естественными. Вы просто вырабатываете ее посредством своих усилий быть осознанными. Для того чтобы осознанность стала естественной, и для этого не были бы нужны никакие усилия, - потребуется много времени. До тех пор пока вы не придете в точку, где не будут нужны никакие усилия, осознанность не будет достигнута. Когда вы сможете забыть обо всех усилиях и просто быть осознанными, только тогда вы достигли ее. Тогда, совсем рядом вы обнаружите феномен простоты и естественности. Они приходят вместе. Они всегда случаются вместе. Это два аспекта одного и того же явления, но вы не можете сделать так, чтобы они произошли одновременно.Это точно так же, как вы совершаете восхождение на вершину, и есть много путей; все они ведут на вершину, все они достигают вершины. Но вы не можете идти двумя путями одновременно. Если вы будете пытаться, то сойдете с ума, и никогда не достигнете вершины. Как вы можете идти двумя путями одновременно, хорошо зная, что все они ведут к одной и той же вершине? Вы должны идти только одним путем. В конце концов, когда вы достигаете вершины, вы обнаруживаете то, что все пути заканчиваются здесь. Для того, чтобы идти, всегда выбирайте один путь. Конечно, когда вы достигнете, вы обнаружите, что все пути сходятся в одной и той же точке, в одном и том же пике.Быть осознанными это другой процесс. Ему следовал Будда. Он называл это правильным воспоминанием. В этом веке другой будда, Георгий Гурджиев, следовал этому; называл это самовоспоминанием. Третий будда, Кришнамурти, постоянно говорил об осознанности, бдительности. Это один путь. Тилопа принадлежит к другому пути, пути быть простым и естественным, и даже не беспокоиться об осознанности; просто будьте тем, что вы есть, не делая никаких усилий для совершенствования. И я говорю вам, точка зрения Тилопы выше, чем точки зрения Будды, Гурджиева и Кришнамурти, потому что он не создает конфликта. Он просто говорит: "Просто будьте тем, что вы есть". Не нужно даже духовных усилий, потому что это тоже часть эго — кто пытается усовершенствоваться, кто пытается быть осознанным, кто пытается достичь просветления? Кто тот, кто внутри вас? Это вновь то же самое эго. То же самое эго теперь пытается достичь состояния будды.Сам Будда называл просветление "последним кошмаром". Просветление это последний кошмар, так как это снова является сном. И не только сном, но кошмаром, потому что вы страдаете благодаря этому. Точка зрения Тилопы это высшая точка зрения. Если вы можете понять это, тогда не нужно никаких усилий. Просто расслабьтесь и будьте, и все произойдет само собой. Вы должны просто быть не-делающими: вы сидите спокойно, весна приходит, и трава растет сама по себе.
Ошо - Йога - наука души
Цитата
Эти беседы были проведены В ашраме Ошо, Пуна, Индия, С 1 по 10 марта1975 годаЗдесь представлены Комментарии Ошо по "Сутрам Йоги" Риши Патанджали (Самадхи Пада, глава 1, сутры 38-51)
Дата: Понедельник, 2024-06-24, 9:21 AM | Сообщение # 78
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
Кришнамурти - Невыбирающее осознавание.
Цитата
Книга представляет собой собрание выдержек из бесед и книг Джидду Кришнамурти с 1933 по 1967 год, касающихся невыбирающего осознавания – осознавания без центра соотнесения, наблюдения без наблюдателя – наиважнейшей составляющей его учения. В ней рассматриваются такие темы, как природа невыбирающего осознавания, понимание самости, сознание, мышление и время, осознавание и преобразование, осознавание и человеческие проблемы, медитация и безмолвный ум. Уникальность книги в том, что, благодаря тщательно отобранному материалу, она проясняет наиболее важный и трудный для понимания аспект учения Джидду Кришнамурти – невыбирающее осознавание.
Цитата
Открытие нас самих не имеет конца, оно требует постоянного исследования, восприятия, которое целостно, осознавания, в котором нет никакого выбирания. Это путешествие – действительно открытие двери к индивиду в его отношениях с миром.
...Так что встает вопрос: что такое понимание? Каково состояние ума, который понимает? Говоря: «Я понимаю», что вы под этим подразумеваете? Понимание – это не умопредставление, не результат аргументации; оно не имеет никакого отношения к приятию, отрицанию или убеждению. Напротив, приятие, отрицание и убеждение препятствуют пониманию. Для понимания, безусловно, необходимо состояние внимания, в котором нет сравнения или осуждения, нет ожидания дальнейшего развития. сравнения; вы просто слушаете, чтобы выяснять. Ваш подход – подход исследования; это означает, что вы не начинаете с заключения; поэтому вы находитесь в состоянии внимания, которое действительно представляет собой слушание. Чтобы понимать, что такое знание, и идти дальше пристрастного, ограниченного, чтобы переживать то, что является творческим, требуется не просто момент восприятия, но непрерывное осознавание, непрерывное состояние исследования, в котором нет никакого заключения – и это, в конце концов, и есть разум.
Все мышление, весь опыт, все знание неизбежно пристрастны; поэтому мысль не способна решить множество имеющихся у нас проблем. Вы можете пытаться логически и здраво рассуждать об этих проблемах; но если будете наблюдать свой собственный ум, то увидите, что ваше мышление обусловливается вашими обстоятельствами, культурой, в которой вы родились. И поскольку ум обусловливается своими верованиями или неверием, своими знанием, опытом, все мышление пристрастно. Не существует свободного мышления. Так что мы должны совершенно ясно понимать, что наше мышление – это реакция памяти, а память механистична. Знание всегда не целостно, и все мышление, рождающееся из знания, ограниченно, пристрастно, никогда не свободно. Но мы можем начинать открывать свободу, не являющуюся процессом мысли, в которой ум просто осознает все свои конфликты и все оказываемые на него влияния.
Я говорю, что процесс добавления, который мы сейчас называем изучением, это вовсе не изучение; это развитие памяти, становящейся механической; а ум, действующий механически, подобно машине, не способен изучать. Машина никогда не способна изучать, кроме как в смысле добавления. изучение – это нечто совершенно иное. Ум, который изучает, никогда не говорит «Я знаю», поскольку знание всегда пристрастно, тогда как изучение всегда целостно. Изучение не означает начинать с определенного количества знания и добавлять к нему дальнейшее знание. изучение – это что-то полностью иное: я узнаю о себе от момента к моменту, и «я сам» необычайно насущен; это нечто живое, пребывающее в движении, не имеющее начала и конца. Когда я говорю «Я знаю самого себя», изучение закончилось в накопленном знании. Изучение никогда не бывает накопленным; оно представляет собой движение постижения, не имеющее ни начала, ни конца.
возможно ли для ума освободиться от этого механического накопления, называемого знанием? И можно ли это обнаружить посредством процесса мышления? Если вы просто говорите: «Я должен осознавать мою обусловленность; я должен думать о ней, анализировать ее, чтобы понять и уничтожить ее», - тогда вы применяете силу. Ваше мышление, ваше анализирование по-прежнему результат вашего формирования, так что посредством своего мышления вы, очевидно, не можете разрушить обусловленность, часть которого оно составляет. Сперва просто видьте проблему, не спрашивайте, каков ответ, решение. Суть в том, что мы обусловлены и что все мышление с целью понять эту обусловленность всегда будет пристрастным; поэтому никогда нет целостного постижения, а свобода есть только в целостном постижении всего процесса мышления. Трудность в том, что мы всегда функционируем в поле ума, представляющего собой инструмент мышления, рационального или нерационального; а, как мы увидели, мышление всегда пристрастно. Мне грустно повторять это, но мы полагаем, что мышление решит наши проблемы; и я сомневаюсь, решит ли?
Для меня ум – это нечто целостное. Это интеллект; это эмоции; это способность наблюдать, различать; это тот центр мышления, который говорит: «Я буду» и «Я не буду»; это желание; это осуществление. Это нечто целостное, не что-то интеллектуальное отдельно от эмоционального. Случалось ли когда-либо с вами – я уверен, что случалось, – что вы вдруг что-то воспринимаете, и в тот момент восприятия у вас вообще нет никаких проблем? В тот самый момент, как вы восприняли проблему, она полностью прекратилась. Вы понимаете? У вас есть проблема, и вы думаете о ней, рассуждаете, беспокоитесь; вы используете все средства в пределах своего мышления, чтобы ее понять. В конце концов вы говорите: «Я больше ничего не могу сделать». Нет никого, чтобы помочь вам понять, никакого учителя, никакой книги. Вы остаетесь с проблемой, и выхода нет. Исследовав проблему в полную меру своих способностей, вы оставляете ее в покое. Ваш ум больше не озабочен, больше не терзается проблемой, больше не говорит: «Я должен найти ответ», так что он замолкает, не так ли? И в том безмолвии вы находите решение. Разве с вами так порой не случалось? Это не что-то грандиозное; иногда люди это в повседневной жизни. Что это означает? Ум полностью исчерпал свои возможности и подошел к пределу всякого мышления, не найдя ответа; поэтому он замолкает – не от утомления, не от усталости, не говоря: «Я замолчу и тем самым найду ответ». Остается осознавание без выбирания, без какой бы то ни было потребности, осознавание, в котором нет никакой тревоги; и в таком состоянии ума имеет место восприятие. Одно лишь это восприятие решит наши проблемы.
Это не значит, что мы должны перестать думать. Но необходим совершенно новый фактор. должен быть совершенно новый фактор, не распознаваемый умом. Вы согласны? Безусловно, ум – это инструмент распознавания, и все, что распознает ум, уже известно; следовательно, не ново. Это по-прежнему находится в поле мышления, памяти, и потому механистично. Так что ум должен быть в таком состоянии, где он воспринимает без процесса распознавания. Но что это за состояние? Оно не имеет никакого отношения к мысли; никакого отношения к распознаванию. Это - состояние восприятия и больше ничего, то есть состояние бытия.
Смотрите сами, большинство из нас – ограниченные люди с очень неглубокими умами, а мышление узкого и поверхностного ума может вести лишь к дальнейшему страданию. Поверхностный ум не может сделать себя глубоким; он всегда будет мелким, ограниченным, завистливым. Он может только осознавать тот факт, что он мелкий, и не делать попытки это изменить. Ум видит свою обусловленность и не испытывает побуждения изменить ее, поскольку понимает, что любое принуждение к изменению – результат знания, которое пристрастно; поэтому он находится в состоянии восприятия. Он воспринимает то, что есть. Но что происходит? Будучи завистливым, ум использует мысль, чтобы избавляться от зависти, тем самым создавая ее противоположность не-зависть, но он по-прежнему находится в поле мысли. Но если ум воспринимает состояние зависти, не осуждая и не одобряя его, не привнося желание изменения, тогда он находится в состоянии восприятия; и само это восприятие порождает новое движение, новый фактор, полностью иное качество бытия.
Здесь нас интересуют не слова, нас интересует бытие – бытие тем, что мы есть на самом деле, не грезы о себе как духовных сущностях, атмане и всей той чепухе, которая по-прежнему находится в поле мысли и, следовательно, ограниченна. Важно быть такими, как вы есть, – завистливыми, – и целостно это воспринимать, а вы можете воспринимать это целостно, только когда нет вообще никакого движения мысли. Ум – это движение мысли, и он также является состоянием, в котором есть целостное восприятие без движения мысли. Только такое состояние восприятия может вызвать радикальное изменение в образе нашего мышления; и тогда мышление не будет механистичным. Итак, то, что нас интересует, – это, безусловно, осознавание всего этого процесса ума, с его ограничениями, без попыток устранения этих ограничений – чтобы целостно видеть то, что есть. Невозможно целостно видеть то, что есть, без прекращения всего мышления. В таком состоянии осознавания нет никакого выбирания, и только это состояние может разрешать наши проблемы. Не важно, что написано. Важно - как понято.
Дата: Понедельник, 2024-06-24, 10:24 AM | Сообщение # 79
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
II. Природа невыбирающего осознавания. Что такое осознавание?
Вопрошающий: В чем различие между осознаванием и восприимчивостью?
Кришнамурти: Мне интересно, есть ли вообще какое-то различие? Когда вы задаете вопрос, важно выяснить для себя суть дела, а не просто принимать то, что говорит кто-то другой. Так что давайте вместе выясним, что значит осознавать. Вы видите красивое дерево с листьями, сверкающими после дождя; вы видите блеск солнца на воде и на серых перьях птиц; вы видите крестьян, вы слышите лай собаки или мычание теленка. Все это – часть осознавания, осознавания того, что есть вокруг вас. Подходя немного ближе, вы замечаете свое отношение к людям, идеям и вещам; вы осознаете, как вы расцениваете дом, дорогу; вы наблюдаете свои реакции на то, что вам говорят люди, и то, как вы всегда оцениваете, судите, сравниваете или осуждаете. Все это – часть осознавания, начинающегося на поверхности, а потом идущего все глубже и глубже, но для большинства из нас осознавание останавливается на определенном этапе. Мы воспринимаем шумы, красивые и некрасивые виды, но не осознаем свои реакции на них. Мы говорим: «Это красиво» или «Это уродливо» и проходим мимо; но мы не задаемся вопросом, что такое красота, что такое уродство. Несомненно, видеть, каковы ваши реакции, быть все более и более внимательными к каждому моменту своего собственного мышления, наблюдать, что ваш ум обусловлен влиянием ваших родителей, учителей, культуры и расы, – все это часть осознавания.
Вы не можете целостно осознавать, если выбираете
Осознавание – не что-то загадочное, что вы должны практиковать; не что-то, чему можно научиться только у какого-то бородатого господина, или кого-то другого. Все это слишком абсурдно. Просто быть осознающим – что это значит? Осознавать, что вы сидите здесь и я сижу здесь; что я говорю с вами, а вы меня слушаете; осознавать этот зал, его форму, его освещение, его акустику; наблюдать различные цвета, которые носят люди, их позы, их старание слушать, их почесывание, зевание, скуку, их неудовлетворенность; их согласие или несогласие с тем, что говорится. Все это составляет часть осознавания – очень поверхностную часть. Позади этого поверхностного наблюдения есть реакция нашей обусловленности: мне нравится и мне не нравится, я англичанин, а вы не англичанин, я католик, а вы – протестант. И наша обусловленность действительно очень глубока. Она требует глубокого изучения, понимания. Сознавать наши реакции, наши скрытые мотивы и условные рефлексы – это тоже часть осознавания. Невозможно быть целостно осознающим, если вы выбираете. Если вы говорите: «Это правильно, а то неправильно», правильное и неправильное зависят от вашей обусловленности. Быть осознающим – значит сознавать все это, не выбирая, это значит быть целостно осознающим все ваши сознательные и бессознательные реакции. И вы не можете целостно осознавать, если осуждаете, оправдываете или говорите: «Я буду хранить свои убеждения, свой опыт, свое знание». Тогда вы лишь пристрастно осознаете, а пристрастное осознавание – это в действительности слепота. Видение или понимание – это не вопрос времени, не вопрос градаций. Вы либо видите, либо не видите. И вы не можете видеть, если глубоко не осознаете свои собственные реакции, свою собственную обусловленность. Осознавая свою обусловленность, вы должны наблюдать ее без выбирания; вы должны видеть данность, а не предлагать мнение или суждение о ней. Иными словами, вы должны смотреть на данность, не думая. Тогда имеет место осознавание, состояние внимания без центра, без границ, где не вмешивается известное…
Полностью сознавать весь свой процесс мышления и быть способным идти за его пределы – это осознавание
В: Означает ли осознавание состояние свободы или просто процесс наблюдения?
Кришнамурти: На самом деле это весьма сложная проблема. Можем ли мы понимать все значение того, что значит быть осознающим? Не спешите с какими бы то ни было выводами. Что мы имеем в виду под обычным осознаванием? Я вижу вас и, наблюдая вас, глядя на вас, я формирую мнение. Вы меня обидели, вы меня обманули, вы были со мной грубы, или сказали нечто приятное и польстили мне и, сознательно или бессознательно, все это остается у меня в уме. Когда я вижу этот процесс, когда я его наблюдаю, это только начало осознавания. Я также могу осознавать свои мотивы, свои привычки мышления. Ум может осознавать свои ограничения, свою собственную обусловленность, и вопрос, может ли ум вообще быть свободным от собственной обусловленности. Несомненно, все это – часть осознавания. Утверждать, что ум может или не может быть свободным от своей обусловленности, – это все равно часть его обусловленности, но наблюдать эту обусловленность, не утверждая ни того ни другого, – это продвижение осознавания, осознавания всего процесса мышления. Итак, посредством осознавания я начинаю видеть себя таким, каков я на самом деле, целостность себя. Момент за моментом будучи внимательным ко всем своим мыслям, чувствам, реакциям, как сознательным, так и бессознательным, ум постоянно открывает значение своей деятельности, что является самопознанием. В то же время, если мое понимание носит просто накопительный характер, это накопление становится обусловливанием, препятствующем дальнейшему пониманию. Так может ли ум наблюдать сам себя без накопления? Все это – по-прежнему только часть осознавания. Дерево – не только лист, цветок или плод, это также ветка, ствол, это все, что образует дерево целиком. Точно так же осознавание – это осознавание целостного процесса ума, а не отдельного сегмента этого процесса. Но ум не может понимать весь процесс самого себя, если он осуждает или оправдывает любую часть или отождествляется с приятным и отвергает болезненное. Пока ум просто накапливает опыт, знание – что он делает постоянно, – он не способен идти дальше. Вот почему, чтобы открывать что-то новое, должно быть умирание к каждому опыту, а для этого должно быть осознавание от момента к моменту. Все отношения – зеркало, в котором ум может открывать свои собственные действия. Отношение бывает между человеком и другими людьми, между человеком и вещами или имуществом, между человеком и идеями и между человеком и природой. И в этом зеркале отношения человек может видеть себя таким, каков он на самом деле, но только если способен смотреть без суждения, оценки, осуждения, оправдания. Когда у человека есть фиксированная точка, из которой он наблюдает, в его наблюдении нет понимания. Осознавание означает полностью сознавать весь свой процесс мышления и быть способным идти за его пределы. Вы можете сказать, что постоянно быть осознающим очень трудно. Конечно, это очень трудно – это почти невозможно. Нельзя заставлять механизм все время работать на полной скорости; он может сломаться; он должен замедляться, отдыхать. Точно так же мы не можем все время поддерживать целостное осознавание. Как это возможно? Достаточно быть осознающими от момента к моменту. Если человек целостно осознает в течение минуты или двух, а затем расслабляется и в этом расслаблении спонтанно наблюдает работу собственного ума, то в этой спонтанности он откроет намного больше, чем в старании следить постоянно. Вы можете наблюдать себя без усилий, легко – когда вы ходите, говорите, читаете – в любой момент. Только тогда вы узнаете, что ум способен освобождаться от всего, что он пережил и узнал, и только в свободе он может открывать то, что истинно.
Когда вы говорите: «Я должен осознавать все время», вы делаете из этого проблему…
В: Я нахожу невозможным все время быть осознающим. Кришнамурти: Не будьте осознающим все время! Просто осознавайте понемногу. Пожалуйста, никакого быть осознающим все время – это чудовищная идея! Это кошмар, это ужасное желание непрерывности. Просто будьте осознающим в течение одной минуты, одной секунды, и в эту одну секунду осознавания вы можете видеть всю Вселенную. Это не поэтическая фраза. Мы видим вещи в одно мгновение; но увидев что-либо, хотим это схватить, удержать, придать этому непрерывность. Это совсем не осознавание. Когда вы сказали: «Я должен осознавать все время», вы сделали из этого проблему, вам следует выяснить, почему вы хотите осознавать постоянно. Увидеть жадность, стоящую за этим, желание приобретать. А говорить: «Ладно, я все время осознаю» не означает ничего. Не важно, что написано. Важно - как понято.
Дата: Понедельник, 2024-06-24, 10:25 AM | Сообщение # 80
Хранитель Ковчега
Группа: Модераторы
Сообщений: 4429
Статус: Offline
Из этого осознавания приходит невызванная ясность…
Если вы сидите на берегу реки после бури, то видите поток, несущий массу мусора. Точно так же вам следует наблюдать за собственным движением – следить за каждой мыслью, каждым чувством, каждым намерением, каждым мотивом – просто наблюдайте это. Такое наблюдение – также слушание; это осознавание вашими глазами и ушами, вашей интуицией всех ценностей, созданных людьми, которыми вы обусловлены, и только это состояние целостного осознавания положит конец поиску. Пожалуйста, послушайте. Большинство из нас думает, что осознавание – это таинственное нечто, что следует практиковать, и что нам следует день за днем собираться, чтобы говорить об осознавании. Но так вы вообще не приходите к осознаванию. Однако если вы осознаете внешние вещи – изгиб дороги, форму дерева, цвет одежды другого человека, очертание гор на фоне голубого неба, нежность цветка, боль на лице прохожего, невежество, зависть, ревность других, красоту земли – тогда, видя все эти внешние вещи без осуждения, без выбирания, вы можете скользить на волне внутреннего осознавания. Тогда вы сможете осознавать свои собственные реакции, свою мелочность, свою зависть. От внешнего осознавания вы приходите к внутреннему. Но если не осознаете внешнее, к внутреннему прийти невозможно. Когда есть внутреннее осознавание любой деятельности вашего ума и вашего тела, когда осознаете свои мысли, свои чувства, тайные и открытые, сознательные и бессознательные, тогда из этого осознавания приходит ясность, которая не вызывается, не скрепляется умом. И без этой ясности вы можете делать что угодно, вы можете искать в небесах, на земле и в глубинах, но никогда не узнаете того, что истинно.
То, что есть, – это то, чем вы являетесь, а не то, чем вам хотелось бы быть.
То, что есть, – это то, чем вы являетесь, а не то, чем вам хотелось бы быть; это не идеал, потому что идеал нереален, но это в действительности то, что вы делаете, думаете и чувствуете от момента к моменту. То, что есть, реально, а для понимания реального требуется осознавание, очень внимательный, быстрый ум.
***
Осознавание, о котором я говорю, – это осознавание того, что есть, от момента к моменту…
Понимание приходит с осознаванием того, что есть. Не может быть никакого понимания, если имеется осуждение того, что есть, или отождествление с ним. Поэтому, осознавая возникающие мысль или чувство, не осуждая их и не отождествляясь с ними, вы будете обнаруживать, что они развертываются еще шире и глубже, и тем самым открывать все содержание того, что есть. Чтобы понимать процесс того, что есть, должно быть невыбирающее осознавание, свобода от осуждения, оправдания и отождествления. Когда вы сильно заинтересованы в полном понимании чего-либо, вы отдаете свои ум и сердце, не утаивая ничего. Но, к сожалению, вы воспитаны, обучены и приучены осуждать или отождествляться, а не понимать. Осуждать глупо и легко, но понимание трудно, оно требует восприимчивости и гибкости. Осуждение, как и отождествление, – форма самозащиты. Осуждение и отождествление препятствуют пониманию. Чтобы понимать неразбериху и страдание, в которых находится человек, и значит, неразбериху и страдание в мире, следует наблюдать весь их процесс. Чтобы осознавать и отслеживать все его вовлеченности, требуется терпение, быстрое следование и безмолвие. Понимание есть, только когда есть безмолвие, когда есть безмолвное наблюдение, пассивное осознавание. Только тогда проблема показывает все свое значение. Осознавание, о котором я говорю, это осознавание того, что есть, от момента к моменту, деятельности мысли и ее тонких обманов, страхов и надежд. Невыбирающее осознавание полностью растворяет наши конфликты и невзгоды.
***
Красота слушания… Красота слушания в том, чтобы быть чрезвычайно восприимчивым ко всему вокруг вас – к безобразию, грязи, убогости, нищете, – а также к грязи, беспорядку, нищете самого себя. Когда вы осознаете и то и другое, нет никакого напряжения – когда есть осознавание без выбора, нет никакого усилия.
***
Осознавание – это не усилие
Разве усилие не означает борьбу, чтобы превращать то, что есть, в то, чем оно не является, или в то, чем ему следует быть, или в то, чем оно должно становиться? Мы постоянно бежим от того, что есть, чтобы преобразовывать или изменять его… Только когда нет осознавания в точности того, что есть, имеет место попытка преобразовывать. Так что усилие – это не осознавание. Осознавание раскрывает значение того, что есть, а полное приятие значения приносит свободу. Значит, осознавание – это не усилие, осознавание – это восприятие того, что есть, без искажения. Искажение существует всегда, когда есть усилие.
***
Делай это, и увидишь
В: Сэр, если нет усилия, если нет никакого метода, тогда любой переход в состояние осознавания, любой сдвиг в новое измерение должен быть полностью случайным и потому полностью не затрагиваемым всем, что бы вы об этом ни говорили. Кришнамурти: О нет, сэр! Я этого не говорил. [Смех. ] Я говорил, человек должен быть осознающим. Если он осознающ, ему открывается его обусловленность. Будучи осознающим, я знаю, что я обусловлен – как индуист, как буддист, как христианин; я обусловлен как националист: англичанин, немец, русский, индиец, американец, китаец – я обусловлен. Мы никогда не пытаемся это преодолеть. Это мусор, каковым мы являемся, и мы надеемся, что из него вырастет что-то чудесное, но я боюсь, это невозможно. Осознавание не означает случайное событие, что-то безответственное и неясное. Если человек понимает следствия осознавания, то не только его тело становится чрезвычайно восприимчивым, но активируется вся сущность, ей дается новая энергия. Делайте это, и увидите. Не сидите на берегу, рассуждая о реке; прыгайте в нее и следуйте течению этого осознавания, и вы откроете для себя, как чрезвычайно ограничены наши мысли, наши чувства и идеи. Наши проекции богов, спасителей и учителей – все это становится таким очевидным, таким незрелым.
***
Осознавание происходит, когда человек наблюдает…
сосредоточение – это усилие: фокусирование на определенной идее, образе, символе... Сосредоточение – это процесс исключения. Это постоянное усилие сосредоточиться представляет собой процесс исключения, не имеющий ничего общего с осознаванием. Осознавание имеет место, когда наблюдаешь – вы можете это делать, любой может это делать – наблюдаешь не только внешнее, но при этом также и внутренне осознаешь без выбора, просто наблюдаешь, не выбирая. Ибо когда выбираешь, когда происходит выбор, только тогда есть путаница, а не когда есть ясность. Не важно, что написано. Важно - как понято.